Кишан, казалось, чувствовал мое облегчение от того, что он рядом, и когда мы так гуляли, я почти забывала, что с нами Хаджари. Рядом с Кишаном я чувствовала себя безопасно. Так же я чувствовала себя в саду. И это было не потому, что он был сильным, причина крылась в чем-то другом. Я лишь на третий день поняла, что рядом с ним я чувствую надежду. Никто, будучи рядом с Кишаном, не ног не ощутить его устойчивость, словно он корнями держался за землю.
Словно у деревьев, его корни уходили глубоко в землю, и я грезила, что если он обнимет меня, то сможет спрятать меня своими ветвями, укрыть от всего мира. Ничто не могло пошатнуть его равновесие. Он ничего не боялся. Когда он общался с солдатами, я видела, что они уважают его и полностью ему доверяют.
Более того, я была так близко к тому, чтобы испытывать к нему те же чувства.
И как-то слишком быстро Дэчень сообщила, что готов караван, что отвезет меня на встречу с Диреном. Когда я устроилась в экипаже, я подняла занавески, ища лицо Кишана, но он не пришел проводить меня. Я говорила себе, что это только к лучшему, и приготовилась к долгому путешествию к дальнему краю империи.
Когда я встретила Дирена, я была поражена его красотой. Он был больше похож на мать, чем на отца. Его глаза были поразительно синими, и хотя они были добрыми, я скучала по теплу золотого взгляда Кишана. Мы долго говорили. Он был вежливым, хорошо воспитанным, таким, какого полюбит любая женщина. И хотя я внимательно следила за ним все то время, что мы были вместе, я ни разу не увидела на его шее шнурок, указывающий на то, что он носит часть амулета, что искал мой отец.
Как и ожидалось, он был недоволен сложностями в отношениях с армией моего отца, но он ни разу не обвинил меня в этом, как и не обсуждал дипломатическую сторону нашего союза. Он только сказал, что ждет нашей свадьбы, что надеется, что мы будем счастливы вместе.
Нужные документы были подписаны, и он вежливо убедился, что у меня будут все удобства на обратном пути, но когда он прижал губы к моей ладони на прощание, я чувствовала лишь сожаление. Он был хорошим, даже замечательным человеком. Тем, кто так сильно отличался от моего отца, как ночь от дня. И от этого мне еще сложнее было выносить свою причастность к планам отца. Вернувшись, я не пробыла и дня во дворце без визита отца, но в этот раз встреча была официальной.
Шесть
Предательство
Посланник принес во дворец весть, что Дирен согласился на свадьбу, за несколько дней до моего прибытия, и в предвкушении объявления об этом уведомили моего отца. Утром после моего возвращения меня вызвали в зал императора. Кишан чуть не сбил меня по пути туда.
Он был зол, не самая редкая эмоция, вызванная присутствием моего отца, но когда он заметил меня, лишь коротко скользнул взглядом и отвернулся. Словно он больше не мог смотреть на меня, и эта мысль пронзала меня болью от тысячи иголок. Меня так поглотило это чувство, что я забыла о присутствии отца.
Локеш приблизился, когда Кишан быстро покинул комнату.
- Джесубай. Приятно видеть, что ты здорова, дорогая, - сказал он, словно был рад меня видеть. Но за этой маской его глаза маниакально блестели, и я могла видеть предзнаменования ужасных грядущих событий.
- Отец, - сказала я, склонив голову. – Надеюсь, путешествие прошло спокойно?
- Так и есть. Мои поздравления. Ваша помолвка принесет праздник обоим царствам.
- Да, - ответил Раджарам. – Мы будем праздновать ночью.
Отец крепко схватил меня за руку, и складки одежды скрывали это.
- Очень хорошо, - сказал он. – Может, позже мы обсудим, когда ваш сын будет готов закрепить союз?
- Уверяю вас, помолвка с Джесубай будет для сына на первом месте, - сказала Дэчень. – И, уверена, как только позволят обстоятельства, он вернется домой и сыграет свадьбу.
Локеш одарил Дэчень слащавой улыбкой, что плохо скрывала ухмылку.
- Тогда встретимся ночью, а пока я уделю время своей дочери.
Спокойное выражение лица Дэчент стало хмурым, она поднялась с трона.
- Если вы не возражаете, я бы хотела пообщаться с ней днем. Мне нравятся наши беседы.
- Конечно, - Локеш слегка поклонился, и потом развернулся и покинул комнату, уводя за собой меня. Он ничего не говорил и даже отпустил Хаджари, пока мы вышли из дворца, удаляясь подальше от солдат, охранявших его. Когда он убедился, что мы достаточно далеко, он отпустил меня и встал спиной ко мне, словно разглядывал землю и сад неподалеку. Уперев руки в бока, он медленно развернулся, его взгляд пробежал по всему вокруг нас, а потом остановился на мне. И меня поразило выражение его лица. Он был… счастливым.
- Хорошо сработано, - сказал он.
- Приятно слышать, что ты рад, отец.
- Каким-то образом ты добилась большего, чем я ожидал. Похоже, твоя красота все же чего-то стоит.
Я никогда не видела отца в таком настроении. Он едва не танцевал от восторга.
- Ты не только подписала договор о браке со старшим принцем, но и его младшего брата в себя влюбить успела. Он почти молил меня выбрать его вместо Дирена. Я, конечно, настоял, что Дирен станет тебе лучшей парой. Я не хочу никаких сомнений в твоем будущем статусе.
Кишан хотел меня? В сердце развязался маленький узелок надежды. На мгновение я вспомнила, как император обнимал свою царицу, и подумала, может ли существовать хоть крошечная возможность того, что Кишан когда-нибудь меня так обнимет.
Отец перебил мои мысли.
- Дэчень ты тоже понравилась. Я и не мог рассчитывать на лучшую ситуацию. А потому наш план изменился. Ты отравишь этой ночью младшего принца и его отца, а потом выйдешь замуж за старшего. Если я смогу использовать его, я дам ему выжить. Он показал себя довольно надежным военным начальником.
Убить Кишана? Он хотел, чтобы я убила его?
- Нет! – закричала я и закрыла ладонями рот, и его проницательный взгляд остановился на мне.
- Что ты сказала? – спросил он низким угрожающим голосом.
Стремясь защитить не себя, но Кишана, я сказала единственную вещь, что могла отвечь его.
- У младшего принца есть, по меньшей мере, один амулет. Я его видела. Ты не можешь его убить, пока мы не узнаем, где другой.
Отец замолчал и, осмелев, я шагнула к нему и положила ладонь на его руку.
- Кишаном можно… управлять. Может, я смогу узнать, где второй фрагмент. Честно говоря, я не уверена, что у меня будет такое же влияние на Дирена, он добрый, но не смотрит на меня с тем же огнем, как Кишан.
- А ты хитрее, чем я о тебе думал, Джесубай, но ты ведь все же моя дочь. Хорошо, используй свои уловки, чтобы узнать, где второй амулет, и сообщи мне об этом немедленно.
- А что насчет императора?
- А что с ним?
- Если я убью его, на нас лягут подозрения. С принцами справиться будет проще, если усыпить их бдительность.
Отец замер, его тело напряглось. Он не привык, чтобы я говорила с ним в такой манере, но он и не запрещал мне отвечать, а еще я все еще была ему нужна для его целей. Синие искры осветили кончики его пальцев. Я видела их уголком глаза, но знала, что лучше не реагировать на его силу. Он обуздал себя и сказал:
- Что ж, пока что пусть вся семья Раджарамов живет. Работай над младшим принцем, пока Дирен не приедет, и жди дальнейших указаний.
Склонив голову, я сказала:
- Как тебе будет угодно.
- А теперь возвращайся во дворец и поведи день рядом с царицей. Расскажи ей о моих… достижениях, - он отвернулся, показывая, что я могу идти, и я поспешила отправиться во дворец.
Этой ночью мы ужинали вместе, одной большой счастливой семьей, и хотя Кишан совсем на меня не смотрел, отец почти постоянно кидал на меня взгляды. Хаджари стоял за спиной моего отца, в его глазах читались угрозы, которые он намеревался исполнить, едва застанет меня одну. Он был тем человеком, которого я убила бы без угрызений совести.
Отец собирался уезжать завтра. Когда на рассвете в мою дверь постучали, я решила, что это он, но, к моему удивлению, это была Дэчень, и она была одна.
- А где ваша стража? – спросила я, боясь, что мой отец может с ней что-нибудь сделать.
Дэчень пожала плечами.
- Привилегия царицы, - сказала она с улыбкой.
Она извинилась, что прервала мой сон, хотя я почти и не спала этой ночью, и спросила, не могла ли я побыть ее спутницей. Я последовала за ней на открытое поле, где тренировались солдаты.
- Что мы будем здесь делать? – спросила я.
Сняв накидку, Дэчень показала прекрасный наряд, похожий на кимоно, закатанное до талии, под которым были брюки, схожие с солдатскими, и домашние тапочки.
- Мне нужно больше практики, - сказала она, подмигнув. – Ах, а вот и Кадам.
Командир армии Раджарама средних лет ступил на вытоптанный круг земли, использовавшийся для поединков и вручил царице прекрасные парные мечи. Я никогда не видела такого оружия, а потому решила, что они прибыли из ее родных краев.
- Царица, - перед ней преклонился мужчина. – Вы готовы?
- Я уже час как готова. А ты, наверное, проспал, свернувшись калачиком, как кот, слишком долго? Боюсь, ты стареешь, Аник.
Солдат улыбнулся.
- Еще нет, моя леди.
- Тогда подними меч, - заявила Дэчень с озорным видом.
Пока они сражались, я устроилась у основания дерева и смотрела. Начальник армии был умелым бойцом, но вскоре стало понятно, что и Дэчень была способна сражаться. Я никогда еще не видела сражающуюся женщину, что уж говорить о ее гибкости и скорости. Двойные мечи рассекали воздух, словно они были продолжением ее тела, она кружилась, как смертоносная танцовщица.
Я понимала, почему отец был одержимым ею. Вскоре к поединку присоединился Кишан, дружелюбно поддразнивший своего лучшего воина, которого превзошла женщина. Когда Дэчень спросила, сможет ли ее сын лучше, Кадам передал ему меч. Принц подвязал тунику и кружил с матерью. Он не видел меня, и я скрылась глубже в тень. Хотя Дэчень знала, что я здесь, мне казалось, что я подглядываю.
Царица спрашивала сына, когда их клинки скрещивались, и я вскоре задумалась о том, что она привела меня сюда для другой цели. Кишан, не зная, что я здесь, отвечал на вопросы матери откровенно.
Она спросила:
- Как ты после вчерашнего?
- Так, как и ожидалось.
- Ты знаешь, что мы пытались.
- Я знаю, что Рен снова победит.
- Это не соревнование, Кишан.
- Конечно, нет. Как это может им быть, если нет и шанса на успех? Я все время проигрываю.
- Не все время. Может, лишь ее отец хочет титула.
- Какая женщина променяет любовь на трон?
Дэчень опустила меч.
- Я бы променяла, - сказала она серьезно. – Доверяй ей больше.
Кишан перекинул меч в другую руку, повернул запястье и снова ударил. Их мечи встретились, и он оказался нос к носу с матерью.
- Даже если он захочет быть со мной, ее отец не позволит этого.
- Мы не можем быть в этом уверены, - он посмотрел на мать с сомнением, а она подмигнула. – Хорошо, он упрямый человек. Может, со временем мы его переубедим.
- Рен вернется через неделю, он будет ждать встречи с невестой.
- А с этим можно кое-что сделать, - Кишан вскинул брови в ответ на загадочную улыбку матери и отвел ее меч от своего горла. Дэчень продолжала. – Что бы она ни решила, я хочу, чтобы это был ее выбор. Я не хочу ее заставлять, - и она добавила еще тише. – Бедную девочку и без этого постоянно заставляют.
Умелым движением Дэчень повернула запястье, и оружие Кишана вылетело из его рук. Она направила меч ему в грудь и рассмеялась.
- Не недооценивай женщин, сын мой.
Рассмеявшись, Кишан сказал:
- Я никогда тебя не недооценивал, мама, - он поцеловал ее в щеку и ушел за мечом. – Лучше в двух из трех? – предложил он, и мать с сыном снова начали поединок.
Кожа Кишана сияла в свете раннего утра, а его забота о матери согревала сердце. Он окружит жену уважением и добротой, которую проявлял к матери. Он не боится сильных женщин. И я хотела о нем заботиться.
Дэчень была права в том, что я не стремилась к титулу королевы. Я думала над тем, какими были планы у нее, восхищаясь, как умело она обыграла моего отца. Она целенаправленно отвела меня сюда этим утром. Она хотела, чтобы я услышала их разговор. Я размышляла, зачем и чего именно она от меня ждет, когда услышала рядом с собой голос.
- Прекрасна, - эта оценка звучала богато, слетев с губ моего отца. Я тут же встала из своего укрытия под деревом, щеки покраснели от мысли, что моя бдительность дала сбой. И то, что я следила за матерью и сыном с тем же жадным желанием, вызвало у меня отвращение. – Она поистине уникальна.
- Да. Так и есть.
Кишан заметил нас и выронил меч, получая порез на руке, когда его меч не отразил атаку матери.
- Джесубай? – он шагнул вперед и остановился.
Царица обернулась, вытирая одеждой шею.
- Ах. Провожаешь отца? – спросила она у меня, подмигнув. И обратилась к моему отцу. – Благодарю вас, что разрешили ей остаться у нас еще несколько месяцев. Жаль, что Рен не сможет прибыть раньше.
Я склонила голову, размышляя, какие причины она нашла, чтобы не дать Дирену вернуться домой. Конечно, она любила Кишана, но я не думала, что она ставит одного сына выше другого.
- Да, - Локеш улыбнулся ей. – Жаль. До новых встреч, моя леди, - он взял ее руку, и поцелуй длился слишком долго, а потом он повернулся ко мне. – Прощай, дочь. Я еще напишу.
Дэчень попросила Кишана проводить моего отца к сопровождавшим его солдатам, а потом обхватила рукой мою руку.
- Отмечу, что ты хорошо держишься, - сказала она.
Я не знала точно, имеет она в виду их разговор, что я подслушала, или присутствие моего отца. И я решила ответить:
- Вы так добры, что попросили меня остаться.
- А ты должна была вернуться с ним? Я так не думаю. Ты под нашей защитой, Джесубай.
Вместе мы смотрели, как лошади отца уходят со двора и пересекают ворота. Кишан повернулся к нам, одарил меня долгим взглядом, вздохнул и направился в нашу сторону. Пока мы его ждали, я слышала приказ царицы ее воину Кадаму.
- Повысьте охрану женской купальни. За мной следили утром. Злодей так и не был пойман.
Он поклонился.
- Я лично прослежу за этим, моя леди.
Видя мое ошеломленное выражение лица, она быстро успокоила меня:
- Не бойся, Джесубай. Все мы хотим, чтобы ты была в безопасности.
И хотя я верила в преданность солдат царицы, я точно знала, что следил за ней. Мое лицо покраснело от осознания того, что сделал отец, и я чувствовала вину за это так, словно сама так поступила.
Как и говорила царица, вскоре было объявлено о длительной поездке Дирена по империи. Предполагалось, что он какое-то время потратит на наведение порядка в империи, а потом вернется домой и займется свадьбой. Дирен согласился с неохотой и встречался с советниками отца в городах и крепостях, направляясь домой долгим путем по линии фронта.
Хаджари остался, чтобы присматривать за мной, и поэтому Кишан вызвался стать моим личным сопровождающим. Шли дни, и я заметила, что жду каждой нашей встречи. Он учил меня играть в пачиси , и у меня уже неплохо получалось, пару раз я даже его победила. Иногда к нам присоединялась его мать, но чаще всего нас было только двое, а еще неподалеку сидел Хаджари, мрачный и скучающий.
Дэчень часто вызывала Кишана в женскую комнату, притворяясь, что он был ей нужен, только чтобы попросить его отвести меня на кухни и угостить леденцом, или провести в сад, чтобы срезать несколько новых цветов. Однажды она соврала, сказав, что мне скучно, чтобы он поучил меня езде верхом. Становилось понятно ее намерение свести нас вместе.
И если учитывать тот факт, что выйти замуж я должна была за его брата, ситуация складывалась неловкая. Я все еще наслаждалась обществом Кишана. Я доверяла ему в те часы, что мы проводили вместе. Мне нравилось видеть искры в его золотых глазах, когда он смеялся, тепло его улыбки заполняло мое сердце, чего я никак не ожидала. Я и не думала, что буду когда-то так зависеть от мужчины. Опыт общения с ними был не самым приятным, но Кишан был другим.