Донелла в последний раз оглядела себя в зеркало и стала спускаться вниз.
По сравнению с прошлой ночыо в доме было необычайно тихо.
В холле Донеллу дожидался дворецкий. Он произнес:
Его светлость ждет вас у себя в кабинете, мисс.
При этих словах он взял у девушки из рук саквояж и поставил его у одного из стульев, а затем пошел вперед, показывая ей путь.
Когда дворецкий открыл дверь кабинета, Донелла увидела, что комната очень похожа на ту, что была у ее отчима.
На стенах висели изображения лошадей, мебель была мягкой, кожаной, но девушка видела только глаза сидевшего за столом графа.
Когда Донелла вошла, он встал. Он прекрасно заметил промелькнувший в ее глазах страх, который, впрочем, не шел ни в какое сравнение со вчерашним ее ужасом.
Доброе утро, Донелла, — приветствовал он ее глубоким голосом. — Хорошо ли вы спали?
Мне… право же, мне стыдно, что я… встала так поздно, — ответила Донелла. — Но перед отъездом мне… мне нужно кое-что сказать вам.
Перед отъездом? — переспросил граф. — Вы собираетесь уехать?
Донелла кивнула.
Вы, должно быть, знаете, что Бэзил Бэнкс и обе девушки уже уехали обратно в Лондон.
Я и не собиралась с ними, — отозвалась Донелла.
Так куда же вы поедете ?
Не желая говорить о своих планах, девушка произнесла:
Сейчас меня уже не было бы здесь, но я осталась, чтобы кое-что рассказать вам.
Граф вышел из-за стола.
Давайте присядем, — предложил он. — Меня очень интересует, что вы хотите мне сказать.
Донелла села на кожаный диванчик у камина. Огня в камине не было, но светившее в окна солнце согревало комнату.
Девушка села лицом к окну. Она даже не подозревала, что, увидев ее в солнечном свете, граф был поражен ее красотой, которая была словно частью солнечного луча.
Граф хранил молчание, и после недолгого молчания Донелла заговорила:
Прошлой ночью, после того, как вы… ушли от меня… я встала и оделась.
Зачем? — спросил граф.
Я подумала, что мне лучше всего… уехать.
Что за глупости! — рассердился граф. — Так почему же вы еще здесь?
Вот… это-то я и хочу вам объяснить.
Прошу прощения за то, что прервал вас, — извинился граф. — Продолжайте, пожалуйста.
Запинаясь от неловкости, Донелла рассказала обо всем: как она спустилась по черной лестнице в поисках двери, ведущей в сад, и услышала, как два человека шепотом говорили между собой.
Два человека? — переспросил граф. — Что они там делали в такое время?
Один из них говорил как джентльмен, — добавила Донелла, — а второй, я уверена, лондонский кокни.
Граф устремил на нее взгляд.
Что они говорили?
Они… они говорили о том, как… покалечить вас, — ответила Донелла, — чтобы вы не смогли… не смогли участвовать в скачках в четверг.
Казалось, граф не поверил ей. Он встал со стула и пересел на диван рядом с Донеллой.
Не бойтесь, — тихо произнес он. — Расскажите мне слово в слово, что они говорили.
Не глядя на него, Донелла медленно, припоминая каждое слово, повторила беседу двух заговорщиков.
Ей понадобилось немного времени, но один-два раза она запиналась, боясь сделать ошибку.
Впрочем, еще во Флоренции учителя говорили ей, что у нее необычайно цепкая память. Стоило ей выучить стихотворение или кусок текста, и она уже не могла забыть ни слова.
Без особого труда Донелла добралась до того момента, когда заговорщики должны были расстаться.
Я испугалась, что… что они увидят меня, — пояснила она, — так что я… поспешила назад… к себе в спальню. А там я уже поняла, что должна… предупредить вас.
Разве вам не приходило в голову уехать и оставить меня на произвол судьбы? — спросил граф.
Донелла залилась краской.
Да… я подумала об этом… Но потом я подумала, что… папа счел бы, что я должна рассказать вам обо всем… Да и как я могла позволить им искалечить вас? Это было бы нечестно… это было бы настоящим преступлением!
Полностью с вами согласен, — произнес граф. — Я глубоко благодарен вам, Донелла, за то, что вы спасли меня.
Он говорил с неподдельной искренностью, и Донелла отважилась добавить:
Вы должны быть очень осторожны… и предупредить ваших лондонских слуг… Сказать им, чтобы они внимательно следили за вами.
Обещаю вам, что я так и поступлю, — произнес граф.
Донелла встала.
Теперь мне пора уезжать, — сказала она. — Благодарю вас за прекрасный прием.
Граф улыбнулся.
По-моему, теперь у вас нет большого выбора. Вы не можете покинуть меня сейчас.
Донелла удивленно посмотрела на него и спросила:
Почему… не могу?
Потому что вы единственный человек, который может опознать заговорщиков или тех, кому они платят.
Но… но я же не видела их, — возразила Донелла.
Вы слышали их!
Донелла не шевельнулась.
Вы слышали голос джентльмена, — пояснил граф. — Ни за что не поверю, что вы, с вашей замечательной памятью, не смогли бы узнать его, если бы услышали еще раз.
Я… я не могу сделать этого, — поспешно произнесла Донелла. — Мне кажется, что все ваши гости уже уехали… И этот джентльмен, наверное, уже в Лондоне.
Боюсь, вы правы, — согласился граф. — Однако я тоже собираюсь в Лондон, и вам, видимо, придется поехать со мной.
Я не могу!
Почему?
Донелла лихорадочно пыталась изобрести уважительную причину.
Г раф ждал, и наконец она выдавила:
Я… я хочу остаться в провинции… здесь безопаснее!
Если вас волнует только это, то я могу помочь, — заметил граф. — Поскольку вы защищаете меня, я буду защищать вас и могу пообещать, что в Лондоне никто не напугает вас.
Но мне же негде остановиться… в Лондоне, — совсем по-детски возразила Донелла.
Граф улыбнулся.
В доме на Парк-Лейн вместе со мной живет одна из моих тетушек, леди Эдит Форд. Она повредила ногу и сейчас почти не выходит из своей комнаты. Она может взять на себя обязанности вашей компаньонки, если вас это волнует.
Донелла попыталась придумать еще какую- нибудь причину, чтобы не ехать с графом, но он уже встал.
Я собираюсь ехать в фаэтоне, — произнес он. — Надеюсь, вам понравится моя новая упряжка гнедых. Мы уезжаем через четверть часа.
А мне… действительно надо ехать с вами? — спросила Донелла.
Мне очень жаль, если это вам не по душе, — ответил граф, — но мне не хотелось бы, чтобы на меня напали, не важно, днем или ночью.
Да, конечно… — согласилась Донелла. — Просто я думала, что все расскажу вам, а потом… сразу уеду.
Если вы останетесь со мной, то хочу заверить вас, я буду у вас в неоплатном долгу и постараюсь сделать все, чтобы вы были довольны.
В голосе графа совсем не слышалось той циничной нотки, которая так возмущала Донеллу, и девушка почувствовала себя смущенной.
Опустив длинные ресницы, она произнесла:
Благодарю вас… но я не хотела бы быть… обузой.
Мне кажется, сама судьба вмешалась в мою жизнь, — произнес граф, — и уверяю вас, если бы вы исчезли ночью, как собирались, я был бы очень и очень обеспокоен.
Я… я не могу поверить в это, — отозвалась Донелла. — В конце концов… я же приехала только для того, чтобы… развлекать ваших гостей.
— И это вы проделали великолепно, — согласился граф. — Однако вы не только развлекли, но и заинтриговали меня!
Донелла вспомнила, как он пытался поцеловать ее, и снова вспыхнула.
Губы графа шевельнулись, словно он хотел что-то сказать, но вместо этого он самым обыденным тоном заметил:
Я уезжаю через несколько минут. Нужно ли вам что-нибудь перед отъездом?
Нет, спасибо, — ответила Донелла. — Я только что прекрасно позавтракала, а весь мой багаж уже в холле.
Граф посмотрел на часы.
Думаю, лошади уже запряжены.
Граф с девушкой вышли из кабинета.
Проходя по коридору, Донелла почти с сожалением подумала, что ей так и не удалось получше рассмотреть прекрасный дом графа. Ей хотелось бы поближе рассмотреть картины и инкрустированную мебель, которая наверняка понравилась бы ее матери. А больше всего ей, конечно, хотелось бы изучить библиотеку графа.
«Впрочем, уже поздно, — подумала она, — и вряд ли мне когда-нибудь еще представится такая возможность».
Когда граф с Донеллой вышли в холл, снаружи к дверям подъехал открытый фаэтон, запряженный четырьмя прекрасно подобранными гнедыми.
Подойдя к открытым дверям, Донелла увидела их и воскликнула:
Они просто прекрасны! Их не отличить друг от друга!
Мои грумы говорят то же самое, — согласился граф. — Я буду огорчен, если мы не прибудем в Лондон, побив все рекорды скорости.
Они спустились по ступеням. В самом низу Донелла вспомнила о своем саквояже.
Мои вещи! — воскликнула она и оглянулась. Затем она увидела, как лакей принес саквояж и пристроил его в фаэтон сзади.
Это все, что у вас есть с собой? — спросил граф.
Донелла рассмеялась неподдельному удивлению в его голосе.
Это все, что я смогла унести, — объяснила она.
Граф помог ей сесть в фаэтон, а сам обошел его вокруг, чтобы сесть на место кучера.
Грум уже встал на запятки. Когда фаэтон отъехал, дворецкий и лакей поклонились.
Они проехали по старинному мосту над озером и выехали на длинную аллею.
Донелла уселась поудобнее. Она знала, что поездка по английской провинции понравится ей. Кроме того, она уже поняла, что, как она и ожидала, граф мастерски управлялся с вожжами.
Фаэтон проехал сквозь огромные ворота с узорными железными створками и покатил вниз по улице деревни.
Выходившие из коттеджей люди кланялись и махали им вслед.
Какая у вас хорошенькая деревня! — сказала Донелла.
Я горжусь ею, — ответил граф. — Мне нравится думать о том, что все живущие здесь счастливы.
Вы в самом деле заботитесь о тех, кто зависит от вас? — спросила Донелла.
Конечно, забочусь! — ответил граф. — И мне обидно, если это удивляет вас!
Простите меня, — извинилась Донелла. — Видите ли, я слышала, что вы очень богаты и у вас много дел, и потому сомневалась, что вы станете волноваться о тех незначительных вещах, которые происходят в деревне.
Вы говорите так, словно много знаете о провинции, — заметил граф.
Мы с матерью жили в очень похожей на вашу деревне в Ворчестершире. Правда, там было не так красиво.
И что же произошло? — спросил граф.
Донелла замялась. Она не хотела слишком много рассказывать о себе и спросила, чтобы сменить тему разговора:
А как вы собираетесь искать в Лондоне человека, который хочет помешать вам выиграть скачки в четверг?
Граф ответил не сразу. Он заставил лошадей повернуть, и только после этого заговорил:
Я подозреваю троих из тех моих гостей, которые оставались у меня на ночь. Единственное, что я могу сделать, — это повидаться со всеми ними по очереди, чтобы вы могли сказать мне, кто из них злоумышленник.
А что, если… — начала Донелла, — что, если я… ошибусь? -
Не думаю, что это возможно, — отозвался граф. — Впрочем, если это произойдет, мне придется ждать, пока они предпримут новую попытку.
Слегка вскрикнув, Донелла заговорила:
Вы… вы должны быть осторожны! Должны!
Вас это действительно так волнует? — спросил граф.
Я буду чувствовать себя виноватой… если что-нибудь ужасное случится только из-за того, что я не слушала дальше… и не дождалась, пока этот кокни назовет джентльмена по имени.
Это было бы очень глупо с вашей стороны, — возразил граф. — Если бы они обнаружили вас, то наверняка предприняли бы что-нибудь, чтобы заставить вас молчать.
То есть, — тихим испуганным голосом спросила Донелла, — они… могли бы… убить меня?
Убить или забрать с собой, — ответил граф. — Нет, Донелла, вы повели себя очень благоразумно, так что теперь нам нужно быть как можно осторожнее.
Да… конечно, — согласилась девушка.
Они не останавливались, пока не настало время обеда. Фаэтон достиг большой величественной гостиницы, где их уже ждали.
Граф с Донеллой заняли отдельный кабинет, а когда Донелла увидела обед, то поняла, что большую часть его они привезли с собой в фаэтоне. То же самое относилось и к вину, которое пил граф. Кстати, он настоял на том, чтобы Донелла выпила бокал шампанского.
То ли поэтому, то ли из-за того, что это был ее первый обед наедине с мужчиной, но девушке все очень понравилось.
Говорили они только о лошадях.
Хоть Донелла и старалась сохранить свою тайну, она все же проговорилась, что только недавно вернулась из Флоренции.
Выяснилось, что граф был там дважды, и разговор зашел о картинах галерей Уфицци и Питти и об истории Флоренции.
В конце обеда граф произнес:
Мне нравится с вами, Донелла, и я надеюсь, что теперь вы доверяете мне.
О да, — быстро согласилась она.
Сегодня вечером мы поужинаем вместе и продолжим нашу беседу, — пообещал граф.
Весь путь до графского особняка на Парк-Лейн занял три часа двадцать минут, и граф заверил Донеллу, что сегодня они побили его предыдущий рекорд скорости.
Впрочем, — добавил он, — нужно еще вычесть тот прекрасный час, который мы потратили на обед.
А это не будет жульничеством? — поддразнила его Донелла. — Когда принц-регент поставил рекорд скорости между Лондоном и Брайтоном, он считал каждую минуту в пути.
Ему понадобилось пять часов, — отозвался граф, — а я уверен, что мне хватило бы и трех.
Конечно, хватило бы, — согласилась Донелла, — но это было бы не совсем честно — надо еще учесть, что сейчас дороги стали гораздо лучше, чем были тогда.
Граф рассмеялся.
Я чувствую, что для беседы с вами мне нужно постоянно держаться в форме, — заметил он.
Донелла подумала, что спорить с ним — одно удовольствие.
До сих пор все мужчины, которых она знала, включая ее отчима и даже отца, не слишком интересовались ее точкой зрения, вместо этого читая ей долгие лекции.
Граф и Донелла вошли в дом.
Девушка подумала, что в некотором роде особняк не менее впечатляющ, чем усадьба графа в провинции.
Как себя чувствует ее светлость? — спросил герцог, когда дворецкий брал у него шляпу и перчатки.
Леди Эдит провела довольно спокойную ночь, милорд, — ответил дворецкий, — однако сегодня она отдыхает и предупредила нас, что не хочет принимать посетителей.
Донелла почувствовала облегчение. Она боялась, что женщина может оказаться еще проницательнее графа, и к тому же опасалась перекрестного допроса о том, кто она и что здесь делает.
Все-таки в Лондоне ей было страшновато.
Никто не мог узнать Донеллу, потому что она полтора года жила за границей, а перед отъездом во Флоренцию всего несколько дней прожила в особняке отчима на Парк-стрит.
«Я практически в безопасности», — заверила она себя. И все же она не могла быть полностью спокойна.
Как только граф узнает, кто его враг, он, конечно, захочет, чтобы Донелла немедленно уехала, и тогда ей снова придется искать убежище.
Она даже не представляла, что после побега ее ожидает столько трудностей!
Граф был очень мил с ней, однако Донелла была уверена, что он считает ее неким подобием Китти и Дейзи. Возможно, он даже попытается снова поцеловать ее.
Он был очаровательным мужчиной, на него можно было положиться, и все же Донелла не могла забыть того ужасного момента, когда он вошел в ее спальню и уселся на кровать.
«Как только это кончится, я найду, куда уехать», — сказала себе девушка.
Ее проводили в красивую комнату с выходящими в сад окнами. Вежливая горничная распаковала нехитрый багаж Донеллы, не проявляя при этом ни холодности, ни неодобрения.
Я поглажу вам платье для ужина, мисс, — сказала служанка, — а пока вам, наверное, хочется отдохнуть. Я же знаю, из поместья сюда путь долгий.
Мы проехали его очень быстро, — отозвалась Донелла, — но вы правы, путь действительно долгий.
Она разделась и улеглась в постель.
Горничная пообещала за час до ужина приготовить ей ванну.
Донелла подумала, что за ужином граф может познакомить ее с одним из подозреваемых, чтобы она увидела его или, точнее, услышала. Однако, когда она спустилась вниз, хозяин произнес: