смог нас задержать. Мы выберемся из города, а затем посетим какую-нибудь медицинскую клинику. Я скажу им, что меня укусил бездомный, и они бы напичкали меня антибиотиками, чтобы я смогла продержаться пару недель. Заражение остановилось бы. Закончилась бы сумасшедшая история, которую описывала несколько дней, словно она была выдуманной. В противном случае мне никто не поверил бы. Четыре женщины вошли в ванную, их голоса были резкими, громкими и с нотками насмешки. Одна из них просто посмотрела на меня. На ней были спортивные трико обтягивающая маечка, черная снизу и ярко-розовая сверху. Выражение ее лица говорило о том, что она знает, что я не должна была там находиться. Две другие женщины бросили использованные полотенца на кафельный пол и продолжили путь. Их звонкие голоса отражались от стен и доносились до моих ушей. Вспышка боли пронзила голову, и глаза
застелила красная пелена. Женщина говорила, хотя ее рот не открывался. Смотрела прямо на меня и говорила.
- Ты - шлюха, и твоя мать - шлюха. Неудивительно, что твой отчим тебя избивал. Уходи, пока у тебя еще есть шанс.
Я сжала кулаки, в горле застряло глухое рычание. Как она посмела. Я оплатила абонемент. Мы заплатили, но не вели себя так, словно это была наша собственность, не вели себя так, словно могли делать все, что пожелаем, бросать на пол полотенца, которые кто-то еще мог
использовать.
- Мэри?
Я повернулась, замахнувшись. Габби округлила глаза, подняв руки и заблокировав удар. Ее влажные волосы рассыпались по плечам, рубашка намокла. Я бы никогда не ударила ее. Разговоры смолкли. Тишина оглушала меня. Я поняла, что женщина ни слова мне не сказала. Мне все померещилось, но казалось таким реальным. Я разжала кулаки и опустила руки. Пространство наполнилось шумом воды. Габби посмотрела на женщин. Они отвернулись.
- Давай, уходим. Мы вышли из кабинок в коридор. Бок обок, словно я вовсе не нападала на нее. Женщины над чем-то смеялись, возможно, над нами.
- У тебя тоже спрашивали документы? - спросила одна из женщин, но ее слова едва долетели до нас из-за стука подошв о кафель. Мы обе замерли.
- Да, сразу после занятий. Они никого не выпускали, пока не проверили документы.
- Они не сказали, кого разыскивают? Что они могут здесь делать?
- В новостях говорят много странных вещей в эти дни. Я просто счастлива, что у меня есть моя свекровь, с которой я могу оставить детей на час. Мне не приходится сильно волноваться.
Габби схватила меня за рукав. Я подошла к двери в ванную комнату и выглянула. Прохладный воздух от кондиционера был непривычен после теплого душа. Приехали люди в форме. Сейчас один выжидал снаружи напротив ванной. Еще двое прогуливались вокруг беговых дорожек и
скамеек, задерживаясь, чтобы посмотреть на присутствующих, а затем уходили.
- Как они узнали, что мы здесь? - спросила я.
- Разве это имеет значение? - задала резонный вопрос Габби.
Мы вжались в тени двери в ванную. Я прижалась к каменной стене и обернулась на женскую душевую, а затем на парней, что искали нас.
- Я сдаюсь, ребята.
- Мэри, - прошипела Габби. Я проскользнула в коридор, разделяющий мужскую и женскую стороны. Прохладный воздух охладил меня, как мокрое одеяло. На скамье сидел молодой парень, его волосы были завернуты в полотенце, еще одно маленькое белое полотенце было повязано вокруг его бедер. Он посмотрел на меня, изумленно выгнув бровь. Я улыбнулась и сказала.
- Прости, я просто ищу своих друзей.
- Все в порядке, - улыбнулся он в ответ.
- Спенсер! - громко крикнула я, достаточно, чтобы меня услышали парни, но не слышали снаружи. - Еда остывает!
Это было своего рода кодовым словом, говорившим о том, что пора убираться. Парни вывалились из душевой в различном виде. Но были одеты достаточно хорошо, чтобы показаться в общественном
месте. Ано выглядел стильным в свободных штанах и обнаженной грудью, на которой
хорошо выделялись загар и белые полоски шрамов. Я ничего не сказала, лишь изобразила на лице улыбку, чтобы Спенсер понял, что мы в беде. Лиф схватил вещи со скамьи и прошел мимо меня из ванной. Я повернулась, чтобы последовать за ним.
- Плохо? - спросил он.
- Не очень, - отозвалась я.
- Как нога?
- Тоже не хорошо.
Он приобнял меня за плечи. На мгновение, на один вдох, на миллисекунду внутри меня разгорелась искра, побуждающая меня ударить его, чтобы он не прикасался ко мне без спроса, и мне захотелось преподать ему урок. Чтобы он никогда ни к кому не смог больше
прикоснуться. Комок подкатил к горлу. Я отодвинулась и направилась к центру спортивной площадки, направляясь к одному из копов. Лиф был самым добрым, самым благородным. Самым заботливым братом из всех тех, кого я знала. Он бы никогда не обидел меня, лишь заботился о том, чтобы всем было удобно, и я часто прибегала к его помощи. Так что со мной не так? Желудок скрутило. Боль пронзила лодыжку. Я споткнулась, опустившись на колени на мягком полу. Посмотрела наверх и встретилась взглядом с одним из копов.
- Эй, - он протянул руку. - Оставайся там, где стоишь.
Он потянулся за телефоном и что-то сказал. Двое других повернулись, как по команде. Я чувствовала на себе их взгляд. Они разглядывали меня, раздевали меня. Я бы заставила их поплатиться за это. Я бы...
- Мэри! - зашептала Габби. Она схватила меня с одной стороны, а с другой был Ано. Он поднял меня. Сработала пожарная сигнализация. Звон перекрыл музыку в зале. Замелькали лучи сигнализации. Люди выбегали из залов, с беговых дорожек, из бассейнов. Женщины выскочили из ванной, но никто не слышал их из-за сирены. Их поведение лишь вынуждало людей сильнее волноваться. Семья из пяти беглецов направилась к дверям, две женщины следовали за нами. Хаос возрастал и стопорился на турникетах. Офицеры старались задержать поток. Пожилой мужчина, должно быть, кричал, потому что его лицо приобрело фиолетовый цвет. Наконец офицеры отступили и открыли дверь. Сигнализация продолжала завывать. Женщина средних лет прикрыла ладонями уши. Двое подростков засунули в уши наушники. Габби и Ано помогли мне преодолеть заграждение, следуя за культуристом, блестящим от масла и пота.
Полицейские не заметили нас. Темный фургон и полицейская машина с выключенными фарами и сиренами, стояли рядом с нашим фургончиком.
Двери были открыты, внутри темно. Один из копов вышел из фургона на освещенную
стоянку. Офицер Хенли. Даже в таком хаосе он разглядел нас, закричал и указал в
нашу сторону. Другие офицеры выпрыгнули из фургона.
- Сваливаем. Быстро, - произнес Ано. Казалось, что все, кто был в тренажерном зале, теперь выскочили наружу. Вокруг собралась толпа, все вынимали телефоны, спрашивали друг у друга, что происходит. Я ждала, что сейчас застонет и зарычит монстр. Все слишком походило на то, что недавно пережили мы с Габби.
Толпу ждали плохие известия. Спенсер расталкивал людей, прокладывая нам путь. Мы свернули за угол. Толпа за нами смыкалась, не давая пройти людям в форме. Сигнализация затихала. Лиф шел впереди, заставляя нас бежать за мусорными баками через проулок к черному ходу продуктового магазина, где мы по средам забирали остатки фруктов. Мы молча перешли на шаг. Лиф остановился через квартал от места происшествия рядом с торговым центром, где
люди заказывали еду на вынос по вечерам, но никогда не ели внутри. Ароматы жареной еды, доносящиеся из китайского ресторанчика, заставили мой желудок заурчать и вызвали тошноту. Я не ела с самого утра. Банкоматы закрывались на ночь, хотя внутри все еще горел свет, и вывески переливались тошнотворным зеленым светом.
- Это я сделал, - произнес Джимми. - Я включил сигнализацию. Я выполнил поручение, Спенсер. Правда, выполнил.
Его голос надрывно зазвенел. Ано отпустил меня, и я внезапно «поплыла". Здание, фонари, деревья, люди, все поплыло перед глазами.
Джимми не стоило говорить так громко. Из-за него нас могли найти. Мы были лишь
кучкой подростков, которые сбегали от неприятностей. Ему нужно заткнуться.
- Мэри, что ты делаешь? - голос Ано звучал словно издалека. Все, что я видела, юное лицо Джимми, в которое вцепилась. Раскрасневшееся от бега, горячего душа, гордости за то, что включил пожарную сигнализацию, которая помогла сдержать офицеров и не дала поймать
меня, гордость за спасение нас всех. Это его вина.
- Оставь, Мэри. Просто отстань от него! - Ано встал между мной и Джимми.
Я остановилась. Не понимая, почему. Зачем я так поступила? Почему руки зависли в воздухе, а кулаки сжались? Я стояла, пошатываясь, стараясь осознать происходящее. Это я, только я всегда вставала между семьей и неприятностями. Я, а не он. Ни кто-то еще. Почему теперь он стоял там и смотрел на меня так, словно он всегда всех вытаскивал из передряги?
Пост 3
"Как подготовиться"
Пост от 10-ого августа от 7:46 вечера.
Осмелься на большее, чем просто выживание: Как ПРОЦВЕТАТЬ Беглецам.
Попробуйте пожить самостоятельно прежде, чем сбежать. Представьте, что вы ночуете дома у друга день или два, а затем спите на улице и в лесу, питаетесь из мусорных контейнеров, а для того, чтобы помыться, пользуетесь общественным туалетом. Кроме того, оставьте хороший след в жизни и напишите записку тем, кого покинете, так или иначе, но они волнуются за вас. Я позвонила маме после того, как ушла. Она сказала, что дорожит мной, но недостаточно для того, чтобы бросить отчима. Но я позвонила, и мне даже было лучше, потому что в таком случае о вашем похищении не заявят. Пусть лучше полиция тратит время и средства на поиски тех детей, которые хотят домой. Помните, придурки никому не нравятся. Придумайте, чем занять себя в свободное время, когда сбежите. Ваши ровесники ходят в школу. Если вы употребляли наркотики, алкоголь или занимались проституцией, то не рекомендую продолжать после побега. Вы в тайне захотите себя убить, как и я по началу. У вас будет много свободного времени. Это важно, потому что однажды вместо подушки у вас под головой окажется асфальт, и, понимая это, вы начнете плакать. Не позволяйте никому видеть ваши слезы, иначе станете мишенью для насмешек. Но все же плакать вы будете. Вы с тоской станете вспоминать прежнюю жизнь и понимать, что хотели бы окончить школу или хоть один раз выбраться на школьную вечеринку, чтобы просто узнать, каково это. Именно тогда вашей настоящей целью или мечтой, или желанием станет выживание, потому что в противном случае нет смысла просыпаться на следующий день, кроме как выпить или получить новую дозу. Каждый ребенок на улице становится одиночкой. Вы все же решаете уйти? Возможно, сейчас это правильно. Вы уходите, чтобы получить дозу приключений, освободиться от ежедневных побоев отчима. Что же, вот вы ушли, и что теперь? У меня с друзьями есть план. Мы хотим накопить денег и купить землю, может, в Аризоне, где тепло и стоимость дешевле. Или в штате Джефферсон в лесу с другими людьми, которые понимают, что общество прогнило. Это была бы наша собственность. Мы разбили бы сад и варили бы собственное пиво, жили бы вместе, и никто не смог бы выгнать нас, потому, что мы были бы на своей земле.
Глава 3
- Нам надо бежать, - заявила Габби.
- Знаю, - откликнулся Спенсер.
- Нам нужно убираться отсюда. Люди могут заметить, - продолжила она.
- Знаю, - ответил Спенсер.
Я сидела на обочине, сгорбившись, готовая выплеснуть содержимое своего желудка, если б Ано не стоял рядом со мной, а с задыхающимся Джимми.
Тот был на противоположной стороне улицы рядом со Спенсером. Они говорили обо мне, словно меня там и не было.
Габби снова открыла рот.
Спенсер держал Джимми за руку.
- Габби, я знаю это. Просто держись.
Она замолчала и скрестила руки.
- Как они узнали, что мы находимся в фитнес-центре? - спросил Лиф.
- Они не знали, - откликнулся Спенсер. - Офицер Хенли знает места, где мы обычно собираемся. Им повезло, что мы оказались в одном из них.
- Что будем делать с Мэри? - спросил Рикер.
- Она в порядке, - сказала Габби.
- Она вовсе не в порядке, - ответил Рикер.
- Все хорошо, - откликнулась я.
- Нет, - огрызнулся Рикер.
- Меня преследовали, едва не арестовали, избили, - сказала я. К горлу подступила желчь, обжигая его. - Думаю, любой бы на моем месте слегка свихнулся бы. Видит бог, не мне тебе рассказывать о таких моментах, Рикер. Или мне стоит напомнить тебе об этом?
Рикер проигнорировал мою издевку.
- А что насчет тошноты? И Джимми?
- За последние три часа я пробежала больше, чем за последние три дня. Поэтому меня стошнило. Сейчас мне лучше. Я злилась, когда Джимми был рядом. Не на самого Джимми. Просто злилась, а он оказался рядом.
- Ты не злилась, - сказала Габби.
- Да, она злилась, - тихо заметил Спенсер. - На самом деле злилась.
Ано сел рядом со мной и притянул меня. Я склонилась к нему, не волнуясь о том, что все заметят нас с Ано в этот момент.
- Мэри, - в голосе Лифа сквозило предостережение.
Шесть пар глаз уставились на меня, словно меня уже обвинили в убийстве.
- Что?
- Твой рот, - начал Рикер. - На губах что-то белое. Остатки рвоты или чего-то подобного...
Я провела рукой по губам и почувствовала что-то влажное, словно пускала слюни во сне. Долгую секунду я думала лишь о том, что хочу придушить кого-нибудь. Либо себя, либо их. Их или себя. Это уже не имело значения.