Для полного людского счастья!
Наум Коржавин.
Замок.
— Таких идиотских миров, как этот, где считают тех, кто возиться в земле, уважаемее богатых торговцев — больше нет! Они, видите ли, Создателю угодней, чем богатые. Мерзость…
От презрения, у него так раздулись ноздри, что он, стал похож на атакующую змею.
— Таких миров большинство, так везде, где правят Светлые Древние. Они порядки устанавливали, а эльфы помешаны на земле и всем, что с ней связано… — вставил гархх равнодушно.
— Эти лизоблюды Архангелов, — тихо прошипел лорд. Казалось, от переизбытка отвращения, он сплюнет, не смотря на весь свой лоск. Слуга повернулся удивленно. Пилс в раздражении отмахнулся:
— Названия другого мира. А где сейчас тройка?
— После Брейвуда, их не видели.
Лорд высокомерно посмотрел на гархха, уголки его губ окончательно изогнулись.
Слуга остро почувствовал гнев колдуна, но продолжал ровным тоном:
— Я отправил около десятка отрядов, орков всадников, вооруженных боевыми заклинаниями, патрулировать леса вокруг Брейвуда. Во всех, расположенных там селах, установлена слежка.
— Ну, ну… — он посмотрел на гархха, его брови гневно нахмурены, — И, ты, конечно, понимаешь, какого результата я жду…
Сильвия.
Прекрати мечтать о несбыточном!.. Прекрати! Конечно, он благороден, добр и умен. Но он, бессмертный, а я никто, лилия однодневка. Глупые мечты….сколько сердец они разбили?!! Щемило где-то в груди, но свою слабость, демонстрировать не буду…
Утром поднявшись, быстро собрались и направились через лес. Ночью, зарядил мелкий дождик. Сдобренный, как перцем, порывами ветра.
Завтракать было нечем.
Говорить не хотелось, да и присутствие гарххин, мешало. До сих пор непонятно, как так получилось, что она с нами?
Красавице для этого понадобилось чуть расплакаться с мольбой… и вовремя попасться на глаза. Она теперь будет с нами долго, так как сел, до конца леса, больше не предвидится.
А ведь мы с эльфом, ей не доверяли?! Но все же, не смогли оставить девушку одну.
Шли по лесу несколько часов. Густые чащи, сменялись небольшими полянками. Тропинок не было, многие места заросли травой, выше моего роста.
Пока, мы с Оливией, держались прилично, шагали как все. Так будто совершали прогулку перед ужином.
Остальные не в счет, кажется, им весь мир пройти пешком, что конфету съесть.
Оливия как гарххин, сильнее меня, но она изнежена и не привычна к таким путешествиям. Чего у меня, в последнее время, было предостаточно.
Трусливые пестренькие саджи, хлопая крыльями, разбегались из-под ног. Джем, провожая их взглядом, равнодушно прокомментировал:
— Мы видим королевский деликатес, хотя по мне, курица курицей. Плохо, что в лесу поймать их не возможно.
Если бы день, был солнечным, поход к пределам Ангренского леса был бы терпимым. Но холодный дождь и промозглый ветер — погода больше подходящая для осени, сделали путь скользким и непредсказуемым.
Куда ведет Рэн?
Ветер играл с полами моего плаща, каждым порывом устраивая прохладный душ с листьев, облепляя лицо мокрыми прядями волос, выбившихся из капюшона.
Рэн не однократно порывался создать купол от дождя, но я отказалась.
Как-то уже в Брейвуде, он рассказал, что на бытовые заклинания тратится немало магии. И как долго, ее потом восстанавливать. Да и дождь пойдет для разнообразия, снега этим летом, было в избытке.
Мы все шли и шли…
Я уже успела подумать почти обо всем и принялась разглядывать своих спутников.
Рядом со мной молчаливо шагал Джем, раздвигая длинной палкой заросли и помогая переступать особо выпуклые корни. Не смотря, на скверную погоду, он и сейчас красавчик, синеглазый с высокими скулами, мужественно-рельефным ртом. Черный волос, собранный в хвост по плечи. Раньше, меня смущали его слишком большие глаза, но как к нему привыкла, перестала обращать внимание.
Рэн — эталон серьезности, как же я давно не видела его улыбки! Уже и не вериться, каким веселым может быть эльф.
Он шел впереди, показывая путь. Это конечно понятно, только Рэн может найти дорогу в неизвестном, густо заросшем лесу. Его идеальное лицо сосредоточено, а посреди наморщенного лба, поселилась постоянная морщина.
Костюм тот же, в котором я его нашла. Впрочем, как и на мне. О, как я мечтаю сменить его, на что-то более…да на любое, кроме — походного! Но вся новая одежда была теплой и практичной.
Ничего летнего, тогда в форте, я не купила, времени не хватило. Так и осталась, в своем…
Шли уже полдня, от голода выворачивало, тянуло жадно слопать, все встречные ягоды…
Путь шел, густо заросшей чащей. Вдруг эльф, жестом нас притормозил.
Похрюкивая, старая самка, повела свой выводок на водопой. Рэн, показывая на нее, пояснил:
— Сразу видно — лето. Секачи семью уже не охраняют. — Я бросила на них заинтересованный взгляд.
— Табун диких свиней водят старые самки, а до лета их охраняют секачи, — зачем-то придерживая Рика, пояснил Рэн. — А теперь как видишь, они сами управляются.
Сколько всего интересного бывает, а ты сидишь себе в городе и ничего не видишь. Но тут подумалось, все бы отдала, что бы вернуться к обычной жизни в городе, а не шастать по миру, месяцами. Вернусь, буду подрабатывать уроками географии…
Когда-то только мысль о походе, привела бы меня в восторг.
Да, я изменилась и была настолько утомлена, что сидела бы дома с великой радостью и никуда не двигалась.
К вечеру, едва держалась на ногах, когда мы оказались перед грудой старых позеленевших бревен.
При более точном изучении, эта обитель мха, оказалась крошечным домиком, в котором можно заночевать. Его плотно скрывали высокие заросли кустов кизила и бука.
— Мы на него случайно наткнулись или ты сюда специально шел?
— Давним давно, я здесь охотился, и этот домик построил, для зимовки, — проговорил Рэн, освобождая дверной проем от зарослей плюща.
— Понятно… — громко протянула я, очищая о пушистую траву, растущую между деревьями, заляпанные ноги.
Оливию, за сегодняшний день, никто не слышал, как впрочем, и Джема. Ее, спасение от дождя, в виде охотничьего домика, вероятно, не вдохновило. Она только фыркнула и раздосадовано отвернулась от убогого строения.
Ее полная отверженность, появилась еще днем, когда нелюди, безмолвно, помогали мне в пути и ей казалось, что со мной, с человеком!… слишком много возятся.
Наивная, да это просто привычка! Рэн сам себя назначил, заботливым отцом. Джером, немного вредным — старшим братом. И если она полагает, что я от этого в восторге, то крупно ошибается.
Да, она во многом ошибается: мужчины, пришла я к горестному заключению, больше интересуются теми женщинами, в ком чувствуют силу и кто умеет использовать их. Ну, или кого могут использовать они, типа ветреных кокеток. А не слабыми маленькими родственницами, которых им приходиться опекать.
В домике, почтенными бородами, свисала паутина. Балки потолка так и стремились слиться с полом. В нем была всего одна комната, в ней небольшая лежанка, на стенах полочки и каменная печка возле большущего стола. Наверно, чтобы трофеи было удобнее разделывать. Рэн посмотрел и сказал:
— Потолок я закреплю…
Пока Рэн возился, устанавливая подпорки. Я резво соорудила веник из трех веток и принялась выметать единственную комнату, скрепя от усталости как сухие доски под моими ногами.
Джером и Оливия, уже очистили потолок от паутины и помогали эльфу закреплять его, деревянными блоками, удачно припасенными Рэном.
— Магии было много, всю зиму здесь один. Хотел построить хранилище для дров и добычи. Набрал дерева, сделал заготовки. Тут меня вызвали на службу. Так я больше здесь не появился, — он вел себя, как простой мастеровой и было видно, что это занятие ему нравиться.
— Жаль запас балок получился не большой. Сейчас бы пригодилось — обстоятельно прибил Рэн последние подпорки, потом добавил:
— Если бы заклинание хранения, на дом наложил, проблем не было.
Закончили с домом, когда в лесу, не смотря на поздние летние закаты, уже было, совсем темно. К сожалению, все старания, особой чистоты не придали. Всепроникающая пыль, печь с забитым дымоходом — остались. А жаль, хотелось высушиться после дождя.
Рэн кроме крыши, расширил лежанку, которую, отдали нам, с Оливией. А сами решили устроиться втроем, на полу.
Мне эта идея, не понравилась. Зимняя амуниция, осталась в гостинице. Плащи и другая верхняя одежда — промокла и пахла, почему-то, псиной так, что ей накрываться не годилось.
Раскидала мокрое по столу и зацепила за полки — для просушки. Мы устроимся, а мои мерзнуть будут на жестком, деревянном, голодные и холодные…
Расстелила, верное меховое одеяло на полу и сказала, что спать будем все вместе. Ожидаемых возражений с их стороны не последовало, наоборот, они оживились.
Я так устала, что ни есть, ни думать не о чем, не могла.
Спать. Я тяжело плюхнулась, на край одеяла, развязывая походные ботинки. Но тут Оливия упрямо сказала:
— Я на полу, спать не буду!
— Как пожелаешь, — я продолжила разуваться, собираясь лечь в одежде.
Было неловко перед гарххин. Мое поведение, в любом обществе, было неприличным. Уже с этим смирилась, но все эти терзания всколыхнулись вновь, в присутствии Оливии.
Гарххин достала из своей сумочки шелковое многослойное покрывало и халат, расстелив шелк на лежанку, укрылась одеждой. Эстетично, прилично, но не практично.
Мне ее жалко. Приличие, это конечно хорошо, но к утру, она сильно замерзнет. И к ее постоянным фырканьям добавятся упреки в адрес Джерома, потому, что, он не дал взять ее багаж. Правда, не представляю, как бы она тащила его, сегодня, через весь лес.
Оливия не знает, что после комы у Джема проблемы с магией и то, что он сделал на озере с Рэном, было первый и последний раз, за все это время.
А Рэн после гор, с их капризами и непогодами, находился в полном магическом истощении. Так что, не сушить мокрые вещи, ни прятать в безвременье зимнюю одежду не стал. Единственно, я видела, он повесил сигнальный маячок на ночь.
А что у Оль, с ее собственной магией или ею не владеет?
Наконец, все улеглись. Рэн справой стороны, Джером с левой, а Рик в ногах. Вот оно счастье, лечь и лежать!..
Тотчас пришел день, нежданно…! Вроде только голову положила!
Оливия спала, под магическим куполом, так, что я за зря переживала.
Снова пасмурный день, как вчера, но без дождя.
Умывшись, водой, взятой вчера утром у ручья, сели на свою "кровать" втроем. Рик, еще не поднимался.
Обдумывали дальнейшие действия. Вопрос, который задал гархх, показался мне, удивительным:
— Идем дальше или остаемся здесь? — спросил Джером, пристраиваясь удобнее к деревянной стене. Да так странно, что я оказалась почти у него на коленях, а на одеяло со стены, просыпался пылью, обветшалый мох. Снова его шуточки…
Тут еще кушать хотелось — зверски.
Не стоит меня голодную доставать. Я злобно зыркнув в его сторону отодвинулась к Рэну, так что теперь, почти сидела на коленях у эльфа.
Он против такого соседства не возражал, сделав вид, что нечего не произошло. Хоть один нормальный, воспитанный чело…нелюдь, в нашей компании… Все эти манипуляции продлились не более секунды, и обсуждение шло, будто ничего и не было.
— Не поняла, а в чем смысл?
— В том, что, где-то всем надо пересидеть, пока мы будем по очереди охотиться. Надо сделать, хоть какой-то запас продуктов и воды в дорогу, — раздраженно осматривая мою позу, ответил гархх.
— Если так, то, что еще надо? Переждем пока здесь.
Рэн тоже, согласно кивнул.
— У нас остался один не решенный вопрос…
Мы, не договариваясь, разом повернулись к просыпающейся Оливии, — Как отправить девушку домой?
Та, поднявшись, потянулась. Посмотрев на нас, смущенно сказала:
— Привет, вы уже давно встали? — Какая она милая со сна, лапочка. Я осмотрела своих спутников. Рэн на вопрос девушки просто ответил: нет, и снова повернулся ко мне.
Джером ласково улыбнулся. Мило. Герой — любовник — классика.
Рик наоборот, смотрел враждебно, казалось, сейчас кинется, и укусит. Что с ним? Обняла волка, пытаясь успокоить. Он встрепенулся, вырываясь, потом остыл. Я незаметно поцеловала его в нос. Рик оттаял.
Распределив, кому охотиться, а кому охранять, нелюди разошлись по делам. Джером собирал ветки для костра. Рэн с луком, ушел охотиться, захватив с собою Рика. Оливия тоже ушла в лес за ветками, только в другую сторону.
А что делать мне?
Решила проверить промокшие и заляпанные вещи. День путешествия по грязи, даром не прошел. Одежда, тяжелая в комьях грязи, очищаться не спешила. Вероятно, плащи приведу в порядок, когда они высохнут.
Хотела тщательно почистить рюкзак и медленно выложила запасы на одеяло. Потом вынесла его из домика, чтобы вытряхнуть.
Оставшийся в рюкзаке случайно, шарик заклинания костра, выскользнул, укатился куда-то под куст и там самоактивировался.
Раздался треск и под кустом лещины, мгновенно вспыхнул огонь. Джем резко швырнул на землю, уже собранные ветки. Выхватил меч, но осознал, что к чему, зло выругался. Я в ужасе взглянула на него.
— Какого демона, тебе надо было прикасаться к заклинанию?
Думала отшутиться, что захотелось жареных орешков и вообще, почему я оправдываться должна? Попробовала миролюбиво сказать:
— Это случайность, Джем, — такого взбешенного гархха, видела в первый раз.
Было обидно из-за него и досадно из-за себя. Я вздохнула и отошла от новоявленного огня из Джерома и орешника, ускоряя шаг.
Глупо, это совсем глупо, но почему-то мне было больно, казалось, что обида железными когтями, полосует грудь и глаза изнутри.
Из леса показался Рик. Он, оказывается, внимательно наблюдал за нашим диалогом.
Рик.
Поругались. Опять. Что же твориться? Я пошел к Сильвии. Было жаль ее, хотя в прошлой жизни, дома, я частенько сам обижал подобным образом, и совершенно искренне считал это мелочью.
Через какое-то время, до Джема дошло, что Силь уже давно молчит. Добравшись до домика, заметил нас. Он сразу не смог разглядеть ее лица, я заслонил девушку собою. Если бы мог, заслонил бы и от обиды… Он наклонился и заглянул сбоку. Увидел.
По ее щекам катились слезы.
— Не плачь. Я… — Он умолк, его руки непроизвольно потянулись к ней и тут же упали.
— Прости меня, сорвался из-за такой глупости.
— По-моему, сдержаться и промолчать, требует больше сил и мужества, чем спустить свою злость с поводка, как не выгуленых собачек.
Холодно отчитав, добавила: — И убирать за ними меньше.
Потом поднялась, взяла рюкзак и, задрав голову, ушла в дом. Я пошел за ней. Оставил Джерома одного.
Чувствовал, что плачет она, не только из-за его грубости, а из-за всего: усталости, голода, страха потерь, которые были и еще будут.
Я лизнул ее мокрые щечки, посидев немного под ласковыми пальчиками Силь, которыми она гладила меня, думая о своем, затем тихо вышел.
Так необходимо выбраться из этой шкуры, я ощущал себя волком все больше и больше. На меня стала влиять луна. Хищная натура дикого зверя начинала брать вверх. Сколько я смогу оставаться так? Когда я полностью стану зверем? Мне хотелось выть от безысходности и боли. И вообще, мне хотелось, чтобы девушка воспринимала меня не как пушистого друга — пса, а нормального человека. Молодого человека. Мужчину. Хотелось рассказать ей, как близкому другу, обо всем, так, что я взмолился про себя, тому самому Создателю. О ком говорил Рэн.
Джером де Гай.
Меня словно обожгло — она плачет. До смерти хотелось стиснуть ее в объятиях и поцелуями высушить слезы. Как так умудрился, не заметно для себя, за короткий срок, привыкнуть. К ее доброте, все понимающим и умным глазам. Детскому удивлению и чистой душе.