Однако заснуть было трудно. Китти и Дейзи уже дремали, а Донелла все думала о своем необычном приключении. Разве могла она представить, когда решила убежать в дилижансе, что вскоре окажется в труппе варьете из Лондона, да к тому же ее уговорят поучаствовать в представлении!
«Уверена, папе это показалось бы весьма захватывающим!» — сказала она себе.
И все же ее продолжала мучить совесть. Она, настоящая леди, совершила то, чего не должна была делать ни в коем случае.
«Да, но сейчас оставаться леди означает быть выданной за старика, которого я не переношу», — попыталась возразить себе Донелла.
Ответа не последовало.
Так она и сидела, слушая шум вертящихся колес и стук лошадиных копыт.
Дилижанс прибыл в Литл-Фординг позже, чем ожидалось.
Пока он проезжал по деревне, Донелла поняла, почему Китти назвала это место красивым. Аккуратные домики под соломенными крышами были выкрашены в белый цвет, оконные рамы и дверные проемы были ярко-голубыми, а сады блистали настоящим буйством красок.
Глядя на росшие в них нарциссы и тюльпаны, Донелла решила, что вся деревня выглядит очень живописно.
Дилижанс переехал брод Фординг, по которому была названа деревня. Дальше дома стали попадаться только по одной стороне дороги. По другой тянулась высокая кирпичная стена.
Донелла без подсказок поняла, что она, должно быть, окружает графское поместье.
Она поняла, что не ошиблась, когда немного дальше показались изумительной красоты кованые ворота, украшенные позолотой. По обе стороны от ворот было по сторожке, ставни и косяки которых были выкрашены в такой же голубой цвет, что и ставни деревенских домов.
Дилижанс подъехал к остановке у ворот.
Пока девушки надевали шляпки, снятые на время сна, Китти прощебетала:
Наконец-то! Надеюсь, здесь нас ждет карета.
Я слишком устала, чтобы идти, — жалобно призналась Дейзи.
Не волнуйся, — подбодрил ее Бэзил Бэнкс. — Если его светлость сказал, что нас встретит карета, значит, так оно и будет.
Кондуктор спустился с козел и открыл дверь.
Ступив на землю, Донелла увидела стоящую сразу за воротами карету.
К актерам поспешил лакей в красивой ливрее и шляпе с кокардой.
Бэзил Бэнкс произнес:
Я — мистер Бэнкс. Должно быть, вас послал за нами граф Хантингфордский?
Лакей коснулся шляпы.
Так точно, сэр. Думаю, у вас есть багаж?
И довольно много, — отозвался Бэзил Бэнкс.
Кондуктор уже отвязывал от задка кареты несколько больших сундуков.
Было ясно, что в одиночку лакею их не поднять. Он попросил помощи у одного из поселян, которые глазели на дилижанс, словно ожидая чего-то небывалого.
Конечно, когда появились Китти и Дейзи, женщины тоже вышли из домиков. Толпа стояла у ворот, глазея на прибывших.
Приподняв юбки, чтобы не запачкать их, Китти и Дейзи с достоинством пошли к карете. Лакей торопливо открыл перед ними ворота. Дверцы кареты были уже распахнуты.
Присоединяясь к девушкам, Донелла подумала, что все это могло было происходить на сцене, до того ненастоящим все это ей казалось — огромные ворота, высокая кирпичная стена, карета, в которую были запряжены прекрасные лошади.
Похожие на двух блестящих попугайчиков, Дейзи и Китти ждали Бэзила Бэнкса.
Наконец весь многочисленный багаж был снят с дилижанса, кондуктор вскарабкался на козлы и словно на прощание затрубил в рожок.
Лошади тронулись, а мужчины на крыше замахали Китти и Дейзи.
Эй, красотки, — кричали они, — не забывайте нас!
Не забудем! — ответила Китти. Раздались приветственные возгласы, и кое- кто из мужчин начал махать девушкам шляпой.
Китти, которая привстала в карете, чтобы проводить их, вернулась на место.
Веселая компания! — заметила она. — Только вот надеюсь, что сегодняшние гуляки будут малость потише.
И щедрыми в придачу, — добавила Дейзи. — Не верю, чтобы его светлость пожадничал, когда дело идет о его удобстве.
Бэзил Бэнкс торопливо влез в карету.
Багаж доставят на повозке, — сообщил он. — Лакей сказал, что это будет недолго, зато у нас появится время выпить по чашечке чая.
Я просто мечтаю об этом! — воскликнула Китти. — У меня в горле сухо, как в пустыне!
Дейзи тоже призналась, что ей хочется пить.
Донелла не слушала их.
Карета была уже за воротами, и девушке хотелось посмотреть на дом графа Хантингфордского.
Она гадала, будет ли дом так же велик, как дом ее отчима. К тому же, если герцог принадлежит к старинному роду, дом наверняка старинный.
Карета ехала по длинной аллее, с обеих сторон возвышались могучие древние дубы. Они проехали еще немного дальше, и за поворотом аллеи Донелла увидела великолепный дом графа, гордо возвышавшийся среди сосен и елей.
Мать много рассказывала ей об архитектуре, и девушка сразу опознала георгианский стиль, датировав дом серединой восемнадцатого века.
Подъехав же ближе, она поняла, что дом графа Хантингфордского был не только огромен, но и весьма красив.
Зеленый луг сбегал вниз, к пруду, через который был перекинут старинный каменный мостик.
Дом окружало нарядное цветение. Бело-розовые миндальные деревья чередовались с цветущими магнолиями.
Солнце било в окна, сверкающие, как драгоценности, на фоне неба четко прорисовывались вазоны и статуи позади бьющегося на ветру графского знамени.
Все это было так прекрасно, что сердце Донеллы сжалось от восторга.
Именно так она представляла себе Англию, пока жила за границей. Это была ее родина, которую она любила и которой гордилась.
Ух ты! — воскликнула Китти, когда карета ехала по мосту. — Да такой красотищи и у короля нету!
Я же говорил вам, что граф — человек важный, — заметил Бэзил Бэнкс. — Я считаю большой милостью то, что он пригласил нас, чтобы развлекать своих гостей.
Мы потратили на дорогу кучу времени, — добавила Дейзи, — и хорошо бы это было не зря.
Предоставьте все мне, — произнес Бэзил Бэнкс, — и прошу вас, девочки, ведите себя вежливо со всеми. Вы ведь все-таки приехали развлекать джентльменов, а не тех кутил, которые, бывает, приходят к Эвансу, — даром что это лучшее место в городе!
В первый раз Китти не ответила ему. Пораженная, она смотрела на графский дом.
Карета остановилась у парадного входа.
Донелла увидела, что там их ожидает седовласый дворецкий.
Конечно, красного ковра на ступени никто не положил — это делалось только для знатных гостей, а никак не для простых посетителей.
Покидая карету, Донелла раздумывала, как интересно, оказывается, подмечать такие различия.
Добрый день, мистер Бэнкс, — поздоровался дворецкий. — Его светлость будет рад узнать о вашем приезде. Лакей покажет вам ваши комнаты, а экономка поможет девушкам.
Про себя Донелла отметила, что он сказал «девушкам», а не «леди».
Лакей пошел вперед, и труппа стала подниматься по лестнице вслед за ним.
Они пришли к следующей лестнице, далеко не такой красивой, как та, которая вела из зала, и поднялись по ней.
Наверху их ждала экономка, дама в шуршащем черном платье с серебряной пряжкой на поясе.
Шедший за лакеем Бэзил Бэнкс поздоровался с ней.
Добрый день, — произнес он. — Я так понимаю, что вы покажете моим юным леди их спальни, а после этого я буду весьма вам благодарен, если смогу посмотреть на комнату, где нам предстоит выступать.
Все уже устроено, — холодно ответила экономка. — По приказу его светлости мы приготовили четыре комнаты и гостиную, где есть пианино.
Последнее слово она произнесла так, словно речь шла о чем-то мерзком.
Однако Бэзил Бэнкс воскликнул:
Прекрасно! Его светлость очень предусмотрителен.
Говоря так, он покосился на Донеллу. Девушка поняла, что мистер Бэнкс рассчитывает провести репетицию и послушать, как она поет.
Спальни оказались в боковом крыле, а не в центре дома. Мебель в них была, и, на взгляд Донеллы, весьма удобная. Все двери выходили в длинный коридор, и Донелла заметила, что мистер Бэнкс устроился на другом его конце, в некотором отдалении от девушек.
Гостиная оказалась гораздо ближе. Мистер Бэнкс отправился туда, пока экономка показывала Донелле ее комнату.
Горничная поможет вам распаковать все, что вам нужно, — холодно и высокомерно пояснила она. — Чай подан в гостиной.
Не дожидаясь ответа, экономка пошла прочь, гордо вскинув голову, всем своим видом давая понять, что и так уже достаточно сделала для людей, стоящих гораздо ниже нее на социальной лестнице.
Донелле это показалось так забавно, что она рассмеялась. Точно так вели бы себя слуги в доме ее отчима.
Девушка подошла к окну и выглянула в сад.
Она увидела бьющий фонтан, а прямо под ее окном находилась розовая клумба, в центре которой стояли старинные солнечные часы.
«Как тут красиво! — подумала она. — И уж конечно, здесь меня никто не станет разыскивать».
Донелле показалось смешным, что в этот момент отчим наверняка разыскивает ее.
Он даже предположить не может, что его падчерица сейчас находится в графском особняке.
Донелла сняла шляпку и бархатный жакет. Только она собралась отправиться в гостиную, как в комнату вошла Китти.
— Бэзил только что вспомнил, что мы не накрасили тебя перед приездом, — сказала она.
Донелла посмотрела на нее в удивлении.
Как это — «не накрасили»? — воскликнула она.
Ну ты же не можешь быть одной из нас, если будешь выглядеть так, как сейчас! — пояснила Китти.
Она подошла к туалетному столику, положила на него какой-то ящичек и скомандовала:
Иди сюда. Я немного подрумяню тебе щеки и подкрашу губы, а потом займемся твоими глазами.
Донелле никогда не приходило в голову, что перед приемом необходимо краситься.
Только теперь она поняла, что граф, да и любой наблюдательный человек легко мог отличить ее от Китти с Дейзи.
Поэтому Донелла безропотно села перед зеркалом.
Китти ловко нарумянила ей щеки, напудрила лицо и подкрасила губы.
Когда она закончила, Донелла посмотрела на свое отражение и рассмеялась:
Я на себя не похожа! — воскликнула она.
Ты очень красивая, — сказала Китти, — и запомни: ты теперь — красотка, и никто не должен ничего заподозрить.
Конечно, конечно, — согласилась Донелла. — Я просто подумала, как мне повезло — провести ночь в таком красивом доме вместо маленькой неуютной гостиницы.
И чего ты одна ездишь, никак не пойму, — задумчиво произнесла Китти. — Нет, я не с вопросами лезу, мне просто любопытно.
Я тебе попозже расскажу, — быстро согласилась Донелла. — А сейчас я ужасно хочу чаю.
Я тоже! — поддержала ее Китти. — И поесть бы неплохо.
Девушки направились в гостиную.
Бэзил Бэнкс сидел за пианино, его пальцы бегали по клавишам, и Донелла внезапно осознала, что он превосходный аккомпаниатор.
Китти тут же направилась к столу, на котором стоял чай и весьма солидное количество еды — сандвичи с огурцом, горячие булочки под крышкой, несколько разных пирогов и тарелка шоколадных бисквитов.
Вот это чай так чай! — воскликнула Китти. — Троекратное «ура» его светлости! Хорошо бы еще уехать домой с полными карманами денег.
Донелла с удивлением поглядела на нее, однако не успела спросить, почему Китти надеется получить от графа или от его друзей деньги.
Бэзил Бэнкс встал из-за пианино.
Ну-ка помолчи, — приказал он. — Как знать, кто может нас услышать. Садись и ешь. Когда прибудет багаж, у нас появится куча работы.
Пока он говорил, вошла Дейзи и объявила:
Багаж уже здесь. Я сказала слугам, куда какие ящики нести. Одежду Милли оставят у Донеллы.
Я же должен был сам присмотреть за этим! — произнес Бэзил Бэнкс. Он вышел, захлопнув за собой дверь.
Девушки сели за стол.
Если я все это съем, на мне корсет не сойдется, — заметила Дейзи. Это точно, — согласилась Китти, — только лучше уж поесть сейчас, потому что вечером мы вряд ли что-нибудь получим.
Увидев вопросительный взгляд Донеллы, она пояснила:
Наша очередь наступает, когда господа уже вусмерть пьяные. Тогда мы присоединяемся к ним и, если повезет, находим что-нибудь поесть.
Присоединяемся к ним? — переспросила Донелла.
Ну да, — пожала плечами Дейзи. — И вообще, после выступления мне всегда хочется шампанского.
Донелла не поняла ее. Впрочем, на вопросы времени у нее не было, потому что вернулся Бэзил Бэнкс.
Первым делом, девочки, примерьте платье Милли на Донеллу и проверьте, подходит ли оно, — распорядился он. — На глазок-то оно ей впору, но надо знать наверняка.
Я сначала выпью чаю, — ответила Китти. — И потом, если Донелла будет только петь, то вряд ли ее платье разлезется по швам.
— Так-то оно так, — согласился Бэзил Бэнкс, наливая себе чай, — но она должна выглядеть просто ослепительно. И вообще, почему никто не вспомнил, что ее надо было загримировать еще перед приездом?
Да ничего страшного, — успокоила его Китти. — Никто ничего и не заметил. И потом, она и без косметики красавица.
Не в том дело, — сурово произнес мистер Бэнкс. — Она должна выглядеть как одна из красоток, и проследить за этим должны вы. И ради Бога, закрепите как следует парики! Дейзи, ты чуть не потеряла свой на прошлом представлении!
Я тут ни при чем! — запротестовала Дейзи. — И вообще, он только съехал самую малость.
Да ты была похожа на клоуна! — заявил Бэзил Бэнкс. — Чтоб сегодня никаких ошибок!
Ой, умолкни, — поморщилась Китти. — Не будет никаких ошибок. Ты просто дрожишь перед великим и могучим графом, а он такой же человек, как мы.
Она говорила так смешно, что Бэзил Бэнкс рассмеялся.
Ты права, — признал он. — Да и потом, это всего лишь выступление на одну ночь. Ну, не понравимся мы им — и кому какое дело!
Вот именно, — поддержала его Китти. — Только спорю на что угодно, что мы им понравимся, а Донелла будет просто сногсшибательна, вот увидишь!
Донелла с удивлением слушала разговор, не понимая, о чем идет речь. Несмотря на то что Китти была актрисой, ее речь шокировала девушку.
Впрочем, Донелла надеялась, что все пройдет гладко после того, как мистер Бэнкс был так добр с ней.
Она поспешно допила чай и последовала за Бэзилом к пианино. Он взял несколько аккордов и заиграл «Голос во тьме».
Китти и Дейзи вышли, и Донелла пела негромким естественным голосом, совершенно не волнуясь. Когда замерли последние звуки, Бэзил Бэнкс снял руки с клавиш и воскликнул:
Великолепно! Я ждал от вас именно этого! Ох, и удивите же вы слушателей!
Вы серьезно? — спросила Донелла.
Они ждут совсем не такого голоса, — пояснил мистер Бэнкс. — Нам даже не придется репетировать. Просто пойте ночью так, как пели сейчас, и вам будут аплодировать как никогда.
Я так и сделаю, — пообещала Донелла. — Может, мне стоит пойти посмотреть на мою одежду?
Я иду к себе, — сказал Бэзил Бэнкс.
Возвращаясь в свою спальню, Донелла продолжала удивляться тому, что он решил обойтись без репетиций. Впрочем, теперь можно было хотя бы не волноваться, сможет ли она выступить как следует.
Сундук Милли оказался внушительных размеров. С него свисали ремни, которые развязал один из лакеев.
Китти вошла в комнату и вытащила из сундука «платье-картинку», в котором, по ее словам, Милли пела одну из своих песенок.
А что за песня? — спросила Донелла.
После небольшой паузы Китти ответила:
Тебе эта песня не подошла бы.
Почему? — полюбопытствовала Донелла.
Она называется «Поиграй-ка со мной», а ты слишком уж леди, чтобы петь такое.
Донелле это показалось смешным, но Китти уже вытаскивала из сундука парик, и девушке стало любопытно.
Парик был упакован в специальную коробку, в которой никак не мог помяться. Волосы были светлые и блестящие, словно подкрашенные, и Донелла решила, что в трех одинаковых париках девушки будут выглядеть очень эффектно.
Примерь пока, — предложила Китти, — но по мне вместо возни с платьем, которое тебе и так подойдет, ты бы лучше вздремнула.
А ты? — спросила Донелла.
— Еще бы! — отозвалась Китти. — Сегодня я легла в четыре утра, а в семь уже надо было вставать.