— А эта лихорадка… которую подцепили люди, пришедшие из-за Серой границы… она действительно заразная?
Ингильвар негромко засмеялась в темноте.
— Нет, — сказала она. — Нет, Денис, она не заразная.
* * *
Эвремар присоединилась к отряду Дениса на следующий день, когда они выезжали в патруль. Их участок — кусок дороги, лес и небольшая равнина вплоть до реки. Там не должно быть троллей. Там не должно быть бунтов. Прочный мир на землях Ингильвар, как и приказала защитница.
Несмотря на то, что репутация эльфийской лучницы всем была известна, никто не сказал ей ни одного худого слова. С Денисом она поздоровалась, кивнув ему издалека. Он ответил таким же кивком, немного смущенный. Никогда раньше не думал, что ему придется командовать Эвремар. Когда-то он ее побаивался.
Было жарко. К вечеру резко похолодает, но днем солнце жарит нестерпимо. Подобно многим в его отряде, Денис перетягивал волосы на лбу, как индеец, плотной кожаной повязкой. По крайней мере, пот не попадает в глаза.
Тяжко, вздымая тучи пыли, скакали всадники. Золотисто-зеленые поля тянулись от самой дороги до темных рощ. Если остановиться, то, наверное, можно услышать гудение насекомых. Но всадники не останавливались.
Хорошо бы успеть и вернуться в замок до заката. Возле отдаленного участка леса вчера видели следы чужих лошадей. Если тролли перешли границу, то их необходимо перехватить прежде, чем сядет солнце.
К командиру приблизился солдат, которого звали Хэрибонд. Один из тех, кто был, несомненно, здорово старше Дениса. Лет на десять — самое малое. С такими Денис предпочитал общаться как можно меньше. Чтобы не возникло случайно ненужных разговоров.
Хэрибонд крикнул:
— Командир! Остановись!
Денис натянул поводья, и они с Хэрибондом отстали от отряда.
— Что ты хотел мне сказать? — осведомился Денис, болезненно щурясь на ярком свету.
Хэрибонд показал рукой в сторону темной рощи.
— Там тролли.
— Да? — Денис повернулся в седле, посмотрел на густую листву деревьев. Роща как роща. Ничем не выделяется среди прочих. — Откуда ты знаешь про троллей?
— Они там, — повторил Хэрибонд. — Поверь мне.
Что-то в его тоне заставило Дениса насторожиться. Хэрибонд был целиком и полностью уверен в своей правоте.
— Ладно, — проговорил Денис медленно, — в конце концов, почему бы и нет. — Он взялся за рожок, который носил у седла, и дунул. В первый раз звук получился ужасный. Как будто кто-то захлебнулся слюнями и умер, страшно хрипя. Денис перевел дыхание, обтер ладонью рот и снова приложил рожок к губам. На сей раз вышло лучше — звук пронзительный и тонкий разлетелся над полем. Солдаты остановились.
Денис махнул им в сторону рощи — туда.
И прямо через поле, не разбирая дороги, они помчались к деревьям. Денис помедлил и двинулся вслед за остальными лишь после того, как развернул коня Хэрибонд. Впереди он видел лучницу Эвремар — она держалась чуть в стороне от остальных, как будто добровольно взяла на себя задачу присматривать за прочими солдатами, чтобы с ними не случилось беды.
Роща впереди молчала. Деревья шумели на ветру, и внезапно над ними поднялась целая стая ворон. Денис не смотрел на Хэрибонда и больше не задавал ему вопросов. Нужно все проверить. Он въехал под тень деревьев и сразу как будто очутился в совершенно другом мире.
Милосердно пропал жар солнечных лучей. В полумраке поначалу плохо было видно, но глаза быстро отдохнули и привыкли. Запах прелой листвы, похожий на запах благородного пива. И странно громкий, жалобный крик листвы, терзаемой ветром в вышине.
Деревья были похожи на осиновые. А может быть, это и была осина. Денис не брался определить.
— Ну и где же твои тролли? — не выдержал он.
Хэрибонд покачал головой… И вдруг тролли, словно вызванные заклятьем из небытия, возникли.
Они выступили между стволами деревьев, сразу много, и с диким криком накинулись на отряд. Маленькая вселенная рощи мгновенно переменилась после их появления: до сих пор обжитыми оставались лишь небеса с шумливой листвой и подземное царство, прикрытое опавшими листьями; теперь же весь срединный мир и весь воздух сделались населенными; их переполняли троллиные вопли и блеск троллиных мечей.
Денис отбил первую атаку, не думая и не рассуждая; он просто повторил тысячу раз отработанное движение. Никаких импровизаций, ничего особенного, «сверх программы». Тролль засмеялся, показывая ярко-оранжевые зубы, и направил на Дениса свою лошадку. Лохматый тролльский конек задрал верхнюю губу. Денис вспомнил, что лошади у троллей предпочитают мясо траве и сену. Конь, на котором сидел Денис, попятился, а тролль продолжал толкать его, заставляя отступать к стволу ближайшего дерева, где ждал второй противник.
Держа меч в опущенной руке, Денис направил коня вбок, а затем неожиданно развернулся и с силой ударил второго тролля, того, что поджидал жертву, казавшуюся такой растерянной. Тролль взвыл, а Денис поднял меч и встретил выпад первого врага. От стали полетели яркие искры, особенно хорошо заметные в сумраке рощи.
Один из троллей корчился на земле. Кровь размазывалась по тусклому золоту опавших листьев. Денис замешкался — ему не хотелось, чтобы его конь наступил на умирающего тролля, — и в тот же миг мимо его уха просвистела стрела. Денис дернулся, обернулся. Эвремар лишь мгновение смотрела на него. Он ничего не мог прочесть на ее лице. Ей даже как будто было скучно.
Тролль, которого Денис не заметил, со стрелой в горле повалился на землю между стволами двух деревьев. Когда Денис оторвал от него взгляд, Эвремар уже исчезла.
Схватка длилась несколько минут. Встречаясь с врагом, тролли обычно пытаются напугать, кричат и бросаются в атаку; если же их одолевают, то они, потеряв троих-четверых, так же быстро обращаются в бегство.
Это и произошло. Некоторое время отряд преследовал троллей, и Эвремар сняла стрелами еще двоих. Оставшиеся скрылись, и их пришлось выслеживать до наступления темноты. Денис не осмеливался гнаться за троллями очертя голову. Те, на кого он наткнулся в роще, могли быть передовым отрядом, а ближе к границе их запросто могло ожидать еще сто-двести воинов. С таким числом троллей полусотне не справиться.
— Если они перейдут границу и уйдут в троллиные земли, будем считать, что задача выполнена, — сказал Денис своим людям. — Но если у них действительно имеется поблизости от границы подкрепление, придется нам разделиться: часть отправится в замок за подмогой, а часть будет наблюдать.
Он глянул на Хэрибонда:
— Ты, кажется, хорошо читаешь следы на земле?
Хэрибонд смутился. Этот человек вообще легко краснел, что было очень заметно, невзирая на густой загар. Светло-серые глаза Хэрибонда казались искусственными, стеклянными, а цвет кожи стал неестественно багровым. Денис даже испугался:
— Если тебе нехорошо, скажи. Возьми, у меня есть немного вина во фляге. Это, наверное, давление…
Он сказал о давлении, не подумав. В Истинном мире о подобных вещах и не слыхивали, а потому на них и не ссылались. Но Хэрибонд не то вообще не понял, о чем говорит командир, не то решил ему поддакнуть.
— Может, и давление… Я бы от вина не отказался.
Денис протянул ему флягу. Хэрибонд глотнул и вернул с сожалением. Денис побулькал тем, что еще осталось. Совсем чуть-чуть.
— Ну так что, — продолжил Денис, — выручишь?
— Я не могу, — выдавил Хэрибонд.
— А как ты нашел троллей в первый раз? — удивился Денис. — Разве не по следу?
— Нет…
Пауза повисла и затянулась. И с каждым мгновением Денис делался все более мрачным.
Наконец он спросил:
— А если не по следу, то как?
— Я их… почуял, — выдавил наконец Хэрибонд. И вдруг его как будто прорвало: — Но ведь я всех нас спас, не так ли? Что вы ко мне привязались? Вот тебе, тебе лично, командир, что от меня надо? Я что могу — делаю, а чего не могу — извини.
— Просто объясни, — спокойно сказал Денис. — Не надо никаких извинений. Я ведь, кажется, не заставляю тебя совершать невозможное. Но объяснить-то ты в состоянии!
— Ты не поверишь, — буркнул Хэрибонд.
— С чего ты взял?
— Просто… потому что это… необычно.
— Мы теряем время, — напомнил Денис.
А про себя подумал: «Черт, я ведь разговариваю с тридцатилетним мужчиной! Отчитываю его, как мальчишку!»
Хэрибонд вытащил из-за пазухи кусок пергамента и протянул Денису.
— Вот это.
Денис взял пергамент, развернул. Просто кусок выделанной телячьей кожи. Или из чьей там кожи выделывают пергамент. На нем даже ничего не было написано.
— Что это такое? — недоумевающе спросил Денис.
— Сверни в трубку, — сказал Хэрибонд обреченным тоном. — Поднеси к глазу. И посмотри.
— На что посмотреть?
— На что хочешь…
— И что будет? — Денис все медлил, не решаясь последовать совету Хэрибонда. Отчасти — потому, что не понимал, к чему все это приведет, отчасти — из страха показаться смешным.
— Ты увидишь вещь или человека таким, какой он есть на самом деле, — сказал Хэрибонд. — Самый простой пример: женщина с густо нанесенным макияжем. Ты смотришь на нее — и видишь, какая она без всякой косметики. В натуральном виде.
— Что, и даже без одежды? — спросил Денис, усмехаясь.
— Понятия не имею, — признался Хэрибонд. — Никогда не смотрел через эту штуку на женщин… Но вот когда я взглянул на рощу, то увидел в ней троллей. Отлично их увидел, хотя они очень хорошо прятались. Понимаешь?
Денис поднес наконец пергамент к глазу. Нечто вроде подзорной трубы. От пергамента пахло почему-то воблой. Денис посмотрел на Хэрибонда — увидел Хэрибонда, немного встревоженного, краснолицего, но в общем и целом обычного. Потом Денис посмотрел на Эвремар — и увидел Эвремар. Похудевшую, какую-то жилистую, с упрямо сжатым ртом. Упрямую Эвремар, которая ни за что ему не расскажет, почему Арилье стал предателем и можно ли с этим что-то поделать. Затем Денис перевел подзорную трубу на рощу и понял, что троллей в ней больше нет. А один тролль, которого Денис считал убитым, на самом деле жив, только ранен.
Денис опустил пергамент и кивнул одному из своих солдат:
— Коэгги, пойдешь в рощу. Подбери там раненого тролля. Мы его, голубчика, расспросим.
Не задавая вопросов, Коэгги повернул коня и направился обратно в рощу.
Хэрибонд коснулся руки Дениса.
— А теперь отдай, пожалуйста.
Денис сжал пальцы на пергаменте.
— Откуда у тебя эта вещь?
— Она моя, — повторил Хэрибонд.
— Я не спрашиваю, чья она, потому что, сдается мне, знаю я, кому она принадлежала, — проговорил Денис. — Я спросил, откуда ты ее взял?
— Нашел.
Денис молча вернул Хэрибонду пергамент. Хэрибонд ответил своему командиру сердитым взглядом и, спрятав пергамент под одеждой, отошел подальше.
Захваченный в плен тролль плевался, шипел и отказывался отвечать на какие-либо вопросы. Денису очень не хотелось тащить его в замок. Раненого придется погрузить на чью-нибудь лошадь, а это существенно замедлит скорость передвижения отряда. Они доползут до замка только к ночи.
Коэгги, человек бесчувственный, скрутил троллю локти за спиной. Денис не стал приказывать, чтобы пленнику, мол, ослабили путы, ибо пленник, мол, ранен и все такое. Вместо этого он повернулся к Хэрибонду:
— Глянь-ка на него в свою трубку. Есть там у них подкрепление возле границы, или отряд был маленьким и сюда забрел просто из наглости?
* * *
Ингильвар выглядела холодной, отстраненной, но Денис немного уже научился читать ее лицо. Он видел, что защитница довольна.
— Они ушли через границу, — закончил докладывать Денис. — Потеряли четверых. Одного мы захватили и допрашивали.
— Где он теперь?
— Остался на месте.
— Вы добили его?
— Нет, — сказал Денис, поморщившись. — В этом не было необходимости. Мы бросили его раненым и связанным.
— Тролли живучи, — заметила Ингильвар. — Что, если он освободился и ушел?
— Значит, мы убьем его в следующий раз, — ответил Денис. И продолжил доклад: — В моем отряде потерь нет. Хотя могли бы быть, и если бы не лучница…
Он хотел рассказать Ингильвар о том, как эльфийка спасла ему жизнь, но Ингильвар вдруг замкнулась, сжала губы, опустила веки. Она ничего не желала слышать об Эвремар. И Денис промолчал.
Вместо этого он начал рассказывать о пергаменте.
Ингильвар сразу открыла глаза пошире, и Денис увидел в них живейший интерес. Он снова полностью завладел вниманием своей слушательницы.
Она сидела в неудобном, покосившемся деревянном кресле. Единственная попытка сделать это сиденье более приемлемым была предпринята, очевидно, очень давно: когда-то неизвестный доброжелатель постелил на кресло защитницы лохматую медвежью шкуру. Но это было много лет назад, и с тех пор шкура почти совершенно вытерлась.
Денис расхаживал перед ней по залу, от стены до окна. Ингильвар это не раздражало.
— Говорю тебе, это — вещь Джурича Морана! — твердил Денис. — Только Моран способен был создать столь нелепую и вместе с тем столь эффективную штуковину. Ну, это я так думаю. Ты, конечно, думаешь по-другому.
— Нет, — неожиданно согласилась с ним Ингильвар, — я тоже почему-то не сомневаюсь в том, что пергамент вышел из рук Морана…
— Эта вещь опасна! — горячо произнес Денис. — Все, что делает Моран, опасно для Истинного мира.
— Не обязательно, — возразила Ингильвар.
— Вспомни плащ Адальгера — и то, что происходило с тобой из-за этого плаща…
Денису казалось, что он падает в пропасть, пока произносит эти жуткие слова.
Но Ингильвар лишь холодно улыбнулась в ответ:
— Это уже в прошлом.
— Согласен! Согласен! — горячо воскликнул Денис. — Это в прошлом. Но пергамент — он в настоящем. И он опасен.
— Чем?
— Ну, тем, что в эту трубку можно увидеть…
— Что увидеть? — настаивала Ингильвар.
Денис потерянно молчал.
— Ты же сам сказал, — заключила она, торжествуя, — что в пергаментную трубку можно увидеть правду. Любое притворство, любая ложь будет разоблачена. Разве это не благо?
— Не знаю, — промямлил Денис. Теперь он вообще ни в чем не был уверен. — Я только знаю, что… ну, это морановские штучки. И их надо уничтожать.
— Да? Ты боишься?
— Боюсь, — с вызовом ответил он. — Боюсь, что эта вещь принесет много зла.
Ингильвар встала.
— Не тебе решать, как поступить с вещью, которая необходима нам в нашей войне, — промолвила защитница.
— Да? — выкрикнул Денис. — Я, между прочим, не животное! Не бессловесный!
Эта вспышка ярости удивила Ингильвар.
— Животное? Но никто ведь не считает тебя животным… О чем ты говоришь?
Денис изо всех сил пытался взять себя в руки, но зубы у него постукивали от возбуждения, когда он повторил:
— Я не животное. Просто запомни это, хорошо? Я — не животное.
Он повернулся и ушел от Ингильвар, почему-то страшно разобиженный. У него даже в груди все горело от обиды. Хотя Ингильвар ему ни словом не возразила.
Глава шестая
Остановившись на холме, Денис любовался своим отрядом. Разведчики один за другим спускались к реке. Кони медленно ступали по берегу. Девять всадников, изысканные силуэты. Во всем их облике заключалось нечто таинственное, грозное и красивое. Наверное, поэтому когда-то так естественно приходило восхищение буденновцами.
Лучница замыкала отряд. Она натянула поводья, оглянулась на Дениса, и он, кивнув эльфийке, наконец присоединился к остальным.
Речка блестела между камышами. Она была мелкой, заболоченной. Вода — то теплая, там, где ее нагревало солнце, а то вдруг ледяная — там, где из-под земли били ключи. Если прислушаться, можно услышать журчание.
Денис вызвался пройти со своими людьми берегом и проверить, нет ли подозрительных следов. Ингильвар рассылала разведчиков каждый день. Она не оставляла границу без присмотра ни на миг. Троллей, обнаруженных на земле, принадлежащей замку, не брали в плен — убивали на месте или бросали ранеными. Как правило, раненые не выживали. Впрочем, Денис этим никогда не интересовался. Может быть, после того, как с места сражения уходили воины, туда являлись мародеры. Это Дениса уже не касалось.