Конечно, хотелось подольше сохранить факт наличия Истинного в тайне и не только потому что это было безопасней, но и банально не хотелось ни с кем делиться внезапным и таким изломленным, но всё равно счастьем. Тим ухмыльнулся своим мыслям – и когда он успел из приверженца свободных отношений стать таким собственником?
Медленно поднимался омлет с пряными травами, рублеными помидорками черри и беконом, в кофейнике по капле собирался кофе, а за окном багровело небо – ночь нехотя сдавала свои позиции перед северным солнцем. Холодное и кроваво-красное, оно медленно поднималось из-за горизонта и клеймило своим светом всё, до чего дотягивались лучи, а потом добралось и до небольшого кухонного окошка, из которого наблюдал за заревом Тим. Кухня на секунду окрасилась в красный, но почти сразу порыжела, а потом пространство залил привычный солнечный свет. Тим видел, как на горизонте собираются белёсые тучи, и к подъёму Тимура, скорее всего, уже заволокут небо, сделав пейзаж пасмурным и блёклым.
Так и было. Когда Тимур спустился на кухню, над деревней уже стелился несильный туман с противной моросью, а жаль, Тиму предстояло учить Бэмби на улице, и он ещё не до конца отошёл от того эпизода с поднявшейся температурой, не хотелось лишний раз его морозить. Но отступаться от своей затеи Антипов тоже не хотел. Он решил, что заставит Тимура потеплее одеться, а там уж то, что он задумал, не даст заскучать и хорошенько разгонит кровь адреналином.
Сам Тим всегда любил стрельбу. Это было его маленькой, совершенно человеческой слабостью. Он сам был как оружие, да и меткости не приходилось учиться, но что-то было в этом занятии, что всегда Тима привлекало. Наверное, ощущение полного контроля над ситуацией. И он надеялся, что Бэмби непременно проникнется любовью к стрельбе, тем более что у Тима были в запасах особые патроны – боевые. Такие могли уложить даже оборотня.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил всё же перед выходом Тим.
Тимур искренне задумался, но потом пожал плечами:
– Нормально. Я точно не беременный?
Тим цыкнул и закатил глаза:
– Да точно ты не беременный, – Тимур глянул на него недоверчиво, и пришлось постучать себя по носу, – я бы почувствовал, поверь.
И тот поверил. Кивнул и продолжил одеваться. Тим бросил ему одну из своих старых сноубордистских курток, сам же накинул на плечи кожанку, в которой приехал. Руки машинально проверили наличие ключей от машины и мобильник в карманах. Тим невольно сжал его в ладони – не хотелось смотреть на количество пропущенных вызовов и портить себе иллюзию деревенского отдыха со своим омегой.
Они вышли из дома и одновременно поёжились. Тим позвал Тимура за дом и показал небольшой тайник, замаскированный под выход из погреба, а потом без лишних слов открыл его. Тимур дёрнулся, как только взгляд упал на уложенные аккуратным рядком пистолеты, но Тим предусмотрительно ухватил его за пояс, не дав вырваться.
– Спокойно, сегодня день знаний, Бэмби, – как можно более буднично проговорил он и улыбнулся, – пришла пора снова загадывать желание, да?
– Да, – тихо ответил тот.
– Вот и умница. Этому обычно дольше учатся, но я в тебя верю.
Тим взял один из кольтов, на который глаз падал всякий раз, когда ему удавалось здесь пострелять, отпустил Тимура, чтобы поудобней перехватить рукоятку двумя ладонями, снял с предохранителя и сделал пару пробных выстрелов по мишени на другом конце участка. Сменять полотно после очередного сеанса Тима приучил ещё отец, поэтому до выстрелов красный кружок посередине был девственен, и только сейчас обзавёлся одной маленькой дырочкой прямо посередине.
– Ну что, попробуешь? Сразу предупреждаю, как у меня не получится, но показать, к чему стремиться, я был просто обязан, – сверкнул улыбкой Тим, оглянувшись на Тимура.
У того бледность лица медленно переставала отливать нездоровым сероватым оттенком, а когда дошёл смысл слов, то он даже фыркнул недовольно:
– Антипов, нельзя с таким ЧСВ близко к людям находиться – лопнешь, потом полдня оттираться.
– Что-то я не услышал твоего положительного ответа, – выгнул бровь Тим, колкости в его адрес однозначно были хорошим знаком.
– Я давай пока в теории, – честно спасовал Тимур, выставив открытые ладони вперёд.
– Тогда ближе подходи, теоретик, – кивнул ему Тим.
Тимур закусил губу, ещё раз бросил быстрый взгляд на кольт у Тима в руке, но послушно заглянул через плечо. Это было оно. Тот самый момент, когда Тим наконец мог раз и навсегда доказать его Паре, что не желает зла и никогда не сделает ничего плохого. Он чувствовал страх и недоверие Тимура и собирался полдня учить его стрельбе, а потом даже дать оружие ему в руки, потому что сам был абсолютно уверен в своих намерениях, и пора было передать эту уверенность в нём Тимуру.
– Сначала проверяешь наличие патронов, вот так, – Тим ловко щёлкнул магазином и тот оказался прямо на ладони – пары патронов не хватало, – заряжен он или нет, можно определить по весу, но сейчас тебе будет сложно это сделать. На, подержи в руке, пусть привыкнет к тяжести, – Тим перехватил пустой пистолет за ствол и протянул Тимуру.
Тот нехотя взял предложенный кольт, и глаза его моментально округлились – да, стараниями Голливуда мало кто бывает готов к реальному весу таких вот игрушек.
– Надо ли говорить, что стрелять с одной руки противопоказано? В противном случае тебя ждёт как минимум растяжение, – предупредил Тим, – с патронами внутри он ещё тяжелее. Так что правило первое: держать двумя руками. Понял?
Тимур кивнул и вернул пистолет хозяину, наблюдая теперь за действиями Тима с бóльшим вниманием и интересом.
– Поехали дальше, – продолжил Тим, – отдача сильная, поэтому выбирать позу “покрасивей” не советую. Обе ноги должны уверенно стоять на земле, основной упор идёт на плечи, а не на локти, – Тим вставил магазин обратно в кольт и медленно, так, чтобы Тимур смог проследить за его действиями, принял нужную стойку, – положи руки мне на плечи, – скомандовал он.
Тимур едва замялся, но обхватил Тима, и тот выстрелил. Омега за спиной едва вздрогнул, но продолжал держаться, когда Тим обернулся:
– Почувствовал отдачу?
– Ага, – моргнул тот.
– И это при том, что я гораздо сильнее любого человека, – и не дав опомниться, – теперь твоя очередь. Не бойся, я буду тебя направлять.
Тим без особой надежды на какой-либо членораздельный ответ тут же оказался за спиной у Тимура, обхватил руками и прижал сильнее – сердце у того билось бешено, Тим слышал глухой и частый пульс даже в обманчиво ровных выдохах. Он обхватил свободной ладонью руку Тимура и вложил в неё кольт, уверенно зажав омежью ладонь между своей и оружием. Оба чувствовали, что вся реальная сила сейчас находится у Тима, и обоих это устраивало. Тим приложил вторую ладонь по такому же принципу, сместил аккуратный пальчик на курок, проверив снятый предохранитель, и опустошил всю обойму.
Сохранить нечеловеческую точность не удалось, один судорожно выдыхающий омега чуть подпортил ему результат своим присутствием, но результат всё равно оказался неплох. Дальше Тим показал, как менять магазин, какие щелчки и другие странноватые звуки что означают, быстро показал, как снимать с предохранителя оружие. И, конечно же, облапил всего Бэмби, пока рассказывал и показывал, как правильно стоять, чтобы отдачей не снесло. Тот сначала старательно давил приступ нервозной тошноты, но потом втянулся, кивал и повторял за Тимом. Они выпустили ещё пару обойм, когда Тим контролировал выстрелы, а потом пришла пора сделать то, ради чего он и затеял всё это. Он наконец отступил на шаг от Тимура, тот моментально обернулся с непониманием в глазах, но Тим только помотал головой:
– Теперь сам.
Тимур медленно перевёл взгляд на свои ладони, сжимающие пистолет, встал в нужную позу и вскинул руки. То, что произошло дальше, Тим наблюдал как будто со стороны: вместо того, чтобы выстрелить по мишени, Тимур затормозил. Так и замер с пистолетом наизготовку, а потом отчаянно стиснул зубы, разом выдав отчаянно скрываемую до этого момента боль, резко обернулся к Тиму и выстрелил.
Тим не понял, как упал, моргнул только, а перед глазами уже серое небо. Откуда-то из живота неприятно расползался ядерный гриб боли, но он даже слова вымолвить не мог, куда уж там стонам или крикам. Язык почувствовал неприятный привкус железа, захотелось его выплюнуть, как нечаянно опрокинутый в себя глоток прокисшего молока, и только тут Тим понял, что задыхается. Он хватал ртом воздух, но тот раз за разом наполнялся вкусом и запахом железа, как бы много раз Тим ни вдыхал.
И тем не менее, когда перед глазами возникло лицо Тимура, собственное положение отошло на второй план – он так растерянно оглядывал Тима, открывал рот несколько раз, силясь, видно, что-то сказать.
– Тима, – тихо позвал он корчащегося на земле альфу, – ты только вниз не смотри, там… кровь.
Тимур быстро отвёл взгляд, а движения стали отстранёнными и сосредоточенными: он засунул руку в карман Тимовой кожанки, потом выпрямился, звякнув ключами от машины, и перешагнул через него, направившись прочь.
========== Часть 10 ==========
Тим старался изо всех сил сосредоточиться на обороте. Мысли скакали от панического осознания возможной кончины до затапливающего волнами отчаяния от удаляющейся Пары. Поэтому надо было перекинуться – процесс излечения в нечеловеческой форме шёл гораздо быстрее. Тим пытался не обращать внимание на боль, но пальцы отчаянно рыли землю, невольно стискивали холодную грязь в кулаках, под ногти забивался песок.
– Давай же, давай, – хрипел он, из последних сил оставаясь в сознании – перед глазами плыло.
Хотелось расслабиться, сдаться сначала физической боли, а затем позволить плотине в мозгу прорваться, чтобы с головой захлебнуться болью от потери Пары. Тимур бросил его умирать – и страшнее всего в этом предложении становилось от слова “бросил”. Они ведь спали друг с другом, повязались уже чёртову тучу раз. Тим знал, если он сейчас не сдохнет, он обязательно сдохнет потом, когда не сможет найти Тимура. А тот теперь знал слишком много, чтобы лезть на рожон… Возможно, он уже выбирает страну для скорой иммиграции. Тимура надо было остановить, а если не остановить, то хотя бы пойти следом, но это при условии, что он сейчас перекинется.
“Хорошо, что не успел про особые пули рассказать, идиот”, – думал он.
Первыми изменились ощущения в руках – мёрзлая земля перестала быть каменно-твёрдой, она теперь легко вспарывалась когтями, затрещали ботинки, швы на штанах. По телу привычно прокатился поток силы, который тотчас же ударился об открытую рану в брюхе. Тим взвыл уже не человеком, разом выпустив скопившиеся крики и от реальной раны, и от мифической.
Волк был солидарен. Волк хотел жить, но жить непременно плечом к плечу с Тимуром. Тим подумает о низкой морали этого омеги потом, позже, а сейчас надо было зацепиться за желание зверя и человека догнать Пару, только так волк соглашался выжить.
Тим пытался понять, сколько времени он уже потерял, но встать на лапы смог не сразу, сначала поддался инстинкту и зализывал себя, как самая настоящая собака, и лишь когда мех начал приобретать свой естественный светлый окрас, попытался подняться. Передвигаться на четвереньках было легче, Тим с попеременным успехом собирал в разгрузку, которой и не помнил, когда последний раз пользовался, исключительно нужное: одежду, запасные ботинки, телефон. Брюхо по-прежнему тянуло, но Тим чувствовал, что кровь остановилась – он будет жить. Вопрос – как долго – теперь зависел от его способностей ищейки. Тим взял в зубы разгрузку и побежал в город.
Возвращаться в слабое человеческое тело было боязно, но перед въездом в Архангельск всё же пришлось перекинуться обратно. Рана снова открылась, Тим, увидев её, тут же выблевал остатки старого, раздробленного пулей желудка из уже сформировавшегося нового, но времени потакать давней фобии просто не было. И Тим с какой-то совершенно несвойственной ему лёгкостью переступил через неё, быстро оделся и похромал, хватаясь за бок, до дома.
Как только Тим завалился домой, держась на ногах из чистого упорства, захотелось обратно перекинуться, но разумом он понимал, что лапами особо ноутом не попользуешься. Так что спасительный оборот был отодвинут на задний план, а сам Тим добрался до ноутбука и грязными дрожащими пальцами набрал сайт обслуживающей противоугонную систему его тачки компании – надо было понять, куда на ней доехал Тимур. Вероятность того, что тот сглупит и погонит на машине до предполагаемого дома в столице, Тим даже не рассматривал, хотя надеялся, что объект всё ещё в движении.
Надежды рухнули, когда GPS-сигнал показал искомую точку рядом с железнодорожным вокзалом. Тим помчался туда, попутно проверяя ближайшие отправления, а их было, как грёбаных ласточек на речке. Тим не знал, успел ли Тимур взять из дома свои документы, а сам он не догадался проверить, и хоть на поездах ему приходилось ездить не часто, он точно помнил, что без паспорта билеты на поезд не купить. Да и не будет Тимур так прокалываться, знает наверняка, что Тим сможет пробить его данные. Но сейчас на это не было времени, да и Тим не был уж совсем дебилом, чтобы добровольно засветить паспорт своего Истинного.
Когда Тим добрался до вокзала, то почти сразу увидел свою машину, криво припаркованную у главного входа. Легонько потрогал капот – уже остыл. Тим не знал, сколько он провалялся в деревне, но солнце давно село за горизонт.
– Простите, – подошёл он к одной из касс и заглянул в окошко, скучающий омега в форме тут же обратил на него внимание и пошёл румянцем, поэтому Тим натянул одну из своих обворожительных улыбок на лицо и изобразил сконфуженность, незаметно держась за бок, – а на что можно купить билет без паспорта?
– На электричку, – мечтательно, словно ему не вопрос задали, а комплиментами обсыпали с ног до головы, ответил омега и встрепенулся, – как раз у меня в кассе. Вам куда, молодой человек?
– Э-э-э, – завис Тим и поднял глаза к табло, которое висело над окошком кассы.
Электричек было ещё больше, чем поездов и все ехали в разные стороны. Тим нервно сглотнул и вернул взгляд на кассира, который послушно ждал, хоть и поглядывал Тиму за спину, где уже собралась небольшая очередь.
– Слушайте, я с другом разминулся, – торопливо начал объяснять Тим и подмигнул, омега снова поплыл, – ну знаете, как это бывает. Такой небольшого роста омега, тёмные волосы, карие глаза, одет в большую спортивную куртку. Он у вас покупал билет?
– Нет, – ответил работник вокзала, и Тима от такого ответа за горло моментально схватило отчаяние.
Может, Тимур передумал? Может, решил остаться в городе. При любом другом раскладе Тим сохранил бы лицо, но сейчас он чувствовал, как сползает маска безмятежности, и омега в кассе тоже увидел перемены.
– То есть, он вроде бы подходил, – снова подал голос омега, но Тим ни на йоту не верил в его ответ, в голосе сквозила жалось, – но он так и не купил ничего. Погодите, кажется припоминаю, – округлились глаза у того, – да, точно. Бледный такой, да?
– Да! – отчаянно закивал Тим, чувствуя, что надежда снова нарастает в районе солнечного сплетения.
– Нет, он не купил ничего, – снова опустил с небес на землю Тима омега, – спрашивал, в каком направлении до Москвы, но я только месяц здесь работаю, ещё не выучил направления, простите, – притих он, поджав губы, – вы билет брать будете?
– Как-нибудь в другой раз, – невпопад ответил Тим и отошёл от кассы.
Тим сел на одно из холодных металлических кресел с ржавым краем и понял, что он не знает, что делать. Жуткое ощущение непоправимого горя заглушало сейчас растоптанную гордость, потому что если бы он знал, куда делся Тимур, пошёл бы следом, не думая. Бок тянуло безжалостно, но у Тима не осталось сил даже с кресла встать, не то чтобы в самом деле уйти с вокзала. Мир как будто сузился до одной параноидальной мысли о том, что он потерял пару, и всё остальное враз перестало быть важным. Сам просрал. Сам позволил изнасиловать. Сам подорвал доверие игрой в таинственность. Сам дал в руки кольт. Может, Тиму мутила разум подступающая депрессия, но он не мог во всем винить Тимура.