- Ну чего тебе, Дан? – с осуждением поджимает губы Лина.
На ней легкое платье-футляр неброского синего цвета. Она выглядит очень устало.
- Пять суморфов проникли в Штормзвейг утром. Они могут быть здесь, - сообщаю я, подходя ближе, - вернее, я уверен, что они здесь.
- Кто проник?
- Ах да, ты же не знаешь! Суморфы – искусственно выведенные суперморфоиды, лефтхэнд использует их в качестве смертниц. Они проникают в толпу и производят самоподрыв.
Лина смотрит на меня в глубокой задумчивости. А может, в глубоком шоке.
- Ты меня слышишь? – я не решаюсь дотронуться до нее – охрана выглядит внушительно, еще сдуру руки переломают.
- Да, спасибо за информацию, Дан, - отмирает она, - мы будем иметь в виду…
- Лина, как ты не понимаешь? Все тут может в любой момент взлететь на воздух!
Шагаю к ней – и тут же мне заступают дорогу два мрачных телохранителя. Мои парни моментально реагируют и тоже приближаются, окружая нас.
- Дан, это наша забота. Мы справимся.
- Ты не знаешь, о чем говоришь! Эти твари нашпигованы взрывчаткой, их ничто не остановит, пока они не доберутся до цели и не подорвут себя вместе с сотнями невинных людей.
- Нас охраняют морфоиды Семьи, - уверенно говорит она, - сюда даже мышь не прошмыгнет без их ведома.
- Лиииина! Ну как мне тебе объяснить? Ты ничего не знаешь!
Она смотрит холодно:
- В прошлый раз ты говорил так же, Дан. Ты говорил, что никто ничего не понимает, а потом бросил гранату в командора и дезертировал в Нарланд.
- Лин, - бессмысленно спорить, она права, но сейчас не время выяснять отношения, - ты лучше всех знаешь, что там произошло.
- Я-то знаю, - усмехается она. - А отец - нет. И он на пушечный выстрел не подпустит тебя ко Дворцу Правительства.
- Ладно, - отступаюсь я, - но хотя бы распорядись, чтобы на всем периметре заглушили связь, и посади за мониторы камер слежения толкового человека.
Лина долго думает, глядя почему-то на мои губы.
- Ладно, Райт. Я сделаю, как ты просишь. Но только без глупостей. Не вмешивайтесь в наши дела.
- Спасибо, - киваю я, и не думая послушаться.
Тяжко вздохнув, Лина качает головой и поворачивается, чтобы уйти.
- Лин…
- Ну что еще? – нехотя поворачивается она.
- Держись ближе к морфоидам и подальше от толпы.
В ее глазах мелькает что-то паническое, отчаянное. Губы на миг растягиваются в вымученную улыбку.
- Ладно, - обещает она.
Глава 18
- И что теперь? Будем ждать, когда рванет? – спрашивает Ванхаус.
- Нет, - пары секунд хватает, чтобы придумать единственно возможный план, - разоружаемся, снимаем куртки, отпарываем нашивки, у кого они есть, и идем как гражданские.
- Безоружными? Против суморфов? – по-детски наивно переспрашивает Скотти. Сандерс весело скалится на него:
- А что, тебе слабо, сержант?
- Никак нет, просто спросил. Если найдем, что с ним делать?
- Ты найди сперва, - отзывается его закадычный дружок Стикер, - тут народу тьма.
- Народу, действительно, много, поэтому разбиваемся на пары, делим площадь на квадраты и ищем суморфов. Связи не будет, справляемся сами. Если заметили подозрительную личность, подходим осторожно, заговариваем вежливо, а потом аккуратно вырубаем и несем в фургон. И все это не поднимая шуму.
- Ну и задачка!
- Другого способа нет. Суморфы не имеют инстинкта самосохранения и в любой момент могут совершить самоподрыв.
Мы быстро делимся на пары, договариваемся, кто в каком квадрате работает. Саперы занимают периметр, готовые оказать поддержку в случае обнаружения суморфов в поясе шахида. Мисс Гарден и Рэндел остаются у фургона.
- Все, ребята, работаем.
Мы с Веньяром берем на себя самый сложный квадрат – с палатками мороженого, газировки и прочей ерунды, где скопилась основная масса гуляющих. В основном дети с родителями. Подумать страшно, сколько будет жертв, если хотя бы одна террористка рванет себя в этой толпе.
- И все-таки мне непонятно, - перекрикивая шум и звучащую на площади музыку, говорит Жан, - как их заставляют подорвать себя? Получается, есть гипноз, который действует и на морфоидов?
Покосившись на Жана, я оглядываю толпу поверх голов.
- Думаю, Мега на это способен.
- Думаешь, у лефтхэнда есть свои Меги? – не отстает Веньяр, за каким-то чертом решивший обсудить секретное дело на главной площади Штормзвейга.
- Зэйро был у них в плену. Могут быть и другие. Смотри в оба, Жано.
- Да смотрю я, смотрю.
Первую тварь обнаруживаем возле маленькой крытой палатки-тира. Взрослые и дети толпятся, азартно болея за мальчугана лет десяти, который пытается сбить из игрушечной винтовки бело-голубого плюшевого зайца. Суморф стоит чуть с краю от палатки, но все равно слишком близко к детям. Любопытно склонив черноволосую голову к плечу, террористка-смертница наблюдает за детишками и не делает никаких попыток подорвать себя. Впрочем, вопрос с подрывом так и остался открытым. Вполне вероятно, детонацию производил кто-то извне, а вовсе не заторможенные и не слишком разумные суморфы. По крайней мере, те, что мне до сих пор попадались, отнюдь не блистали интеллектом.
- Я ее вижу.
- Я тоже.
- Работаем.
Жан подходит к твари слева, я – справа. Ослепительно улыбаясь, беру суморфа под ручку.
- Привет, красавица. Я Дан, а тебя как зовут?
Обычно это действует безотказно. В первый миг твари теряются. Может, они и не тупые, но лефтхэндовцы держат их в клетках, как диких зверей. Главное в момент захвата – ничем не вызвать агрессию нелюди. Касаюсь ее мягко, улыбаюсь доброжелательно, бью быстро и резко в кадык, обнимаю и прижимаю к себе, как самую страстную любовницу. Толпа настолько плотная, что никто даже ничего не успевает заметить. Веньяр закидывает руку суморфки себе на шею, и мы тащим ее прочь с площади под веселый марш.
Каждый раз, каждый гребанный раз, когда это происходит, я думаю о том, что в любую секунду могу исчезнуть. Просто умереть, не успев даже ничего понять. Адреналин выплескивается и взрывает мозг нереальной остротой восприятия. Звуки становятся громче, краски ярче, мир вокруг рельефнее и четче. Сердце ускоряет ритм и неистово колотит ребра.
И с неожиданной четкостью я понимаю, что нам снова подсунули обманку. Как тогда, в оримском метро – Гармашу Кейн. У фургончика суетятся саперы, помогая мисс Гарден упаковать суморфов. Бэтти надежно загружает тварей нейролептиком, потом их связывают по рукам и ногам и приковывают к поручням фургона, чтобы не могли даже шевельнуться и случайно детонировать заряд.
Мы с Жаном поймали третью: первую нашли и обезвредили Сандерс с Кортни, еще одну – Скотти и Стикер.
- Что-то мне не нравится, как легко вы поймали этих трех, - похоже, Рэндел мыслит в том же направлении, что и я, - такое ощущение, что их нам преподнесли на блюдечке, чтобы отвлечь от остальных.
Значит, остальные находятся в стратегически важных местах. Скорее всего, в отеле и во дворце, где завершилась официальная часть церемонии, и начались переговоры. Сколько времени мы потратили на этих троих? Около получаса точно.
- Надо попасть во дворец правительства.
- У кого есть мысли? – спрашивает Рэндел.
- Послать нахер международное сообщество, врубить сирену общей тревоги и устроить эвакуацию, - дурачится Жан.
- Рагварн нас убьет, - мрачно косится в сторону дворца правительства Рэндел.
- Раньше Лина убьет меня.
- Твоя бывшая девчонка – просто огонь! – заявляет Скотти, немного разряжая напряженную обстановку.
- Я могу попасть во дворец правительства, - вдруг выступает капитан Кортни. Сандерс хмурится и с недовольством качает головой.
- Как?
- Моя жена читает речь на открытии. Она обещала мне вип-место рядом с главами правительств.
Что ж, это неплохой вариант. Может, Кортни удастся уломать охрану впустить его во дворец.
- Тогда вперед. А мы осмотрим отель.
Сандерс и Кортни, очевидно, разобравшиеся в своих прошлых разногласиях, исчезают в толпе праздношатающихся штормзвейгцев, а к нам присоединяются Скотти и Стикер.
- Как мы войдем в «Грандкарину»? – Забияка вечно что-то грызет, чаще всего зубочистку.
- Будем импровизировать.
- Ну как всегда.
Отель «Грандкарина», в котором почти уже три года назад я устроил бойню, стоит сверкающим памятником человеческой глупости. В этом здании велись переговоры о мире с ненавистной мне Нарголлой, а теперь здесь же принимают делегацию морфоидов, расы, которая живет, питаясь человеческой кровью. Ринарио Умано можно понять. Маленький кусочек земли с более чем двумя десятками порталов, слишком не защищен перед угрозой извне. Теперь, когда Орима, «старшая сестра» Штормзвейга, пала, лидер междумирья пытается защитить свой народ любой ценой.
Его можно понять. Но не хочется.
Возле отеля к нам присоединяются Ванхаус и двое из отряда Кортни – Бамбук и Албанец.
- Жопой чую, эта гадина уже внутри, - сквозь зубы цедит Ванхаус.
Эту его фразочку повторяет уже вся наша группа.
Естественно, нам внутрь здания ходу нет. В качестве охраны здесь морфоиды Семьи, которые сразу же пытаются обработать нас своим гипнозом. Потрясенные неудачей, переглядываются и синхронно хватаются за пистолеты.
- Спокойно, - поднимаю я руки, - Орима, разведуправление, отдел «М». Спокойно, ребята.
Морфоиды снова переглядываются. Один расплывается в ядовитой улыбочке:
- Сам Райт пожаловал?
- И не один, а с компанией! – вторит ему другой.
Иногда даже такая популярность играет на руку.
- В здании суморф. Счет идет на минуты, - со всей серьезностью говорю я, держа руки на виду, - нужно найти ее, пока она не подорвала себя. Пропустите нас. Мы не враги.
- Да ну? – скептически хмыкает морфоид, этими ужимками до безобразия напоминающий Зэйро.
- Пока – нет.
Второй морфоид пожимает плечами.
- Пойду, проверю.
Похоже, эти типы относятся к работе с большей ответственностью, чем «охранка» Ринарио.
- Один? Здание из семнадцати этажей? – спрашиваю я. – Мы безоружны, но сработаем эффективнее.
Морфоид колеблется. Его рука то и дело ложится на висящую на поясе рацию, но связи нет, и он раздумывает, может ли взять на себя ответственность и впустить в отель главное пугало кровососов – Дана Райта.
И тут происходит то, чего я боялся больше всего на свете. Рация морфоида оживает сама по себе. Мы с Веньяром первые понимаем, что это значит, вот только реагируем совершенно по-разному. Я бросаюсь в здание и получаю в грудь и по морде. Веньяр, всегда немного уступавший мне в физической кондиции, прижимает меня к брусчатке с немыслимой силой.
- Все назад! – орет он. Крик прокатывается по площади, парализует веселье. На миг воцаряется тишина, а я, как в замедленно съемке, вижу взгляд морфоида. Он хватает рацию, говорит что-то. Веньяр сползает с меня и, ухватив за руку, тащит от здания.
- Даааан! – стонет он в непомерном усилии и снова кричит. – Все прочь! Уходите, уходи…
Его голос теряется в оглушительном треске. Пузырь огня вырывается из стеклянных дверей «Грандкарины», я, едва успевший вскочить на ноги, ныряю за какую-то клумбу. Рядом со мной приземляется и накрывает голову руками кто-то еще. На нас сыплются какие-то обломки, камушки, пыль. За спиной жарко полыхает. Уши закладывает от визга и криков. А впереди пылает, исторгая густой черный дым дворец правительства.
- Очнись, Дан, - твой голос звучит в моей голове, поэтому его проще вычленить из какофонии, охватившей площадь Штормзвейга. – Вставай, братишка. Уже все. Все.
Все! Поднимаюсь на ноги и, пошатываясь, оглушенный, оглядываю площадь. Прямо передо мной труп женщины с изрезанными осколками стекла лицом и шеей. Рядом вповалку несколько человек. Морфоид с рацией, с которым я спорил у дверей, валяется аж возле фонтанчика, в десяти метрах от ступеней. «Грандкарина» устояла, но весь первый этаж выгорел от мощнейшего взрыва, а второй провалился на первый. Впрочем, оценить разрушения в таком дыму невозможно.
Оглядываюсь в поисках Жана и своих ребят. Тот, кто оказался рядом со мной, вроде Албанец, тщетно пытается выбраться из-под обломка гранитной плиты, упавшего ему на руку. Я хватаюсь за край, кто-то помогает мне – спасательная служба прибыла – и солдат оказывается на свободе.
- Ты в порядке, Дан? – Веньяр вроде не пострадал, только лицо все будто вымазано серым мелом.
- В порядке.
- Наши тоже все в порядке.
Жано, как наседка, уже собрал своих «птенцов» - Скотти, Стикер, Бамбук, Ванхаус – все подтягиваются к нам, потрясенно оглядываются кругом. Жертв десятки, и это только те, кого мы видим.
- Идите к точке сбора, ищите остальных.
- А ты?
- А я должен найти Лину.
Только бы она не пострадала. Я просил ее держаться возле морфоидов Семьи, но и они оказались недостаточно дальновидны.
- Лина! – кричу я. В густом дыму ничего не видно. Люди в панике бегут прочь с площади, натыкаются друг на друга, кто-то рыдает, кто-то стонет, кто-то истерически хохочет.
Я брожу в этом аду, кажется, целую вечность.
- Лина! Лиииин!
- Дан! – возглас позволяет мне сориентироваться. Слава богу, она жива!
На краю площади уже раскинута площадка группы «Мироздание» - белая с семилепестковой ромашкой. Лина возле нее со своими телохранителями, рядом сам лидер Умано, какие-то морфоиды, хлыщ – новый жених Лины.
- Дан! – она бросается мне на грудь на глазах у всех. Со стоном обнимает, и я со всей силы прижимаю ее к себе. Гордую, сильную, но все-таки девушку.
- Прости меня, - прошу я, - прости, что не успел.
Она поднимает чумазое очень бледное лицо.
- Это я должна просить прощения, Дан. Ты предупреждал, а мы… отмахнулись. Ты пытался помочь, а я…
- Лина!
Она снова прячет лицо у меня на плече. Лидер и жених глазеют на нас, но не вмешиваются. Рядом с Ринарио Умано стоит морфоид. В классическом костюме, подтянутый, стройный, с длинными прямыми волосами и узким, костистым лицом. От его силы у меня по спине холодные мурашки.
- Что это за тип, Лин?
- Что? – она приходит в себя и неохотно отстраняется.
- Тот, который стоит с твоим отцом.
- А, это господин Карраско, лидер Семьи. Дан…
Я с трудом отвожу взгляд от морфоида. Вот значит, какой он, этот Карраско.
- Ммм?
- Спасибо, - Лина вымученно улыбается.
- За что? – с горькой усмешкой спрашиваю я. Сегодняшний день стал нашим провалом и позором.
- За то, что пытался помочь. Ты настоящий герой. И… мне жаль!
Она поднимается на цыпочки и касается губами моей будто забетонированной пылью щеки.
Бронированный фургон разорвало в клочья. Бэт погибла. Рэндел выглядит – краше в гроб кладут, вся физиономия сплошной синяк, усы слиплись от крови. Он то и дело шмыгает носом, пытаясь остановить текущую кровь, а когда это не помогает, прикладывает к носу рукав.
Все ребята уже на площади, все живы. Даже странно, учитывая, что находились совсем рядом с взрывами. Сандерс и Кортни были во дворце правительства, когда там рвануло.
- Тара погибла, - шепчет Скотти и едва не плачет. И в ответ на мой непонимающий взгляд, - жена капитана, Тара. Она была там, во дворце…
Кортни сверлит асфальт бездумным взглядом, то ли в шоке, то ли сильно оглушенный. Сандерс сжимает его плечи, оглаживает и снова сжимает. Что-то нашептывает на ухо и держит, не отпускает от себя ни на шаг.
Вот тебе и «ненавидит».
Рагварн уже на площади. Окидывает взглядом дымящиеся развалины, трупы и куски металла. Скорбно опускает голову, но на миг мне кажется, что в его взгляде мелькнуло злорадство. Штормзвейг за что боролся, на то и напоролся.
Он пожимает руку каждому из бойцов и говорит по-отечески ласково:
- Не вините себя, вы сделали все, что могли. Эти… доигрались, блядь, в либерализм. Райт?