– А-а, – деловито поправил его Юрочка, разливая по стопкам виски, – “исполнительную власть”.
– А разве прокуроры относятся не к судебной? – задумался Серёга.
– По-моему, они из серии “вашего папу и тут, и там показывают”, – ответил Тим, опрокинув в себя первую стопку.
– А мне? – подал голос Тами.
– А тебе сок, – выставил перед ним стакан Юрочка, щёлкнув того по носу.
Тами нахмурился, но сок выхлебал в один присест.
Ленивая беседа продолжилась, начатая бутылка медленно пустела, а нос уже привык к запаху бытовой химии в воздухе. Тим даже успел пожалеть, что не сгонял за Тимуром, с ним было бы интересней. Но при взгляде на часы, которые показывали половину двенадцатого, Тим понимал, что тот уже, наверное, лежит в постели и в вонючий клуб явно ехать не захочет. Тим тоже сильно задерживаться не хотел, мысленно отсчитав себе ещё пару-тройку рюмок, после которых отправится домой. И других отправит.
Миша отвалился почти без уговоров, явно заскучав по своему человеку. Аслан и Малик утащили клюющего носом Тами. Юрочка назвал всех слабаками, но тоже засобирался, прихватив за собой Серёгу, чтобы подвезти. Тим выключил везде свет, поставил вытяжку на максимум и толкнул дверь на выход.
Навстречу ему вышли трое, но Тим, когда делал шаг назад обратно в здание, заметил за широкими спинами подозрительное шевеление – их было больше. И они явно ждали, пока Тим останется один. Он так и отступал, пока не оказался снова в зале, а один из незнакомцев щёлкнул выключателем, и помещение осветилось приглушенным желтоватым светом. Тим же наконец смог разглядеть лидера этой банды и почти не удивился, когда узнал в нём альфу, что всю встречу простоял у окна, оставив на подоконнике отметины. А уж когда тот заговорил, Тим сразу узнал в нём того самого собеседника из первого звонка.
– У моего отца много детей, – начал он, пытаясь показать себя спокойнее, чем был на самом деле, – оно и понятно – вожаку всегда нужны новые бойцы в стаю. Он растит нас как солдат, воспитывает как солдат и относится к нам, как к солдатам, инструменту управления, мясу, если хочешь. Семейные связи для него условность, дань традиции – не больше. А вот мы, – он кивнул на остальных альф, – мы остро ощущаем родственную связь. Кровь ведь гуще, чем вода, Тимофей, ты и сам знаешь. А на что ты готов ради мести за смерть своего брата?
– Важны обстоятельства… – попытался было Тим.
– А-па-па, – перебил его альфа, пытаясь скрыть хищную ухмылку на губах, – ты себе-то не ври.
– Ну хорошо, – не стал спорить Тим, – а как насчёт приказа вожака? Кажется, ваш отец принял решение. Ослушаешься?
Альфа поморщился на вопрос:
– Ну, решение, и что с того? Технически это не был приказ вожака. Лично у меня другое решение, и я тоже отступать не собираюсь…
– Дэн, – окликнул его другой волк, тот молодой, который на встрече был самым грустным, сейчас на юном лице читалось явное беспокойство, – мы так не договаривались. Ты сказал, что хочешь только поговорить.
Дэн вздохнул и посмотрел на него, как на назойливую муху:
– Валь, иди на шухере постой, переговорщик, блин…
Валя оглядел всех остальных, но так и не найдя поддержки у других братьев, демонстративно хлопнул дверью. Без него Тим насчитал девятерых. Драться бессмысленно, бежать бесполезно – его окружили. Однако Тим и в мыслях представить не мог, что сейчас упадёт на колени, вымаливая прощение, или банально сдастся. Дэн, судя по всему, был негласным лидером, если одолеть его, то, возможно, другие не полезут. Надо было рискнуть, в конце концов, они с Тимом примерно одного телосложения – возможно, и по силе равны. А Дэну, похоже, надоело ждать. Глаза сверкнули желтизной, и одежда треснула по швам, выпуская наружу дымчато-чёрного волка.
Тим сдернул с себя куртку одним быстрым движением, ботинки в этот день выбрал спортивного стиля, поэтому шнуровка была эластичной, даже расшнуровывать не пришлось – сбросил их прямо в обороте. Тим оскалился, холка вся дыбом стала – волк острее чувствовал угрозу от противника. Однако вместо шума собственной крови, которую Тим слышал, едва различая недавние слова собеседника, во всём теле гулял лишь нужный сейчас адреналин, оставляя разум незамутнённым.
Дэн, увидев, что соперник решил побороться за свою жизнь, тоже не стал размениваться на любезности, бросился в бой, а вокруг них уже были не люди – все обратились в волков, совершенно неразличимых друг от друга. В глазах у Тима пестрило от них, потому что их с Дэном они обступили со всех сторон, готовые в любой момент вступиться за брата.
Тим боролся. Отступал и ставил блоки, однако напасть в ответ не получалось – слишком много у Дэна было поддержки. Вот если бы они были один на один… Удача словно прочитала Тимовы мысли, и где-то на первом этаже жалобно взвизгнул Валя. Все кроме Дэна отвлеклись на голос брата, а через секунду в зал ворвались Тимовы волки. Численный перевес по-прежнему был у прокурорской стаи, однако всего на одного волка, а Тиму и сражаться стало легче от невидимой, но вполне ощутимой поддержки.
“Сильные, сволочи,” – услышал он Мишины ругательства.
“Обезвредить, отвлечь от меня,” – скомандовал всем Тим.
“Как насчёт перегрызанных глоток?” – укусил кого-то из вражеской стаи Серёга за бок, да так, что от болезненного воя весь клуб дрогнул.
“Пока только оборона,” – стоял на своём Тим.
Пусть Дэн с братьями и пошли против слова отца, но если ещё кто-то из этих блатных тварей сегодня сдохнет, тогда конфликт точно не получится замять.
Дэн тем временем распалялся и зверел всё больше. В жёлтых глазах можно было разглядеть только жажду Тимовой крови. А ещё Тим точно знал, что они тоже сейчас переговариваются, меняют стратегию, принимая во внимание его волков.
Первым от общего канала связи отключился Тами. Тим только краем уха слышал ровное сердцебиение лежащего без сознания чернявого волчонка – выходит, скоро оклемается, а вот вырубивший его волк снова переключил внимание на Тима, точнее, на злого Дэна. Юрочка через пару мгновений тоже перестал выходить на связь, будто вообще не находился в помещении. Тим занервничал. До этого был спокоен, как удав, но тут за стаю стало боязно. Он снова отвлёкся в попытке прислушаться, где Юрочкин волк, и в этот момент Дэн ударил со всей силы.
Тим повалился на пол, бестолково хватая пастью воздух, но отлежаться не смог. Чья-то лапа вздёрнула его вверх, схватив за загривок, и это был не Дэн. Дэн стоял перед ним, ощетинившийся, с занесённой наотмашь лапой, чтобы одним движением полоснуть острыми когтями Тиму по горлу. Тим сцепил зубы, чтобы позорно не заскулить, но глаз открытыми оставить не смог – зажмурился. Однако вместо короткой вспышки боли и провала в темноту, по обострившемуся слуху словно молотом прошёлся выстрел.
Когда оглушённый Тим распахнул глаза, перед ним рухнул мёртвый Дэн. Он оглянулся на источник выстрела и как только увидел крохотную на фоне бьющихся волков фигурку Тимура, время замедлилось и несколько событий произошли одновременно: Тим буквально на автомате перекинул через себя удерживавшего его волка и вырубил одним сильным ударом по шее; один из братьев Дэна заметил, что тот мёртв, тоже разглядел Тимура, держащего в руках дымящийся кольт, и в один трёхметровый прыжок оказался перед ним. Тимур сдавленно охнул от вонзившихся в него когтей, на мгновение раньше того, как Тим свернул этому ублюдку шею, и ровно в этот момент в зал ворвался Костя с подмогой, но Тиму уже было всё равно.
Он даже не заметил, как обернулся, только увидел, что держит Тимурово лицо дрожащими руками, склонившись над телом. Тим не слышал собственного крика, он лишь чувствовал, как лёгкие обжигает очередной порцией воздуха, и как связки напрягаются раз за разом. Тимур смотрел на него, трепетал ресницами и шевелил губами с выступившей на них кровью. И словно на условном рефлексе – а вдруг поможет?! – Тим выпустил на одной руке когти и полоснул ими по предплечью другой, вниз, до самого запястья. Он даже боли не чувствовал, только пытался сцедить побольше собственной крови в приоткрытый, стремительно синевший рот, а когда кровь стала выливаться, то начал проталкивать её пальцами, внутрь, поглубже. Оторвать взгляда от алых губ было практически невозможно, однако Тим всё же смог переместить его чуть выше и увидеть, что глаза у Тимура уже закрыты и ресницы больше не дрожат.
Комментарий к
Завтра.
========== Часть 36 ==========
Да уж, в просторной реанимации наматывать круги было куда удобней, чем по этой “уютной” палате. Тим досадливо упал в неудобное низенькое кресло и лишь нервно дёргал ногой, как коты кончиками хвостов.
В голове было мутно. И не только из-за того, что он не спал вот уже четыре дня, а просто мысли отказывались убегать дальше лежащего на койке Тимура. Уйти невозможно, но и делать в палате было решительно нечего, поэтому Тим нахмурил брови и напряг мозг.
Воспоминания были рваными. Ещё и нехватка исходных данных в виде неспособного сейчас ответить на длинный список вопросов Тимура добавляла неразберихи. Тим не то чтобы не помнил происходящее, но картина в голове однозначно становилась фрагментарной после того, как он “похоронил” Бэмби.
Когда состояние Тимура стабилизировалось, точнее, стало стабильно хуёвым, а не предсмертным, оставалось только ждать: выплывет – не выплывет, Тим всё-таки смог сделать шаг из реанимации. И за те минут пять, что он продержался в коридоре, по-прежнему нервно сжимая дверную ручку, Костя ответил на некоторые вопросы, и пробелов в произошедшем стало чуть поменьше. Если коротко – Тимур ему настучал. Ещё до того, как Тиму позвонил сам прокурор. Стало понятно: это ощущение недомолвок, которыми веяло от Тимура в последние дни, было не безосновательным. Если же длиннее, то Тимур сливал Косте каждый шаг Тима, однако они условились, что сам Тимур не будет предпринимать никаких действий. Ага, как же.
Тим перевёл тяжёлый взгляд на койку и недовольно вздохнул – ну сколько можно было валяться в отключке?! Он тут уже себе половину башки вырвал от нервов, а Бэмби хоть бы хны – лежит, спящий, блин, красавец.
Естественно, весь этот гнев был напускным, злиться было легче, чем признавать, что боишься. Вот и в ту ночь, когда Тим увидел Тимура без сознания, гнев буквально накрыл его с головой. Помимо того, со свёрнутой шеей, Тим успел убить, кажется, ещё двух. Того, кто вырубил Тами, и того, который душил Серёгу с таким запалом, что даже не услышал, как сбоку подскочил Тим.
В какой-то момент прибежал и сам прокурор с оставшейся стаей. И он мудро отозвал всех своих волков, а минут через пять подъехала скорая. Та самая, совсем не для людей. Тим к телу Тимура не пускал никого, оборачиваться обратно человеком отказывался, норовя отцапать опрометчиво подсунутые под нос чужие конечности. И лишь когда слух уловил редкое сердцебиение, Тим начал возвращаться на уровень адекватного человека.
Собственно, теория у Тима была только одна: Тимур пристально следил не за Тимом, а за прокурорской стаей. Поэтому и знал, что они напали на Тима. Поэтому и позвал на подмогу Костю. Поэтому вписался и сам, поняв, что Костя не успеет предотвратить расправу над Тимом. Насчёт оружия тоже вариантов немного – это был совершенно точно кольт из коллекции Тима. Когда Тимур успел стащить его: в гон ли, а может, пока все впопыхах собирались с новогодних каникул – не столь важно. В общем, поступил, как обычно, по-своему. Все эти Тимовы просьбы и наказы – что в лоб, что по лбу. А главное, ведь и не упрекнёшь – жизнь спас, зараза такая!
Все последующие разборки происходили уже без Тима и его стаи. Его волки, кстати, отделались лёгким испугом. Из всех только Тами ухо порвал, и то, уже не в бою, а из-за того, что с лестницы свалился, дезориентированный недавней бессознанкой. Юрочка же вообще таинственным образом очнулся в офисной зоне, заботливо накрытый чёрным – не Юрочкиным – пальто. Остальные альфы были более-менее в порядке, только примерно в течение суток не могли сбросить с себя агрессивное состояние – видно, сильно их Тимовым помешательством на фоне “смерти” Пары накрыло.
Переговоры с прокурором вёл не Тим, а, скорее всего, отец. И Тим пока не узнавал, о чём они там договорились, знал только, что прокурорская стая уехала из Архангельска ещё два дня назад. Тоже хорошо.
К Тиму приходили, отчитывались, задавали какие-то глупые вопросы, за которые он бы в обычной ситуации послал бы, не размениваясь по мелочам, но никто не задавал главного вопроса, за что Тим был благодарен и поэтому не слал, а молча слушал новости и отчёты и отвечал на глупые вопросы. Ведь бесили не они, а то, что он и сам не знал ответа на главный вопрос – очнётся ли Тимур.
А тот, будто услышал, что о нём думают, и захрипел. Тим метнулся к койке, одновременно соображая: нажимать ли на кнопку вызова медбрата или быстрее будет выбежать в коридор и там кого-нибудь найти. А потом Тимур открыл глаза, и как-то сразу стало понятно, что прямо сейчас никуда бежать не надо. Тим взял со столика на колёсах стакан с водой, в котором одиноко болталась трубочка, и поднес её к тусклым, пересохшим губам. Тимур благодарно прикрыл глаза, выпив сразу половину, и затем только вернул на Тима взгляд.
– Привет, – тепло улыбнулся ему Тим, погладив по волосам.
– Привет, – едва слышно прошелестел Тимур и улыбнулся в ответ, – мы победили?
– Победили, – кивнул Тим.
– Как стая? – Тимур шевельнулся под одеялом, и Тим моментально запустил туда руку, нащупав ладонь, и переплёл их пальцы.
– Да что им будет, – фыркнул Тим.
– А ты как? – кажется, этот вопрос должен был задать не Тимур, однако всё же задал.
– Я? – переспросил Тим и поцеловал Бэмби в доступный висок, а потом со всей нежностью в голосе ответил: – В бешенстве. За что ты так со мной, а? За что?
Тимур закашлялся, что в контексте его состояния не было странным, однако Тиму кашель больше показался смехом, и когда они снова встретились взглядами, стало понятно, что не показалось.
– Помнишь, Антипов, – губы Тимура дрогнули, силясь сдержать улыбку, – я обещал тебе, что если ты меня не отпустишь, я превращу твою жизнь в ад?
– Помню, – так же попытался не улыбнуться Тим.
Тимур посмотрел на него заговорщицки, но тут же сделал невинное выражение лица, вздёрнув аккуратные бровки:
– Я не говорил, что будет скучно.
========== Обнуляй ==========
Из рук сегодня всё валилось. Артём проснулся будто ещё более уставшим, чем засыпал. Впрочем, заснул он сегодня часа только в три ночи, бестолково ворочаясь с боку на бок в попытке отогнать ненужные мысли. Они всегда об одном и том же, любой из флешбэков только про это. А Тёме ворочайся, как шашлык в мангале, и потом холодным обливайся.
И на парня этого зря наорал. А уж если тот кому-то пожалуется, то ещё и на работе проблемы будут. Ложь. Плевать Тёма хотел на проблемы с начальством, для него в работе был только один резон – здоровые пациенты. Ему просто было стыдно. За сцену – ну кто знал, что в клинике под бой курантов окажется целая группа поддержки кошачьих родов; за то, что ударил по больному, по внешности – низко даже для него; за то, что сорвался. Парень всего-то отпраздновать Новый год предложил, он был не виноват, что у Тёмы от всей этой радостной атмосферы зубы сводило и на стену хотелось лезть. Что он там ему сказал? “Приходите через неделю, будет как раз не моя смена”… Ну и муда-а-ак. Надо будет с Петром Ивановичем поменяться сменами, чтобы извиниться по-нормальному.
Тёма плеснул себе водой в лицо и посмотрел в зеркало над умывальником. В ванной было почти не слышно, как на улице взрывались фейерверки. И он уже всерьёз начал подумывать о том, чтобы устроиться на ночь здесь.
“Да чё я, больной, что ли?” – почесал в затылке Тёма и сам себе напомнил: – “А, ну да.”
Взгляд упал на полочку под зеркалом и рука привычно потянулась к первым четырём банкам. Таблетки запил водой из-под крана – пофиг. Собственно, банки эти поэтому и стояли здесь, в ванной, чтобы воду не искать. Их надо было принимать первым делом перед пробуждением и сразу после прихода домой, а у Тёмки неуклюжесть врождённая, вот и поставил тут – ладони не разобьются, в отличие от стаканов.
Дальше путь был до кухни, и там на круглом складном столе его уже ждал целый город из таблеток. Тёма вспомнил, как в первое время выпивал по тридцать штук за раз, как только из центра выписался, и усмирил нытьё.