— Я тебе сделал больно?
Он мотает головой.
— Я думал, что ты разонравишься мне, но я не смогу отказаться от тебя, прости… прошу… стань моим мужем? Я подам прошение на тебя.
Отодвигаю его от себя и цежу:
— Ты хочешь выставить нас на посмешище? А об Аштане ты подумал?
Он кивнул, и я весь превратился в слух.
— Он будет под присмотром моего дядьки. Воевода не пойдет против меня и моего отца. Отцу все равно, у него есть незаконнорожденный сын. Он сейчас с ним. И на мои причуды всегда смотрел сквозь пальцы. Я не претендую на его состояние.
Несмело отвожу взгляд, пытаясь продумать все, и наконец, отвечаю нехотя:
— Сам не знаю, как без тебя буду. Но давай пока тайно встречаться?
Он мотает головой.
— Нет!!! Я и так уже изревновался, извелся весь. Ты должен каждую ночь быть моим. Только моим и ничьим. Я видел, как ты ту девку увел за собой. А потом видел, как она ушла от тебя, шатаясь. Скажи мне, что ты не был с ней.
Отворачиваюсь к окну и шепчу над ним, стягивая не больно его волосы на себя.
— Я хотел забыть, не хотел быть один той ночью. Прости… не хотел… я хотел стать нормальным… понимаешь?
Он, резко обернувшись, цедит зло:
— То есть мы сейчас ненормальные? Больные на голову? Ты это хочешь сказать?
Вздыхаю лишь.
— Я не это хотел сказать, а то, что Аштану надо, чтобы обо мне никто не мог плохого сказать. Он и так слишком многое пережил. Я его из огня вынес совсем малышом. И потом опекал все время.
Циате весь сразу как-то сник и, кивнув, обнял меня за талию.
— Прости, Путиш, прости… я совсем уже с ума сошел. Не могу ни о чем думать, кроме тебя.
Поднимаю его резко на руки, прижимаю к себе, крепко целуя в губы, и спрашиваю:
— А ты бы согласился стать моим мужем?
Он тотчас отзывается:
— Даже не сомневайся.
Смотрю на него долгим взглядом и наконец решаюсь.
— Я тоже бы не хотел скрывать наших отношений. Но хочу предложить тебе другое.
Он с готовностью смотрит на меня, и я, с трудом подбирая слова, предлагаю:
— Я тут замыслил давно. Последний раз я воевал, не могу уже народ бездумно убивать. Воевать надо не с народом, а с тем, кто там сидит на троне. И почему король так неразумно отдал князю Чупану больше половины земли, что тот решил сделать себя выше короля. И установить свою власть и своих князей. Я к чему все это говорю, к тому что надоело мне, что меня ведут, вот просто ведут, Циате, просто ведут, — обнимаю его жарко, и он отзывается на объятия, слушая меня очень внимательно и сам весь подаваясь на встречу моим объятиям. — Так вот, решил я перейти на сторону Чупана, но потом передумал. И решил просто уехать другие страны смотреть заморские. Людей посмотреть и себя показать. А то живу и знать не знаю, что есть люди оборотни, люди эльфы. А еще говорят, есть людоеды. Вон видел заморского гостя случайно… из кареты… его кожа была словно камень. И лицо и тело было с чешуей.
Циату кивнул.
— Это наги. Они вообще не приходят к нам, а тут случайно набрели на нас. Тоже, видишь, свой мир расширяют. Наш король пытался настроить их на войну против чупановцев, но те отказались и не приняли ни чью сторону. А откуда ты знаешь об эльфах? Они ведь из сказок, я о них только в сказках слышал, — он зевнул, и я, щадя его, предложил:
— Давай ты домой поедешь? Твой извозчик так и ждет тебя. Циату?
Он сонно мотнул головой.
— Я хочу с тобой спать, с тобой… Путиш… я же говорил. Я сейчас уеду, а ты в гостинице опять кого-то искать будешь… — сказал он обиженно.
Пришлось, сдерживая улыбку, пообещать:
— Нет, я не буду никого искать. Просто, если я намекну тебе или знак подам, то мы встретимся, ладно?
Он кивнул, серьезно глядя на меня, и следом спросил:
— Значит, я завтра приеду сюда после нашего построения перед воеводой? Можно?
Киваю, насмешливо глядя на него.
— Может, не стоит часто…
Он, обижено посмотрев на меня, сказал все же:
— Давай уж договоримся так, я буду приезжать, когда хочу, и делить тебя я ни с кем не собираюсь. Либо я объявлю о своем желании сделать тебя своим мужем. Но мне придется стать лордом своих земель. Это долгий процесс. У меня нет своей армии, у меня нет таких земель. Отец не даст мне свои земли. Тем более, ради такого. Потому найти средства мне пока проблематично. Но вот есть одно решение, которое мне не нравится…
Заинтересованно смотрю на него и переспрашиваю:
— Погоди, есть решение, чтобы мы с тобой официально стали мужьями даже с разным классом? Я бедняк, ты элита?
Он кивнул раздраженно, соглашаясь.
— Есть. Но повторяю, мне оно не нравится, — он вздохнул и, посмотрев на меня виновато, сказал, слезая с моих рук и садясь на нашу одежду на сене, натягивая на себя тонкие штаны. — У Лордов есть большой плюс — они могут женится на ком хотят. Чтобы им стать, можно лишь быть женатым на лорде и дождаться когда первый лорд умрет и оставит тебе все по наследству. Потакая его прихотям. Либо… — я было начал руку поднимать, чтобы отмахнутся, но он продолжил: — Либо, Путиш?! Либо тот лорд внезапно умирает по неизвестной причине. Другого не может быть.
Я усмехаюсь.
— И кто его кокнет?
Циате лишь пожал плечами.
— Ну не обязательно ведь кокать, как ты выразился. Можно и просто…
Я раздражено мотнул отрицательно головой.
— Хватит, я не хочу об этом даже разговаривать. Если и делать все, то правильно, и чтобы никто не пострадал. Не по мне все это. От нашего желания, чтобы страдали невинные люди…
Тот лишь пожал плечами.
— Другого нету варианта. Либо вместе отправиться путешествовать, и я не верю в оборотней и эльфов. И тем более уж во всяких там невиданных существ. У нагов и то две ноги по желанию бывают и силы они необыкновенной. Но нам не появляются. И границы свои защищают, очень тщательно путая всех входящего с любыми намерениями.
Я все думал почему-то над словами Циате, даже когда он уже уехал, и, закрыв глаза, почему-то представил перед глазами того нага, что я видел. Лицо словно гладкий камень. Страшное и такое отталкивающее. Губы закрывали ужасные клыки и острые зубы. Рук я не видел, да и вообще я тогда не придал значения. Всяких у нас гостей бывало, но мы мирно прощались с ними. Наш король все-таки с головой-то дружит. И не лезет на рожон кроме того князя, брата своего родного, Чупана.
Я тогда долго не мог забыть того нага, что через всю толпу сверлил меня взглядом. А потом я взял отпуск и, высчитав, где должна быть хотя бы примерно шахта, отправился туда. Потом как-то и забылось о том наге. Я даже и не знал, что там, в этой шахте, такие благородные были рабы. Знал бы… не всех бы освободил. Меня тогда пытались наградить, но я лишь отмахнулся, как и позапрошлый раз, когда рядом с городом нашим, банда орудовала ужасным промыслом, издеваясь над бедняками и делая их калеками, они писали письма на спинах бедняков и отправляли их королю. Письмена так и не прочитали толком. А мне вот запал тогда в душу один бедняк, что пришел без глаз. Осерчал я тогда сильно, и так же взяв отпуск на несколько дней, выждал их появления и главаря тогда заставил приползти в город. Я держал его в ошейнике и так и отдал охране на воротах. А тех что были с ним, с этим больным на всю голову главарем, я повесил сам, ни разу не жалея их.
Когда-то и мой отец также делал, жалел всех сирых и убогих. Пусть я и сам был таким, но я не просил милостыню и мало того, сам по возможности помогал тем, кому мог и видел, что им надо хоть чем-то помочь.
Проснулся я, как ни странно, вовремя, солнце не успело набрать высоты, и, сполоснувшись в речке, продолжил то, на чем вчера и закончил, вспоминая нашу близость с Циате. Даже не верилось, что мы были вместе. Все казалось словно каким-то нереальным. Вот его следы на растворе… Замесив еще раствора, я, обмотав голову тряпкой и надев штаны, что обычно носят под военной одеждой, принялся за работу. Тело было, как ни странно, отдохнувшим. Кушать пока не хотелось, и чувствовалась некая легкость и даже небрежность в движениях, когда я клал кирпич. К своему удивлению, я очень быстро вывел трубу и принялся чистить и приводить в порядок внутри дом.
Дверь сделать — это не так сложно на первый взгляд. Но у меня дверь будет очень толстой и широкой, а еще длинной. В этом доме будет жить самый крупный и высокий житель нашей страны. По крайней мере, этого города и близлежащих сел и деревень. Поглощенный своей работой, не заметил, как прошел день, и наступил вечер. В гостиницу я пришел лишь к ночи и, посмотрев на Шансти голодным взглядом, шутливо прорычал:
— Где здесь подают запеченных хозяев таверны?
Он лишь всплеснул руками и огорченно высказался, уткнув руки в бока:
— Ну вот, ты как всегда. Трудно было мне через кого-то передать, чтобы я тебе оставил еды? — он задумчиво посмотрел в потолок и, вздохнув, наконец-то вынес вердикт: — Ладно, придумаю что-нибудь. Садись вон за тот стол. Твой парнишка отдыхает.
Я кивнул весело и, махнув рукой, предложил:
— Я тогда пойду, переоденусь, а ты пока наколдуй мне еду. Хорошо?
Он кивнул беспечно и пропал в проеме кухни.
В нашей с Аштаном комнатке была темнота. Свеча осветила худенькое тельце, разметавшееся по постели, и я осторожно прошел к своей постели и, быстро переодевшись и расправив постель, пошел было к выходу. Но Аштан обижено спросил:
— Ты пропал в том доме. Про меня забыл.
Мотнув головой отрицательно, вздохнув, остановился и, быстро сев на стул, сказал:
— Аштан, я не разрешаю тебе заниматься сейчас нашим домом. Ты должен думать об учебе.
Он кивнул обижено-виновато и наконец выдавил:
— Мне нравится очень учеба. А еще мне все пихают монеты за мои услуги. Просто не верится, что за такую малость люди так много платят.
Киваю ему с улыбкой.
— Иногда такой малости достаточно, чтобы спасти жизнь человека. Ты выбрал правильное направление, если тебя тянет помогать людям. Молодец, Аштан. Только занимайся усердно и все запоминай. Увани очень редко брал учеников. А те, кого взял, стали самыми знаменитыми врачами и уехали в заморские страны.
Он кивнул, пряча самодовольную улыбку, и сказал хвастливо:
— Он сказал, что я очень смышлёный, и что ему со мной очень легко.
Киваю ему и спохватываюсь.
— Я там перекусить собрался, пойдешь со мной?
Он быстро подхватился, и мы вместе уже спускались по лестнице на кухню. Стол был забит всякой закуской. Шансти, насмешливо кивнув на стол, предложил:
— Твой парень мне обработал сегодня ожог, и я буду рад, если он и впредь будет обслуживать нашу таверну, но когда получит хотя бы первый диплом. Два золотых в месяц.
Аштан поперхнулся соком и, неверяще посмотрев на Шансти и затем на меня, переспросил:
— Два золотых за то, чтобы просто приходить сюда?
Тот кивнул весело.
— У меня есть парнишка, что будет тебя вызывать изредка. Но не больше трех-четырех раз. Если больше, то приплачу дополнительно. У нас тут нередки бои без правил. Так что без золота ты не останешься.
Аштан, выгнув грудь, кивнул важно и перевел взгляд на меня.
— Дядь, а если я не смогу закончить на все дипломы? Это ведь не один год?
Киваю, вспоминая, как обмолвился Циате про пять лет.
— Ну, в любом случае с первого диплома тебя уже готовы взять к себе. Это о чем-то, да говорит. Любое княжество мелкое или Лорды, также будут готовы тебя взять и давать тебе возможность обучаться. Насколько я знаю, они вообще оплатить сами все готовы, лишь бы ты потом у них отработал несколько лет. Но мне не нравится этот вариант. Лучше учись и ни о чем не думай. Договорились?
Тот смущенно кивнул.
— Нам нельзя залезать в долги. Пока я смогу, я оплачу твое обучение. Тебя и приодеть надо, — я лишь сейчас заметил на Аштане добротную майку и штаны. Он растеряно ответил:
— А Увани и так уже заказал для меня одежды. Даже са-по-ги, — сказал он с расстановкой.
Он ни разу за все время не носил их. У нас, бедняков, вся деревня носила нечто, отдаленно похожее, но больше напоминающее бесформенную кучу из разных шкурок. От которых потом шел такой дикий запах, и ноги в них не грелись. Да и у нас в отряде и роте дело с сапогами обстояло очень и очень плохо. Все они были у нас латаны-перелатаны. Себе купить сапоги за десять золотых монет не мог практически никто. Все было на плачевном уровне, что касалось сапог. Я удивленно спросил:
— Сапоги? Ого, как же он расплатится? Это ведь очень дорого!!!
Тот, смущенно пожав плечами, сказал тихо:
— Он дал мне свои, но они мне маленькие, и тот господин сказал, чтобы я не мучился и заказал у его портного и одежду, и сапоги, — он зарделся и потом все-таки сказал еще тише: — Я поймал малыша у пола.
Теперь, поняв все, я облегченно выдохнул. Ну, Аштан не пропадет. Как же хорошо, что он нашел свое призвание и уже показал себя. Все доев и расплатившись за богатый ужин, мы поднялись в свой номер, и я застыл на входе, увидев Циате в нашем номере. Аштан радостно поприветствовал его:
— Здравствуйте, господин. Как здорово, что вы пришли! А мы только поели, — сказал он хвастливо. Циате улыбнулся теплой улыбкой Аштану и обратился ко мне:
— Извини, что не пришел сегодня. Нас задержали дела, — он подождал, пока я сяду за стол и вдруг покраснел, посмотрев мне в глаза.
Я не отвел взгляда, искренне восхищаясь красотой моего мужчины. Сердце грело от его теплого взгляда и, видя его усталые глаза, я понимал, что он хотел, чтобы мы сейчас лежали вместе в теплой постели, а не сидели друг напротив друга за этим круглым столом, едва касаясь ногами. Почему-то перед глазами встала картина, как я держал его на руках, и он доверчиво прижался щекой к моей щеке, ластясь как котенок. И тут же картина сменилась другой, как я с рыком входил в него, опирающегося о стену руками и едва выносящего мои удары членом в него.
— Ну, я тоже сиднем не сидел. Работы еще много. Зато вон Аштану есть чем похвастаться, — сказал я довольно, показывая на него взглядом.
Циате и тут же откликнулся:
— И не говори, они словно созданы друг для друга. Дядька тоже не нарадуется на твоего воспитанника. Он молодец, спас малыша от смерти.
Я недоуменно переспросил:
— От смерти?
Тот кивнул и рассмеялся.
— Он тебе не рассказал, видимо, всей правды. Жена племянника короля Атола, не ожидала, что родит так быстро. Аштану поручили не отходить от нее, пока мой дядя готовил все для родов в комнате. Она родила буквально на лестнице и думала, что Аштан готов к тому, чтобы принять роды. Ведь ей-то не сказали, что он лишь ученик.
Я удивленно мотнул головой, страх вдруг всколыхнулся в душе за него. А если бы он не смог сориентироваться?! Его бы казнили сегодня же!!! Видимо, Циате подумал о том же самом, и он замахал руками.
— Путиш, ну ты что побледнел-то так. Все ведь обошлось, и он стал героем.
Слова застряли в горле. Так и не нашелся с ответом и посмотрел удивленно и восхищенно на Аштана, только и смог выдавить:
— Считай, тебя окунули в работу сразу.
Тот, лишь слегка побледнев, кивнул. Видимо, вспомнив, что он там пережил. Уже уважительно посмотрев на него, я строго приказал ему:
— Спать, Аштан. Мало ли, завтра что у тебя будет. Надо быть готовым ко всему и быть бодрым и сытым.
Он быстро лег в постель и, натянув одеяло, вдруг тихо спросил:
— А Лорд Шиату, кто он?
Я, тревожно посмотрев на Циате, растеряно ответил:
— Он Лорд, в любом случае он тот, кто не платит ничего королю. И ему ничего не будет, если он убьет тебя или пленит. Ты и я — мы без роду и племени. Понял?!
Тот, закивав в постели, сказал тихо:
— Он сказал, что готов меня выкупить…
Циате мотнул быстро головой.
— Я и об этом хотел с тобой поговорить. Идём, поговорим?
Я, посмотрев на Аштана, кивнул насторожено и сказал громко:
— Мы сейчас придем. А ты — спать.
Он закивал и, зевнув, сказал с улыбкой:
— Я так рад, что ты у меня есть, дядя.
Пришлось присесть перед ним и похлопать его по руке.
— Я тоже рад, что ты у меня есть. Отдыхай. И знай, что я на все пойду, чтобы никто тебя не выкупил.
Он вновь кивнул, и я вышел вслед за Циате.