— Иначе вас не выпустят с привратной площадки. Счастливого пути.
Брэйт поблагодарил и двинулся к пешеходному переходу, погружаясь в приятно-тягостные мысли: «Что, что купить в подарок? Так, чтобы не вызвать раздражения и приятно удивить».
К Вратам номер двенадцать Гепард приехал на такси. Водитель поначалу кидал на него задумчивые взгляды — светлые брюки и рубашка с коротким рукавом при дожде со снегом выглядели неуместно. Но, прибыв к месту, почитал светящееся табло над Вратами — время, температура воздуха, температура воды и завистливо пробормотал:
— Курорт… отогреешься.
Брэйт неопределенно кивнул — он старался не уронить коробки с подарками и корзинку орхидей, которую долго и тщательно выбирал в цветочном магазине. Неизвестно, обрадуется ли Гадюка цветам, но надо же соблюдать этикет. Он немного нервничал — если верить последней смс, пропуск ему должны были вручить на Воротах. Туда, вроде бы, передали подписанное рыжим заявление. А как оно на деле? Вдруг вышла путаница? Что тогда? Разворачиваться, ехать домой?
Охранники двенадцатых выглядели приветливее. Они выслушали его рассказ, проверили документы, сфотографировали и через пятнадцать минут выдали закатанный в пластик прямоугольник с внушительной печатью. Гепард спрятал пропуск в бумажник, спросил, сложно ли будет найти фонтан Морского Бога — вот такое романтическое место для встречи — получил заверение, что трудно не найти и пройти мимо, и, удерживая цветы и подарки, двинулся в переход.
Фонтан отыскался сразу. Морской Бог — Конс — стоял по колено в воде, полуобернувшись к Вратам, и встречал гостей Океании прохладно-настороженным взглядом. Брэйт оценил мощные мраморные ягодицы, слегка прикрытые длинными волосами, уважительно посмотрел на трезубец и завертел головой, выискивая Гадюку — рядом с фонтаном располагалась огромная парковка.
Подождав пятнадцать минут — сигарета, жевательная резинка, вторая сигарета, свеженькая жевательная резинка — он начал звонить. Рыжая морда долго не брала трубку, а на вопрос: «Ты где?» ответила ошеломляюще просто:
— Дома.
— Ты же меня встретить обещал!
— А я так понял, что ты не приедешь… Я тебе сегодня три сообщения отправил — ни одного ответа. Я и подумал…
— Я ничего не получал! — повысил голос Гепард, привлекая внимание прохожих, и швырнул в урну осточертевшую жевательную резинку — он хотел уничтожить запах табака, чтобы не портить впечатление при приветственном поцелуе.
Они некоторое время бестолково переругивались, а потом Гадюка опомнился и продиктовал адрес, приказав брать такси:
— Я тебя у подъезда встречу.
— Только не обмани!
«Ну, дрянь! — усаживаясь в машину и называя адрес шоферу-туземцу, поражался Гепард. — Только о себе и думает! Ему ответ не пришел».
Мраморный Конс проводил отъезжающее такси ехидной улыбкой, словно намекая: «А вот так у нас с чужаками поступают… А то повадились… ходят тут, на задницы пялятся, мечтают кому-нибудь голову в бассейн окунуть».
Машина доставила его к высотному зданию, расположенному практически на океанском берегу — пара сотен метров до пустого пляжа с белоснежным песком. Высмотрев рыжего, бестолково бродившего вокруг пальмы и лавочки, Гепард облегченно выдохнул и велел водителю:
— Вон к тому подъезду, пожалуйста.
Вытащив яркие коробки, перевязанные ленточками, он сразу впихнул Гадюке корзинку с орхидеями и заявил:
— Руфус, я хочу извиниться. Мне надо было не гавкать, а первым делом поздравить тебя с днем рождения.
— Спасибо, — рыжий опасливо понюхал орхидеи и заинтересованно спросил. — А что в коробках?
— Подарки.
— Брэйт, но я же просил…
— Как трогательно! — в голосе, раздавшемся за спиной у Гепарда, явственно слышалась насмешка.
— Менно! — Руфус мгновенно ощетинился.
Брэйт обернулся, раздумывая — послать сразу и жестко, или все-таки соблюсти приличия, и подождать весомого повода. Бывший супруг Гадюки словно почувствовал его колебания и мгновенно переменил тон:
— Рыжик, я действительно рад. Не ожидал, что твой новый друг столь внимателен и заботлив.
Тем не менее, обращался Менно напрямую к Руфусу, ухитряясь не замечать стоявшего между ними Гепарда.
— Зачем ты приехал?
— Захотелось поработать гонцом, приносящим плохие вести. А заодно вручить тебе подарок, — бывший извлек из кармана небольшой сверток, упакованный в серебристую бумагу. — Уж прости, я без цветов… Не знал, что у тебя изменились привычки и букеты перестали раздражать. Я же помню, как ты рычал: «Не хочу превращать дом в оранжерею».
— Да я… все равно… — пожал плечами Гадюка. — Что за вести?
— Сначала подарок. Линзы, — улыбнулся Менно, — та самая новая серия. В продаже их еще нет, но для испытателей доставили две коробки.
— «Хрустальный мост»? Вау! — рыжий вцепился в сверток, а орхидеи впихнул в руки бывшему мужу — словно поменялся. — Спасибо, Мен. Завтра, если вырвусь на остров, попробую. А что за новости?
— Второй и четвертый отряды минут через двадцать поднимут по тревоге. Объявления по громкой связи еще не было? ЧП на Тагане. Твой и пятый отряды планируют перебросить послезавтра.
— Ну каждый раз одно и тоже! Как у меня день рождения, так где-нибудь ЧП! Чтоб этих туземцев кракены сожрали! И что теперь? Получается, половина гостей не придет?
Гадюка развернулся и пошел к подъезду. Менно и Гепард последовали за ним. Рыжий бывшему супругу не препятствовал — то ли очень обрадовался линзам, то ли переваривал неприятные новости и отстранился от происходящего. А может, визиты Менно в эту квартиру — обычное дело? Брэйт стиснул зубы и пожалел, что не расспросил Гадюку о причине развода. План-то у него был замечательный — задать несколько вопросов пьяному, уже после кабака. Кто ж знал, что отсрочка поставит его в затруднительное положение? Как теперь себя вести?
В лифте он привалился к стенке и начал открыто и внимательно рассматривать Менно, поигрывавшего корзинкой орхидей. Да, противник достойный. Обаятельный, властный, явно привыкший добиваться своего — где-то силой, где-то лестью. Пловец. Мужик, умеющий приспосабливаться к ситуации — уже пересказывает рыжему какие-то штабные сплетни, перетягивая внимание на себя и ненароком намекая: «Ты — гость. Чужак. А мы связаны общим делом, работой, кругом общения». А в ответном взгляде Гепарду и вовсе почудилось снисходительное: «Рыжик — мой. Взбрыкивает, дурачок, не нагулялся. Но я ему это прощаю».
Попав в квартиру Руфус заметался — позвонил паре приятелей со стационарного телефона, ответил на звонок по сотовому, попутно перебирая выглаженные рубашки в шкафу, похлопал себя по карманам, зачем-то заглянул под кровать и уселся перед компьютером, чтобы ответить на электронное письмо. Гепард, сложивший подарки на кресло в комнате, судя по всему, исполнявшей роль гостиной, решил осмотреться. Менно, пристроивший орхидеи на заваленный бумагами и газетами столик, по-хозяйски развалился на диване и следил за каждым его шагом — не то, что беспечный хозяин, позабывший о гостях.
Квартира оказалась большой. Две спальни — Руфуса и гостевая, в которой, похоже, никто никогда не ночевал. Уж больно характерно выглядела кровать без покрывала с меловыми отметками на темной полировке, оставленными сборщиками мебели. Что-то вроде гостиной, где в углу, у окна стоял компьютерный стол. Огромная комната, разгороженная стеллажами, забитыми снаряжением для подводного плавания. Светлая, чистая кухня — идеальный порядок, ни кастрюль, ни сковородок, ни тарелок на виду. Микроволновка, кофеварка и стеклянный заварник с остатками чая на подоконнике.
«Не похоже, чтоб рыжий на досуге готовил», — сделал вывод Гепард, пробрался между стеллажами, чуть не уронил ласты и заглянул в очередной проем — дверей, кроме как в ванные и санузлы в квартире не было.
Комната-бассейн с океанской водой его поразила.
«Однако хорошо наше государство о земноводных заботится».
— Брэйт, ты где? — поинтересовался Гадюка.
— На экскурсии по помещению, — отозвался Гепард.
— Подгребай к нам! — со смешком позвал Менно. — Рыжик пообщался с кем только мог, теперь хочет посмотреть подарки.
— А сам он этого сказать не в состоянии…
Ответ Брэйт пробормотал тихонько, практически шепотом. И, расправив плечи, поспешил в гостиную. Руфус действительно кружил возле коробок — даже отодрал один из бантиков.
«Как дите малое, — с легкой досадой подумал Гепард. — Вот прямо сейчас хочу это, а если телефон зазвонит — забуду, начну разговаривать, а после разговора захочу уже другое».
— Открывай сначала сиреневую, — взгляд Менно, ожидающий и насмешливый, заставил его занервничать. — Это коньяк с Хотоса.
— М-м-м… — Руфус вытащил пузатый фарфоровый графин с залитой воском пробкой, вчитался в прикрепленный к шнурку сертификат и одобрительно кивнул. — Спасибо. Я такой знаю. Вкусно. Оставим на спокойный вечер. Сядем на лоджии, посмотрим на закат, выпьем…
Даже если рыжий и врал, слышать похвалу и обещание было приятно.
— Теперь желтую.
Бинокль не вызвал ни интереса, ни нареканий — рыжий отнесся к нему равнодушно, и Гепард слегка обиделся. Он выложил приличные деньги за хорошую оптику, памятуя Гадючьи рассказы о регатах и катерных гонках, на которые тот ходит с приятелями. А там, вроде бы, полно зрителей с биноклями. Ну что ж… не угодил, так не угодил.
Гадюка перегнулся через столик, небрежно поцеловал его в щеку и повторил очередное «спасибо».
— Собирайся, успеешь еще нацеловаться и поблагодарить, — фыркнул Менно. — Выходим через двадцать минут.
— Да тут рядом…
— На проспекте Подводников авария. Только в объезд.
Бормотание Руфуса Брэйт не разобрал. Но отметил, что бытовые распоряжения Менно тот выполняет спокойно и привычно, признавая право командовать, однако ощетинивается при любых отвлеченно-невинных замечаниях — словно ждет какого-то подвоха.
«Странные отношения. Менно вроде бы понятен — ревнует, доказывает, что он по-прежнему главный в доме… А рыжий… непостижимый он все-таки».
— А бинокль шикарный, — с неожиданной теплотой и уважением в голосе отметил Менно.
Гепард посмотрел вслед Гадюке и кивнул. Похвала бывшего супруга показалась ему попыткой к примирению, может быть даже предложением союзнического договора — мы оба его любим, нам надо держаться вместе. Мириться он не хотел, но и воевать смысла уже не видел. Менно — часть жизни Руфуса, а пытаться вычеркнуть часть чьей-то жизни… глупость, только свою осложнишь и испортишь.
— Пойдем на лоджию, опробуем.
Вставать из кресла не хотелось. Но Менно хлопнул его по плечу и пошел к стеклянной двери, захватив бинокль со столика. Гепард двинулся за ним, прикидывая, не собирается ли бывший супруг ознакомить его со своей версией развода — зачем бы еще уединяться на лоджии?
Вопреки мелькнувшей догадке, Менно никаких разговоров о неудачной семейной жизни не заводил. Повертел в руках бинокль, посмотрел на соседнюю высотку и сунул его Гепарду в руки, посоветовав:
— Глянь на мозаику на стене. Кубок и имена видишь? Это результаты чемпионата по глубоководному нырянию. Третье место — Руфус. Кубок на полке стоит. А имя, видишь, где увековечили.
Бинокль приблизил высотку слишком сильно. У Гепарда перед глазами замельтешили развешанные на веревках трусы, связка красного перца на окне чьей-то кухни, обнаженный до пояса пловец, куривший на балконе… Он перевел бинокль чуть влево, услышал шаги за спиной и объяснение Менно:
— А мы тут мальчиков в доме напротив рассматриваем. Твой новый друг, оказывается, большой охотник на чужие балконы глазеть.
— Ты что несешь, придурок? — поворачиваясь к Менно, спросил Гепард.
— Брэйт, будь добр, положи бинокль, — холодно проговорил Руфус. — Если кто-то заметит, чем ты развлекаешься, напишут жалобу, и у меня будут неприятности.
— Я хотел посмотреть на надпись! Он мне сказал… — Брэйт смолк, услышав позывные тревоги из динамика внутренней связи.
В делах служебных бывший супруг не врал. Объявили о ЧП на Тагане, первому и пятому отрядам приказали переходить на режим «Волна» — понимать бы еще в этих режимах… На последнем хрипе динамика у Гадюки и у Менно зазвонили телефоны, и они разбежались по разным углам просторной лоджии, отвечая каждый своему собеседнику. Гепард положил бинокль на внутренний подоконник, чувствуя себя дурак дураком. Время для хорошей драки и внятных объяснений было упущено. От растерянной, не нашедшей мгновенного выхода злости безумно захотелось курить. Но в Гадючьей квартире не водилось пепельниц, а брать блюдце с кухни или швырять окурок с балкона — неуместно.
«Придется потерпеть».
В какой-то момент ему показалось, что кабак отменится — рыжий переругивался с невидимым собеседником, отказывался отдавать какого-то Артура на замену и грозился приехать в штаб для разборок «лицом к лицу».
— Я такой скандал закачу, мало не покажется! Это сработавшиеся отряды, а не колода карт, чтоб вы их тасовали по своему разумению!
Менно держался в своем углу, возле пальмы в увесистой кадке и искоса посматривал на Гепарда — видимо, ждал разборок.
«Нет уж… похоже, у тебя еще какая-то гадость придумана. Не поведусь. Потом с Гадюкой поговорю. В спокойной обстановке».
— Поехали! — буркнул рыжий, распрощавшись с собеседником. — Мен, ты нас отвезешь, или мне такси вызвать?
Бывший муж охотно согласился поработать извозчиком. Развил бурную деятельность — проверил, взял ли Гадюка бумажник, положил ему в карман чистый носовой платок с полки, нашел внезапно потерявшиеся ключи от квартиры, а возле лифта проделал номер, заставивший Гепарда усомниться в шансах на победу. Он не ожидал, что Менно запросто опустится на колено и займется развязавшимся шнурком Руфуса, мягко и укоризненно выговаривая:
— Каждый раз одно и тоже! Рыжик, или учись завязывать, или покупай туфли с язычками. Наступишь — ну убьешься же!
Гадюка возню со шнурком терпел покорно — видно было, что ситуация для бывших супругов привычна. Попросту говоря, разбалованный рыжий гад знал, что платок положат, а шнурок завяжут, и не терял время на мелочи.
«А надо ли оно мне, с таким чудом возиться? — посетила Гепарда здравая мысль. — Кабак отсижу, раз обещал, а потом можно и сваливать. Обойдется Руфус без ночевки».
В машине Гепарду на телефон неожиданно пришли все те смс-сообщения, которые Гадюка отправлял ему утром. Рыжий, заткнувший уши наушниками, на демонстрацию отреагировал скупым кивком.
«Так же кивнет, когда я ему про бинокль рассказывать начну. И поди еще улови момент, чтоб поговорить… от брехливого мерзавца-мужа не отвяжешься!».
Машину они оставили на стоянке, предупредив охранника, что Менно заберет ее завтра — из ресторана тот собирался уезжать на такси. Они дружно вошли в просторный холл, и попали в радушные объятия метрдотеля. Их проводили в банкетный зал, заказанный Руфусом, — гости еще не прибыли, и нетронутые столы поражали изобилием даров моря.
— А мясо будет? — грустно поинтересовался Гепард, разглядывая янтарную нарезку копченой рыбы.
— Ты не ешь морепродукты? — вкрадчиво спросил Менно.
— Мне не надо, чтоб член светился, мне надо, чтоб он стоял.
Старая незамысловатая шутка развеселила Гадюку до глубины души. Он хохотал, заставляя Гепарда изнывать от желания вылизать ямочки на щеках, и плевать на платки и шнурки — невелика цена. Отсмеявшись, рыжий пообещал ему и колбасу, и мясо, и, в ожидании гостей, повел по залу, рассказывая о местных достопримечательностях.
— Это бассейн с угрями. Если захочешь, принесут удочку, поймаешь, тебе его приготовят — прямо вот на этой жаровне. Я понимаю, ты не захочешь, но я должен тебе это предложить. А это бассейн с пираньями. Хищниками. Часа через два, когда народ подопьет и заскучает, нам принесут сырое мясо на костях, и желающие смогут их покормить. Они кости дочиста обгладывают за пять минут. Не дай бог с такими в воде без браслетов встретиться.
Гепард посмотрел на кучу серой невзрачной мелочи, метавшейся по бассейну, оценил огораживающее его силовое поле и решил от кормления хищников отказаться. На всякий случай.