- Нет, не твоя. И никогда твоей не была, - Огромное сожаление и боль были заключены в его словах.
- Только не говори, что вы прошли ритуал? – ужас объял душу. Неужели она принадлежит магу?
- Нет, но мироздание нас обвенчало. Мы подошли друг другу. Ритуал был лишь вопросом времени.
- Но она отказала, - злорадство так и лилось из меня. Мне ничуть не было жаль этого урода. Он получил благословение богов и сам же воспротивился ему.
- Да. И в решающий момент худшим моим врагом оказалась моя гордыня. Но я могу все исправить. Ты – нет.
Он не врал и не хотел доказать свое превосходство. Он говорил истину, и оттого меня обуял еще больший гнев. Я аккуратно опустил свою драгоценную ношу с окровавленной грудью на землю, позволив тем самым подойти Ласкану и Кайе. Они помогут ей. А я не мог уже остановиться. Шаг за шагом мое тело приближалось к неподвижному воину, что отнял у меня все.
Я не должен был позволять ей уходить с магом. Если бы нарушил запрет раньше и вмешался в ее жизнь, может быть было бы все по-другому.
Нет, не было бы. Ты связан, Динаристан. Ты причинил бы только боль, и все закончилось бы точно так же. Просто не было бы мага, в объятьях которого она сможет забыться. Не было бы шанса на счастье для нее. И не было бы последнего осколка ее разбившейся надежды. А теперь он есть, но от этого почему-то только тяжелее.
Первый удар Атар намеренно пропустил, позволив распороть свою щеку до кости. Этим он пытался наказать себя за тупость, но дальше. Дальше он не собирался быть мальчиком для битья, он собирался наказать меня. И я буду лжецом, если скажу, что у него не получилось.
***
Из-за внезапного нервного срыва и затянувшегося мордобоя мы остались на еще одну ночевку, дабы привести себя в порядок. Эти два дурака молотили друг друга всю ночь. Сложно описать, на что были похожи их рожи к утру. Я только радовалась, что в ход не пошла магия, а только кулаки и когти.
Что же касается меня самой, то я уже все для себя решила, а все неуместные сейчас чувства просто затолкала куда подальше. Сейчас, как никогда до этого, я видела всю ситуацию в целом. Да, она меня не радовала, но так легли карты судьбы. Я не видела больше смысла в войне с мирозданием и выворачиванием собственной души. Я приму все как есть.
Все тревожились за меня, а увидев бодренькую и улыбчивую с утра пораньше, еще больше заволновались. Наверное, они ждут срыва. Зря, срыв уже произошел. Теперь только покой.
- Дана, я хотел бы поговорить с тобой, - эльф мягко взял меня за руку и потянул на себя.
А я только собиралась умыться в одиночестве у проточного ручейка, но не вышло. Но так даже лучше, нечего затягивать.
- Широварт, отпусти мою руку. Ты не имеешь никакого права удерживать меня.
Первородный дернулся как от пощечины и застыл. Следующие слова были сказаны удивительно ласковым и прекрасным голосом. Он крайне зол.
- Ты моя. Ты же дала на это согласие, - пальцы хрустнули в его захвате.
Я поморщилась. Боль была неприятной, но отрезвляющей. Я не буду мягкой с ним, нельзя допустить хоть малейшую надежду, иначе страдать будем оба.
- Я не твоя, и твоей никогда не буду, как никогда и не была. Ты не мой, и никогда уже таковым не будешь. С тобой рядом я умру или уничтожу все вокруг. Это лишь вопрос времени. А ты зачахнешь, обезумеешь, возненавидишь себя, - я прямо посмотрела в штормовую синь его глаз и разом оборвала одной фразой все связи, - ты сможешь меня убить?
Все. Больше не нужно было слов. Его пальцы сами разжались, а в глубине сапфира зародилась ненависть. Он ненавидит себя, за то, что не убил, но будет ненавидеть точно так же, если убьет. Он обречен в любом из вариантов будущего, где мы осмелимся быть вместе. Широ это знает. За эту слабость он ненавидит себя всей душой. Я указала ему на это несовершенство и теперь сама подверглась его ненависти. Отлично. Пусть ненавидит, так он не будет предпринимать попыток к сближению. Как оказалось, в этом была моя ошибка.
Я мягко развернулась к нему спиной и легкой походкой направилась в сторону горного ключа, что бил из недр земли. Саднящие пальцы требовали внимания, и я резко опустила руку в ледяную воду, обрызгав всю себя. Морозные иголочки пронзали тело в точках соприкосновения студеных капель с кожей. Льдинками вода стекала с лица, иногда смешиваясь с горячими дорожками влаги на щеках, перенимая их тепло и направляясь прохладными струйками к земле. Последний раз я роняю слезы по нам. Нас больше нет, и нет причин для слез. Ничего нет.
Просидев у ручья пол вата, я, наконец, поднялась и решила вернуться в лагерь. Теперь все будет по-другому. Это читалось на лицах всех присутствующих. Я не останавливаясь прошагала к импровизированной конюшне, коей являлась обычная коновязь из ветки ближайшего дерева, и нашла там Палю. Хоть она и не была привязана, но все равно предпочитала водиться со своими сородичами. Осторожно погладив нос кобылки, заметила странное плетение на ее гриве. Золотистые волоски были аккуратно разглажены и вплетены в структуру очень сложной сети кос и паутинок.
- Паля, девочка, а что это за красота у тебя такая? – я внимательно разглядывала плетение.
Реакция духа земли была странной. Кобыла посмотрела на собственную гриву, застыла на вар, а потом в шоке уставилась на меня.
- Ты не видела? – ответом было растерянное фырканье.
Та-а-а-ак. Кто же это у нас такой талантливый плетун, да еще и такой незаметный? У меня появилась одна догадка, но ее нужно было подтвердить. Обойдя всех лошадей и обнаружив такие же плетения, я направилась прямиком к Палану, что щеголял в полуобнаженном человеческом облике.
- Что? – удивился моему присутствию кельпи.
Не тратя время на разговоры, схватила животинку за космы и потянула на себя, от чего голова кельпи дернулась вниз, заставив того согнуться.
- Так и знала! – оповестила всех и отпустила пострадавшую головушку.
- Миледи, ты голову в ручье переохладила? – возмутился чуть-чуть ободранный Палан. Каюсь, шевелюру я ему случайно проредила.
- А ты с каких пор себе косы плетешь в таком количестве и разнообразии? – ответила я вопросом на вопрос.
- Какие косы? – опешил кельпи и тут же перекинул свою чернильную гриву на грудь, - Орки лохматые!
- Не думаю, что орки ночью плели тебе косы. Как-то не в их это стиле, по ночам, да еще втихушку, - но зверобратец меня уже не слышал. Он пытался расплести это очень талантливо исполненное «безобразие», как назвал его кельпи.
- Дана! – взвизгнул позади мальчишеский голос, - меня прокляли! Меня оплели сетями смерти!
И это дите резко выскочило из кустов, громогласно оглашая всю поляну, как сильно его прокляли. Мы же спокойно ждали пока мелкий успокоится и перестанет мельтешить. Увы, успокаиваться кельпи не спешил. Наоборот, он выхватил нож у меня из сапога и уже примеривался, как коротко придется остричь гриву, чтобы избавиться от проклятья полностью.
- Стоять! – заорала я.
Кайа так и застыл с ножом у самой макушки. Этак он имеет все шансы стать лысым. Я шустро подскочила к мальчишке и выхватила нож у него из рук.
- Дурень свежего разлива! Никто тебя не проклинал, истерик мелкий.
Кайа отмер и с надеждой уставился на меня.
- Правда, не прокляли? – я кивнула.
- Кому-нибудь сегодня снились кошмары? – я окинула всех взглядом. Да уж, глупый вопрос. После вчерашнего кошмары снились всем.
- Ты думаешь это они?
- Линкетти? Да, думаю, они, - подтвердила я подозрения феникса, - Кайа, не смей расплетать плетение или обрезать волосы – заболеешь. То же и тебя касается, - я уставилась на рвущего с остервенением свои волосы Палана.
- И что делать? – раздраженно воскликнул кельпи, но руки от волос отнял.
- Ничего, вы понравились линкетти. Радуйтесь, если бы нет, они бы вас методично начали изводить.
- Но я не хочу ходить таким, - надулся мелкий.
- Такое расплести без последствий для вас под силу только плетунье.
- Но они только у орков водятся! – ужаснулись кельпи.
- Неа, еще у горных троллей и гоблинов. Шаманство – их конек. Вернемся, сразу найдем вам хорошую плетунью, - постаралась утихомирить разошедшихся ребят.
- Алкай, как тебе спалось? – с еле скрываемым шкурным интересом, осведомилась я. Ведь линкетти могли прицепиться к кому-то конкретно, либо ко всем сразу. Творить кошмары их стихия. И если огонек попал под их влияние, с его помощью нечисть и отгоним.
- Плохо, красавица. Мало того, что эти два бугая шумели, так еще и ужасы всякие виделись, - еще не понимая масштаб своего попаданства, сознался оборотень.
- Отлично! Вот ты и будешь отпугивать от нас линкетти. Понадеемся, что это всего один линкетто. Хотя в этом я сомневаюсь, - и я отправилась спать до самого вечера. Благо, время для этого было.
***
- Эм, красавица, а ты уверена, что это отпугнет линкетти? – жалобно взирая на меня, уже в сотый раз спрашивал огонек.
- Еще как. Они ведь эстеты, любители порядка и не терпят откровенного неряшества и бескультурья.
- А не перебор с бескультурьем? – вступился за оборотня Ласкан. Алкай тут же энергично закивал головой, поддерживая птичку.
- Хочешь к нему?
- А что? Я думаю, сработает, - исправился розовый и скоренько отбежал от меня подальше.
- Конечно, сработает. Все! Закончили болтать. Алкай, делай все, как я сказала, и не волнуйся. Мы тут рядом будем за всем наблюдать.
- Лучше бы у моего позора не было свидетелей, - рыкнул огонек, когда я уже отошла. Думал, не услышу. Зря.
Прошло два вата, а эти ликановы линкетти никак не хотели показываться. Я уже потиху начала звереть. Широ и Атар давно дрыхли. Их обоих не интересовали пакостники. А эльф вообще почти со мной не разговаривал и избегал. Оно и понятно, не хотел конфликтов. Так что бдели только я, Ласкан, Алкай и кельпи. У кельпи были к линкетти счеты. Ласкану просто интересно, а у Алкая не было выбора.
- Там!
- Тш-ш-ш, - я приложила палец к губам, призывая Кайю говорить тише, - что там?
- Там кусты шевелятся.
- Молодец, гений. Они, если ты не заметил, уже ват от ветра шевелятся.
- Да нет, которые за Алкаем шевелятся, - и мелкий указал пальцем за спину сидящему на земле оборотню.
- И вправду странно шевелятся, - протер глаза Ласкан.
- Дана, ты прости, но я себя идиотом чувствую, - не выдержал огонек. Его голос разнесся по всей поляне, а кусты позади подозрительно замерли.
- Тише ты! – попыталась урезонить уставшего оборотня.
- Да какой тише, нет здесь никого, - продолжила психовать приманка, - вот скажи мне, красавица, почему именно бутерброд с колбасой?
- Потому что с сыром не было! – рыкнула в ответ я. Все равно линкетти нас уже слышали.
- Ладно бутерброд, это еще ерунда. Но зачем же мне нужду справлять прямо под кустом, да еще и жевать при этом?
- Нузьду-у-у-у? – удивился кто-то в кустах.
- Как нузьду-у-у-у?
- Как ес-с-сть? – послышалось целое возмущенное многоголосье из все тех же кустов.
- Низ-з-з-зя нузьду-у-у и ес-с-с-сть! Фьу-у-у-у! – гневался все больше самый громкий голос.
- Фьу-у-у-у! Фьу-у-у-у! – подхватили остальные.
Кусты энергично затряслись, стряхивая желтые листья, и постепенно затихли.
- Эм, они ушли? – неуверенно протянул Алкай.
- Ага, оборотень жующий бутерброд и писающий под кустом вызывает у них стойкое отвращение. Они теперь к тебе вообще никогда не подойдут, - объясняла я, попутно выбираясь из кустов напротив.
- Обаятень! Фьу-у-у-у! – возмутились где-то в отдалении. Видимо, еще не так далеко ушли.
- Вот и все. Ты теперь наш оберег от линкетти. Спишь рядом со мной, - обрадовала я огонька.
- И рядом с нами! – не остались в стороне кельпи.
- Да ладно вам, они больше не подойдут, - и я громко крикнула, чтобы самые любопытные услышали, - вы же коники оборотня, - последнее слово я произнесла протяжно и особенно громко.
- Коники обаятня?! Фьууууу! – шелест дальних кустов. Вот и самые любопытные тоже ушли.
- Будешь должна, красавица, - откусывая на ходу бутерброд, просветил меня Алкай и направился прямиком в мою палатку, - коли быть охранкой, то уж спать с удобством, - и мне ехидно подмигнули.
- Побреют тебя, - высказался Кайя, смотря в след уходящему оборотню.
- Неа, сразу шкуру снимут, - опроверг Палан.
Огонек в ответ лишь загадочно улыбнулся и залез в мою палатку. Ну что ж, теперь спать.
Глава 10 Охота
Робкий солнечный зайчик скользнул на бурый, обросший мхом кирпич. Уже больше пятидесяти весен эту полуразвалившуюся стену ветхого домика не посещает никто кроме редких лучиков света. Светлые пятнышки медленно движутся по поверхности рыхлого кирпича, то впадая в неровные углубления, то выныривая на более ровный участок стены. И все было бы точно так же, как и раньше. Солнечные лучи вновь выжигали бы цвет из некогда яркого домика, но на их пути встретилось препятствие.
Конница и пешие воины заполонили лес и поглотили своим присутствием весь свет. Темное пятно войска будто всасывало любые светлые участки, заполняя их в ответ чернотой. Обученные солдаты шли строем, не смотря на неровности почвы, а отряд карателей впереди, будто нож, разрезал полотно яркого света над лесом, рвал его в клочья не жалея.
- Мы опаздываем! – рычало чудовище, некогда бывшее герцогом.
- Они изначально были ближе к долине, garon, - пытался оправдать задержку разумный проклятый. Даже демоны тьмы не заставят его признаться, что небольшой задержкой он пытается насолить хозяину. Это единственное, что он мог себе позволить. Все же жить хотят все. А у него осталась только его проклятая жизнь. Пусть он нежить и монстр, но он жив. А после его смерти не будет ничего. Оттого и держится он за это скудное рабское существование. Гордость великого воина уже давно покинула Лаха. Но он не был бы генералом Сумеречной долины, если бы не попытался вставить палки в колеса своему врагу.
- Ускоряйтесь! – и зеленое свечение рвануло от руки некроманта к проклятому.
- Но воины не выдержат… - попытался вразумить хозяина неумерший, неистово сопротивляясь силе подчинения.
- Мне плевать! Мы должны быть там первыми, - мертвый голос был тихим и неестественно громким одновременно.
- Если только вас устроит треть имеющегося войска и ополовиненный магический резерв у проклятых! – пошел против приказа Лах. От боли он уже не мог не то что с колен подняться, он не мог даже глаз поднять. Боль от сопротивления прямому приказу выкручивала ему мышцы и ломала кости. Но он стерпит. Он даст так нужный рассвет войскам эльфов, людей и дриад, чтобы те успели достигнуть долины раньше Коршуна. Проклятый не смог спасти своего правителя и долину, но он сделает все, что в его силах, чтобы спасти последнюю уцелевшую страну в подпространстве. Не будь он воином когда-то великой страны.
- Проваливай! Никчемная душонка, - некромант все меньше был похож на человека и все больше на живой скелет обтянутый кожей и парой жгутов мышц.
- Как скажете, garon? – и проклятый выдохнул с облегчением.
Давление приказа прекратилось. Он выиграл рассвет или два для защитников Долины трех лучей. Уголки губ разумного чуть приподнялись вверх, но свидетельство мимолетного триумфа не было видно никому кроме земли и пожухлой листвы, к которой была склонена голова Лаха.
***
Еле слышный шорох нарушил мой сон. Пришлось нехотя открыть глаза и проверить, что было источником шума. Оглядев всю пещеру, в которой нам посчастливилось разбить лагерь, заметила странную тень. Миг, и она уже скрылась за пределами нашего укрытия. Я, конечно, особа осторожная и не очень сильная, но, учитывая последние события, самая стабильная в магическом плане. Из чего следовало, что именно мне стоит проверить, кто же наш незваный гость.
Магией мне ничего не сделают, тут она у всех сбои дает. А вот со своей новой приобретенной физической силой и стабильной теперь магией смерти я представляю собой опасного противника. Вот шарахну чем-нибудь э-э-э… сама не знаю чем, но сильным, мало никому не покажется. Я за последнюю неделю путешествия умудрилась одним только «А ну быстро упокоился!» рассыпать в прах десятков пять зомби и умертвий. А мое коронное «Закопался и усох!» даже пяток упырей заставило вырыть себе могилки и друг друга закопать. Да так качественно они притаптывали свежие могилки и прикрывали их снятым дерном с травкой, что теперь не вылезут. Последнему не повезло, его закапывал Алкай, а я притаптывала. Так пока упырья оскаленная рожа все еще торчала из могилы, так костерила нас за криворукость и непрофессионализм, что будущий покойничек самолично начал себя руками засыпать, пока это было возможно. Так и закопали его с тянущимися вверх руками.