– Владыка, молю, – твердила Дэлеб, пытаясь его образумить.
– О, нет… смерть для тебя слишком легкая кара. Я поступлю иначе, пусть даже меня распнут за это у врат собственной пещеры. Слишком давно ты испытываешь мое терпение, – прошипел Асмодей, с силой надавив на грудь врага. Его пальцы сомкнулись на горле под самым подбородком, заставляя Абаддон открыть рот. – Ты будешь жить, но пожалеешь о каждом сделанном вздохе.
После этих слов Асмодей начал медленно втягивать в себя воздух, проделывая ту же манипуляцию, что свершил его враг с Авророй в момент их первой встречи. Он пытался поглотить его нечестивую душу, и пусть этот поступок аукнется ему… пусть он падет жертвой собственной жадности, не сумев переварить такое количество энергии… пусть! Зато он отомстит, и месть будет сладка, ибо ее лелеяли не одно столетие. Ее взрастили на благостной почве ненависти и гнева, и теперь она расцвела во всем своем порочном цвете, не признавая доводов разума.
Однако, вопреки ожиданиям, изо рта побежденного так и не поднялся светящийся дымок покоренного духа. Не было ни белого, ни серого, не было даже черного дыма. Не было ничего! И тут недоумение, повисшее в тишине, разорвал пронзительный смех Абаддон.
– То, что с возу упало, уже не воротишь! Не так ли? – прошипел он, выплевывая каждое слово. Сказать, что Асмодей был удивлен, значило промолчать. Он был повержен этим открытием, пытаясь наскоро сложить в голове тысячелетнюю мозаику, получив, наконец, желаемые фрагменты. – Теперь я напомню тебе истину, о которой ты позабыл, – бросив беглый взгляд на дверь и застывшую в проходе фигуру, прошипел Абаддон.
– Да что ты? Мне кажется, ты не в том положении, чтобы меня учить, – хмыкнул Владыка Похоти. – И что же это за истина?
– Не смей поднимать меч в обители Люцифера, – раздался холодный, словно айсберг, голос хозяина замка. От неожиданности Асмодей едва не выронил из рук кинжал, выпустив свою жертву. Хотя сейчас было не до этого. Склонившись в низком поклоне, демон потупил взор, а Дэлеб и вовсе рухнула к его ногам, не помня себя от страха.
– Владыка, – произнес он. – Я…
– Довольно, – бесцеремонно оборвал его Люцифер, подходя ближе. – Как я устал от вашей непрекращающейся розни! Введя табу на использование магии в этой обители, я надеялся усмирить ваш пыл, но вы будто слепы и глухи ко всему. Я ведь ясно дал понять, что не потерплю поножовщины в своих владениях, но вы… мои рыцари, презрев все запреты, грызетесь, будто голодные псы за кость! Позор!
– Повелитель, – попытался вмешаться Абаддон. – Нет в том моей вины!
– Молчать! – прорычал Люцифер, одним лишь усилием воли лишив демона дара речи. – Мятежники без устали твердят о том, что я неспособен поддержать порядок в королевстве, мы проводим зачистки, но эта нечисть подобна гидре – на месте отрубленной головы вырастает пара новых, а зачинщики по-прежнему сокрыты от наших глаз. Так почему же осмеливаются они на подобную дерзость? – риторически спросил он. – Не потому ли, что мои рыцари – столпы моей власти, позволяют себе подобное неповиновение в моем собственном замке, так еще и на глазах у своих последователей? – при этих словах владыка кивнул в сторону Дэлеб, распростершейся на полу. – Вам слишком многое было дозволено и слишком многое прощалось! Пора это прекратить! Асмодей, – Люцифер приподнял демона, преклонившего колено, за подбородок, – за содеянное я приговариваю тебя к двадцати ударам плетьми на невольничьей площади замка. Тебе будет учение, а остальным – назидание.
При этих словах в глазах Владыки Похоти отразилась истинная мольба. Не мог он снести подобного унижения! Для рыцаря Ада этот приговор был самым страшным ударом, бросающим тень на его авторитет, на его могущество… и все это будет происходить на глазах тысяч зевак. От такого позора придется отмываться дольше, чем от предательства.
– Владыка, лучше сразу убейте меня! Бросьте в Геенну, молю, – твердил он, ухватив его за край плаща.
– Как ты сам сказал: «смерть – это слишком легкая кара!» - усаживаясь на трон, поставленный во главе стола, произнес Люцифер, проведя рукой по трепещущему пламени свечи, а потом, одним лишь движением затушил его, будто этот хрупкий огонь символизировал жизнь, которую он собирался забрать, но в последний момент придумал более жестокое наказание.
– Что ж, каждый получает по заслугам, – проходя мимо поверженного врага, прошептал Абаддон. Теперь-то Асмодей понял, что стал жертвой очередной западни. Слишком легко далась ему эта победа, мог бы заподозрить неладное. Но в гневе своем, подобном яду, разливающемуся по венам, он был слеп, потому и позволил этому пороку причинить больший вред сосуду, в котором он бушевал, чем тому, на кого пытался его выместить. Собственно, а чего он еще ожидал от своего противника, олицетворяющего этот грех? Как сам Асмодей был искусен в разжигании плотского огня, так же и Абаддон, супротив души усилием воли, сеял ненависть в сердцах. Как говорится: кто на что учился…
– Абаддон, – столь же холодно произнес Люцифер, – этот же приговор касается и тебя!
Казалось бы, бледностью своей демон гнева мог сравниться с мраморной статуей и бледнее стать уже не мог. Но, услышав этот вердикт, он стал белее свежевыпавшего снега и лишь глаза засияли пугающим огнем, напоминая огромные аметисты, на гранях которых играл шаловливый свет.
– Повелитель, не в том моей вины. Асмодей напал…
– Прекрати! – оборвал его темнейший князь. – Чем больше ты говоришь, тем больше опускаешься в бездну! Я не желаю тебя слушать…
– Но, Владыка, – в очередной раз попытался возразить демон.
– Абаддон, я знаю тебя и знаю Асмодея – этого достаточно, чтобы понять, кто из вас подливал масло в огонь. Закончим пререкания. Наказание понесете оба, если уж наводить порядок в Аду, стоит начать с собственного совета. А теперь, вернемся к нашей тяжбе, если у Вас до сих пор не отпало желание, – Люцифер указал на пару кресел, стоявших по обе руки от него. – Присаживайтесь!
На некоторое время меж ними воцарилось глубокое молчание. Рыцари, сраженные своим приговором, пытались свыкнуться с грядущим позором, в глубине души лелея надежду на то, что владыка своим высочайшим решением сменит гнев на милость, а он, в свою очередь, с интересом наблюдал за метаниями воинов, осмелившихся презреть его запрет.
Подумать только, с момента низвержения минули тысячелетия, а их взаимная ненависть, будто вино, с каждым годом становилась все крепче и сейчас, пожалуй, уже никто из них не помнил, что за причина стояла у истоков этой древней, как сам мир, розни. Война, каждый год уносящая сотни демонских жизней, велась ими скорее уже по привычке, чем из жажды власти, ибо на то, что победителю достанется вотчина проигравшего, надежды не было никакой, да и Темный Князь, едва ли бы позволил этому противостоянию выйти из берегов.
По разумению самого Люцифера корни этой вражды родились не на политическом поприще, а на личном, но истинная причина была сокрыта от каждого обитателя Преисподней. Тайна за семью печатями, манящая… однако сам властитель никогда не пытался приоткрыть эту завесу, выжидая того мгновения, когда один из них решится на признание. Но время шло, а все оставалось без изменений, а со временем и вовсе кануло в Лету.
– Итак, Асмодей, – произнес хозяин замка, – ты инициировал этот процесс, тебе и первое слово держать. Прошу…
– Повелитель, суть моих претензий, как и обвинений, со вчерашнего дня не изменилась. Пользуясь своим положением и могуществом, Абаддон ворвался в мой дом, перебил стражу и похитил принадлежащую мне душу.
– А как же твои обвинения касательно роли одного из моих советников в подготовке мятежа? Помнится, вчера в основе твоих обвинений стояло именно это.
– Ввиду открывшихся мне обстоятельств, я хочу отозвать это обвинение, – понурив голову, произнес демон. Признаться, такого поворота событий он не ожидал, над этим стоило еще хорошенько поразмыслить, но не сейчас.
– Вот она, вечная твоя проблема… язык и меч бегут впереди разума, – скрестив руки на груди, презрительно фыркнул его оппонент.
– Абаддон… – повысив голос, прорычал Люцифер. – Мне кажется, тебе было мало моего наказания. Еще пять плетей… эту дерзость я выжгу огнем. Впрочем, в чем-то он прав, Асмодей, вы погрязли в собственных интригах, утонули во лжи… и ради чего? Власти? Корысти?
– Такова природа демонов, Владыка, – произнес Асмодей.
– Природа, которую Вы должны обращать против людей, а не против меня… В Аду есть одна истина и один закон – это я!
– Что Вы, Повелитель, как можно? Это только наши разборки, не имеющие никакого отношения…
– Достаточно, – прервал его Люцифер. – Ваша борьба бросает тень на мой авторитет, к тому же… обвинение в мятеже, погром в доме моего ближайшего советника… по-вашему я могу остаться безучастным к этому? Впрочем, раз тебе так хочется взять слово, Абаддон, я готов тебя выслушать! Есть ли в этих обвинениях хоть капля истины?
– Все истинно, Повелитель, кроме откровенной лжи, – пространно ответил он.
– У меня есть свидетель, – с негодованием воскликнул Асмодей, указывая на Дэлеб.
– И мы его обязательно выслушаем, когда придет время, – спокойно произнес Люцифер. – Что ты имеешь в виду, Абаддон?
– Беру ли я на себя ответственность за вторжение в дом злейшего врага? Беру! – он метнул надменный взгляд в сторону Асмодея. – Беру ли я ответственность за погром, учиненный там? Разумеется. Готов возместить эти потери и отправить к нему во служение лучших своих стражей. Они, уж точно, не сдадутся на милость врага без боя.
– Нет, уж, уволь… – фыркнул Владыка Похоти. – Твоим прихвостням в мой дом путь заказан.
– Что касается Авроры, – протянул Абаддон. – То здесь… увы и ах! Мне нечего возвращать! Ее больше нет! Однако ее энергия еще долго будет греть мою душу… но я готов выкупить твои векселя, уплаченные за нее.
– Почему она?! – сверкнув взглядом, в котором сиял подавленный гнев, прошипел Асмодей.
– Потому что все сделки, заключенные Лионелем Демаре, находятся под моим покровительством, – произнес Абаддон. – Эта душа была предназначена мне в уплату старого долга, но ты перехватил ее на аукционе, так еще и осмелился несколько лет выставлять ее на всеобщее обозрение. К тому же, эта игра… пощечина, нанесенная мне в присутствии высших демонов, пощечина, о которой узнал каждый бес в Аду. По-твоему – это недостаточный повод для мести?
– Даже здесь есть свои правила. Они пишутся для нас и нами соблюдаются, – отозвался демон блуда. - Пусть выскажется Дэлеб. Из всех живущих она больше всех пострадала от действий этого… демона!
– Не возражаю, – спокойно ответил Люцифер, взмахом руки позволяя демонице присесть на стул подле Асмодея. – Ты – главный инженер в моих рядах, пользуешься немалым почетом и уважением, а потому заслуживаешь предоставленных тебе прав. Расскажи о том, что приключилась накануне.
– Владыка, – бросив мимолетный взгляд на Абаддон, начала она. – Вчера, находясь в своих покоях, я услышала шум, доносившийся из зала. Выхватив меч, я бросилась по коридору, столкнувшись по дороге с десятками напуганных душ, пытавшихся укрыться в дальних комнатах, а когда прорвалась к входу, столкнулась с кровавой картиной зверств. Стражницы-суккубы были буквально растерзаны в клочья, а остатки их тел разбросаны кругом, некоторые духи, не успевшие укрыться, выпиты до дна, мелкие бесы зарублены. А потом раздался отчаянный крик из покоев повелителя, и я бросилась туда.
– И что ты там увидела? – произнес Люцифер.
– Я… – она подняла наполненный страхом взор на Абаддон, сверлившего ее холодным, лишенным эмоций, взглядом. Собственно, обо всем, что она должна сказать, они условились заранее, но сказать эту ложь в присутствии самого Темного Князя было куда сложнее. Хотя и обратного пути для нее уже не было. – Я увидела их: Абаддон и Аврору. Прижав ее к себе, он поглотил часть ее энергии.
– И что было дальше?
– Я бросилась на него с мечом, но много ли рядовая демоница сможет сделать против рыцаря Ада? Отбросив меня в сторону, он вонзил кинжал мне в предплечье, а потом избил. Уже находясь на грани смерти, сквозь кровавую пелену я видела, как он заключил остатки ее души в сосуд, а после ушел… Не знаю, сколько я пролежала без сознания, но очнулась только после возвращения Повелителя, залечившего мои раны.
– Поразительно… – усмехнулся Люцифер, метнув на Абаддон удивленный взгляд.
– Простите, Владыка? – не понимая причины этого внезапного веселья, поинтересовался демон.
– Признаюсь, я удивлен! Что б ты оставил живого свидетеля…
– Не она была моей целью. К тому же, как Вы сами недавно отметили: «Дэлеб – главный инженер Ада». Уверен, такая потеря пагубно бы сказалась на нашем процветании.
– Точнее, это убийство не сошло бы тебе с рук, – вмешался в разговор Асмодей.
– Хватит, – остановил их Владыка, повелительно подняв руку. – Услышанного мне вполне достаточно, чтобы сделать вывод о том, что все вы что-то не договариваете! Абаддон, неужели ты всерьез считаешь, что я поверю в то, что тобой двигала лишь ущемленная гордыня? Будь на твоем месте кто-то другой, возможно… но не ты… и причина этой моей уверенности тебе, впрочем, как и остальным здесь присутствующим, известна. Что за тайна побудила тебя пойти на столь опрометчивый шаг? Ты не мог не понимать, что за такой серьезный проступок придется держать ответ! А ты, Асмодей, на твой дом совершено нападение, почему же молчишь ты? Ты не побоялся взять на душу грех обвинения в предательстве, чтобы моими руками наказать виновника, так что же вы скрываете от меня?
Безусловно, догадки на этот счет у Люцифера были. Факт проникновения в хранилище с записями о поступлении душ не остался им не замечен. Загадкой было лишь то, кто мог осмелиться на подобный поступок? И зачем воровать то, к чему имеешь постоянный доступ? Первое было вполне понятно – сотворить такое решился бы лишь рыцарь, а вот со вторым было намного сложнее. Очередная интрига, клубок которой он начинал постепенно раскручивать. Однако вчера все встало на свои места. Узнав о противостоянии, развернувшемся в обители Асмодея, он связал все сюжетные нити воедино. Оставалось только дождаться апофеоза этого действа, но по какой-то неведомой ему причине, рыцари наложили на свои уста печать молчания, пытаясь по негласному согласию скормить ему ложь.
Собственно, он мог заставить их говорить, но немного взвесив все «за» и «против» решил с этим повременить. Было очевидно, что зачинщиком этой интриги был Асмодей, иначе они бы разбирали сейчас дело о вторжении в обитель Абаддон. В верности последнего, впрочем, Люцифер не сомневался, а если бы демон блуда что-то накопал, то сейчас, уже летал бы с победным кличем по его замку на своем драконе, а не пытался клеветой отомстить за собственную неудачу. Как бы то ни было, его отсутствие выведет каждого из них на чистую воду, а лишнее разбирательство могло только спугнуть мятежников, если они, конечно, были к оному причастны.
– Мне нечего добавить к тому, что я уже сказал, – спокойно заметил Абаддон.
– И мне, Владыка, – в тон ему произнес Асмодей. Дэлеб же, предпочитая не вмешиваться в грызню высших демонов, хранила робкое молчание. Да и много ли она знала.
– Что ж, раз вы не готовы открыть мне всей истины, будьте готовы смириться с последствиями моего решения.
– Ваше слово для нас – закон!
– В этом случае, я приму решение на основе тех фактов, что вы мне предоставили. Абаддон не отрицал собственной роли в этих кровавых событиях. Погибших уже не возвратишь, но ущерб, в частности, поглощенные души должно возместить троекратно!
– Повелитель, – вмешался демон гнева. Одно дело было возместить стоимость одной души Авроры, пусть даже с процентами, но это было откровенно говоря законным грабежом, – Это немыслимо!
– Я еще не закончил! Вы решили накормить меня ложью, я вам подыграл! Если есть что добавить, сейчас самое время – повелительно сказал Люцифер.
– Нет, Господин мой!
– Будь на твоем месте любой другой демон, его бы давно бы пытали будто провинившегося грешника, но тень позора моих рыцарей – позор для меня, а потому до своего возвращения я отстраняю тебя от власти. К тому же, тебе надлежит выплатить в казну двойной налог. Что касается ложных обвинений в измене, Асмодей, это непозволительная клевета, а потому такой же налог выплатишь и ты! Я добавляю тебе еще пять плетей! На этом все!