Всего за одну ночь было сожжено все семь эльфийских лесов, а самих эльфов схватили и привезли сюда, как рабов, заблокировав их магию при помощи цельных магических обручей цвета ржавчины, которые одеваются на талию. Дабы никто не сбежал, у всех входов с выходами были размещены джарбоны, а внутри шахт расположена целая сеть камер, решёток, клеток, ям строгого содержания, цепей, прикованных к стенам, и даже камера пыток!
Тюремщики живут в вырубленных в шахте общих комнатах или же палатках. Для начальства создали шикарные покои, а также - на случай приезда высокопоставленных гостей. Чтобы не терять людей, раз в три месяца четверть тюремщиков сменялась, и большинство из них были законченными садистами. Интересно: их специально для такой работы отбирают, или, может быть, им кастинги с прослушиванием устраивают? Скорей всего последнее, поскольку не может пройти не то что дня, но и часа, без жестоких побоев с отборными издевательствами!
За всё то время, что я провела тут, мне удалось подметить кое-что интересное - в этих шахтах находили свою смерть все кроме, эльфов. Конечно, мы меньше подвержены болезням и более стойко переносим среду, в которой мало кто выживет, но... здесь ещё никому из наших не дали встретить свою смерть. Тюремщики постоянно забирают самых слабых, сломленных и беззащитных из нас, а на вопросы «Куда?» и «Зачем?» отвечают побоями и штрафными работами. А тех, кого они увели, больше не возвращались... никогда.
Правда... некоторых они забирали не только для того, чтобы увести «навсегда», а на куда более короткий срок. Если быть точнее, то забирали девушек. Неважно - было это утро, день, ночь или вечер - просто приходили за несчастными и силой брали тех, кого хотели. По ночам мы слышали их крики, раздающиеся по всей шахте, и ничего не могли с этим поделать. Магии нет, оружия тоже. Устраивали бунты, убивали тюремщиков, крали оружие, делали ловушки, укрепления и, если бы среди них не было джарбонов, то мы бы смогли вырваться отсюда. Но... их можно победить только при помощи магии, которой у нас теперь нет. Поэтому надеждой, которая хоть как-то укрепила нашу веру, стойкость и дух, стало создание тайного прохода наружу для побега.
Прошло уже два года с момента нашего прибытия сюда, а путь побега так и не готов. Многих уже оставила надежда, и они поддались отчаянию. Большинство тех, кого мы знали, уже увели навсегда, и каждый боится, что он будет следующим. Чтобы защитить себя, девушки ходили в рванье, стригли волосы и обмазывались грязью, но это мало помогало. В этих шахтах есть подземные озёра, куда нас загоняли к концу дня, как скот, и заставляли мыться. После чего кошмар вновь и вновь повторялся. Если кто-то из девушек начинал вынашивать детей этих бандитов, то мы старались успеть им помочь прежде, чем об этом узнают тюремщики и изобьют их до смерти, чтобы случился выкидыш. Мне повезло больше, чем им - старухи бандитов не интересовали, а благодаря моим грязным светлым волосам они меня таковой и считают.
Каждый день ничем не отличается от предыдущего. Каждое утро начинается с того, что тебя криком, руганью, пинками и ударами плетей поднимают на работу. Ты вместе с остальными идёшь разбивать камни, таскать вёдра, разносить воду, ставить укрепления, обрабатывать найденные сокровища, получать в качестве еды бобы и жалкие куски чёрствого хлеба. А иногда «начальство», будучи в хорошем настроении, даже расщедривается на безвкусные помои, которые оно называет похлёбкой.
Я ни с кем не общаюсь, ибо среди присутствующих не было друзей, а те, кто меня знают, уверены, что приношу одни беды. Все эти два года живу в пустом одиночестве, оплакивая своего дедушку, который, как мне сказали, погиб во время нападения армии Велкона. Похоже, что я так и проведу остаток своих дней...
<p align="center">
***
<p align="center">
Последние три недели среди тюремщиков царит суета и паника, судя по всему, шахты должен посетить с проверкой кто-то очень важный. Вполне также возможно, что этот «важный» станет здесь главным. Сами сведения обрывочны, ведь тюремщики не опускаются до разговоров с «рабами», а слухов бродит много, вроде: приезжает правая рука Велкона, крупный военнокомандующий, сам Велкон и т.д., и т.д.
Но факт остаётся фактом: покои для начальства были чуть ли не вылизаны до блеска, стены задрапировали тканями пурпурного цвета, постелили мягкие ковры, понаставили дорогой мебели, поставили громадную кровать, застелили её шёлковыми простынями, одеялом и подушками. Нас заставили прибраться в своих камерах, перестали устраивать побои, раздали новую одежду, обувь, не говоря уже о том, что стали сытно кормить. Похоже, что их не погладят по головке, если узнают о происходящем здесь... поэтому, когда пришёл день приезда важной персоны, нас заперли в камерах, а сами тюремщики, все - от первого до последнего - стояли вытянувшись как струна в парадной одежде и начищенных ботинках.
Правда, долго стоять им по стойке смирно не пришлось, ибо тот, кого они так ждали, похоже, очень пунктуальный человек. Кто он - мне неизвестно, ибо большой капюшон его чёрного, расшитого серебром, плаща полностью скрывал лицо. Пока прибывший гость шёл, стало ясно, что он воин: одет в кольчугу, явно эльфийскую, у пояса закреплён длинный двуручный меч, два кинжала, а за спиной - лук со стрелами. Уверенный шаг, крепкое телосложение, высокий рост и смутное ощущение, что я его знаю. Судя по растерянному лицу семенящего рядом начальника шахты, гость отмёл все заранее приготовленные для него любезности и сразу перешёл к делу, что, видать, нарушило заранее подготовленную программу. Едва он скрылся в своих покоях, как все тут же разбежались выполнять данные им указания.
Впервые весь день мы спокойно отдыхали в своих камерах, от всего сердца благодарные таинственному незнакомцу, и отчасти надеясь, что он здесь подольше задержится. Примерно через шесть часов стало ясно, что гостю устроили экскурсию по наиболее «живописным» местам подземного мира и даже устроили поход в местный «зоопарк», т.е. посмотреть на нас.
Стоя, уткнувшись лбом в железные прутья решётки, и беззастенчиво разглядывая незнакомца с самым что ни на есть скучающим видом, я вновь ощутила, что знаю его. И судя по тому, что он замер на месте, увидев меня, мне стало ясно - мы, действительно, могли где-то видеть друг друга. Постояв с минуту, незнакомец, даже не дослушав начальника, вдруг резко развернулся и пошёл к своим покоям.
Начальник, дабы не уронить лицо перед другими, естественно, поспешил за ним. А через пять минут... они пришли за мной, вызвав тем самым беспокойство и злорадство в глазах пострадавших девушек. В сопровождении нескольких стражников меня отвели к той части озера, где можно спокойно помыться, не опасаясь того, что тебя могут увидеть. Пожилая женщина, служившая здесь лекарем, принесла мне платье, обувь, помогла одеться и уложить волосы.
Я не сопротивлялась. Их больше, и хочешь-не хочешь, а всё равно ведь заставят делать то, что им надо. Сейчас разумнее - усыпить их бдительность и дождаться того момента, когда можно будет нанести удар, и поэтому просто засунула свою гордость куда подальше, дав себя привести в покои таинственного гостя.
Оказавшись там, я увидела, что в них совершенно никого нет. Вот и хорошо, что никого нет, теперь можно быстренько просмотреть бумаги с картами на письменном столе. Ничего себе! Да тут подробная карта всего континента! Тут даже Драгорендум с захваченными им землями. Что у нас тут есть ещё? Приказ с подписью и печатью Велкона?! Ничего себе. Он назначил своего сына, наследника престола, управлять этими шахтами?! Не знаю даже... это плохо или хорошо. Скорей всего хорошо - ведь если войти в доверие к сыночку, то можно будет добраться до его папочки и, подгадав момент, отрубить голову этой ядовитой змее.
- Ну и как? Интересное чтение?
- Ага... очень, - так, стоп... а это вообще кто спросил?!
У входа, прислонившись к косяку, стоял ОН. Точно, его сын, те же привычки, и хоть лица по-прежнему не видно, то чувство, что я его знаю, только усилилось. А, может, это сам Велкон? Приехал вместе с сыночком проверить, как его здесь встретили? Вот подстава - ведь я даже колдануть в его адрес не могу! И что теперь делать? Сейчас снова какую-нибудь гадость выкинет, а мне и ответить нечем! Разве что табуреткой... по голове, да и то не вариант. Табуретки здесь нет, а рядом стоящее дорогое резное кресло мне явно не поднять.
- Прежде чем вы попытаетесь совершить сейчас какую-нибудь глупость, лучше присядьте или хотя бы возьмите себя в руки, чтобы спокойно суметь меня выслушать. А так же есть небольшая просьба к вам: постарайтесь во время разговора ничем в меня не кидать. Уж простите, но у вас на лице прямым текстом написано: «Если бы здесь стояла табуретка, а не тяжеленное кресло, то ты бы у меня уже давно лежал в позе умирающего лебедя!!!». Похоже, что я прав, - добавил он тихо, глядя на выражение моего лица.
- Что вам от меня надо?
- Скажем так: мне пришлось потратить три года своей жизни для того, чтобы найти вас. Но вот когда стал терять всякую надежду на встречу, я вдруг увидел свою прекрасную деву... хотя и там, где вовсе не ожидал её увидеть, - сказал он, откинув назад капюшон плаща. Взгляд его чёрных глаз пробудил в моей памяти сцену, произошедшую тёплой осенней ночью под сенью плакучей ивы. Тот самый молодой воин, что хотел познакомиться со мной тогда... так сильно он похож на Велкона. - Я не желаю вам зла и хочу поговорить.
- Как вы узнали меня?
- Ваши глаза. Я никогда и ни у кого не видел таких бледно-голубых глаз, в которых странно сочетаются неугомонность и спокойствие. Не зная вашего имени, и откуда вы родом, мне не удалось найти вас. Так представьте же моё удивление, когда в первый же день моего назначения здесь я вдруг увидел за решёткой девушку с глазами девы, запавшей в мою память! Надо признать - был так сильно потрясён, что, совершенно не подумав, приказал привести вас в свои покои и только потом сообразил, что меня могли не так понять. И как видите, оказался прав.
- Не сомневаюсь, - протянула я. Вроде бы не врёт, но после случая с Лжеэмбризом трудно судить о чём-то или о ком-то с полной уверенностью.
- Послушайте, я готов ответить на любые ваши вопросы, оказать посильную помощь, а также, если вам это будет угодно, устроить побег, по-прежнему даже не зная вашего имени.
- То есть мне можно спрашивать всё, что угодно?
- Не совсем. Только, то о чём мне известно. О том, чего я не знаю, меня спрашивать бесполезно.
- Понятно. Что ж, тогда начну, пожалуй, с...
В результате двухчасового допроса, вместе с кучей вопросов-ловушек, я убедилась, что Филипп честен со мной. Да он, действительно, сын Велкона, но воспитала и вырастила его няня, которая, как потом оказалось, тайная поклонница эльфов. Благодаря ей, Филипп испытывал к моему народу не ненависть (в отличие от своего отца), а даже, наоборот, симпатию. А поскольку к магии у него не было ни интереса, ни таланта, то Велкон не счёл нужным посвящать в свои планы сына, особенно если учесть, что последний не поддерживает и постоянно критикует его практически за каждый шаг. Поэтому, чтобы тот не путался под ногами, он отправил Филиппа сюда в качестве «сестры милосердия» для особо «нуждающихся».
Вот только какая нам польза с этого, ещё не понятно. Ведь даже здесь Велкон контролирует практически все действия своего сына, а это значит, что Филипп не сможет нам помочь, не предав своего отца. Но даже если он предаст его ради нас, то без магии мы всё равно не сбежим и не сможем выстоять против джарбонов. А если останемся здесь, то нас просто заберут по одному, и Филипп не сможет этому помешать из-за чёткого приказа - присылать к нему тех эльфов, которые уже не способны работать, для каких-то непонятных там «опытов». Для того, чтобы составить и реализовать план спасения, нам отведено лишь три месяца, и поэтому начать придумывать его нужно прямо сейчас.
Поскольку даже у стен есть уши, мы решили, не привлекая лишнего внимания, незаметно ввести в курс дела эльфов, используя меня, как средство переговоров. Правда, к последнему я отнеслась, мягко говоря, враждебно. И вполне даже есть от чего! С какого вдруг перепуга я должна прыгать от радости, когда мне придётся изображать наложницу Филиппа?!
Видно потому, что других идей не возникло, в то время, как остальные, такие как служанка или кухарка, не подошли из-за угрозы безопасности его высочеству от мстительной эльфийки... к тому же слуг, готовых разбиться в лепёшку ради внимания сына своего короля, тут и без меня пруд пруди. А поскольку стражники, не поняв тогда приказа Филиппа, нарядили меня в «это» и привели в его покои, как наложницу, то вся подозрительность соглядатаев Велкона разбивается вдребезги об специфический вкус прекрасного принца.
Так что теперь именно поэтому я спокойно могу передавать сообщения эльфам, не опасаясь, что нас раскроют. Вот только на данный момент одна проблема всё-таки остаётся - как мне убедить остальных в том, что Филипп хочет нам помочь? Да, задачка. Не говоря уже о том, что я должна провести ещё, как минимум, десять часов в покоях практически незнакомого молодого мужчины!!! Тем более такого симпатичного, что сложившаяся ситуация кажется ещё гораздо опаснее. М-да, вот уж попала, так попала. Ничего не скажешь!