Он мрачно натянул костюм, дергая тюлевые юбки. К юбкам прилагался скверно
сидящий лиф и старые балетные туфли. Сетка покалывала ноги. Выйдя в своем
розовом наряде на улицу, Томми почувствовал себя донельзя глупо, но все вокруг
были слишком заняты, чтобы обращать на него внимание.
Марго ушла, однако Маленькая Энн ждала его, и Бетси Джентри была здесь –
хрупкая немолодая усталая женщина с перевязанной ногой. Велев Томми сесть и
наклонить голову, Бетси нацепила ему парик и посоветовала быть осторожнее
на кувырках.
- Если он свалится во время представления, ты будешь выглядеть глупо, мальчик
мой.
В ее речи слышался легкий акцент. Томми было известно, что Бетси не
американка, но откуда она приехала, он не знал и никогда не интересовался. А
тут вдруг стало любопытно, но времени на вопросы не было.
- Этот твой пояс упадет через минуту. Маленькая Энн, дорогуша, подай
полотенце, я его закреплю.
Бетси принялась запихивать полотенце в розовый лиф, но Томми оттолкнул ее
руку.
- Не надо, – пробормотал он. – Пусть лучше эта штуковина падает…
Его смущению не было предела. Господи, только фальшивой груди ему и не
хватало! Раньше ему давали костюм для маленьких девочек, с прямым лифом.
- Ты слишком раздался в плечах, – раздраженно пояснила Бесс. – Маленькая
Энн, закрепи тогда булавкой.
Застегивая булавку, девушка шепнула Томми на ухо:
- Что с тобой сегодня? Не волнуйся… ты всю эту чепуху и во сне станцуешь.
- Я не волнуюсь. Просто чувствую себя полным придурком.
- Мама говорит, что ругаться нельзя, – чопорно пожурила Маленькая Энн.
- Я не ругаюсь. Все дети так говорят. Это не плохое слово.
Томми глянул в зеркало. Отражение казалось костлявым и неуклюжим, со
слишком широкими плечами и бледным лицом под соломенного цвета париком.
Маленькая Энн с завитыми кудряшками смотрелась в розовом наряде мило. Он
же выглядел как идиот.
- Помадой намазать?
- Да ну тебя! – взвился Томми. – Я, по-твоему, кто?
- Нет, ну что-то по-любому надо, – возразила девушка. – Томми, что случилось?
- Если мне что и надо, так это мешок на голову, – буркнул он.
- Оставь его, Маленькая Энн, – велела Бетси. – Томми, никому нет дела до того, как ты выглядишь.
- А выгляжу я так, будто бы сбежал из шоу уродов!
- Ничего подобного. Ты всего лишь один из десяти. И пока ты не сделаешь чего-
нибудь совсем ужасного – а ты не сделаешь – никто на тебя смотреть не будет.
Все, идите оба.
Стоя позади Маленькой Энн у «черного входа» – входа для артистов – Томми
мечтал превратиться в невидимку. Том Зейн-старший, все еще в пробковом шлеме
и белом костюме, в которых работал в большой клетке, задержался рядом и
оглядел сына с головы до ног. Ничего не сказав, махнул стеком в знак
приветствия и ушел.
- Наша музыка, – шепнула Маленькая Энн. – Две минуты, – она поправила волосы.
– Если забудешь, просто смотри на меня… Эй, Томми, ты чего?
- Чувствую себя странно. Будто сейчас стошнит.
Девушка схватила его за руку. Ладонь была такая же, как у него, – твердая, мозолистая, сухая от канифоли.
- Это ничего. У всех бывает. И у меня тоже. Ты справишься. Мама говорит, глупо
было не разрешать тебе регулярно выступать. Что ты не перенервничал вовремя.
Мама говорила тете Бесс… - она замолчала, стиснула его пальцы и выпустила. –
Наш выход.
И побежала к аппарату.
Выскочив с девятью девушками на манеж, Томми бросил быстрый взгляд на
публику. Когда он начал карабкаться к сияющим кольцам, солнце било в лицо.
Следующие шесть минут, пока барабанная дробь и взрыв аплодисментов не
возвестили о конце номера, у Томми особо не было времени заботиться о том, как
он выглядит. Уходя с манежа, он запнулся о ленту балетной туфли и упал на
клоуна. Тот беззлобно его оттолкнул. Возле форганга Марго потрепала Томми
по плечу.
- Неплохо, неплохо, только в следующий раз следи за ритмом, – и убежала на
следующий номер.
Томми пошел снимать розовый костюм и парик.
Вечернее выступление прошло так же, а ближе к ночи, когда рабочие готовили
цирк к долгому переезду в Сан-Анжело, в дверь трейлера Зейнов постучала
Марго. Внутри было темно: кабель передвижного генератора уже отцепили. При
свете керосиновой лампы Томми помогал маме складывать посуду.
- Входи, Марго, – пригласила Бесс Зейн. – У нас остался кофе… надо допить, а
то придется выливать.
Она налила кофе в пластиковый стаканчик.
Марго отхлебнула горькой черной жидкости.
- Хочу взять Томми в воздушный балет, пока Бетси не поправится. Я прослежу, чтобы ему что-нибудь заплатили.
- Тетя Марж, – выпалил Томми, – я же выступаю завтра с Сантелли в Сан-
Анжело, помните?
- Ну, нам ты нужен, а они обойдутся. Я поговорю с Тонио.
- Мама… – взмолился было Томми, но Бесс, повернувшись к нему спиной, мыла
кофейник.
- Делай, как сказано, Том-младший.
- Да, мэм… – понурился он.
Возразить было нечего.
По сравнению с прошлым годом Сан-Анжело выглядел меньше, грязнее, унылее.
Томми трудно было представить, что он действительно жил здесь с октября по
май, ходил в школу, разведывал местные улочки, заводил друзей. Теперь это был
просто очередной город.
Сантелли сегодня вышли пораньше, чтобы проверить аппарат. Анжело, вооружившись ватерпасом, лазил наверху, а Марио испытывал сетку старым
проверенным способом – прыгал по ней туда-сюда. Заметив Томми, он
остановился пожелать доброго утра.
- В чем дело, парень? Ты чего как в воду опущенный?
Томми рассказал, и Марио покачал головой.
- Да уж, не повезло.
- Ага. Мне так хотелось…
- Я говорю, что Бетси с ее ногой не повезло, дурачок. Слушай, будут и другие
города. Я, конечно, поговорю с Папашей Тони, но дважды появляться в одном
представлении – это слишком. Впереди куча времени.
Заметив на лице Томми горькое разочарование, Марио с грубоватым
добродушием добавил:
- Наверное, тебе тоже не повезло. Но даже если ты начнешь только в будущем
году, мы все равно сможем объявить тебя самым юным воздушным гимнастом
Америки. Эй, Анжело! – позвал он. – Как считаешь, можно будет в следующем
году объявить Томми самым молодым гимнастом в Штатах?
- Не выйдет! – прокричал Анжело. – У парня в Блумингтоне девятилетний летает.
- Не такой уж я и маленький, – уязвлено сообщил Томми.
- Ну, Джози тоже не самый старый цирковой слон страны, но на афишах
смотрится хорошо. Ладно, тебя уже ждут. Брысь!
Марио отвернулся, а Томми, сражаясь со злой обидой, побежал на репетицию
балета.
Перед дневным представлением, когда возле кассы уже собралась толпа, Томми
отправился искать друзей. Он увидел их издалека и, нырнув под веревочный
барьер, позвал:
- Джефф, Нэнси! Сюда!
- Привет, Томми! Рады тебя видеть, дружище.
- Город, вижу, по-прежнему на месте.
- Не-а, его последней пылевой бурей сдуло, – ответила Нэнси Марлин.
Она переросла Томми и собирала волосы в пучок на макушке. Новая прическа ему
понравилась.
- Чем лето занимался? – спросила она.
- Как всегда переездами. А вы?
- По большей части готовился к осенним футбольным матчам, – сказал Джефф.
– У нас построили новый бассейн. Будешь ходить сюда в школу зимой?
- Не знаю, вряд ли. Папа говорит, для котов тут слишком сухо.
- Жаль. А то бы вместе на футбол пошли. Ты хоть и маленький, но шустрый, –
Джефф посмотрел на суматоху за барьером. – А что там вообще творится?
- Хотите посмотреть? – предложил Томми.
- А нас пустят? – неуверенно поинтересовалась Нэнси.
Нескольких подростков на их глазах настойчиво оттеснили от барьера, но Томми
с некоторым высокомерием заверил:
- Со мной – пустят.
Он специально спрашивал разрешения, но Джефф и Нэнси этого не знали и
смотрели скептически. Однако же когда человек за барьером кивком разрешил
им нырнуть под веревки, недоверчивые взгляды сменились благодарными
улыбками.
Сперва Томми отвел друзей в родительский трейлер – обменяться любезностями
с матерью. Затем они пошли по заднему двору и установленному для дневного
представления манежу. Интересовало их абсолютно все, все было любопытно, и
Томми, отвечая на вопросы, почувствовал, как утреннее плохое настроение
испаряется. Как хорошо, когда на тебя смотрят с восхищением, а не
приказывают, не спросив даже твоего мнения!
- Ты будешь выступать? – спросила Нэнси. – Надо будет поискать тебя на этом
большом выходе… или как там его.
- Парад. Парад-алле, – Томми начал рассказывать про платформу-джунгли, потом вспомнил, что участвует в воздушном номере, пусть и не с воздушными
гимнастами.
- Я выступаю в воздушном балете. Не всегда, правда, но одна женщина
повредила ногу, и я ее заменяю. Приходится надевать парик.
- Это вон там? – оба были заметно впечатлены. – Как туда забраться?
- По канату. Как на физкультуре. Это легко… Держу пари, Нэнси, у тебя бы
получилось. У нас в номере много девочек твоего возраста.
- Я бы испугалась, – сказала Нэнси, посмотрев на него с преклонением.
Схватившись за канат, Томми вскарабкался наверх. Один из устанавливающих
оборудование рабочих подошел и прикрикнул:
- Эй, ребята, а ну отойдите! А, это ты, Томми. Тогда ладно, но других не пускай, слышишь?
- Да ничего, Билл, я просто показываю, что тут ничего сложного, – Томми
свесился с маленькой металлической лестницы вверх тормашками.
- Спускайся, – взмолилась Нэнси. – У меня голова кружится на тебя смотреть.
Томми соскользнул по канату.
- Ну да, выглядит легко, – заметил Джефф, но без особой уверенности. – Я и не
знал, что ты воздушный акробат.
- Да разве это настоящий воздушный номер? – фыркнул Томми. – Зато я все лето
работал с Летающими Сантелли.
И он подвел их к аппарату Сантелли.
- Должен был выступать с ними сегодня, но понадобился в балете.
- Да ладно тебе заливать! – фыркнул Джефф. – Ты? Вон там? – он с
благоговением смотрел на переплетение тросов и трапеций далеко вверху. – Ты?
- Ну да, – ответил Томми и вдруг сообразил, что ему не верят.
Впервые в жизни он столкнулся с тем, что вполне настоящая правда может
звучать, как ложь. И когда пришло время отвести друзей на места, а самому
одеваться для парада, Томми ощутил облегчение.
Выступать в воздушном балете сегодня оказалось проще. Томми знал, что
искусственные волосы не свалятся с головы при кувырке, что он не собьется в
счете. Бетси уже ходила, но нога ее оставалась в бинтах, и Томми впервые
задумался, сколько Бетси лет. Женщина выступала у Ламбета, сколько Томми
себя помнил. Странно, что при таком солидном стаже она все еще выполняла
столь простой номер.
- У тебя парик покосился, – дружелюбно сказала Бетси.
- Как нога?
- Получше. Но доктор велел ее не тревожить. Марго говорит, все в порядке, ты
отлично справляешься. В конце концов лишний опыт не повредит.
- А ты как старый боевой конь, – усмехнулась Марго. – Все рвешься в битву.
- И горжусь этим, – согласилась Бетси. – А что мне еще делать? Судьбу на
ярмарке предсказывать?
- Музыка, – рявкнула Марго. – Ваш выход, девочки!
На этот раз Томми был достаточно уверен в себе, чтобы с вершины лестницы
поискать взглядом Джеффа и Нэнси. Они договорились встретиться после
представления и погулять в центре.
Переодеваясь в уличную одежду, Томми ощущал уверенность, спокойствие и
немножко гордость. Даже если он сегодня и ошибался, то промахи были
небольшие, иначе Марго бы сказала. Выйдя к Джеффу и Нэнси, поджидающим у
ворот, он посмотрел на них с ноткой превосходства.
- Извините, что заставил ждать.
Джефф хохотнул, и смех был неприятным.
- Эй, а из тебя вышла симпатичная девчонка.
- Где твои белокурые локоны, Томми? – пронзительно рассмеялась Нэнси. – Или
лучше называть тебя Тамми?
- Ах, а розовые юбочки! – проворковал Джефф.
- Прекратите, – напряженно сказал Томми. Он не возражал, чтобы над ним
подшучивали, но в глубине души чувствовал, что это удар ниже пояса. – Давайте
газировки купим. Куда пойдем? К Уолшу?
- Ты всегда играешь девочку? – поинтересовалась Нэнси.
- Нет… нет, конечно, – Томми недоумевал, к чему весь этот шум. – Я же говорил, у
нас женщина повредила ногу, и мне позволили заменить…
- Позволили? Да меня бы в жизни не заставили! – воскликнул Джефф. –
Напялить розовые юбки, парик и выходить на люди? Заплати – не пойду.
- Ой, – сладко хихикнула Нэнси, – но из него получилась очаровательная девочка.
Пусть его зимой запишут в девчачью группу на физкультуре.
Томми понял – хоть и поздно – что это не просто шутка. Над ним самым
натуральным образом издевались.
- Заткнитесь! – крикнул он. – Бетси поранилась! Должен же кто-то отработать
номер! Если вы считаете, что это смешно, сами бы попробовали!
- Оооо, – протянул Джефф тоненьким голосом, – ты был неотразим. Нэнси, давай вечером всех позовем. Парням понравится! Как они там говорят… красотки
из шапито. Эй, красотка из шапито… – он наклонился к Томми и вкрадчиво
спросил: – Хочешь встречаться, милашка? Будешь моей девочкой?
Слепой гнев наполнил грудь, сознание заволокло туманом, и Томми бросился на
Джеффа.
Следующее, что он осознал – как Пик Лейти их разнимает. У Томми под левым
глазом красовалась длинная царапина, губы распухли. Зато у Джеффа текло из
носа и заплыл глаз.
- А ты неплохо дерешься – для девчонки! – оскалился он.
- Пойдем, Томми. А вы, городские, убирайтесь, – Пик толкнул Джеффа, смерил
гневным взглядом Нэнси. Подобрал с травы ленту для волос и швырнул ей. –
Хороши же у тебя манеры, юная леди!
Выпроводив гостей, он переключил гнев на Томми.
- Стыдись, юный Том! Сам просил разрешения привести приятелей и устроил
драку на заднем дворе. Да еще с девочкой! Будь я твоим отцом, задал бы тебе
такую трепку, чтоб на три сезона запомнилось! А теперь иди и поразмысли как
следует!
Уставившись в землю, Томми поволокся прочь. Губы саднили, во рту поселился
вкус крови, костяшки тоже кровили. Хотелось плакать, но слишком болел глаз.
А он-то мнил себя воздушным гимнастом. И вот кем он был на самом деле –
танцовщицей, дурацким существом в идиотских юбках и блондинистом парике.
Наверняка все на зрительских рядах смеялись, заметив мальчика в девчоночьем
наряде. И Джефф видел этот позор. И теперь расскажет всем друзьям, детям, которых Томми знал и любил, что он выступает в цирке в парике и розовых
кисейных юбках!
А может, это расплата за хвастовство? Может, он заслужил? Погрузившись в
самобичевание, Томми добрел до трейлера. Мать уже накрывала ужин.
- Ты опоздал, – нахмурилась она, потом прищурилась. – Томми, ты что, подрался?
- Нет, мэм, – он скрестил пальцы за спиной. – Ударился головой об… об угол
лестницы.
- И пальцы ты ободрал об угол лестницы, и губу тоже об нее разбил?
- Брось, Бесс, – сказал Том Зейн, мывший руки над раковиной. – Какой мальчик
растет без драк. Иди умывайся, Младший.
За ужином Томми почти ничего не ел, и от матери это не укрылось.
- Ты не голодный?
Пришлось снова соврать.