Лахлан мог бы поклясться, что услышал, как у Маккея отвалилась челюсть.
Графиня выглядела так же удивленной. Она снова посмотрела на него, но на этот раз не отвернулась.
Белла изучала его лицо. И хотя Лахлан знал, что выражение его лица ничего не выдавало, он все же чувствовал себя неуютно. Чертовски неуютно.
- Вы не лжете? - спросила Белла.
Лахлан покачал головой. - Нет. Я должен был вытащить вас оттуда. Вы бы стали сопротивляться, а у нас не было времени задерживаться.
- А что, если я не хотела идти без своей дочери? Вы когда-нибудь задумывались об этом?
Лахлан ответил ей уверенным, спокойным взглядом. - Может быть, вам следует поблагодарить меня за то, что я не заставил вас принимать такое решение.
Белла задохнулась, ее глаза расширились, когда она осознала неумолимую правду его слов. Она была так зла на него за ложь, что не думала о том, что произошло бы, если бы он сказал ей правду: она была бы вынуждена сделать выбор между дочерью и необходимостью сдержать обещание Брюсу. Все ее благородные идеалы должны были бы пройти испытание материнской любовью.
Удивление на лице Беллы сказало Лахлану, что она согласилась с ним.
- Постарайтесь поспать, - сказал он хриплым голосом, отводя глаза в сторону. - Последний из людей вашего мужа ушел. Мы уезжаем через несколько часов, кратчайшим путем и без остановок. Я не знаю, как долго Брюс будет ждать.
Белла, казалось, почувствовала облегчение от того, что Макруайри сменил предмет разговора. - Вы уверены, что Уильям добрался до Скона?
- Да, но я не рассчитывал, что Бьюкен задержит нас так долго. Брюс может решить, что ждать, чтобы стать королем – это слишком рискованно.
Белла кивнула, потом извинилась за то, что ей необходимо уединиться. Лахлан старался не смотреть на нее, когда она уходила.
Маккей поднялся и начал собирать свои вещи. Он будет на страже, пока Лахлан поспит или попытается спать так близко от нее.
Лахлан почувствовал взгляд Маккея. Наконец, Магнус сказал, - Оставь ее в покое, Макруайри. Девушка достаточно перенесла. Бьюкен превратил ее жизнь в ад.
Лахлан шагнул вперед, почувствовав, как красная пелена встает перед глазами. - Что ты имеешь в виду? Он ее бил?
Маккей посмотрел на него долгим взглядом, оценивая ярость его реакции. - Я не знаю. Но девушку он мучил. Он все время держал ее под охраной.
Лахлан решил, что это объясняет стражника около ее двери и двоих у подножия лестницы. - Почему?
- Потому что он упертый ублюдок, который хотел держать в узде свою жену.
Лахлан нахмурился. Он лучше всех знал разрушительную силу ревности. Была ли она оправдана или нет. Будет ли оправдана.
Лахлан подозрительно взглянул на Маккея. - Почему она все это тебе рассказала?
- Она не рассказывала. Я сложил вместе все, что она говорила. А почему – так это потому, что я не смотрю на нее, как ты. - Магнус замолчал, взгляд его обострился. - Почему это так важно для тебя?
- Мне все равно. - Но эта информация заставила Лахлана по-новому взглянуть на то, почему она предала своего мужа.
Очевидно, что Маккей не поверил ему. - Я видел, как ты смотришь на нее. Она милая дама – милая замужняя дама – у которой будет достаточно проблем после того, что она собирается сделать. Ей не хватает только тебя в качестве воздыхателя.
Лахлану не нужны были поучения Маккея - или кого-либо другого. Конечно, он желал ее. Мужчина должен быть евнухом, чтобы не захотеть Беллу Макдафф. Но Лахлан уже потерял голову от одной женщины, которую возжелал. Одного раза было достаточно.
И от следующих слов Макруайри Маккей должен был бы заволноваться.
- Если бы я захотел ее, что заставляет тебя думать, что, то, что она замужем, помешает мне?
Маккей посмотрел на него с отвращением перед тем, как выйти из пещеры. - Маклауд прав. У тебя мораль змеи.
Маклауд назвал его Змеем. Черт, может, вождь Хайлендской гвардии был прав. Но именно поэтому он был здесь, не так ли? Взяться за работу, не задавая вопросов.
Лахлан улыбнулся, не в силах сдержаться. - Может быть, но, по крайней мере, я не вожделею жену моего лучшего друга.
Лахлан понял, что его стрела попала в цель, когда Маккей вздрогнул. Лахлан наблюдал за ним, не отрывая глаз от рук Маккея. Если он потянется за оружием, Лахлан будет готов.
Хотя Лахлан чувствовал темную ярость, обуревавшую его напарника, Маккей был слишком хорошим воином, чтобы позволить Лахлану вывести себя из терпения. - Держись от меня подальше, Макруайри. Разбрызгивай свой проклятый яд в другом месте.
Он покинул пещеру, не сказав больше ни слова.
* * *
Белла любила ездить верхом. Это было одно из развлечений, которые муж позволял ей, - пусть и под строгим присмотром дюжины стражников, чье присутствие было не для защиты, но для предотвращения ее свиданий с любовниками.
Но после сорока часов в седле - половина из них под дождем - Белла не думала, что ей захочется снова увидеть лошадь.
Белла считала себя хорошей наездницей. Но после езды по бездорожью, в неумолимом темпе, она уже так не думала. По сравнению с двумя воинами, которые сопровождали ее, она чувствовала только свинцовую тяжесть во всем теле.
Они изредка останавливались из-за нее, или чтобы дать отдых лошадям. Даже Маккей начал подавать признаки усталости, но Макруайри выглядел так, как будто он мог ехать еще сорок часов.
Как же пират научился так хорошо ездить верхом? Один из галлогласов, потомок легендарного Сомерледа был опытным моряком, практически родившийся на галерах.
Белла обернулась и посмотрела на Макруайри, который ехал чуть позади нее, и мгновенно пожалела об этом. Хотя он отвел свой взгляд, когда она обернулась, одного мгновения было достаточно. Его взгляд был горячим, напряженным, ожесточенным. Это было желание в его самом первобытном и примитивном виде.
Это настолько поразило Беллу, что она забыла, как дышать. Хотя она притворилась, что ничего не заметила, все ее тело окутало теплом, желудок стискивали нервные спазмы, и она чувствовала, как горячие лапки желания щекочут ее в таких местах, о которых она и думать не должна была.
Это не был первый раз, когда Белла ловила подобные взгляды. Лахлан хотел ее, но он не хотел, чтобы она заметила это. Он был похож на любого, кто смотрел на нее с желанием во взгляде. Просто Лахлан лучше владел собой.
Белла уже была предметом бешеной страсти одного человека; другой ей не нужен. В первый раз, отсутствием ответной страсти она разгневала своего мужа. А потом он вбил себе в голову, что сможет добиться от нее желаемого, заставляя выполнять свои все более развратные требования, что он и творил с ней; однако, Белла не покорилась, отказываясь отвечать ему уже из противоречия.
Только потом Белла поняла, что муж считал себя тем, кто может заставить ее почувствовать наслаждение. А когда она этого наслаждения не почувствовала, он обвинил ее в бесчувственности и холодности.
По иронии судьбы, один пылающий взгляд Лахлана Макруайри вызвал в ней больший отклик, чем любая из вещей, которые делал ее муж.
Реакция Беллы была неприятна Лахлану, и она рада была видеть, что он также стремится игнорировать ее, как и она его. По-видимому, она была не единственной, кто не мог дождаться конца поездки.
Они скакали в течение еще нескольких часов, мужчины время от времени менялись местами впереди и позади Беллы. Они скакали, пока она не поняла, что силы ее иссякли.
Белла поерзала в седле. Лахлан, должно быть, опять следил за ней, потому что сказал:
- Мы скоро остановимся напоить лошадей. Уже через несколько часов мы должны быть на месте.
Облегчение, которое Белла испытала, узнав, что ее ждет не только небольшая остановка, но что ее мучения скоро завершатся, оттеснило все ее заботы. Забыв, что разговаривает с Макруайри, она тяжело вздохнула и улыбнулась. - Слава Богу!
Лахлан посмотрел на нее, ошеломленный и растерявшийся на мгновение.
Это был первый раз, когда она улыбнулась ему. На самом деле, это был первый раз, когда Белла смотрела на Лахлана без подозрения или гнева.
Она поняла это одновременно с ним.
Они смотрели друг на друга довольно долго, прежде чем Белла отвернулась, чувствуя странную неловкость от осознания, что они были наедине.
Голос Лахлана, когда он заговорил, казалось, был необыкновенно осторожным, как будто он старался не нарушить это временное перемирие.
- Я думаю, мы все будем рады, когда это закончится.
Их глаза снова встретились, и Белла почувствовала, как в ней нарастает странное нервное возбуждение. Взгляд Лахлана был... напряженным. Пронзительным, нет, притягательным, его глаза были настолько прозрачными, такого яркого цвета, что казались нереальными.
- Вы хорошо держались, миледи. Я сожалению, что пришлось причинить вам столько неудобств, но если у нас были какие-либо шансы на прибытие в Скон во время, мы должны были их использовать.
Белла была столь же озадачена его вторым извинением, как и первым. Лахлан Макруайри, казалось, был последним человеком, который извинится за что-либо, и она не вполне понимала, что ей с этим делать.
Белла не вполне понимала, что ей делать с Лахланом.
Она была вынуждена признать, что Макруайри был прав относительно одной вещи. Он спас ее от необходимости сделать ужасный выбор. Лахлан по-прежнему лгал ей, и она знала, что лучше не доверять ему. Но, возможно, он не был совсем бессердечным бандитом, каким она вообразила его сначала.
Бессердечные разбойники не укрывают тебя пледом ночью, когда ты спишь в сухой пещере, в то время как они проводят часы в дозоре под холодным дождем. Когда она проснулась вчера утром, в тепле и уюте, она узнала в темно-синем с серым пледе тот, который носил Макруайри. Но объяснений, как она оказалась укрыта этим пледом, она не дождалась.
Было также трудно не восхититься спокойной выносливостью, с которой он выполнял свою работу. За исключением коротких перерывов, он провел львиную долю времени на холоде под дождем, совсем немного отдыхая. Когда одна из лошадей отбилась и попала в трясину, вытаскивал ее Лахлан, проведя более часа в пробирающем до костей холоде мокрого торфа.
Белла задалась вопросом, что сделало Лахлана настолько циничным. Действительно ли его так мало все интересовало? Макруайри был загадкой, и она не могла не чувствовать себя слегка заинтересованной. Белла нахмурилась. Нет, очень заинтересованной.
- Вы думаете, они будут ждать? – спросила Белла, вернувшись к тому, о чем она должна была думать.
Макруайри приподнял бровь. - Вы хотите этого?
Вопрос застал Беллу врасплох. В конце концов, она столько вынесла, чтобы добраться сюда, конечно, она должна хотеть, чтобы дело было доведено до конца. Но после нескольких дней, проведенных в укрытии, когда люди ее мужа искали их, Белла хотела бы выяснить ради себя самой: а была ли она вообще готова к тому, что должно было произойти.
Осознав, что ее мысли опасно приблизились к предупреждениям Макруайри, Белла выпрямилась и встретилась с ним взглядом. - Конечно, хочу.
Это был не просто ее долг, это было правильно и важно, то, что нужно было сделать. Роберт Брюс был не только лучшим шансом для Шотландии освободиться от английской тирании, он был единственным человеком, который в состоянии объединить Шотландию под своим началом. Она сделает все от нее зависящее, чтобы помочь этому произойти. Это был ее шанс сделать что-то важное.
Она стоит больше, чем пара раздвинутых ног, удовлетворяющих мужскую похоть.
Макруайри спешился, привязал лошадь к дереву, и помог Белле спуститься с лошади.
Белла делала все, чтобы не замечать его руки на своей талии. Она хотела, чтобы Магнус помог ей спешиться, потому что Маккей не заставлял Беллу чувствовать себя такой... напряженной.
Магнус обращался с ней по-дружески.
Макруайри же смотрел на Беллу так, будто хотел сорвать с нее одежду и пройтись языком по каждому дюйму ее тела.
Эта мысль, вообще-то, должна была быть ей отвратительна. Но вместо этого у Беллы зачастил пульс, и кожа стала красной как от жары. Чем бы ни было это чувство, оно становилось все более настойчивым и требовательным, и Белле это совсем не нравилось.
- Магнус знает, где нас найти? - Белла вдруг услышала легкую хрипотцу в своем голосе.
Взгляд Лахлана потемнел при упоминании имени другого мужчины. Он отпустил Беллу так внезапно, что она покачнулась, не удержавшись на превратившихся в студень ногах.
-Да. Он найдет нас. Будьте готовы ехать, когда он появится.
Макруайри кивнул Белле и занялся лошадьми.
Белла нахмурилась, глядя на Лахлана, не понимая, чем она вызвала его гнев. Ведь только что они совершенно нормально разговаривали.
Белла достала из седельной сумки кое-какие вещи и пошла на берег озера.
- Куда вы идете? - спросил Лахлан.
- Мыться.
Когда Лахлан собрался возразить, она прервала его. - Я собираюсь короновать Роберта Брюса и не желаю выглядеть и пахнуть при этом как нищенка.
Он сузил глаза, отчего взгляд его стал еще мрачнее. - Будьте осторожны. Выберите место, чтобы я мог вас видеть.
Белла была рада, что уже успела повернуться к нему спиной, и Лахлан не мог видеть, как она покраснела. Она собиралась хорошенько вымыться и не хотела позволить ему стать свидетелем этого.
Белла быстро осмотрелась вокруг и сняла с себя одежду. Стиснув зубы, она бросилась в ледяную воду озера.
Она пробыла на озере не более двух минут, вымыла как можно лучше волосы небольшим кусочком мыла, которое дал ей Маккей, затем куском ткани вымыла тело.
- Графиня!
Белла вздрогнула, услышав гневный рык Макруайри.
- Я здесь, - сказала она, лихорадочно вытирая волосы чистой тканью, чтобы лучше высушить их. – Я буду готова через минуту.
Ее тело била дрожь, когда она потянулась за сорочкой. Но прежде чем Белла успела просунуть голову в ворот, кто-то схватил ее сзади.
Мимолетные мысли, что это может быть Макруайри, пропали в тот миг, когда она вдохнула. Макруайри была свойственна, казалось бы, необычная склонность к чистоте. Он всегда пах... приятно. Запах теплой кожи, с нотками пряного мужского аромата. А от незнакомца пахло несвежим потом и луком.
Господи Боже, ее поймали!
Кровь застыла в жилах, ужас сковал тело, но чувства, наоборот, обострились.
Белла мучительно осознавала свою наготу, и первым ее порывом было вырваться. Она пыталась пинать похитителя и кричать, но рот ее был зажат, а напавший тащил ее в глубину леса.
- Не делайте себе хуже, чем есть, миледи, - предупредил похититель резким шепотом. - Граф хочет видеть вас. - Он засмеялся. - Хотя я думаю, что он будет удивлен, увидев вас в таком малом количестве одежды. - Белла совершенно не успокоилась, услышав новые нотки в его голосе. Она поняла, что не ошиблась, когда похититель одетой в перчатку рукой скользнул по ее груди и сжал ее.
Совершенно другой страх завладел ею.
- У-ух, - прошептал похититель. Белла попыталась увернуться от его отвратительного прикосновения, но это только заставило его сильнее сжать руку. - Я могу понять, почему ваш муж так хочет вернуть вас. Я никогда не видел таких сисек. Если бы вы не были женой Бьюкена, я бы получил свою награду прямо сейчас.
Внезапно Белла дернулась от звука позади нее. Ее сердце замерло, когда она безошибочно узнала лязг стали о сталь.
Ее похититель тоже услышал этот звук. - После того, как мои люди позаботятся о мятежнике, вы можете кричать все, что хотите.
О Боже, Лахлан! Боль в груди оказалась на удивление сильной.
Макруайри не был человеком, которого Белла выбрала бы, чтобы сопровождать ее, но мысль о том, что он борется за свою жизнь, или, возможно, уже мертв, огорчила ее... Удивительно огорчила.
Белла обмякла в руках похитителя, как будто силы ее иссякли. Даже если Макруайри не может ей помочь, она не собиралась позволять этому человеку отвести ее обратно к мужу. Она будет бороться, пока может.