— Почему? — спросила едва слышно, сквозь навернувшиеся на глаза слезы.
— Тебе лучше не знать! — прозвучал безапелляционный ответ.
И Норт ушел. Не оглядываясь. Не взглянув на меня… И то сжимая, то разжимая ту руку, которой прикоснулся ко мне… Да когда же это кончится?!
Я забилась вглубь кареты, и сжавшись сидела там, ожидая выезда. На душе было так горько…Не стоило, ох и не стоило мне злиться на ректора! Да пусть он хоть трижды неправ, но лучше бы я промолчала! Лучше бы эти когти не показывались! Лучше бы…
Послышался звук открываемых ворот. Потом в мою карету забрался Габриэль. Сел напротив. Посмотрел на меня и достав из кармана тончайший черный шелковый платок, протянул мне. Тихо поблагодарив, вытерла ресницы и посмотрев в окно, проследила за тем, как выехала первая карета с игроками академии прикладной магии. На ее крыше тоскливо сидел умный дракон с черным бриллиантом на голове, который обмазали глиной, маскируя драгоценный камень. Дракон явно в боях участвовать не хотел… впрочем как и остальные игроки этой команды — вчерашняя смерть отбила всяческие амбиции.
Внезапно дверца нашей с Гобби кареты распахнулась, в нее рывком вошел ректор и сев рядом, отдал мысленный приказ запряженной нежити. Кони тронули. Я настороженно искоса взглянула на Гаэр-аша.
— Да, я хотел бы сейчас находиться как можно дальше, но говоря откровенно — твое притяжение кошки ничто в сравнении с тем, что я к тебе же испытывал, становясь, как ты образно выразилась, чудовищем.
В его тоне отлично почувствовалась насмешка, но я даже не стала ничего говорить в ответ, просто радуясь тому, что хоть кто-то может находиться в моем присутствии кроме Гобби и… и похоже ученика вечных. Видимо уловив отголосок моих мыслей, глава Некроса произнес:
— Вероятно да — влияние кошки не воздействует на отступников. Вероятно поэтому Тадор и влил ее в тебя — даже не предполагал, что это станет для тебя проблемой такого уровня.
Грустно кивнув, я тихо спросила:
— Парням легче станет?
Удостоив меня усталым взглядом, Гаэр-аш честно ответил:
— Я не знаю, Риаллин.
Он помолчал и добавил: — Насколько я понимаю, все трое среагировали на твою кровь. Запах крови. Я бы предположил, что дело в той эмоциональной вспышке, что ты себе позволила, но мы оба видели, что стало с Заэном, когда он ощутил запах твоей крови. По здравому размышлению могу предположить, что парней все же отпустит. Вопрос лишь в том, надолго ли?
— В смысле? — испуганно замерла я.
— В смысле, — и взгляд ректора сверкнул огнем в полумраке кареты, — та кровь, что ты нам невольно продемонстрировала, оказалась вовсе не менструальной, и как выяснилось — принадлежала «котику».
Он вдруг посмотрел на Гобби и с усмешкой произнес:
— Умертвие, ты даешь на редкость точные прозвища. Липкие до невероятности. Ученик отступников назвал нам свое имя, но его не запомнил даже я, парень прочно стал «котиком».
Гобби ухмыльнулся.
Ректор же вернулся к поднятой теме и гораздо тише добавил:
— Так вот, это была не менструальная кровь, соответственно сегодняшняя вспышка оказалась разовой, но уже можно прогнозировать те изменения, что начнутся, когда ты станешь девушкой. И прогнозы не радуют.
Я замерла.
— На сегодняшний момент, — продолжил Гаэр-аш, — можно ожидать повышенного внимания к тебе, но ты и так не была им обделена. Твоя главная задача — никаких ранений. Но даже если что-то произойдет, опасаться не стоит — я рядом. Парни возьмут себя в руки, они воины, все трое, железный самоконтроль в них вырабатывали с раннего детства. Да, им не просто, но переживут. Самая крепкая сталь — закаленная, и у них сейчас своеобразная закалка железного самоконтроля, им даже на пользу пойдет.
Вконец расстроенная я, тихо прошептала:
— Вы так говорите, словно все к лучшему.
На меня вновь внимательно посмотрели и глава Некроса произнес:
— Риаллин, я уже говорил: расклад в мире таков, что женщины создают проблемы — мужчины их решают, становясь сильнее, решительнее, выносливее. Так задумано природой. Кстати, хочешь узнать, откуда в тебе кровь Проклятой Калиан?
Я кивнула.
— Ее готовили для Кеалир, — откинувшись на спинку кареты, начал рассказывать Гаэр-аш. — Я уже не особо помню детали наших отношений, но видимо в какой-то момент моя невеста попыталась манипулировать мной и натолкнулась на жесткое «нет». Когда отступникам стало известно об этом, они осознали, что никакого влияния на меня Кеалир не имеет, возможно решили, что девушка мне надоела, я считался ветренным в те годы, и перешли к плану номер два — достали хран с заветной кровью проклятой кошки. Знаешь, чем ценятся кошки?
Отрицательно покачала головой. Гобби сегодня многое о них рассказал, но по факту я даже не солгала ректору, действительно не знала, в чем их ценность.
— Они не надоедают, — посмотрев на меня, пояснил ректор Некроса. — Никогда. Кошки изменчивы, игривы, поговаривают, что ненасытны и вызывают такую же ненасытность в своем партнере. Рядом с ними каждый ощущает себя — едва ли не богом. Существует ли что-либо более опьяняющее для мужчин? Сомневаюсь. Отступники не сомневались так же.
Гаэр-аш помолчал, глядя в окно кареты, и продолжил: — Они рассчитывали, что кровь кошки сделает то, что не сумела сделать сама Кеалир — пробудит во мне темного лорда. Темного лорда, полностью покорного своей Кошке. Неплохой план, должен признать, но они не учли одного маленького нюанса — отношения Тадора к тебе. Шерарн, получив заветный хран с кровью и приказ начать работу с Кеалир, оценил совсем иные качества данного подарка судьбы. Он запросил копии летописей тех лет, в которых жила Проклятая Кошка, затем изучил период жизни ее матери. И интересовало его вовсе не то влияние, которое кошки способны оказывать на мужчин, он заинтересовался магией Смерти. Заинтересовался по одной единственной причине — он хотел обеспечить твою безопасность. Видимо уже на тот момент оценил тебя как артефактора, осознал, что перед ним редкий талант. А кому как не ему знать, что происходит с на редкость талантливыми артефакторами.
Лорд Гаэр-аш грустно улыбнулся и продолжил:
— Как видишь, я ошибался в Тадоре. Я, как и отступники, исключил такой важный фактор как любовь. Просто не принял его в расчёт. И напрасно. Шерарн не стал работать с Кеалир. Он тянул, отписывался посланиями вроде «мне требуется еще время», и спешно менял твою кровь.
Ректор замолчал на мгновение, затем тихо добавил:
— Дознаватель Нордаш был убежден, что трупы, коими наполнили подвалы дома Шерарна, добывал он сам.
Я затаила дыхание, боясь даже спрашивать.
Гаэр-аш бросил на меня насмешливый взгляд и сказал:
— Можешь дышать, трупы не его рук дело.
— Правда?! — с надеждой переспросила я.
— Их готовили для замены слуг в королевском дворце. Подбирали по физическим параметрам, возрасту, месту происхождения. На тот момент, когда дознаватели обнаружили тела они были еще живы, просто погружены в сон. Но с нарушением периметра… Впрочем, мы не об этом.
С нарушением периметра они погибли! Все. В единый миг. О Тьма…
— Риаллин, это случилось много лет назад и уж точно не повод для слез! — резко произнес ректор.
— Я не плачу, — тихо возразила ему.
— Я вижу!
Он помолчал, затем сухо выговорил:
— У тебя впереди бой. Думай об этом. Или как минимум о том, что отныне ты самый притягательный объект для воздыханий. Полагаю, мне стоит заготовить несколько мусорных бочек для всей той флорообразной гадости которой тебя завалят, а тебе морально быть готовой выслушивать признания.
— Какие признания? — переспросила, ничего не понимая.
Ректор повернулся, с усмешкой посмотрел на меня и ответил:
— В любви, Риаллин. В пылкой, чистой, высокой и утонченной любви…
Он усмехнулся, все так же глядя на меня, и протянул руку к дверце кареты, еще до того, как экипаж остановился.
«Команда Некроса!» — раздался голос одной из ведьмочек, разнесшийся магией над встречающей игроков толпой.
Гаэр-аш вышел первым, следом за ним Гобби, а после уже я, опираясь на поданную опекуном затянутую в черную перчатку руку. Посетители игр встретили криками и овациями, от шума, света ясного зимнего неба, и ледяного впившегося в кожу холодного ветра я на миг зажмурилась, а когда проморгавшись открыла глаза, услышала иступленное:
— Риа, я люблю тебя!
Опешив, потрясенно воззрилась на Инара, растолкавшего толпу, едва ли заметившего ректора, налетевшего на меня, сжавшего в объятиях и зашептавшего:
— Ты самая лучшая! Самая потрясающая! Самая невероятная! Самая удивительная! Я тебя реально сейчас люблю больше чем мать родную!
«Тьма, пожалуйста, пусть это будет шутка… пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!» — мысленно взмолилась я.
«Я не Тьма, видимо в связи с этим все еще размышляю, вмешаться или не стоит» — раздался в моей насмешливый голос Гаэр-аша.
И меня это так возмутило, что я попыталась повернуть голову и хотя бы на выражение лица главы Некроса посмотреть. Но Инар не дал. Обхватив ладонями мое лицо, он заставил смотреть на себя и торопливо выговорил:
— В общем так, малышка, если когда-нибудь, что-нибудь, пусть самое противозаконное или даже если там к оступникам смотаться придется — обращайся, я весь твой! Да что я, за мной с полсотни боевых магов пойдут и весь мой клан… — тут он замялся, чуть скривился, и добавил: — Ну, клан еще не мой, но месяца через полтора, будет мой как миленький, никуда не денется. Ты главное уясни, если что, я для тебя и преисподнюю вверх дном переверну. Уяснила?
Я потрясенно кивнула.
— Обожаю тебя, — с нежностью произнес Инар. — Просто обожаю, ты лучшая! Ученику сама знаешь кого привет.
И с этими словами боевой маг в красном бархатном плащекрутанулся и гордо пошел через расступающийся, шокированный не менее чем я народ.
Около секунды я потрясенно смотрела ему вслед, после повернулась и посмотрела на ректора — выражение лица Гаэр-аша мне совершенно не понравилось. Гобби выглядел едва ли более довольным, а едва поймал мой взгляд, одними губами произнес: «Я говорил». Что именно говорил я спросить никак не могла, а очень хотелось.
Но вот что могла, так это тихо заметить:
— Знаете, я не слишком против подобных признаний в любви.
Гаэр-аш мрачно взглянул на меня, и ледяным тоном произнес:
— Это не было признанием в любви, Риаллин. Это было спонтанное и крайне эмоциональное выражение признательности. И вот мне очень хотелось бы знать, признательности за что… Надеюсь, ты просто сделала для него артефакт?
— Нет, — прошептала я, — не делала.
— Я опасался это услышать, — проговорил ректор и подал мне руку. Я не была в платье, да и не на каблуках, и поэтому вполне могла пройтись сама, но вместо этого покорно ухватила опекуна под локоть и придерживая мантию, поспешила за ним, пытаясь приноровиться к быстрым уверенным шагам главы Некроса. Неимоверно злого главы Некроса… и больше всего расстраивала мысль, что во всех его неприятностях сейчас виновата я. Я призвала дух убитого артефактора вчера в карете, и он фактически обвинил ректора в заговоре. Я же сегодня вызвала его повторно, и… и в итоге сейчас именно Гаэр-аш для седьмого королевства первый враг. И это действительно моя вина.
— Простите, — прошептала, когда мы начали подниматься по сходням в зал для игроков.
— Тебе не за что просить прощения, — отозвался Гаэр-аш.
Было за что, и я это отчетливо понимала.
И было за что быть благодарной — ректор не оставил меня, он шел рядом, он был рядом, он даже разговаривал вполне свободно, несмотря на то, что я почти физически ощущала его напряжение. Невольно вспомнила совершенно ровно сказанное им «Твое притяжение кошки ничто в сравнении с тем, что я к тебе же испытывал, становясь, как ты образно выразилась, чудовищем». Я с ужасом вспомнила тот тяжелый разговор в запретной библиотеке, его поведение, ярость и злость… и желание Гаэр-аша ко мне. Желание, которое, как оказалось, сжигало его тогда изнутри вместе с просыпающимся пламенем темного лорда.
И внезапно с ужасом подумала — это я пробудила в нем темного лорда! Я… точнее та кровь Проклятой Калиан, что течет по моим венам… То есть план вечных, он по факту удался ведь…
«Не удался, — раздалось в моей голове. — Прекратистрадать по надуманным поводам».
— Проблемы с министром Рханэ повод не надуманный, — тихо возразила ему.
— Я мужчина, я разберусь сам, — резко ответили Гаэр-аш.
Затем сухо добавил:
— И не смей вмешиваться, или каким-либо образом пытаться мне «помочь».
Вздрогнув от его тона, я даже не стала ничего отвечать.
А затем уже и не могла — мы поднялись в зал, где уже собрались большинство из игроков и, лично по мою душу, около сорока слетевшихся посмотреть на последнюю Легендарную Кошку магов. И именно они первыми повели себя странно.
Более чем странно.
Стоило только нам с ректором войти, как вся эта толпа в мантиях, очень медленно, как в кошмарном сне, повернулась, пристально вглядываясь в меня. Пристально. Изучающе. Напряженно. У некоторых из них глаза вмиг заполнились тьмой, словно в них впрыснули черные чернила, двое из магов хищно оскалились, и это выглядело столь жутко, что я с трудом подавила порыв спрятаться за широкую спину Гаэр-аша. И как выяснилось, поступила верно.
«Веди себя спокойно, псы и их подобия слишком хорошо чувствуют страх».
Псы и их подобия?! Я как-то сразу поняла, что подобиями псов глава Некроса назвал магов, но вот псы…
А потом я увидела их. Эти трое стояли чуть в отдалении от скопления продолжающих испепелять меня взглядами магов, и сильно отличались практически от всех присутствующих мускулистым телосложением и полнейшим отсутствием теплой одежды. Оборотни в принципе прекрасно регулируют теплообмен своего тела, и потому я не удивилась тому, что все трое находились лишь в легких коричневых туниках. Удивилась скорее их присутствию на играх. И тому, что целью их визита, похоже была я.
И их цель явно была достигнута.
Оборотни пристально посмотрели на меня, втягивая носом воздух, затем их взгляд переместился на Гаэр-аша и все трое едва заметно, но обнажили клыки… Еще один, полный обещания грядущих неприятностей взгляд на меня, а затем оборотни слаженно развернулись и покинули зал для игроков через второй выход.
«Они не проблема, — холодно произнес Гаэр-аш».
— А зачем они вообще пришли?
— Проверить свои подозрения, — уже вслух ответил ректор. Посмотрел на меня и добавил: — Риаллин, ни один клан оборотней не рискнет связаться со мной.
— А маги? — тут же спросила я.
И получила ответ:
— Попытаются и поймут то, что уже уяснили оборотни.
И в этот миг меня охватило странное чувство тепла, нежности, словно порыв теплого ветра прикоснулся к моей щеке, и почти сразу услышала голос Норта:
«Сокровище мое, скажи Артану, что мы немного задержимся».
— Хорошо, — вслух прошептала я.
И чувство окутывающего тепла отпустило.
— Что «хорошо»? — мгновенно переспросил лорд Гаэр-аш.
— Нннорт просил передать вам, что они немного задерживаются.
Ректор сдержанно улыбнулся, и провел меня чуть в сторону от входа. Я так понимаю, он ждал остальных наших, теперь же понял, что ожидание продолжится несколько дольше, чем рассчитывал. И при всем этом, глава Некроса продолжал улыбаться.
— В чем дело? — напряженно спросила я, пытаясь понять причины этой улыбки.
— Ничего, — с насмешкой поглядывая на магов, отозвался Гаэр-аш.
— Сссовсем ничего? — спросила я с подозрением.
— Практически, — отозвался ректор. И насмешливо добавил: — Практически ничего не останется от оборотней.
И снаружи вдруг послышались какие-то крики, шум, истеричный женский визг и грохот ломаемых досок. Практически сразу все стихло… На миг. Затем вновь послышались крики, усиливающийся грохот и зарычала Яда, которая поднялась в зал вместе с нами, Гобби и Когтем.
— Сидеть, — не оборачиваясь приказал ей Гаэр-аш.
Гештьяра занервничала, и после секундных раздумий, направилась ко мне за успокоением. Рассеянно погладив протянутую голову, я тем не менее прислушивалась к происходящему снаружи, затем нервно уточнила: