Так мы и разошлись, улыбаясь и посмеиваясь в разные стороны. Мы к выходу, а иностранцы - к фонтану "Дружба народов".
А фотография нам на память о нашем упрямстве осталась. Да, иногда лучше потеплее одеться, а потом снять лишнюю одежду.
Наталья Архиповна
У нас на этаже жила соседка - старенькая Наталья Архиповна. У нее была точно такая же, как и у нас, однокомнатная квартира. Наша мама часто покупала для Натальи Архиповны хлеб и молоко, а мы с Пашей приходили к Наталье Архиповне просто так, в гости.
У неё дома было очень много свободного места, в то время как наша квартира была заставлена мебелью. И пахла её квартира совсем по-другому. Мебель в ее комнате тоже была не такая, как у нас, а "старинная", как говорил мой папа.
Деревянные двери огромного шкафа были украшены резьбой, изображавшей виноградные кисти. Кровать - очень высокая, с медными шишечками на спинках, всегда аккуратно застеленная. На ней одна на другой лежали три подушки - большая, средняя и совсем маленькая, покрытые кружевной накидкой. Получалось, как будто на кровати - высокая снежная гора. И я часто в своих мечтах представляла, как мои куклы катаются с этой горы на санках или живут под краем большой подушки - в домиках за кружевной накидкой. Но по-настоящему так поиграть не получалось, потому что Наталья Архиповна даже не разрешала садиться на её кровать.
Еще в комнате Натальи Архиповны был пузатый комод, тоже очень старый. На комоде стоял пластмассовый грибок. В его шляпке сверху была круглая дырочка с увеличительным стеклом. Если в неё заглянуть, то можно было увидеть девочку в коричневом школьном платье и белом фартуке. Это внутри грибочка была спрятана фотография. И каждый раз, заглянув в дырочку, я спрашивала у Натальи Архиповны:
- Это кто?
- Это моя внучка, - каждый раз отвечала Наталья Архиповна.
Для меня это была как игра. Я спрашиваю - Наталья Архиповна отвечает. Не знаю, что это было для Натальи Архиповны. Может она каждый раз забывала, что я у неё уже про это спрашивала. Ведь Наталья Архиповна была старенькая. А может, ей было приятно поговорить с кем-нибудь про свою внучку.
- Она учится в школе? - продолжала спрашивать я, хотя уже знала ответ.
- Нет, она уже выросла и работает.
- А где она теперь?
- В Ташкенте.
Я жалела Наталью Архиповну. Она здесь, в Москве, одна. А её сын и внучка в далеком городе Ташкенте. Только на праздник пришлют телеграмму: "ПОЗДРАВЛЯЕМ ПРАЗДНИКОМ ВСКЛ ЗНК КАК ЗДОРОВЬЕ ВПР ЗНК МЫ ХОРОШО ТЧК", а приезжают совсем редко.
Наталья Архиповна родилась ещё при царе. Папа в шутку говорил "при царе Горохе". Но на самом деле никакого царя Гороха, конечно, не было. А был царь Николай Второй.
- А вы видели царя? - интересовалась я у Натальи Архиповны.
- Могла видеть, - улыбалась она. - Но мне его не показывали...
Вот какая старенькая и одинокая была Наталья Архиповна. Хорошо ещё, что у неё были мы - соседи.
Тарелка супа
Мама, когда ей нужно было куда-нибудь уйти, иногда просила Наталью Архиповну приглядеть за нами. Наталья Архиповна разливала нам по тарелкам суп, садилась рядышком и смотрела, как мы едим. Но есть суп нам обычно не хотелось.
- Можно мы не будем суп? - канючили мы.
- Мама сказала всё съесть, - отвечала Наталья Архиповна.
Да, мама всегда требовала съедать всё, что в тарелке. Хочешь - не хочешь, вкусно - не вкусно, наелся - не наелся - надо всё съесть.
Как-то мы с Пашей ковырялись в супе, выуживая из него морковку и складывая на края тарелок. Петушок на дне моей тарелки смотрел на меня с надеждой. А Паша пытался спасти нарисованного на его тарелке медвежонка.
Тут Паша вспомнил, какой танк он нарисовал. И потащил Наталью Архиповну за собой в комнату - показывать рисунок.
Я осталась одна. И у меня тут же возникла замечательная идея. Я схватила свою тарелку, пошла в туалет и вылила почти весь суп в унитаз. Потом решила помочь и Паше, и понесла в туалет его тарелку. На обратном пути я едва не столкнулась с Натальей Архиповной и Пашей в дверях. Но успела проскочить вперед них на кухню и поставить Пашину тарелку на стол, чуть не расплескав остатки супа.
- А я уже спасла своего петушка! - отрапортовала я Наталье Архиповне, когда та прошаркала в кухню.
Паша сел за стол и посмотрел на свою тарелку.
- А мой медвежонок, похоже, решил сам себя спасти, - удивленно протянул Паша.
Я усиленно заморгала Паше глазами. Но он ничего не понял, быстренько отправил себе в рот остатки супа и пошёл играть в комнату, и я за ним. А Наталья Архиповна села смотреть на кухне наш черно-белый телевизор.
Через некоторое время мы почувствовали голод. Я решила отправить Пашу на кухню.
- Подойдёшь к холодильнику, достанешь оттуда колбасу и тащи сюда, - давала я наставления. - Только смотри, чтобы Наталья Архиповна не увидела.
Паша сбегал на кухню и вернулся с начатым батоном колбасы. Мы залезли под стол и стали по очереди откусывать от колбасы большие куски. Вскоре мы наелись, но возвращать колбасу обратно в холодильник нам показалось слишком рискованно. Мы решили подождать, когда Наталья Архиповна выйдет из кухни, и принялись играть, а остатки колбасы так и остались лежать под столом.
Вечером пришли родители. И мама случайно обнаружила под столом заметно покусанный и уже начинающий портиться батон колбасы.
- Даша! Паша! Как понимать такое безобразие?! - возмущенно воскликнула она.
Мы с братом поняли, что нам сейчас сильно непоздоровится и поспешили заплакать, чтобы хоть немного разжалобить маму.
- Мы умирали от голода, - оправдывались мы, театрально размазывая по лицу слёзы.
- А почему вы умирали от голода? - допытывалась мама. - Вы что не ели суп?
- Ели, - хныкали мы с Пашей.
- А вы весь суп съели? - продолжала расследование мама.
- Да, - протянул Паша.
- Да, - неуверенно просипела я.
Похоже, мама тоже когда-то была ребенком, и провести её было сложно: она очень внимательно посмотрела на меня, и я поспешно опустила глаза в пол. Но мама ничего не сказала.
С супом я попалась в другой раз. Когда нечаянно уронила тарелку в унитаз. Тарелка дзынькнула и развалилась на две части. Пришла Наталья Архиповна и всё поняла. Никогда я не видела её такой сердитой.
- Разве можно еду выбрасывать! - ужаснулась она. - Когда началась война с немцами, я была молодой девушкой и жила в Ленинграде. Знаешь, как мы все хотели есть!? О таком супе, который ты сейчас вылила, мы во время войны и мечтать не могли. Нам в день выдавали вооот такой маленький кусочек чёрного хлеба. Белый хлеб мы вообще не видели. А суп варили из картофельных очисток и ремней.
От этих горестных воспоминаний глаза у Натальи Архиповны увлажнились, наполнившись слезами. Я представила Наталью Архиповну, поедающую картофельные очистки, и мне стало её очень жалко. Слёзы подступили к краю глаз и полились по щекам. Я бросилась к Наталье Архиповне, она прижала меня к себе и стала гладить по голове.
- Ну, прости, прости, моя хорошая, - приговаривала Наталья Архиповна. - Я не хотела тебя расстраивать...
С тех пор я больше никогда не выбрасывала еду, но ели мы с Пашей всё равно плохо.
Что из этого вышло
Как-то вечером мы всей семьей сидели за столом и ужинали. Мы с Пашей по обыкновению ковыряли ложкой кашу, надеясь, что гречка на тарелке уменьшится сама собой. Мама смотрела на нас, смотрела и не выдержала:
- Нет, ну что же это такое! Почему эти дети ничего не хотят есть? Я стараюсь, готовлю, чтобы вкусно было... А их к столу не дозовешься! А если и дозовешься, то толку-то!
Папа успокаивающе похлопал маму по руке и сказал:
- Ира, не нужно так сильно переживать... Давай попробуем больше не заставлять детей есть.
- Да они тогда вообще ничего есть не будут! Исхудают бедненькие! - испуганно отозвалась мама.
- А вот посмотрим, что из этого выйдет, - невозмутимо ответил папа. - Ты давно хотела съездить к своей тёте в Астрахань. По моему, самое время. Отдохнешь там. А я сам займусь детьми, вернее их питанием.
Перед отъездом мама велела нам хорошо себя вести, не ссориться, не гулять в мокрых варежках, не лизать сосульки и напоследок крепко расцеловала. Глаза у нее при этом были тревожные.
Вечером после детского сада папа поинтересовался:
- Дети, вы будете ужинать?
- Нет! - дружно ответили мы, обрадованные, что можно ничего не есть.
Правда, когда мы посмотрели передачу "Спокойной ночи, малыши", нам всё же захотелось чем-нибудь перекусить. Мы с Пашей стали шарить по кухонным шкафам в поисках хлеба или печенья, но оказалось, что ничего нет.
"Ну и ладно", - решили мы и легли спать.
На следующий день вечером папа опять спросил, будем ли мы есть.
- А что на ужин? - поинтересовались мы на всякий случай.
- Макароны с тушенкой, - сообщил папа, погромыхивая крышкой от кастрюли.
- Ой, нет, мы не хотим! - решительно отказались мы. - Нам сегодня в саду тоже самое давали.
- Ну не хотите - как хотите! - миролюбиво согласился папа и сел за стол ужинать в полном одиночестве.
А мы с Пашей отправились играть в комнату.
Через некоторое время брат, прервав игру, пошел на кухню и спросил:
- Папа, что есть поесть?
- Макароны с тушенкой, - напомнил папа, отрываясь от чтения газеты.
- Опять!? - возмутился Паша.
- Конечно опять, - зашелестел газетой папа, - я ничего нового не готовил.
Паша отказался. И мы опять легли спать, не поужинав.
Вечером на третий день папа, приведя нас из детского сада домой, снова уточнил, будем ли мы кушать.
- А что есть? - поинтересовались мы.
- Подливка и картошка.
Мы немножко подумали и всё-таки отказались. Ведь так здорово - не есть!
Но едва закончились "Спокойной ночи", нас обуял голод. Мы с братом побежали на кухню:
- Папа, дай нам подливку и картошку! - попросили мы.
- Дети, я уже всё съел. Надо было вовремя приходить, - озадаченно произнес папа, почесав затылок.
- И ничего нет? - недоверчиво протянули мы.
- Теперь только завтра, - развел руками папа.
Мы грустные поплелись в комнату.
На четвертый день по дороге из детского сада папа спросил:
- Будете ужинать?
- Будем! - закричали мы в один голос и даже не спросили, что сегодня планируется на ужин.
Придя домой, папа занялся приготовленьем еды, а мы с Пашей стали играть в лото. Играем, а сами слушаем, когда же нас папа позовет. И как только мы услышали: "Даша, Паша...", - мы со всех ног бросились сначала в ванну - мыть руки, а потом на кухню.
И съели по полной тарелке ароматной гречневой каши и по целой котлете. Котлеты у папы, правда, немного подгорели, но все равно были очень вкусными.
В субботу, когда мы с Пашей проснулись, мама уже приехала от тёти Светы. Она стояла у плиты и что-то помешивала в кастрюле. Мы подбежали к ней и обняли.
- Мамочка! Как здорово, что ты вернулась! - захлебываясь от радости и перебивая друг друга, кричали мы с Пашей.
- Я тоже рада! - широко улыбнулась мама, прижимая нас к себе. - Дома так хорошо!
- Мама, а ты готовишь завтрак, да? - любопытствовали мы и норовили сунуть нос в кастрюлю с кашей.
- Да, манную кашу, - объявила мама.
Мы быстро умылись, почистили зубы, оделись и, не дожидаясь приглашения, уселись за стол. Мама выключила под кастрюлькой газ и, не оборачиваясь, громко позвала нас:
- Даша, Паша! Идите завтракать!
- А мы уже тут! - подали мы голос из-за стола.
Мама-то думала, что нас, как всегда, придется несколько раз звать есть... Но нет, теперь мы ели всё, что дают!
Пожар
У мамы и папы была огромная кровать. Кровать стояла за шкафом, и её не было видно. По утрам в выходные дни мы любили с братом прибегать к маме и папе. Лежать с ними на кровати, болтать, дурачиться. Потом мама вставала и уходила готовить завтрак. А мы с Пашей наваливались на папу и старались его обездвижить.
- Я его победил! - кричал Паша, вскарабкиваясь на папу.
Но папа тут же стряхивал его и приплющивал нас друг к другу. Так что над кроватью стоял тот ещё визг и писк. А ещё папа тыкал в нас пальцами и называл это "китайский бокс". Это и вправду было похоже на много-много маленьких китайцев бьющих нас своими маленькими кулачками. Было немного больно, но и смешно.
Потом папа тоже вставал и уходил в магазин. А мы с Пашей оставались бороться друг с другом на широкой родительской кровати. Пока кто-нибудь не заплачет и не побежит жаловаться маме. В тот день мы как-то мирно подрались и пошли одеваться. Вдруг мы почувствовали запах гари. "Наверно, у мамы блины горят", - подумала я и побежала проверять. Но мамы на кухне не было. Она мылась в ванной.
- Мама, у тебя блины сгорели? - крикнула я маме через дверь.
- Я не жарила блины, - услышала я сквозь звук льющейся воды.
Я пожала плечами и пошла в комнату.
Мы стали с Пашей стоить из кубиков ступенчатую пирамиду. Мама помылась и вышла из ванной. Она тут же почувствовала запах гари и зашла в комнату. Заглянула за шкаф - а там... всё в огне!!! Мама закричала:
- Живо к Наталье Архиповне!
Мы с Пашей тоже хотели посмотреть, как горит кровать и побыть пожарными. Ведь это так интересно! Но мама тоже с детства мечтала побыть пожарным. Она быстренько выставила нас за дверь. Мы побежали к соседке и наперебой стали рассказывать Наталье Архиповне, как у нас там здорово горят подушки и одеяла.
А мама в это время тушила пожар. Она наполняла в ванной кастрюлю водой и бежала с ней в комнату - заливать подушки и одеяла. Огонь жалобно шипел на маму, но умирал. Нам с Пашей было интересно, что мама надела на голову вместо каски? Ведь все пожарные в касках.
Вскоре папа забрал нас от соседки, и мы вернулись домой. Квартира пропахла гарью, а кровать и стена над ней почернели от копоти.
Оказалось, что когда мы с Пашей дрались, кто-то из нас задел ногой включенный светильник, который висел над кроватью. Лампочка была горячая. Светильник упал на кровать, и начался пожар. А никто этого не заметил. Обуглившиеся подушки, одеяла и матрас пришлось выбросить. И откладывать деньги на покупку новых. А обои - переклеивать.
Но меня больше волновала моя кукла. Во время пожара она лежала рядом с кроватью на тумбочке. И у неё обгорели волосы. Она стала лысой! Кукла сразу разонравилась мне. Я перестала с ней играть. Мама уговаривала меня не обращать внимания на её волосы, вернее на их отсутствие.
- Надевай ей шапочку и ничего не будет видно, - советовала мама.
- Но я-то ведь знаю, что она лысая! - возмущалась я.
Я просила маму купить мне другую куклу, но на новую куклу денег пока не было ...
Битвы на родительской кровати на некоторое время прекратились, а потом снова возобновились. Но теперь мы уже очень осторожно размахивали ногами. А вставая с кровати, всегда проверяли - на месте ли светильник.
Новая кукла
Приближался мой день рождения. Бабушка спросила меня, что я хочу в подарок. Я уже давно мечтала о новой кукле. Бабушка подошла к выбору куклы обстоятельно. Объездила несколько магазинов и нашла в "Центральном Детском Мире" очень красивую куклу.
В мой день рождения мы с бабушкой поехали за этой куклой. Вошли в "Детский мир", и у меня глаза разбежались. Никогда я не видела столько кукол, колясок, машинок, мячиков, пирамидок в одном месте. И так мне захотелось всё это купить!... Но бабушка не дала мне помечтать, а потянула за руку к прилавку.
- Покажите, пожалуйста, вон ту куклу на верхней полке, с краю, - попросила бабушка продавца.
Молоденькая продавщица вскарабкалась на лесенку и сняла с полки куклу. Кукла мне понравилась. Но я волновалась, что можно найти ещё лучше. И хотела посмотреть всех кукол. Продавщица терпеливо достала нам ещё несколько кукол. Они все мне очень нравились. И эта куколка с каштановыми волосами и та в малиновом плаще. И кукла с двумя косичками в юбочке и кофточке. А ещё была кукла - Красная Шапочка. Я хотела их всех и не могла выбрать. Бабушка, видя мои мучения, сказала: "Первая кукла - лучше всех".