Роман сел за стол, слегка дрожащей рукой скрутил пробку с бутылки и отпил половину. Открывать конверт было противно. Словно еще раз прикоснуться к постыдной истории прошедшей ночи. Как мог он гнал мысли, что умудрился испортить то нежное и пока еще едва прощупываемое, что складывалось у него со Стефанией. А в добавок испохабил отношения с Саней. Захотелось выпить и покурить.
Наконец, отбросив рефлексию, он схватил конверт - тот оказался неожиданно пухлым и содержал пачку сложенных пополам листов А4, несколько пятитысячных купюр, а сбоку лежал вырванный тетрадный листочек в клетку, исписанный от руки. Интуитивно он первым вытащил именно его.
От него пахло цитрусами, но этот запах и не вязался в голове Пластинина с Саней. Раскрыл и принялся читать с такой кислой физиономией, словно цитрусами - а конкретно лимонами - его только что накормили.
"Пласт, в конверте - некоторые данные, оставшиеся от Гоши. Решай сам, что с ними делать. Я не знаю, убью я тебя этим или помогу, но если для тебя это важно...
Со своей стороны, постарайся больше не искать встречи со мной. Это ни к чему не приведет. В квартире оставайся сколько нужно. В холодильнике свежий суп, постарайся поесть. Ключи отдай соседке из девятой квартиры. Меня не жди, я не вернусь туда.
Александра
PS. Думаю, ты будешь рад узнать, что ночью ничего не было.
Тот редкий случай, когда излишек алкоголя сделал что-то хорошее..."
Роман почувствовал, как к лицу прилила кровь. Но возникшие эмоции он понять не мог. Благодарность? Облегчение? Пожалуй.
Перечитал записку еще два раза, в последний раз, словно прощаясь с Саней. Затем прошел на кухню, достал из холодильника кастрюлю и поставил на огонь. Еще не затушенной спичкой поджег записку, повертел ее в руках, чтобы лучше занялась, а когда почти вся бумага сгорела - бросил в раковину.
Подставил обожженные пальцы под холодную воду.
Пока грелся суп, Роман не спеша перелистывал, изучал остальные бумаги из конверта. Это были отчеты и рапорты Гоши. В том числе, в них он указывал адреса и контакты некоторых участников банды. Давал краткие описания людей, ссылался на улики причастности. Информация была очень полезной для Пластинина. Мысленно он поблагодарил Саню.
Деньги из конверта Роман тоже забрал. На слежку с соседом он выехал, не взяв с собой банковской карточки, как и документов. И то и другое в определенных случаях развития событий могло выдать его имя, персональные данные. Зато теперь он оказался далеко от дома, почти без средств.
Андрей Козлов, конечно же, понимал это и быстро состряпал ему справку, которая могла заменить паспорт при покупке билетов на поезд или при повышенном внимании полиции. Но деньгами Андрей не помог. Положился на Алмазову или просто зажал?
Аппетит у Романа разыгрался дикий. Кастрюля была почти полной, хватило бы на несколько дней, но он за один присест съел половину. Затем, с тяжелым сердцем и брюхом, развалился на диване и принялся более досконально изучать бумаги.
Надо было понять, кто из фигурирующих в них отморозков важнее, кто ближе к верхушке, кто может вывести на Менгеле? А затем? Выследить, прижать, вытрясти информацию?
Роман поморщился. Последние его попытки оказались на редкость провальными. Что в борделе, что совместная работа с соседом, стоившая тому жизни. «Упокой Господи душу усопшего раба твоего... - так и не закончил Пластинин, потому что не помнил его имени».
Пора было изменить стратегию, но на какую? Саня ему больше не поможет - это очевидно. Гоша мертв. Андрей Козлов очень просил не показываться на глаза и Роман совсем не хотел испытывать его терпение. Кто еще остался? Практически никого, кому можно было доверять. Разве что полковник Дунаев, которого сняли при попытке отстоять Пластинина, когда его закрывали на зону.
А чем тот поможет? Советом? Или возьмет наградной «Стечкин» и ринется с Романом вершить справедливость и карать преступников? Группа «Белая стрела» 20 лет спустя? Мда...
Но так или иначе, Роману не удалось выкинуть эту мысль из головы. Даже спустя два часа кропотливого изучения бумаг желание поделиться всем с Дунаевым не исчезло. Пластинин поймал себя на мысли, что, возможно, он хочет доказать полковнику, что он был прав, и пострадал за благое дело. Они оба были правы!
Дунаев жил в центре Питера, на Петроградской стороне, Роман неоднократно бывал у него в гостях: и по работе, и по личным делам. Полковник отличался редким участием в судьбе подчиненных. Значит - решено, Роман едет в Петербург. Оставалось определиться, когда и на чем?
Пластинин дал себе еще одну ночь на отдых и поиск транспорта, а утром, доев суп и небольшие остатки сыра, хлеба и уже заветренной колбасы, собрался в дорогу.
Взял с собой содержимое конверта, в очередной раз мысленно выругался, что тетрадка с записками об экспериментах и химические выкладки, которые он забрал из гаража Гошиных, родителей осталась в баре у Стефании. Именно сейчас они могли бы очень пригодиться. Что же, придется иметь дело с тем, что есть на руках. В любом случае его расклад был не так уж плох.
Как и велела Саня, Пластинин занес ключи от квартиры соседке, излишне любопытным взглядом изучавшей его во время короткой беседы.
- А вы газ точно выключили? - бросила женщина, когда Роман уже спускался вниз.
- Газ точно, - обернулся Роман, - а вот утюг, кажется, забыл. - И подмигнул женщине, оставив ту с противоречивыми мыслями о безопасности жителей подъезда.
На улице было непривычно холодно. Незаметно для Романа лето перелистнуло календарь и вот уже природой стала командовать осень. Сентябрь пока еще только привыкал к правлению и на чистом синем небе все еще висело солнце, но ему уже не хватало уверенности для прежней яркости и тепла. В его лучах чувствовалась легкая грусть расставания.
Под порывами ветра в траве шуршали желтые опавшие листья, от которых деревья спешили избавиться, как девушка от нежданной и ненужной седины.
Пластинин застегнул кожаную куртку - от холода сразу заныли поврежденные ребра - засунул руки в карманы и двинулся вперед. Через полчаса у вокзала его должен был подхватить водитель, с которым он вечером договорился через сервис совместных путешествий. Водитель в таком случае компенсирует бензин за поездку, а пассажир получает удобную альтернативу автобусам, поездам и даже самолетам.
Еще одним плюсом таких поездок была анонимность. Не нужно светить паспортными данными, опасаясь, что при желании покупку билета смогут отследить заинтересованные тобою люди.
Было одиннадцать часов утра, среда, осень. Редкие прохожие кутались от порывов ветров в воротники курток и плащей , при этом попадались и те, кто проспал прогноз погоды и вышел на улицу в футболке и шортах. Они стоически щурились солнцу, щетинясь волосами на открытых руках и ногах.
Роман шел, разглядывая разбитый асфальт тротуаров, стараясь не наступить в грязь, и размышлял о Стефании. Удастся ли ему вернуться к ней? Что она подумала при его очередном внезапном отъезде? На душе было гадко. Роман отметил, что уже давно это было его перманентным состоянием. Стоит ли вообще надеяться на что-то светлое, доброе, счастливое или до конца жизни его так и будет сопровождать депрессивная липкая грязь?
До железнодорожного вокзала Пластинин добрался без труда, ни разу не спросив дороги и не пользуясь картой. Перк «Внутренний ГЛОНАСС» позволял отлично ориентироваться на незнакомой местности. Его Пластинин получил еще во время учебы, когда благодаря его смелому руководству и дерзким маневрам их команда победили соперника в ФСБшном варианте игры «Зарница».
Роман легко нашел машину на парковке: издалека разглядел номер и направился к ней решительным шагом. Водитель дожидался снаружи: курил, сутулясь возле машины. По пути с удивлением заметил, что за сегодняшний день ему ни разу не захотелось покурить. Ни утром, ни после завтрака, ни по дороге сюда. Он даже притормозил на секунду, сбитый с толку таким нетипичным поведением. Пристрастие к никотину - не та вещь, которая ни с того ни с сего проходит и оставляет свою жертву в покое.
- Роман, - он протянул руку.
- В-владимир, - слегка заикаясь ответил полноватый парень лет двадцати пяти. - О-очень приятно.
Пластинин кивнул и, не спрашивая разрешения, залез в машину. Прячась и от прохлады, и от провоцирующего табачного дыма.
- М-мы через Н-новгород проедем, х-хорошо? - спросил Владимир, улыбнувшись. - Там еще ч-человечка подобрать надо.
Роман кивнул.
- М-можете м-меня Володя н-называть, - ковыряя ногтем руль, словно стесняясь, сказал Владимир.
- А Вовой могу? - спросил Роман. Его из-за чего-то раздражал парень: небритое лицо блестело от пота, хотя сам он был одет в легкую кофту поверх футболки, маленькие заплывшие глазки бегали. Излишнее дружелюбие выглядело то ли неискренним, то ли неуместным. Зачем пытаться подружиться с тем, с кем предстоит провести всего лишь несколько часов жизни? Неужели каждый, кто подвозит кого-то на машине рискует подхватить болезнь разговорчивого и назойливого таксиста? Даже если ты хипстер и используешь новомодные приложения по поиску попутчиков?
Парень криво улыбнулся, отчего показался Пластинину еще более неприятным, и сказал:
- Л-лучше В-володей.
Машина наконец тронулась, выруливая с городских улиц на трассу до Санкт-Петербурга. Молча они ехали не долго: несмотря на кажущуюся застенчивость, Володя был словоохотлив и даже болтлив.
- В-вы по работе в П-питер или так, п-погулять?
- По делам, - Роман смотрел в окно на проносившееся мимо деревенские дома.
- А где это вас так угораздило? - парень кивнул головой, намекая на разбитый нос Пластинина и образовавшиеся от удара синяки под глазами.
- На грабли наступил.
- Г-граблям, наверное, тоже досталось, - хихикнул Володя.
Роман промолчал в ответ.
- Я-ясно, а я вот д-домой возвращаюсь. Т-так-то я в Москве жил последнее в-время. С д-девушкой. Мы с н-ней с института знакомы, в-вместе учились. Представляете?
Роман нехотя кивнул.
- Ж-жили ведь нормально п-п-пять лет, ну в-все хорошо было, а месяц назад она возьми, да и скажи - нам надо рас-рас-рас-статься! - Володя с силой ударил руками по рулю, так, что машина даже немного вильнула на трассе.
- Спокойно! - покосился на водителя Роман.
- П-простите, до сих пор н-н-нервничаю, - парень ладонью собрал пот со лба, затем вытер ее о штаны. - Я ее спрашиваю, почему? А она говорит такая, что не в-видит будущего у наших о-отношений. Я г-говорю, к-какое будущее? Мы ведь хорошо ж-живем, так и д-дальше б-будет. А она начала п-про у-уверенность, с-семью и прочую женскую х-хрень! Ну т-ты понимаешь... А я ведь ей ни-ни-ни разу не-не-не изменял даже.
Пластинин внимательно посмотрел на Володю - тот был весь в своих мыслях и переживаниях.
- Жениться не предлагал? - спросил Роман.
Парень повернулся к нему, казалось, что эта мысль не посещала его.
- А з-зачем?! В-ведь в-все и так хорошо... было?!
- У твоей зазнобы могло быть другое мнение. Может быть, она хотела детей?
- Н-но ведь рано еще... н-нужно, н-нужно сделать карьеру сперва.
Роману вспомнился последний разговор с Саней.
- Кому нужно? Тебе или ей?
Володя не на долго замолчал, уставившись на дорогу. Потом сказал:
- Ответственно это. Ведь воспитанию надо столько времени уделить.
Роман отметил, как глубоко задумавшись, парень даже забыл, что заикается.
- У страха глаза велики.
- Прокачка характеристик - дело сложное. Что развивать, кем растить ребенка. Нельзя же потом взять и перераспределить их, если сделал ошибку.
- А ты многое хотел бы изменить в своей жизни? В себе? Ошибиться можно и когда у тебя все характеристики грамотно раскиданы.
- Н-наверное...
- Мы люди - не компьютерные программы. Мы учимся на ошибках, в подавляющем большинстве - только на своих. Да и нет универсальной, идеальной прокачки. Для разных ситуаций она будет разная. И ты никогда не предугадаешь, с чем именно придется столкнуться в будущем. Но у человека есть то, что не выражается цифрами...
- А?
- Воля, чувства, правда. Жизнь - не математика, ее не выразить уравнением.
- Н-ну и к чему это все? - встрепенулся Володя.
- Да ни к чему... Не понимаешь ты свою женщину - не понимай дальше, может быть вам действительно лучше разойтись, если ты не способен на какой-то поступок в ее интересах.
- Так б-брак же - это просто штамп?!
- Если она от этого станет счастливее и останется с тобой, то поставь его... если любишь.
Пластинин увидел возникшего из-за поворота гаишника, махнувшего в сторону их машины жезлом, и облегченно вздохнул - разговор с Володей казался крайне странным и Роман был искренне удивлен, что участвует в нем. «Это все из-за Сани, - решил он».
Гаишников оказалось двое, и оба активно тормозили проезжающие машины. Володя остановился, полез за правами и документами, вышел из машины.
Роман внутренне напрягся. С чего бы вдруг на трассе такой переполох? Да, проверки случаются: угоны, терроризм, профилактика, но сейчас он почувствовал, что дело может касаться его. Хотя с какой стати? Неужели Андрей Козлов не сдержал слова и слил факт его участия в заварухе ментам? А потом еще и слил местонахождение? Но тогда за Романом приехали бы прямо к Сане на квартиру...
Володя, тем временем, уже открывал багажник для досмотра. Видимо, там совсем не было ничего интересного, поэтому гаишник подошел к двери Пластинина и жестом попросил выйти из машины.
- Ваши документы?
Значит точно кого-то искали. Роман полез во внутренний карман куртки и достал справку, удостоверяющую личность.
- А где паспорт? - спросил гаишник.
- Сам же видишь, лейтенант, что нету. Вот, бумагу выдали взамен, пока до дома не доберусь.
- Откуда и куда направляетесь?
Пластинин подумал, не стоил ли рискнуть и попробовать представиться капитаном ФСБ? Вдруг перк опять сработает и удастся без ксивы разузнать, в чем здесь дело? Но если ему не поверят и, без того нервозный гаишник, зацепится за него обеими руками?
- Из Твери в Петербург.
- Что делали в Твери?
- Был в гостях.
- Где травму получили?
Роман вздохнул, действительно, его нос и синяки не могли не обратить на себя внимание.
Неожиданно на помощь пришел Володя, стоящий неподалеку:
- П-представляете, встретились с друзьями, решили в ф-футбол поиграть, а Ромка у нас, как был деревом в студенческие годы, так до сих пор им и о-остался. Вот ему мячом и прилетело по ш-ш... ш-ш-ш...
- По шнобелю? - закончил за него лейтенант.
- По шарам, - включился Пластинин. - А когда меня скрючило, я со всей дури носом прямо этому козлу в коленку въехал, - он указал на Володю. Чем замысловатее ложь, тем проще в нее верят.
- С такой к-координацией ему дорога п-прямо в нашу с-сборную, - улыбнулся Володя. - Возьмут - как р-родного.
Гаишник сдержанно улыбнулся.
- А что случилось? Ищете кого-то? - решил поинтересоваться Роман.
Лейтенант порылся в кармане и достал сложенный листок с распечатанной ориентировкой.
- Не видели его в Твери?
С черно-белой фотографии на них смотрел Сергей Александрович - лидер молодежного клуба в Волхове.
- Террорист? - специально сморозил Роман. - А морда вроде русская.
- Вы его не встречали? - повторил лейтенант.
- Нет, - Володя покачал головой.
- Нет, - подтвердил Роман.
Зачем нужно было врать? Но не вдаваться же в подробный рассказ о всем произошедшем в Волхове за последнее время? Да ведь и нет у Романа никакой точной информации о том, куда сбежал преступник. Если его ищут в этом районе, то неужели он объявился в Твери?
Гаишник отпустил, они сели в машину, отъехали, Роман сказал:
- Спасибо.
- Д-да ч-чего т-там, - ответил Володя. - Я же вижу, что вы хороший человек.
Пластинин поморщился. Был ли он хорошим человеком, после всего того, что сделал? Вряд ли. Он убивал. И не один раз. Да, это было либо по службе, либо, как последний раз, самозащита. Но все же хорошим он назвать себя не мог.