- Так я всё-таки умер? – уловил я суть.
- Не совсем, - отозвалась Тьма. – Всё в твоих руках. Я же сказала – есть у меня дельце одно. Хочешь прожить другую жизнь? Хочешь быть полноценным? Любить, чувствовать?
- И страдать? – дополнил я. – А то я намучился недостаточно?
- А ты что хотел? Жизнь прожить – не поле перейти, - уронила банальность Тьма. – Короче, слушай сюда. Хочешь другую жизнь? Другое тело? Молодое, сильное, привлекательное? И возможность начать с нуля? Другой мир, другие возможности? А?
- Допустим, хочу, - ответил я. – А где ты меня кидаешь? Я буду рабом или нищим? Нет уж, так я не хочу…
- Ох, какой же трудный, Мирон… - вздохнула Тьма.
- Не я такой, жизнь такая… - вернул я ей банальность.
- Тоже верно, - согласилась Тьма. – Но времени у нас вагон, можем и за жизнь побазарить.
- Валяй, базарь, - согласился я. – А я послушаю.
Тьма издала низкий горловой смешок:
- Наглец… Но именно таким ты мне и нужен. С этой задачкой не справится мальчик-одуванчик. А вот такой, как ты… Недоверчивый зверёныш, глубоко в душе похоронивший желание любить и быть любимым… Ты точно подойдёшь.
- Мир спасать не буду, - отрезал я. – Не супермен и не человек-паук.
- А мир и не нужно, - серьёзно ответила Тьма. – Мир и без тебя справится, если ты спасёшь нескольких разумных.
- От кого? – удивился я.
- От других разумных, - серьёзно ответила Тьма. – И вообще, Мирон, слушай ухом и не перебивай, ладно? А то я ведь и рассердиться могу. А когда я сержусь, таки очень многие огорчаются.
- Хорошо, я весь внимание, - огрызнулся я. Как бы то ни было, но прогибаться я не буду. Даже перед этой странной сущностью.
И Тьма начала излагать:
- Думаю, ты знаешь, Мирон, гипотезу о множественности миров? О том, что существуют разные реальности и разные Вселенные?
Я кивнул, соглашаясь.
- Так вот, - продолжила Тьма, - эта гипотеза – чистая правда. И реальность, в которой ты жил до сих пор – это только одна из мириад возможных реальностей. Для каждой из реальностей существуют некие точки натяжения… Как со стеклом – если ударить именно в эту точку, даже несильно – стекло разлетится вдребезги.
Я снова кивнул, решив выслушать весь этот бред до конца и честно очнуться в палате психушки… Или в том самом Аду, где мне, по всем признакам, уже надлежало пребывать. Но Тьма продолжала излагать свои соображения, и мне волей-неволей приходилось слушать.
- Довольно часто этими точками натяжения становятся конкретные личности. Что будет, если из истории твоего мира убрать Ньютона? Эйнштейна? Александра Македонского? Гитлера, наконец?
- Думаю, что появились бы другие личности, которые совершили бы что-то аналогичное, - ответил я.
- Аналогичное, - согласилась Тьма, – но не то же самое. И история развития мира пошла бы по другому пути. Возможно, погрешность была бы незначительной… Но чем дальше, тем больше проявлялись бы расхождения с предназначенным. Это была бы уже совсем другая история, понимаешь?
- Понимаю, - отозвался я. – Но я-то здесь причём?
- Ты – изгой, - ответила Тьма. – Ты изначально родился не в том мире, в котором должен был родиться. Ты ведь всегда чувствовал себя чужим, правда?
- Правда, - ответил я. – Но я думал, что это от того, что я калека и урод.
- То, каким ты был – не причина, а следствие, - ответила Тьма. – Родись ты там, где положено, ты был бы совсем другим. И внешне, и внутренне. Но дело даже не в тебе. Твой жизненный путь в твоём мире закончен, этого уже никак не изменишь, но у тебя есть шанс прожить другую жизнь – более счастливую. Но этот шанс ещё нужно заслужить.
- Угу, - хмыкнул я, - так и знал, что плюшки даром не даются. Что я должен сделать?
- Всё не так страшно, как кажется, - утешила Тьма. – Ты должен спасти семерых разумных и найти для них дом. Надёжный дом, где они будут счастливы. И тогда ты обретёшь возможность быть счастливым и любимым. И сам сможешь любить.
- А что это за семеро разумных? – удивился я. – Они тоже изгои, как я?
- Изгои, - согласилась Тьма. – Но не как ты. Они появились на свет в своих мирах, но слишком необычны, чтобы окружающие их приняли. Но они – те самые точки натяжения. Если они безвременно погибнут – их миры рухнут. А ты – тот, кто может создать для них надёжное убежище. Их дом.
- Дом для изгоев… - пробормотал я. – Странно звучит. А я справлюсь?
- Если кто и справится, – усмехнулась Тьма, - то только ты. К тому же, если ты согласишься, я подкину тебе кое-каких, как ты выражаешься, плюшек. Не пропадёшь, не волнуйся.
- То есть, - задумчиво произнёс я, - я должен посетить семь разных миров, найти в каждом из них по странному существу, являющемуся изгоем среди своих, да ещё и как-то их спасти и притащить в безопасное место, которое станет их домом?
- Именно, - отозвалась Тьма. – Правда, миров не семь, а три…
- Какое облегчение… - съязвил я.
- Не перебивай, - фыркнула Тьма, и меня обдало чем-то ледяным. Я предпочёл тут же заткнуться, интуиция мне подсказывала, что лимит терпения моей странной собеседницы я уже исчерпал.
- Так-то лучше, - в голосе Тьмы прозвучало удовлетворение. – Так вот, в первом мире ты должен найти двоих, во втором – тоже, а в третьем – троих. Как только соберёшь всех – получишь знание о доме, который им нужен и обретёшь счастье. Всё просто. Так ты согласен?
Я судорожно сглотнул. В одно мгновение моя жизнь показалась мне пустой, бесполезной и одинокой. Да, я сделал себя сам и преодолел при этом множество препятствий. Но я никого и никогда в жизни не мог назвать своим другом. Никого. Даже Скокаря, который был мне по-своему дорог. Да, я уважал его, ценил, но другом назвать не мог.
А что касается любви… Я не позволял себе любить из боязни быть отвергнутым. Я так прочно отгородился от любых проявлений чувств стеной своего уродства, что даже не понимал, чего я себя лишил. И что осталось после меня в моём мире? Моя компания? Мои деньги? Не смешите… Кто пожалеет обо мне? Кому я был дорог? Правильно, никому. Так, может быть, стоит использовать по полной внезапно подвернувшийся шанс… И согласиться?
Пусть меня ждёт не самое приятное путешествие… Но если в конце есть надежда на счастье… Почему бы и нет?
И я, торопясь, что если буду обдумывать эту ситуацию дальше, так ни на что и не решусь, спросил:
- А что будет, если я не соглашусь?
- Да ничего особенного… - я услышал в голосе Тьмы насмешку. – Отправишься на перерождение, забудешь всю свою прошлую жизнь. Но, видишь ли, в ней ты нагрешил немало. И на лёгкую жизнь в последующем рождении тебе рассчитывать нечего. Будешь опять бороться с обстоятельствами… и не факт, что не сдашься.
Я содрогнулся, вспомнив своё безрадостное детство. Пережить такое снова? Или что-то ещё похуже? Нет уж, ни за что. Но просто так соглашаться я был не намерен. Тот, кто соглашается слишком быстро, уважения не заслуживает, это я усвоил чётко.
- Как я понимаю, это шантаж, - холодно произнёс я.
- Да ни синь-пороху! – открестилась Тьма. – Просто я никогда никого не обманываю. И тебе сказала чистую правду. Думаешь, ты здесь первый раз?
- Что? – вырвалось у меня. – Как это? Почему?
- А вот об этом тебе знать не положено, - строго сказала Тьма. – Но, как ты понимаешь по своей прошлой жизни, ты раз за разом делал неправильный выбор. Может, учтёшь это?
Вот зараза! Я был загнан в угол, причём очень даже грамотно, снимаю шляпу. С другой стороны, если я выжил в своей прошлой жизни… то много с чем могу справиться. Интересно, какой выбор будет правильным? Похоже, что совой об пень, что пнём об сову, но не в моём характере складывать лапки и сдаваться. Ничего, я ещё разберусь со всеми этими недомолвками… Если выживу, конечно. А это значит…
- Предпочитаю свою память и рассудок иметь при себе, - сказал я. – Я попробую выполнить это поручение.
Тьма издала странный звук, удивительно похожий на вздох облегчения, и заявила:
- Нет, всё-таки очень ты трудный, Мирон. Упёртый. Но именно таким ты мне и нужен. Значит, согласен. Точно?
- Издеваешься? – мрачно спросил я. – Точно.
- Добровольно? – продолжила свой допрос Тьма.
- Добровольно, - мрачно подтвердил я. Правда, добровольность была примерно такая, как у воробья с кошкой, но теперь отступать было некуда.
- Вот и ладушки, - ласково пропела Тьма, и я вновь перестал ощущать себя.
***
Сколько я пробыл в таком состоянии – не помню. Зато, когда очнулся, сразу же почувствовал, что я теперь не нечто бестелесное, а вполне материален. Я сидел на стуле в странной, абсолютно безликой комнате, одну из стен которой занимало огромное зеркало, в котором отражался сидящий на стуле обнажённый парень, абсолютно не похожий на меня прежнего. Настолько непохожий, что я несколько раз оглянулся в его поисках, пока мою голову не посетила невероятная догадка – это я.
- Эй? – позвал я. – Где я?
- Всё ещё у меня в гостях, - прозвучал знакомый голос непонятно откуда. – Но теперь ты вполне материален. Мне удалось создать тебе новое тело… Не благодари, это бонус. Ты и в том теле был достаточно ловким и сильным, несмотря ни на что, но тебе нужно будет защищать тех, кого ты поведёшь за собой, и вызывать у них доверие, а не отвращение. Так что – пользуйся.
Я медленно встал со стула и подошёл к зеркалу. Незнакомый парень в зеркале был хорош… Высокий, мускулистый, статный, с загорелой гладкой кожей и светлыми волосами до плеч. Странно, но при светлых волосах, глаза его… то есть мои были тёмно-карими, тоже сменив прежний, неопределённо-серый цвет. Черты лица… нет, не красивые, немного неправильные. Нос с лёгкой горбинкой, высоковатые скулы, тяжеловатый упрямый подбородок. Но в целом новый я производил впечатление довольно привлекательное. И никаких родимых пятен. Нигде!
Я вздохнул с облегчением.
- Что, налюбовался? – спросила Тьма. Или уже не знаю, как её там… - Нравится?
- Вполне, - ответил я. – А дальше что? Как я найду этих… изгоев?
- Всё просто, - ответила Тьма, и прямо на стуле возникли из воздуха два предмета. Небольшой камушек золотистого цвета с дырочкой, в которую был продёрнут плетёный кожаный ремешок, и перстень из бледно-серого металла с фиолетовым камнем. – Перстень укажет тебе нужное направление, а когда соберешь всех в первом мире, сожмёшь камушек на шее в кулак и скажешь: «Перенос!». Так ты перейдёшь во второй мир, а затем и в третий. А когда соберёшь всех – узнаешь, где искать дом. Знание языков и диалектов мира амулет даёт автоматически, раз и навсегда. Так что ничего не забудешь, даже если снимешь его. Кстати, снять эти артефакты ты можешь только сам. Их невозможно потерять, украсть или сорвать силой. Фактически, их даже никто увидеть не сможет, если ты не захочешь. Это тоже бонус.
- Спасибо, - искренне ответил я. Что ж, задача становилась более или менее ясной.
- Ещё один бонус, - произнесла Тьма, - то, что все твои прежние знания и умения останутся при тебе, и ты будешь обучаться новым удивительно легко. Но обучаться ты должен сам, никаких плюшек в этом плане не предвидится.
Жаль… А я суперсилу хотел… Не судьба, видать.
Тьма хихикнула. Неужели я это вслух сказал? Видимо, да, поскольку она непринуждённо продолжила:
- Но кое-что я тебе всё-таки дам. Вернее, кое-кого. Это и будет мой третий бонус. Внимание, птица-Секретарь!
И на спинке всё того же стула материализовалась птичка, более всего похожая на земную ворону – именно, что ворону, а не ворона, - серая, с чёрными крыльями и умными глазами-бусинками. Единственным отличием был изумрудного цвета хохолок на голове, придававший птице определённое изящество.
- Рекомендую, - заметила Тьма. – Птица разумная, может общаться ментально, верна будет до конца жизни… Имя дашь сам, с кормёжкой проблем не будет – сама раздобудет. Обладает массой сведений обо всех мирах, куда ты попадёшь. Ну, что, давай, дерзай… Бери артефакты, а птичка сама за тобой последует.
Я надел камень на ремешке на шею, а перстень, севший как влитой, на безымянный палец. Птица-Секретарь издала требовательный резкий и довольно противный звук, а потом плавно спланировала мне на голову, уцепившись за волосы на макушке.
- Ну, что, готов? – поинтересовалась Тьма. – Тогда - вперёд!
- Эй, - возмутился я. – А одежда?
- Извини, - индифферентно заметила Тьма, - твои три бонуса я уже использовала. Больше не положено! Перенос!
Птичка на моей макушке вновь издала отвратительный звук, и я почувствовал, как меня затягивает словно в гигантскую аэродинамическую трубу. Потом меня покрутило, повертело и вышвырнуло. В другой мир. Голого и босого, зато при амулетах и с птичкой-Секретарём в компании. Охренительное начало.
========== Глава 2. Мужики-разбойники ==========
Едва соприкоснувшись с твёрдой поверхностью, я завертел головой и выругался – задницу себе отбил изрядно, перед глазами мельтешили зелёные мушки и кровавые мальчики, а в довершение всего гадская птица, вцепившаяся мне в волосы, так сильно дёрнула, что я опасался за целостность волосяного покрова на макушке.
Спустя какое-то время непонятная муть перед глазами отступила, и я осмотрелся. Что сказать… Вокруг царило безлюдье. В качестве первой компании в этом мире мне предлагался довольно-таки густой лес. Что характерно, хвойный. Правда, на привычные ели, сосны и пихты эти деревья не были похожи ну ни разу. Хвоя их была густой и длинной, длиннее сосновой, а цвет её варьировался от золотистого до тёмно-бронзового. Довольно красиво, кстати, но мне было совсем не до красот здешних мест. Во-первых, местное солнышко – чуть продолговатое и ярко-оранжевое, напоминающее гигантскую дыню – явно клонилось к закату, а что-то мне подсказывало, что ночью в незнакомом лесу мне стоит не мудрых эльфов с плюшками ждать, а местных голодных хищников… А во-вторых… Голяком было банально холодно, к тому же пробудившийся аппетит настоятельно потребовал чего-нибудь съестного, а съестного не наблюдалось.
Обдумав эту ситуацию, я ещё раз выругался и неожиданно услышал скрипучий голос:
- Нехорошо… Обсценная лексика – это некультурно.
- Ты кто? – аж подпрыгнул я, не сообразив, что голос доносится с моей собственной макушки.
- Птица-Секретарь, - отозвался скрипучий голос, в котором явно звучало сомнение в моих умственных способностях.
Мне от души захотелось шваркнуть птичку о ближайшее дерево, ощипать и съесть, остановило только отсутствие хоть чего-то, способного развести огонь. Но потом я вспомнил, что птица гораздо больше моего знает о мире, в который меня забросило, и мрачно спросил:
- И что мне теперь делать?
- Поесть и раздобыть одежду, - тут же отозвалась птичка. – В этом мире не принято показывать всем обнажённые гениталии.
- Спасибо, кэп, - фыркнул я в ответ. – А то бы я сам не догадался.
- О, - одобрительно заметила птица. – Всё-таки ты не так глуп, как показалось с самого начала. Ты догадался, что я самец, и дал мне имя.
- Ка… - начал было я, но потом сообразил, что птичка приняла за имя словечко «кэп», и решил, что пусть так и будет. Не именовать же её… точнее его… Секретарём всякий раз, а называть как-то надо. Так что я быстренько сменил пластинку и поинтересовался:
- Это я понял. А вот как мне всё это раздобыть? Я ж тут не знаю ни черта. Даже спичек нету, чтобы костёр развести.
- А я на что? – с некоторым самодовольством произнёс Кэп. – Меня за тобой закрепили, так что я заинтересован, чтобы ты не помер… слишком скоро. Значит, так: прямо по курсу кустарнички видишь?
- Вижу, - отозвался я.
- У этих кустарников съедобны плоды и листья. Так что сначала перекуси, а потом будем думать, что делать дальше.
- А я не траванусь? – с некоторой опаской спросил я. Матовые, чернильно-чёрные ягоды размером с оливку доверия как-то не внушали.
- Не волнуйся, - отрезал Кэп. – Я заинтересован в твоём благополучном жизнепребывании, так что не траванёшься. К тому же я и сам проголодался.