- Она, правда, была твоей невестой? – нахально спрашивает Забияка, бухаясь на подлокотник дивана. И снова все, кто расслышал, смотрят на меня с любопытством и удивлением.
- Кто растрепал?
Впрочем, можно было даже не спрашивать.
- Ну и как она? – снова пристает неугомонный Скотти.
Ребята внимают, с нетерпением ожидая ответа. Наверное, им странно, что дочь лидера Умано могла обратить внимание на кого-то, вроде меня, простого оримского солдата.
- Не скажу.
Мое заявление встречают дружным гоготом и пониманием.
- Сочувствую, приятель, - кто-то хлопает по плечу.
- Райт хоть попробовал, а на тебя, Виллис, такая баба даже не посмотрит.
- Ничего, Дан, потом мемуары напишешь. И про плен, и про прелести принцессы…
Вымученно улыбаюсь, терпеливо дожидаясь, когда тема моих отношений с Линой будет исчерпана. Веньяра хочется придушить.
Наконец, офицеры переключаются на тему нехватки обеспечения, которая волнует всех куда больше, чем чей-то неудавшийся роман, и я ухожу. На крыльце вытаскиваю пачку, с облегчением вставляю сигарету в рот. И тут же понимаю, что оставил зажигалку у себя в комнате.
Оборачиваюсь и вижу огонек возле своего лица.
- Сэр, - Скотти дает мне прикурить, а я взамен угощаю его сигаретой.
Мы враз опускаемся на ступеньку. Забияка приваливается к перилам и так ожесточенно раскуривает свою сигарету, а потом кашляет, что я понимаю – он не курит. Ну, или приучился курить совсем недавно.
- А правду говорят про гранату?
Его вопрос застает меня врасплох. Одно дело обсуждать девушек, и совсем другое растрепать о том, о чем никто не должен знать.
- А что говорят про гранату?
У Забияки по-детски широко распахнутые глаза. Он заметно тушуется, и я пользуюсь этим для того, чтобы атаковать.
- Что за приказ нарушил Кортни?
Скотти кашляет и, выкинув окурок в траву, поднимает руки:
- Понял, больше не буду!
- Если хочешь, я отвечу. Да, про гранату – правда. Я пытался убить Рагварна. А что натворил твой командир?
- Он, - Скотти так густо краснеет, что видно даже в сумерках, - пытался спасти девушку. Она… - он умолкает, собираясь с мыслями, - она оказалась в закрытом периметре. Сандерс велел нам держать границу, и ни шагу за ограждение, но когда их стали расстреливать с вертушки…
- А Сандерс прикрыл его?
- Вроде. Он подделал собственный приказ в планшете капитана. Они друзья, Уп… майор хоть и строгий у нас был, но, сука, справедливый. Когда он сбил эту проклятую вертушку, я уже с жизнью прощался, сэр. И Тайлер такой же, за нас с ребятами горой.
Вот оно что. Никаких тебе военных преступлений, вроде покушения на главнокомандующего вооруженных сил Оримы. Один спасал человека, другой вывел его из-под трибунала ценой своей карьеры. И, похоже, семьи.
Где, интересно, Рэндел раздобыл этот чертов протокол о нарушении приказа? Надо сказать ему, чтобы уничтожил. Дела-то прошлые.
Скотти таращится на меня с любопытством, к которому примешивается некоторый ужас и, кажется, уважение.
- Вот вы точно понимаете больше других, сэр, - неуверенно произносит он, - скажите, чего добивается лефтхэнд?
- Что ты имеешь в виду, Скотти? И, кстати, меня зовут Даном.
- А я Райан, но мне не нравится мое имя, так что лучше Скотти.
- Как скажешь, - какой забавный паренек.
- Вот я так думаю: лефтхэнд – это же заккарийская оппозиция?
- Ну да.
- И они добиваются независимости Заккара?
- Кажется, это одно из основных требований.
- Тогда почему они не предъявляют это требование? Зачем им Орима?
Немного сбитый с толку, я закуриваю еще одну, и Скотти снова протягивает мне зажигалку.
- Извините, сэр, я в риторике как-то не очень. Но вот эти заккарийцы развели морфоидов и других тварей, как там их, захватили Ориму. Зачем все это? То есть…
- Цель не соответствует затраченным усилиям? Это ты хочешь сказать?
- Глупость какая-то получается, - Скотти вытряхивает сигарету из пачки, но я накрываю его руку своей:
- Не начинай ты это. Загнешься от рака легких.
- А сам-то? – хмыкает Скотти.
- А я загнусь раньше. Не знаю, что тебе сказать, Райан. По мне так никакой логики во всем этом нет.
Скотти убирает пачку, вздыхает и, мгновение помедлив, поднимается:
- Разрешите идти, сэр?
- Иди, Скотти, хорошего вечера.
Тот машет мне рукой и уходит обратно в клуб. Я затягиваюсь, прикрывая глаза. В траве оглушительно стрекочут цикады.
- А паренек задает правильные вопросы, - замечаешь ты.
Ага, вопросы-то, может и правильные, да только ответов на них нет. И что с этим делать, я не знаю. Одна надежда, что ты, старший и умный, догадаешься, кто стоит за захватом нашего мира, и чего они добиваются.
А я иду спать.
Глава 16
Утро дня X начинается засветло. Удивительно бодрый, с учетом вчерашнего турнира тире попойки в офицерском клубе, Веньяр поднимает меня в половине шестого.
- Подъем, засоня!
- Ты сдурел? В такую рань!
- А ты забыл, какой сегодня день? – Веньяр подходит к столу, где стоит одинокая кружка с водой. Я так и не обжился на базе, так что вещей у меня немного: смена белья, зубная щетка и бритва. Посуда казенная, как и все остальное. Ах да, из личного еще фотографии, Вики принесла: твою, Анж и Кима, и совсем новые Тани и Шику, видно, что ребята позировали специально для меня.
Веньяр подносит кружку к лицу и словно принюхивается.
- Это вода.
Жан тут же выливает в себя содержимое кружки.
- Я так и не понял, куда ты вчера пропал. Из клуба ушел, а в казарме не появился. Рэндел тебя искал.
Вчера после разговора со Скотти я заглянул в переговорную, где, кроме одинокого диспетчера, дремлющего над кроссвордом, никакого не было. Обычно там болтается толпа солдат, так что постоянный шум делает попытку поговорить со своими практически невозможной. После случая с контрразведкой мобильник у меня изъяли, так что другого способа и времени позвонить в Рекон у меня не было. А после сегодняшнего дня, возможно, и не будет.
Поэтому я вдоволь наговорился с Танюшкой, Шику и твоими детьми. Впрок, как говорится. Они, конечно, догадались, что я позвонил не просто так. Дети войны, что тут поделаешь. Танька отругала меня, потом всплакнула и попросила быть осторожней. Шику рассказал, что чувствует себя хорошо, и даже начал потихоньку качать мускулатуру, так что я могу не беспокоиться о нем и спокойно воевать. Анж огорчалась, что не может продемонстрировать мне свои рисунки и обещала выслать на электронку маме, чтобы та показала их мне при встрече. А еще пожаловалась на Кима, бестолкового младшего братишку, который ломает папины макеты самолетов. Я слушал ее, закусив губы. Твои самолеты. В детстве ты грезил небом и записался в кружок моделирования. В нашем оримском доме, в твоей комнате, которая со временем стала моей, на потолке висела, пожалуй, дюжина самых разных моделей. Однажды я разозлился на тебя и сломал одну, самую красивую. Потом починил ее, и больше мы не ссорились.
- Ты старшая, Анж, - сказал я племяннице.
- Да, - серьезно подтвердила Анжелика.
- Позаботься о брате, хорошо? Будь ему примером. Оберегай его.
- Хорошо, дядя Дан.
- И берегите маму.
- Ты снова уходишь на войну?
- Да.
- Но ты же вернешься?
- Ну разумеется.
Мы еще немного поболтали с ней и Кимом, и я не заметил, как время подошло к полуночи. Никто в переговорной меня не потревожил. Выходит, просто не догадались, где искать.
- Звонил своим, - выбираюсь из койки, застилаю покрывалом и подхожу к умывальнику. Мне не впервой ждать неприятностей. В последние четыре года вся моя жизнь – сплошное ожидание всяческого дерьма и попытки из него выбраться. Но именно сейчас, в относительно спокойное мирное утро у меня подрагивают руки. Я промахиваюсь тюбиком с зубной пастой мимо щетки.
- Прощался с ними? – мрачнеет Веньяр.
- Вроде того.
- А я не стану звонить. Может, сегодня ничего не случится?
- Ну, ты же ясновидящий, - я все-таки справляюсь с пастой, - так что я тебе верю.
- Издеваешься?
Жан тоже сам не свой. Теперь я ощущаю его нервозность так же ясно, как собственные дрожащие руки.
Привычный утренний ритуал успокаивает, и я даже умудряюсь побриться аккуратно и без порезов. Веньяр терпеливо ждет меня.
- Зачем я понадобился Рэнделу?
- Он мне не докладывал.
- Какие у нас планы на сегодня?
- Ждем, - коротко отвечает Веньяр, складывая руки на груди.
Ситуация рисуется хреновая, как ни посмотри. Из-за натянутых отношений между высшим советом Оримы и международной коалицией, нашим военным и технике запрещено приближаться к центральной площади Штормзвейга меньше чем на две мили. Кругом стоят междумирские патрули, останавливающие любую подозрительную машину и имеющие полномочия задерживать гражданских, у которых обнаружат огнестрельное оружие.
Международная коалиция, оповещенная об угрозе террористической атаки лично Рагварном, ведет себя, как страус, запихнувший голову в песок. Откровенная демонстрация независимости от ослабевшей Оримы выглядела бы смешно, если б не грозила привести к катастрофе. И с этим мы ровным счетом ничего не могли поделать.
- Ладно, - говорю я, - хорошо.
Меня ждет модель колосса, Веньяра - очередная война с учеными, и всех нас – долгий тревожный день.
На часах шесть.
В девять ко мне прибегает расстроенная Бэтти с новыми жалобами на Сандерса. В последние дни мне казалось, что они почти поладили, но несдержанный майор снова довел бедняжку мисс Гарден до слез. Как могу, утешаю Бэт, вместе мы идем в ее уставленные аппаратурой пенаты, где я нахожу стакан, воду в графине и успокоительные капли.
- Вот, - накапав в стакан лекарство, протягиваю ей и легонько обнимаю за плечи, - выпей и успокойся. Я разберусь.
- Он… он…
- Бэтти, Бэтти, все, слышишь, дальше я сам. Ты больше за него не отвечаешь, хорошо?
- Ну как же? – она поднимает на меня несчастные глаза. – Он подведет тебя… я же за тебя переживаю, Дан! Чтобы твою спину прикрыли, а он… они…
Я настойчиво подношу стакан к ее губами и заставляю выпить. Поддавшись порыву, касаюсь губами макушки.
- Я очень ценю твою заботу, Бэт. Правда!
Она только кивает, зубы стучат о край стакана. Я еще раз сжимаю ее плечи и отправляюсь на поиски Сандерса.
И с удивлением узнаю, что майор пропал, а группа Кортни в полном составе отправилась на его поиски по злачным местам Штормзвейга. И это в день подписания конвенции, когда катастрофа может произойти в любой момент.
На миг я перестаю соображать от накатившей паники и злости на самого себя, доверившегося – в очередное раз – тем, кому не следовало доверять. Сколько раз меня еще должны подставить, чтобы перестать верить в чужую порядочность?
- Успокойся, - говоришь ты с мягким сочувствием, как я сам десять минут назад мисс Гарден, - никакой катастрофы пока не произошло. Посмотрим, что из этого выйдет.
- А мне-то что делать? Идти к Рагварну?
- Включить голограф и думать над планом, - смеешься ты над моей растерянностью, - это лучше, чем психовать и гадать на кофейной гуще.
Твой совет не кажется мне удачным. Я в ответе за этих непредсказуемых, крайне опасных людей, которых сам привел на базу, и я ни на минуту не поверил в какой-то там мифический запой Сандерса. Если они не вернутся и всплывет правда о том, что я знал, но не доложил, вся оримская операция окажется под угрозой.
- Оримская операция окажется под угрозой, если ты не придумаешь, как попасть на колосс, - в твоем голосе звучит металл, - остальное не столь важно.
Я послушно сжимаю кулаки, смиряя дрожь, и возвращаюсь к голографу и методичкам по диверсионной работе.
Дальше события катятся, как покатившийся под откос камень. В половине двенадцатого, когда, изнывая от тревоги, я уже собираюсь идти к Рагварну, дежурный сержант докладывает, что меня вызывают в переговорную к телефону. Бегу со всех ног, предчувствуя, что случилось самое страшное, но смутно знакомый голос на том конце сообщает:
- Кортни вернулся, а я в баре, - голос Сандерса звучит глухо и устало, - на Санпалас, такая синяя вывеска, черт, не запомнил названия… Можем мы поговорить?
- Сейчас приеду, - отвечаю я, раздумывая, сообщать ли о звонке Веньяру или Рэнделу. В итоге нахожу компромиссный вариант и беру с собой Бэт – очень уж нехороший голос был у майора.
Мисс Гарден собирается с удивительной скоростью.
- Так я и знала, что он что-нибудь отчебучит, - ворчит она, собирает свой “садистский” чемоданчик, как называет ее укладку Жан.
От дежурного на воротах я узнаю, что группа Кортни отсутствовала два часа сорок пять минут и вернулась в полном составе. Разрешение для них выписал майор Сандерс. Скрипя зубами от злости, забираю один из бронированных внедорожников со стоянки базы и выруливаю на трассу, молясь, чтобы за время нашего отсутствия Штормзвейг не взлетел на воздух.
Бар с синей вывеской называется «Океания». Перед входом небольшой фонтанчик в виде дельфина, а бар, помимо выпивки, специализируется на блюдах из морепродуктов. Сандерса мы находим в удобном положении лежа на полу с чьей-то свернутой ветровкой под головой и смоченной салфеткой на лбу. Вид у майора под стать его голосу.
- Что с ним? – спрашиваю я у Бэтти, которая тут же опускается на колени прямо на пол и открывает свою укладку.
- Клянусь, - шепчет испуганный бармен, - только один стакан с содовой и со льдом.
- Возможно, сердечный приступ, - сурово сулит мне мисс Гарден.
Остается только смириться. Если уж не везет, так не везет. Черт, а я так на него рассчитывал.
- Райт? – поначалу кажется, Сандерс лыка не вяжет, но Бэт так выразительно поднимает брови, а бармен так искренне заламывает руки, что я убеждаюсь в серьезности ситуации.
- Ты в сознании?
Сандерс задумывается.
- Смотря что подразумевать под.
- Поехали на базу.
С помощью охранника перетаскиваю майора в свой джип, трясущийся бармен придерживает дверь. Мисс Гарден всю дорогу ворчит, но я не вслушиваюсь в ее слова. У меня голова идет кругом и хочется хоть какой-то определенности.
В командном корпусе базы непривычная тишина. Можно было бы назвать ее мертвой, если бы не звенящие за окном птичьи трели и мерный гул всяческих насекомых. Теплая штормзвейгская осень умиротворяет, и кажется, что нигде в мире нет войны.
- Командор у себя? – уточняю я у адъютанта, который неспешно и без всякого волнения отстукивает по клавиатуре своего ноутбука.
Мне как особо важной персоне позволено беспокоить командора в любое время дня и ночи. Разумеется, если он не занят важными переговорами.
Адъютант, мальчишка только после кадетского, поднимает голову и смотрит на меня с благоговением.
- У него важный звонок из резиденции.
Мы с Сандерсом переглядываемся.
- Подождем?
- Подождем.
Адъютант продолжает таращиться с немым вопросом, и мне приходит в голову мысль, как побыстрее закончить с делом «мстителей».
- А давай-ка,…
- Младший лейтенант Тим Войс, сэр, - подсказывает тот. Надо же, не кадет. Может, их сейчас готовят по ускоренной программе?
- Давай-ка, Тим, отпечатаем приказ.
Паренек с готовностью придвигает ноутбук и набирает то, что я ему диктую. Я действую на свой страх и риск. Хоть Рагварн и назначил меня командующим операцией и позволил самому подбирать и готовить людей, отправлять группу Кортни в Буцалло не в моей компетенции. С другой стороны, готовый приказ легче подписать. И чем быстрее «мстители» покинут базу, тем меньше шансов, что международное сообщество узнает о связи этих балбесов с Оримскими Вооруженными Силами.
У нас и без эскапад Кортни хватает проблем с междумирьем.
- Готово. Теперь распечатай в двух экземплярах и давай сюда.