Мне удалось описать одного из охранников – того, кто вырубил Анну и подрался с Генри, когда тот пытался меня вывести – так чтобы художник смог создать его фоторобот.
Я рассказала им всё, что знала о количестве террористов, о кратких разногласиях, которые я посеяла в их рядах, о том, как Доктор Кларк и миссис Перкинс играли со мной в хорошего и плохого террористов. Я рассказала о туннеле, трансляциях с камер наблюдения и мужчине, которого застрелили у меня на глазах.
Я сказала, что у них было восемь часов. Сказала, что произойдёт, если они не выполнят требования миссис Перкинс.
Я рассказала им всё, кроме правды о Генри – и ряда требований, которые дала мне миссис Перкинс.
— Тебе что-нибудь нужно? – спросила Айви, открыв дверь нашего дома. Я шагнула в фойе и впервые почувствовала себя дома. Здесь было моё место. Я бы отдала всё, чтобы остаться здесь. С Айви.
— Можешь сделать мне горячий шоколад? – хрипло спросила я.
Просьба застала Айви врасплох. Я никогда не позволяла ей заботиться обо мне. Я никогда не просила её – даже немного, даже мысленно – быть моей мамой.
— Я сделаю нам по чашке.
Я оказала нам обоим услугу и проигнорировала обнаженные эмоции в её голосе. Она пошла готовить горячий шоколад.
— Больше так не делай, — тихо произнёс Адам. Он присоединился нам по пути домой, но, как и Боди, он молчал и слился с фоном под рёв нашей связи с Айви.
— Не делай что? – спросила я. – Не просить горячего шоколада?
— Не позволяй, чтобы происходило что-то плохое, — сказал Адам, внезапно обнимая меня. Его слова звучали скорее как молитва, чем просьба. – Никогда. Не с тобой.
— Я этим займусь, — ответила я, уткнувшись ему в грудь.
Он обнимал меня ещё несколько секунд, а затем открылась входная дверь. Уильям Кейс замер в дверном проёме. Его взгляд застыл на нас с Адамом.
— Будьте как дома, — сухо сказал старику Боди. – Не утруждайтесь стучать.
Слова Боди заставили нас троих выйти из своих размышлений. Создатель королей переступил порог и закрыл за собой дверь, и Адам обернулся к своему отцу, всё ещё заботливо приобнимая меня одной рукой.
— Мне сказали, что требуется моё присутствие, — сообщил Адаму Кейс. В его голосе прозвучала нотка вызова, но он первым отвёл глаза, переводя взгляд с Адама на меня. – Ты цела?
Кейсу сообщили о моём состоянии, но он впервые получил шанс спросить лично. Я могла только представить, как сильно его раздражало ожидание – и тот факт, что ФБР пустило ко мне Айви, а не его.
— Я цела, — ответила я. – Но я не в порядке.
В этот момент вернулась Айви. Вручив мне чашку горячего шоколада и оставив вторую себе, она остановилась слева от меня. Адам и Айви стояли по обе стороны от меня. Я должна была чувствовать себя в безопасности.
Должна была чувствовать себя защищенной.
Три часа и сорок пять минут.
У меня не было времени на ужас, чувство вины или страх.
— Я не буду в порядке, пока это не закончится, — сказала я, переводя взгляд с одного лица на другое. – А это не кончится, пока мы не дадим им то, чего они хотят.
— Я не всё рассказала ФБР.
Мы пятеро сидели за столом, где Айви проводила переговоры – Айви, Адам, Боди, создатель королей и я.
— Почему? – спросил Адам.
Я ответила:
— Потому что мне сказали так сделать.
Пока я была уверенна, что «Senza Nome» об этом не узнают, я не могла так рисковать. Если террористы отправили двух человек в Хардвик, я не могла исключить возможность того, что у них был человек и в ФБР.
— Кроме того, — вслух произнесла я, оглядывая всех, кто сидел за столом, одного за другим, — эта часть послания предназначается вам.
Ты – изобретательная девушка, и у тебя есть связи с очень влиятельными людьми. Я всё ещё помнила блеск в глазах мисси Перкинс. Я уверенна, что ты в этом разберешься.
— Правительство Соединенных Штатов не ведет переговоров с террористами, — сказала я. – В этом и проблема. Нам нужно, чтобы вице-президент согласился отпустить Даниэлу Николае. Им придётся отправить её в школу, если они хотят вытащить кого-нибудь ещё.
Мгновенно повисла тишина.
— Это проблема, — признала Айви. – Ситуация в Хардвике уже привлекла внимание всей страны. Вице-президента не должны видеть за переговорами с террористами. Если он не хочет поощрить будущие угрозы, его руки связаны.
— Тогда тебе придётся их развязать, — сказала я. – Не знаю, как. Мне плевать, как. Но это должно произойти.
— Почему? – прямо спросил Уильям Кейс. Теперь, когда он видел меня, он не был особо заинтересован в выполнении требований террористов.
— Потому что, — с напором произнесла я, — если мы не сможем сделать так, чтобы вице-президент отпустил Даниэлу, умрут люди. Умрут дети.
— Почему для этой группировки так важно, чтобы отпустили Даниэлу Николае? – тон моего деда напомнил мне о том, что для него это было чем-то личным. – Кто она для них?
— Солдат? – предположил Боди. – Оставшийся позади в рядах врага?
Адам смотрел прямо перед собой. Он был солдатом.
— Они позволили ей попасться, — медленно произнёс Адам. – Не так ли? – вопрос был риторическим, и если он и ожидал ответа, то от Айви, а не от меня.
Я всё равно ответила.
— Их план заключался в том, чтобы Уолкер рассказал своему отцу. Их мишенью была не больница.
— А Ноланы, — вмешалась Айви. – Это с самого начала была пиар-атака, — она сделала паузу. – И её руководители должны были понимать, что Даниэла может попасться.
Она была бесполезна? Или всё это время у них был запасной план?
— Ты говорила с этой женщиной, — сказал Айви Уильям Кейс, сложив руки на столе и подавшись вперед. – Думаешь, её арест был спланирован? Думаешь, она хороший маленький солдат, попавшийся врагу?
Выражение лица Айви стало немного более сдержанным. Ей явно показалось, что создатель королей слишком уж заинтересован в этом вопросе, пусть она и не знала, почему.
— Мне позвонили, когда Тэсс общалась с ФБР, — не спеша сказала Айви. – Министерство безопасности допрашивало конгрессмена Уилкокса о его связях с «Senza Nome». Конгрессмен почти сломался.
Почти?
— Конгрессмена Уилкокса убили под арестом вскоре после того, как террористы отпустили Тэсс.
Судя по словам Айви, насколько бы миролюбивой не была организация «Senza Nome», они были не рады идее о том, что кто-то из их людей заговорит.
— Для них Даниэла – не солдат, — продолжила Айви. – А помеха.
Айви рассказала мне, что те, кто допрашивал Даниэлу, верили, что её чувства к Уолкеру были неподдельными. Они гадали о том, могли смениться объект её верности – если этого ещё не случилось. Если люди, с которыми работала Даниэла, задавались теми же вопросами, она была не просто помехой. Она была угрозой.
— Если бы они могли до неё добраться, они бы уже это сделали, — прокомментировал Адам. – Как они добрались до Уилкокса.
— Капитан Очевидность прав, — Боди откинулся на спинку стула. – Если друзья-террористы Даниэлы не могут пробраться туда, где её держат, не удивительно, что они хотят, чтобы мы отправили её к ним с бантиком.
Челюсть создателя королей едва заметно дернулась. Айви и Адам не знали, кто отец Уолкера. Они не знали, что террористка носит его внучку – и я видела по его глазам, что он не собирался им рассказывать. Они и так знали, что женщина была беременна. Они считали, что её ребенок был Ноланом. Они были близки с Ноланами больше, чем с ним. Он не расскажет им правду. А я верила в то, что этот секрет мне не принадлежал.
— У нас меньше четырех часов на то, чтобы Даниэлу Николае отпустили, — сказала я, концентрируясь на этом. Позже у меня будет время решить, что рассказать Айви и Адаму об Уолкере Нолане. Сейчас я не могла забывать, что наше время было ограниченно. И не могла позволить им об этом забыть.
— Если она не зайдёт в Хардвик через три часа сорок шесть минут, они начнут стрелять. Поговорите с вице-президентом, с Пентагоном – шантажируйте, подкупайте, крадите, мне плевать. Найдите способ.
Я обращалась к каждому из них. Первым ответил создатель королей.
— Думаешь, — резко произнёс Уильям Кейс, — если мы дадим им Даниэлу Николае, они просто всех отпустят?
Он явно не считал это вероятным.
— Нет, — натянуто ответила я. – Думаю, если мы дадим им Даниэлу Николае и кто-то надавит на секретаря штата, чтобы он начал просить иностранные правительства об услугах в виде освобождения заключенных из списка, двадцать миллионов долларов переведут на их счёт и им организуют стратегию выхода, тогда они всех отпустят.
Это не всё. Даже не половина. Но только это я могла сказать в этой комнате, перед этими четверыми.
— Я не хочу показаться равнодушным к тому, через что ты прошла, — сказал Уильям Кейс, — но учитывая то, что мою внучку уже отпустили, я не склонен платить какой-либо выкуп.
— Так не платите, — негромко сказала ему я. – Убедите других родителей это сделать. Их дети всё ещё в опасности. У многих из них глубокие карманы, — я позволила им усвоить эти слова. – Вы постоянно говорите об искусстве влияния, — сказала я Кейсу, — о стратегии и манипуляции – так заставьте это случиться. Проследите за переводом денег и убедитесь в том, что полиция не сможет его отследить.
По каким-то причинам «Senza Nome» считали, что у создателя королей был опыт работы с денежными переводами, которые нельзя было отследить.
— Это было бы рискованно, — сказал Кейс. – Это может привести к проверке моих ценных бумаг, которой я хотел бы избежать.
Я не сказала ему сделать это ради меня. Не сказала «пожалуйста». Создатель королей первым напомнил бы мне: Кейсы не умоляют.
— Тебя совсем не волнует то, — осторожно, до опасного равнодушно спросил у своего отца Адам, — что в опасности чужие дети?
Я изучала лицо старика в поисках ответа на этот вопрос. Это волновало его сильнее, чем он хотел бы признать.
— Вы это сделаете? – негромко спросила я.
Он встал.
— Сделаю, — он посмотрел на Айви. – Но когда речь заходит о том, чтобы убедить вице-президента отпустить известную террористку, — продолжил он, — здесь ты сама за себя.
Кейс вышел из комнаты для переговоров, а двадцать секунд спустя я услышала, как он вышел из дома.
— Что ты недоговариваешь, Тэсс? – вопрос Айви застал меня врасплох, как она и планировала. Айви Кендрик всегда знала, когда от неё что-то скрывали.
— У них была ещё одна просьба, — сказала я. – Для тебя.
Это не всё. Но я не могла сказать больше. Это всё, что тебе можно знать.
Я не позволила этим мыслям мелькнуть у меня на лице и оттолкнула черную дыру поднимающихся во мне эмоций – пустота, чувство вины, страх той вещи, о которой я не могла ей рассказать.
Той вещи, о которой они меня попросили.
— Они хотят получить твои файлы, — сказала я, придерживаясь того, что я могла рассказать Айви. – Хотят программу, которая раскроет тайны твоих клиентов, если ты исчезнешь. Они хотят её и список твоих клиентов – хотят всё.
— Откуда они вообще знают о программе? – спросил Боди.
Мои внутренности сжались, пока я старалась не думать о том, что о программе знал Генри.
Сначала они просто просили деньги. Затем – информацию.
Генри просил у меня о доступе к файлам Айви.
До этого, в день, когда кто-то вломился в офис Айви, Генри предложил меня подвести.
— У «Senza Nome» есть глаза и уши повсюду, — сказала я.
— Ты не можешь отдать им программу, — мягко сказал Айви Адам. – Если эта информация будет обнародована, это будет шокирующе. Опасно. Для этой страны и для тебя.
Айви не смотрела на Адама. Она смотрела на меня.
— У них Вивви, — сказала ей я.
Айви не повела и глазом, но я видела, как она осознала эти слова.
— У них Генри.
Она не знала, что сделал Генри. Не знала, кто он. Она знала того Генри, которого когда-то знала я – парня, за которого стоило сражаться.
— Возможно, я могла бы отдать им версию моих файлов, — сказала Айви. – Достаточно тайн, чтобы они поверили, что они настоящие, но недостаточно, чтобы причинить больше вреда, чем я смогу исправить.
Адам сжал зубы. Он явно был не рад идее о том, чтобы давать террористам что бы то ни было. Мой желудок изогнулся по другой причине.
— Что бы ты им не дала, — сказала я Айви, — убедить, что они поверят, что файлы настоящие. Представь, что от этого зависит моя жизнь.
Айви поднялась на ноги и подошла ко мне. Она провела рукой по моей руке, убеждаясь в том, что я всё ещё была здесь. Что я была в порядке.
Она сделает то, о чём я попросила. Я должна была в это верить – потому что моя жизнь действительно от этого зависела.
Вот, почему вернуться домой было так сложно. Вот, почему мне было так больно находиться здесь с Айви, почему я не могла допить свой горячий шоколад.
Из всех требований миссис Перкинс, я не должна была рассказывать Айви о последнем.
После того, как я сделаю то, зачем они прислали меня сюда, если я хочу, чтобы мои друзья и одноклассники выжили, я должна была сделать кое-что ещё.
Я должна была вернуться.
ГЛАВА 56
Два часа и двадцать две минуты.
Айви ушла, чтобы поговорить с вице-президентом. Адам назначил встречу с секретарём штата, чтобы увидеть, сможет ли она договориться об освобождении иностранных заключенных. Боди работал над файлами Айви. А я ждала. Ждала, чтобы создатель королей сдержал своё слово, и в силу вступила следующая часть плана.
Кто-то позвонил в дверь. Боди открыл её, сжимая в руках пистолет.
— Я пришел с миром! – провозгласил стоящий на крыльце Ашер. – Ваш дружелюбный сосед-мятежник, которого недавно подозревали в убийстве!
Боди опустил пистолет.
— Тэсс, — крикнул он, — к тебе гости.
Я подошла к Ашеру, даже не задаваясь вопросом о том, как он мог шутить во время террористической атаки. Юмор был его первой, лучшей и последней линией обороны от мира.
Я посмотрела ему в глаза, и эта оборона развалилась на части. В такой момент не мог улыбнуться даже Ашер.
— Эмилия меня спасла, — сказала ему я. На каком-то уровне я осознавала, что моё лицо было мокрым, но лишь несколько секунд спустя я поняла, что я плакала. Я рассказала близнецу Эмилии о том, как она шагнула на линию огня с высоко поднятой головой.
— Чтобы сломать мою сестру, — произнёс Ашер, — нужен кто-то получше простых террористов, — он едва заметно подавился этими словами, но продолжил говорить. – Думаю, мы оба знаем, что прямо сейчас она наверняка мысленно составляет эссе для колледжа обо всём этом.
Я кивнула. Уголки моих губ приподнялись. Кивать было больно. Как и улыбаться. Как и думать об Эмилии.
— Генри наверняка читает кому-то лекции, — продолжил Ашер. – А Вивви перетягивает всех на свою сторону своими грустными щенячьими глазками.
Вивви лежит на полу, уткнувшись в него лицом. Возможно, именно Генри держит над ней пистолет.
— Прости, — выпалил Ашер. – Я знаю, что это не… знаю, что ты не… — я ещё никогда не слышала, чтобы Ашеру не хватало слов. – Я должен был быть там, — наконец, сказал он.
Если бы его не отстранили…
Если бы сегодня он был в школе…
Если, если, если… Я слишком хорошо знала, каково это.
Если бы я рассказала Генри правду о смерти его дедушки, если бы он услышал это от меня, а не от Доктора Кларк…
Если бы я не расстроила Вивви, если бы она не сбежала бы и осталась бы со мной…
Если бы террористам сдалась я, а не Эмилия…
— Я должна вернуться, — мой голос звучал так же безжизненно, как я себя чувствовала. – Если я не вернусь со всем, что они попросили, они начнут расстреливать учеников.
Ашер побледнел и отвернулся от меня. Он склонил голову. Я ждала, что он заговорит, но вместо этого, когда он развернулся, он бросился ко мне и обнял меня, так же крепко, как обнимала Айви.
— Если ты умрёшь, — прошептал он, — ты никогда не увидишь танец, интерпретирующий все эти события, который я планирую создать.