– Локи, – тихо позвал он, – ты слышишь меня?
– Тор!? – Локи дернулся, пытаясь одним движением повернуться к источнику звука.
– Тихо, тихо… это я, успокойся… – Тор чуть прижал его к полу и заглянул в заплаканное лицо, – что здесь произошло?
– Я… какая разница? – Локи попытался приподняться, вцепившись плохо слушающимися пальцами в край кровати, но только стянул простынь, – Я видел… Видел его… – вдруг срывающимся шепотом, резко контрастирующим с его прежним тоном, выдохнул трикстер, – я чувствовал… – Локи закинул голову, пытаясь сдержать новые слезы, – чувствовал его… Тор, я не хочу так… Я больше не могу… – Бог Безумия закусил губу до крови. Алая струйка потекла по подбородку.
Тор сам не понимая что делает, нагнулся и мягко стер эту каплю большим пальцем. Погладил брата по густым волосам, пропуская пряди меж пальцев. И внезапно понял, что почти касается губами губ брата, а тот как-то странно тяжело дышит. Тор сам не веря тому что делает, прижался к этим разбитым, закушенным губам, почувствовав, как его простреливает болезненное возбуждение. Провел языком по плотно сжатым губам брата, осторожно, боясь причинить боль, попытался приоткрыть их языком …
Локи резко отстранился.
– Что ты делаешь? – срывающимся шепотом выдохнул он, – ты хоть понимаешь, что это значит?
– Что это значит? – эхом спросил Тор.
– Ты будущий король, у тебя есть невеста… Зачем тебе связываться со мной? Это нерационально… Тем более… тем более мы братья, хоть и сводные. Я уже не говорю, о том, что… – Локи осекся, дернув подбородком, но тем не менее продолжил, – Тор, я ведь понимаю, мне нечего терять, я и так уже… Но ты… тебе не стоит…
И Тор вдруг понял, что имеет в виду его брат. Понял, что он чувствует сейчас… Ведь в его положении, Тор тоже решил бы, что его используют…
– Что ты несешь! – Бог Грома обхватил ладонями лицо брата, прижался лбом к его лбу и сбивчиво зашептал, – я ведь… Локи, пожалуйста, пойми меня… Я не хотел причинить тебе боль… Я просто… я всегда хотел прикоснуться к тебе… Наверное, момент я выбрал…
Тор не договорил, потому что его рот накрыли тонкие холодные губы, и замерли, будто не решаясь продолжить начатое. Тор осторожно запустил пальцы в густые волосы на затылке брата и мягко, дотронулся языком до языка трикстера, чуть всосал нижнюю губу, и снова углубил поцелуй, почти задыхаясь от нахлынувших эмоций. От брата пахло кровью и апельсином…
Тор, не разрывая поцелуя, приобнял его за плечи, чтобы помочь повернуться на бок – тот напрягся, будто пытаясь не дать брату сменить положение своего тела. Тор же просто списал это на боль и, перехватив младшего за талию, осторожно, чтобы не задеть лишний раз открытую рану, повернул его на правый бок, и замер… Локи был возбужден, и довольно сильно, почти так же, как и он сам.
– Локи, ты… – Тору показалось, что он забыл все слова, – ты…
– Извращенец? – тихо спросил Локи, – я понимаю…
Он даже не попытался изменить положение, как-то повернуться… Его окровавленные руки безвольно лежали на черном мраморе пола.
Тор молча подхватил брата под лопатки, устроил у себя на коленях и накрыл ладонью его пах. Локи тихо охнул и как-то беспомощно закинул голову. Дернул бедрами, пытаясь сбросить руку брата, но Тор мягко остановил его попытки:
– Тебе просто будет легче, поверь…
Трикстер не ответил, и просто замер… Замер, будто в ожидании новой боли. От этого покорного молчания горло перехватило спазмом. Теперь Тор, во что бы то ни стало, хотел доставить ему удовольствие, чтобы тот почувствовал хоть что-то кроме боли, чтобы стал, наконец, теплым…
Тор осторожно перехватил член брата у основания, провел легко сжатым кулаком вверх. И почувствовал, как от этого простого движения по телу брата прошла дрожь, а у него самого в штанах стало так тесно, что кажется, еще чуть-чуть и ткань порвется…. Но Тор приказал себе забыть о собственном удовлетворении. Сейчас главным было не оно…
Он осторожно повторил это поступательное движение, чуть сжал и помассировал уже влажную головку. И снова дернул кулаком и почувствовал, как брат сам слабо толкнулся в его руку.
– Вот так, – прошептал Тор, запуская пальцы во влажные, слипшиеся, пахнущие кровью и страданием волосы Локи, – я с тобой, я рядом…
Из приоткрытых губ трикстера вырвался полувздох-полустон, его бедра дернулись, он попытался приподняться, чтобы увеличить трение…
– Тихо, тихо… – Тор перехватил тело брата поудобнее, – я сам.
И уже не останавливаясь, стал ласкать, чувствуя, как все сильнее твердеет член брата. Чуть остановившись, он перехватил трикстера удобнее, сильнее прижимая к себе, и снова провел по напрягшемуся стволу, задевая пальцами пульсирующую венку….
И от этого незатейливого движения, Локи вдруг тихо всхлипнул и выгнулся, изливаясь в кулак брата. Он кончил быстро, как мальчишка. В уголках крепко зажмуренных глаз выступили слезы.
Тор собрал соленые капли губами, не понимая, что сейчас нужно сказать. Но Локи сам избавил его от мучительного подбирания слов.
– Прости, – выдохнул трикстер, отчаянно пытаясь высвободиться из рук брата, – прости, я не должен был…
– Локи, глупый, что ты такое говоришь? Я ведь сам…
– Ну, да… – Локи опустошенно смотрел куда-то в потолок, и вдруг дернулся, будто приняв решение, – Тор, я могу, если ты хочешь… – его пальцы осторожно, почти невесомо дотронулись до еще ощутимой выпуклости в промежности Тора, и слегка сжали. От этого легкого прикосновения у Бога Грома закружилась голова, но что-то в голосе его брата было не так… в нем прозвучала какая-то… обреченность?
Но Локи не дал Тору времени на размышления. Он чуть сполз вниз, так что его губы оказались на уровне… ширинки Тора?
Бог Грома дернулся, пытаясь что-то сказать, но было поздно… пуговицы, как-то сами собой разошлись и его член оказался во влажной прохладе рта брата. Губы Локи осторожно сжали напряженный ствол и двинулись вниз, язык прошелся по спирали, немного неумело лаская брата. Но от этого у Тора просто сорвало крышу. Он вцепился руками в бедра, думая только о том, чтобы не схватить Локи за волосы и толкнуться в рот брата, навязывая свой ритм.
Тонкие холодные пальцы, чуть сжав, обхватили мошонку, поиграли с тонкой чувствительной кожей. Тору уже до боли хотелось полной длиной оказаться… И Локи как-то понял его, тут же расслабляя горло и принимая брата полностью. И сразу же подался назад, почти отпуская Тора, чуть щекоча языком истекающую смазкой головку. Это было невыносимо… Все тело свела сладкая судорога и Тор, не успев предупредить брата взорвался тугой струей спермы. И похолодел от ужаса и осознания того, что сотворил…
– О, Боги! – Он подхватил Локи и заглянул в его зеленые глаза, – брат, что я наделал? Прости…
– Тор… – Локи неосознанно облизнул губы, слизывая последнюю каплю, – ты ни в чем не виноват… Я просто…. Ты осознаешь, что делаешь?
– Локи… Ты помнишь, тогда… Я случайно зашел в твою комнату и…
Трикстер чуть вздрогнул и отвел глаза:
– Ты был пьян, Тор… Не думаю, что это было осознанно…
– А это? – Тор отчаянно впился в губы брата, – это разве, неосознанно? Как ты не понимаешь, Локи! Я ведь…
– Я не могу понять, как тебе не противно до меня дотрагиваться… – прошептал трикстер в губы брата, – Тор, если ты испытываешь чувство вины и таким образом пытаешься… Не стоит, я все понимаю, правда.
– А что ты сам чувствуешь, Локи? – Тор сжал ладонь брата, – Неужели… ты просто терпишь?
– Какая разница, что чувствую я? Тор, ты должен думать о себе, о своем будущем…
– Локи, но я ведь… люблю тебя! – слова сорвались с языка сами, и Тор почувствовал, как напряглась спина брата. Локи молчал, Тор не слышал даже его дыхания.
– Брат, я…
– Если… – голос Локи сорвался, и Тор дернулся, столько эмоций было в голосе трикстера, – если это правда... Тор, я ведь тоже…
Внезапно тихо скрипнула дверь и на пороге появилась Сиф.
– Тор? Ты здесь?
– Иди, она не увидит ничего… – выдохнул внезапно смертельно побледневший Локи, – я все поправил.
Тор медленно поднялся с пола и увидел чистую заправленную постель, никаких следов крови, ничего…
– Что ты здесь делаешь? Я весь день искала тебя! Ты все же был в Йотунхейме?
– Нет… – пробормотал Тор, – я просто был здесь… И, Сиф, мы же вроде виделись минут сорок назад, разве нет?
– Ты так быстро пробежал, что я не успела ничего тебе сказать. – Девушка откинула тяжелую массу распущенных волос за плечи, и Бог Грома подумал, что никогда раньше не видел ее с подобной прической, – Тор, что происходит? Скорбишь по брату? Я понимаю…
– Я просто…
Сиф пересекла комнату и подошла к Богу Грома и, молча обхватив его за шею, прижалась к его губам. Она целовала его так нежно, так страстно… Тор будто проваливался в прострацию, впуская ее мягкий теплый язык.
– Ты пахнешь апельсином, – прошептала она, прикусывая его нижнюю губу.
И эти слова будто молнией прошили виски.
– Я… – Тор, попытался отстраниться, – Сиф, пойдем ко мне, хорошо? Здесь… все же комната моего брата…
– У тебя всегда найдется отмазка, – резко бросила девушка и, развернувшись на каблуках, направилась к двери. – Раньше у тебя проблем здесь не возникало. Надо же… комната твоего брата. Этот предатель давно мертв. Если ты хочешь к своей смертной, то без проблем, давай. Но не надо при этом пытаться убить двух зайцев.
Дверь захлопнулась, а Тор так и остался стоять, как в столбняке. В голове билась одна мысль: «Локи видел эту кошмарную сцену»…
Наконец он медленно повернулся к снова смятой постели и, обойдя ее, присел рядом с братом.
– Прости, я не хотел, чтобы ты все это видел…
Локи слабо усмехнулся и покачал головой:
– Ничего страшного… Теперь видишь, во что все это выливается?
Тор хотел было спросить что «все это», но тут же понял, что брат имел в виду…
Он осторожно поднял трикстера на руки, и переложил на кровать. Накрыл простыней и присел на край постели.
– Локи, я…
– Давай оставим все как есть. Пока это не превратилось в проблему. Хорошо? – Локи пронзительно глянул на Тора, и тому показалось, что в зеленых глазах блеснули слезы.
– Спи, брат… – Тор сжал в ладонях холодные руки младшего, – я буду пока здесь.
И шепот, на грани слышимости:
– Спасибо…
Глава 8. "Всеотец".
И потянулись дни. Тору все чаще приходилось оставлять брата одного, чтобы не возникало подозрений. И почти всегда, когда Тор возвращался, он находил Локи либо пустыми глазами смотрящего в потолок, либо мечущегося в бреду. В первом случае Тор присаживался на край кровати и, не зная что сказать, молча сидел рядом. А во втором… Разбудить брата, видящего кошмар, было не просто. Тор прижимал хрупкое тело к постели и шептал в мокрый от пота висок, что он здесь, что Локи дома… Что никто не посмеет обидеть его младшего братишку, пока Тор рядом.
Иногда Локи плакал во сне. Без всхлипов, беззвучно… просто из-под закрытых век тихо скатывались крупные слезы, оставляя влажные дорожки на запавших щеках. Тогда Тор прижимал его к себе и долго качал на руках, как когда-то в детстве… Правда теперь… прикасаться к брату было тяжело. Тор так и не понял, как отнесся Локи к произошедшему между ними. По крайней мере, он об этом не вспоминал. Но и вырваться из объятий брата не пытался. Но как это расценивать? Теперь все чаще Тору казалось, что Локи так резко оборвал все между ними только для того, чтобы ему, Тору, было легче. Как Локи сказал: «Пока это не превратилось в проблему»? Именно…
Трикстер считал, что любые отношения подразумевают под собой проблему. К тому же, у него была еще одна причина. Локи испытывал отвращение к себе. И Тор не знал, как доказать брату, что ему не противно находиться с ним рядом.
Конечно же, Тор понимал, что оставлять все как есть нельзя. Обязательно начнут возникать подозрения, вопросы… Или, того хуже, кто-нибудь зайдет в комнату его младшего брата. Такого еще не случалось, но…
И Тор решился. Разговор с отцом должен прояснить ситуацию. Говорить ли о своем решении Локи? Тор прикрыл глаза, представляя реакцию брата: пустой взгляд, слабый шепот, что Тор может сам решать, что делать. А то и вовсе тяжелое молчание.
Но не сказать… Ведь все что произойдет после разговора Тора с отцом будет напрямую касаться трикстера… А значит, объяснений не избежать.
С такими тяжелыми мыслями Тор толкнул дверь, ведущую в комнату брата. В спальне Бога Безумия, как и всегда, царил полумрак. Тьму разгонял свет странного полусферического светильника.
Локи сидел на полу, поджав под себя голые ступни. Тор видел только его худую спину прикрытую мешковатой черной рубашкой. Бог Грома вспомнил, что раньше эта рубашка была магу даже чуть маловата. Как же сильно он исхудал…
Черные, чуть вьющиеся волосы Локи рассыпались по плечам, еще сильнее подчеркивая болезненную худобу и зажатость.
Тонкие пальцы трикстера чертили на полу какие-то руны, складывающиеся в слабо светящийся рисунок. Рядом лежала раскрытая книга, с которой маг периодически сверялся.
Тор, даже не видя лица брата, знал, что тонкие губы чуть поджаты, глаза прикрыты, а меж бровей залегла сосредоточенная морщинка.