Столы Хранящих находились прямо под широким иллюминатором, поэтому любоваться красотой Вселенной во время приёма пищи мы не могли. Это зрелище предназначалось Проводящим, чьи столы располагались с противоположной стороны.
Сейчас они, как и мы, наполняли обеденную, смешиваясь с остальными ребятами в синей форме.
Столы Обеспечивающих были самыми многочисленными и занимали весь центр просторного помещения. Синие, так мысленно называла я ребят, были к тому же и самыми шумными. Должно быть, их учили совсем по-другому, чем вечно сосредоточенных Проводящих и сдержанных Хранящих.
- Эй, Светлячок, покажи свои ножки, - крикнул парень в синем одной из Хранящих.
Девушка смутилась и, подхватив свой поднос, заспешила к общей группе, уже рассевшейся за пятью прямоугольными столами. Я, зная, что поговорить мне абсолютно не с кем, села поодаль, уткнувшись в тарелку.
Обычный промах Хранящей младшей ступени. Ещё не уяснив, что такие просьбы и другие, ещё менее приятные замечания и предложения от Синих ей предстоит слышать постоянно, стоит отбиться от своих, она не торопилась в обеденную и пришла вместе с другими группами.
Впрочем, Светлячок было не самым обидным прозвищем Хранящих. Я слышала, что светлячок - это насекомое, способное светиться в ночи. Было это правдой или нет, я не знала. На моей планете не существовало ничего подобного.
Шёл третий круг цикла, а значит, на второй приём пищи у нас была тёплая белая жижа, имеющая сладковатый аромат и привкус, салат из твёрдого белого овоща, чуть поскрипывающего на зубах, и стакан с мутной белой жидкостью.
Что это такое, я не имела ни малейшего понятия.
Подходя к одному из автоматизированных окошек в обеденной, я прикладывала руку к сканеру, слышала за панелью механический шум, а уже через несколько кун мне под нос выдвигался поднос с едой. То же самое происходило в первый и третий приём пищи, и каждый раз все продукты не имели никакого цвета. Вкус и консистенция немного отличались, но отчётливый привкус синтетической отдушки присутствовал везде.
Не знаю, нравилась ли еда другим ребятам, но я жевала просто потому что должна была. Точно так же, как я должна была менять одежду по расписанию, разговаривать с обучающими по уставу, посещать занятия и практики.
Если бы кто-нибудь спросил моё мнение о том, чем нас угощают, то я бы ответила, что на моем подносе всегда только отборная блевотина, не сравнимая с натуральными продуктами, которые мы выращивали сами. Но никто никогда не спрашивал моего мнения, потому что иметь его было не положено, и я продолжала жевать.
Всем Хранящим выдавался один и тот же набор блюд, учитывая круг и время. Синие получали что-то другое. Тусклые, плохо различимые издалека цвета всё же уверяли в том, что их рацион несколько отличается от нашего. Чёрные ели блюда яркого насыщенного цвета.
Несколько раз так же, как и та младшая, я не успевала взять обед до того, как явилась остальная масса учеников и, благодаря этому, рассмотрела, чем же кормят Проводящих.
По виду красный кусок посреди тарелки напоминал мясо. Салат походил на салат, нарезанный из зелёных, красных и жёлтых овощей. В стакане переливалась жидкость насыщенного янтарного цвета. В тот день даже мой обычный обед казался вкуснее, а нос ещё долго ощущал почти позабытый аромат специй.
Такая разница ни у кого не вызывала вопросов или недовольства. Ратенмарцы с детства жили в милитаризированном обществе, где строгое подчинение иерархии и соблюдение дисциплины возводились в ранг религии, единственно способной противостоять тандерцами в кровопролитной войне.
Проводящие были щитом для всех остальных. Единственные, кому по силам справиться с гигантским биотехническим монстром и не дать врагу одержать победу. И если для этого им нужно питаться лучше, чем всем остальным, у других не было вопросов и претензий.
Под другими я подразумевала Синих, потому как Хранящим запрещалось даже знать такое слово как претензия. Могу спорить на всё, что у меня есть, а было у меня не так уж много, только жалкая для других и такая дорогая мне жизнь, что я ни разу не слышала ни от одной из девушек слов, подразумевающих недовольство, порицание, неповиновение, несогласие.
Сложно судить, думали ли они вообще о том, что хотя бы цвет и качество самой их пищи свидетельствует о месте в пищевой цепи ратенмарцев, и неважно, в чём нас пытались убедить обучающие записи.
Бросив взгляд в сторону, я смотрела, как охотно они уплетают обед, иногда перешёптываясь о чём-то. Ухо уловило ненавистное слово "практика", заставив безвкусный овощ встать поперёк горла.
Конечно, они были счастливы перейти на последнюю ступень обучения, и на то было несколько причин.
Прежде всего, ещё на четырнадцатой ступени нам объявили, что у энергообмена три стадии. И если с первыми двумя мы успели познакомиться, то о третьей нам ещё не сообщали. Общаться с Хранящими старших ступеней было воспрещено, что автоматически лишало нас возможности разговаривать и с младшими, имеющими точно такую же установку. Оставалось только догадываться, что готовит нам последний год и треклятая третья степень. Всем, кроме меня, не терпелось узнать правду.
Предположения о том, что именно нам придётся делать, были одно страшней другого.
Аппетит пропал и я отодвинула от себя тарелку, надеясь, что сегодня то, что я успела съесть, останется при мне.
Вторая причина, почему Хранящие за моим столом беспокойно ёрзали на скамьях состояла в том, что им попросту нравилось то, чем мы занимались на практике.
В конце предыдущей дюжины обучения пары более или менее определились, только меня так и подсаживали ко всем по очереди, вызывая гнев других девочек.
Рискну предположить, что многие из них испытывали чувства к Проводящим.
Понятия не имею, как им удавалось сочинять романтические бредни, когда те беззастенчиво лапали их и облизывали, пользуясь возможностью, игнорируя при этом самих девушек. Всё, что они делали, это просто брали причитающееся, и самое страшное было то, что в будущем для этих девушек ничего не изменится.
Хранящие, выведенные ратенмарцами как класс, не имели другой задачи кроме отдачи собственной энергии Проводящим. Но если батарейка, расставаясь с зарядом, ничего при этом не чувствовала, девушки были живые и однажды, рано или поздно, им предстояло осознать отведённую им роль.
Должно быть, моё единственное преимущество заключалось в том, что мне не грозило разочарование и крушение надежд. Даже если меня отдадут какому-то ублюдку, я, к счастью, буду знать, что за ничтожество на самом деле Проводящий.
Второй приём пищи закончился слишком быстро. Следующее теоретическое занятие, напомнившее о том, как важен энергообмен и о том, что мы наконец готовы узнать о самой эффективной ступени, летело не останавливаясь.
И вот когда я уже чувствовала, что запись подходит к концу, давно привыкнув полагаться на внутренние часы, панель обучающей комнаты отъехала в сторону и вошёл темноволосый ратенмарец.
"Проводящий", - определила я по чёрному наглухо скрывающему тело костюму, обильно украшенному золотыми знаками отличия. Он давно не был учеником. На вид ему можно было дать больше тридцати дюжин.
Костюм чётко обрисовывал подтянутое тело и безупречную осанку. Волевой подбородок, видимо, никогда не опускался вниз и потому холодные глаза подходящего голубого оттенка смотрели из-под чуть опущенных век сверху вниз, словно на букашек, ползающих у черных высоких отполированных сапог.
Куратор Нан тут же остановила запись. Сейчас она должна наброситься на посетителя и выставить его вон. Никому, даже Проводящему, не позволено нарушать порядок и пренебрегать дисциплиной.
- Ран Дарий Альрон, - подобострастно отчеканила она имя и вытянулась по струнке. - Чем я, Нан Логир, куратор Шестнадцатой группы обязана высокой чести?
От оказанной куратором встречи я только сильнее выпрямилась, не находя другой возможности выразить удивление. За все две дюжины мне ни разу не доводилось видеть куратора Нан такой возбуждённой. Складывалось ощущение, что стоило этому ран Дарию Альрону велеть упасть и отжаться сто раз, она бы с радостью бросилась выполнять приказ.
- Мне нужна Хранящая, - никак не отреагировав на бурное приветствие, ответил ратенмарец.
- С радостью помогу вам с выбором.
- На какой стадии обучения выпускная группа? - задал он вопрос, принявшись стягивать чёрную перчатку с левой руки. Не спеша, начиная с мизинца, мужчина снимал её аккуратно, палец за пальцем, не совершая ни одного лишнего движения.
- Сегодня у нас состоится первая практика третьей ступени.
- Хранящие уже знают, в чём именно она состоит?
- Нет, - отчиталась Нан.
- Прекрасно. Я поговорю с руководителем практики и лично проведу занятие.
- Как вам будет угодно, - резко кивнула она головой.
- Я бы хотел провести первичный осмотр, - продолжил он, переложив гипнотизировавшую меня вещь в другую руку.
Вместо ответа куратор шагнула в сторону, открывая проход и нас, притаившихся за её спиной. В последний момент я вернула взгляд к доске, туда, где ему и положено было быть.
- Благодарю.
Кем являлся этот ратенмарец, помимо того, что он принадлежал к Проводящим, было трудно сказать. Возможно, эти золотые знаки на плечах, предплечьях и груди говорили куратору больше, чем мне. Но любопытство, вызванное необычной реакцией железной женщины заставило внимательно следить за действиями Проводящего.
Он оглядел нас поверх голов и медленно шагнул в проход. Его оголённая ладонь была направлена в сторону девушек, когда он приблизился к первой парте. Раскрыв пальцы веером, он остановил руку напротив Хранящей. На саму девушку не смотрел, уставившись в пустоту, пока его пальцы слегка подрагивали, словно ощупывали девушку на расстоянии.
Не имея возможности наклониться, чтобы лучше следить за его странным поведением, мне пришлось дождаться, когда обойдя девушек, сидящих позади, он вновь вернётся в моё поле зрения.
Медленные шаги за спиной заставляли нервничать, несмотря на то, что криков и воплей Хранящих не было слышно.
Он приблизился вплотную, застыв у стола позади меня. Казалось, что рядом с некоторыми девушками он задерживался чуть дольше. Впрочем, это могло быть только моё воображение, взбудораженное неясным страхом, копошащимся в груди и тревожившим сердце.
Сделав шаг, он оказался рядом со мной, нависнув чёрной тенью над головой. Мне понадобилось совершить над собой усилие, чтобы не дрогнуть и не отпрянуть в сторону. Подальше от странного Проводящего.
Только сейчас я заметила, как тихо в небольшом помещении. Я слышала собственное дыхание, когда ратенмарец водил рукой рядом со мной. На несколько секунд она замерла рядом с плечом и я почувствовала, как раздражает меня присутствие этого Проводящего. Всё, чего я желала, это чтобы он надел перчатку на руку и убрался поскорее.
Он шагнул дальше, оставляя меня за спиной.
- Могу я вам ещё чем-нибудь помочь? - услужливо спросила куратор, стоило этому ран Альрону закончить обход.
- Почему здесь одиннадцать Хранящих?
- Номер Сто семьдесят поступила две дюжины назад в качестве запасной.
Больше Проводящий ничего не спросил. Надел перчатку и вышел.
Стоило панели закрыться, как восторженное выражение куратора сменилось на мрачную мину, и она обратилась к нам:
- Сто шестьдесят вторая, выпрями спину. Сто шестьдесят пятая, сложи руки ровно. Сто шестьдесят восьмая, прекрати так часто моргать, - озверев, распекала нас куратор за мелочи. - Вы хоть понимаете, какой чести удостоились? Это ран Дарий Альрон, - с содроганием произнесла она, словно имя святого, - Проводящий высшего ранга, капитан корабля модели Бета сто точка один, одного из трёх мощнейших кораблей космического флота Ратенмар! Его отобрали уже на пятой дюжине за феноменальные способности энергопроводимости и выдающиеся зачатки аналитического ума! И он оправдал все ожидания.
За восемнадцать дюжин службы у него лучшие показатели среди всех когда-либо живших Проводящих. Он не потерял ни одного корабля типа Омега. Он может поддерживать сцепку свыше четырнадцати кун. Его мозг работает быстрее некоторых вычислительных программ...
Запомнить и даже понять всё, о чем говорила куратор, было невозможно. Словно читая из книги, она продолжала перечислять невероятные способности и достижения этого Проводящего, пока я думала, что, возможно, повстречала самого страшного из ратенмарцев, успевшего отнять миллионы жизней.
Думала я и ещё об одном факте, по случаю упомянутом куратором Нан - я была запасной... что это могло означать?
- И одной из вас, - презрение прозвучало в голосе, возвращая меня обратно в обучающую, - выпала честь поддержать самого выдающегося ратенмарца, - закончила она и на её лице мелькнула досада, словно куратор жалела о том, что носит синий костюм.
Я бы с радостью обменялась с ней одеждой, но...
Стоило занятию закончиться, как куратор велела нам тотчас отправляться к нес Атису, словно до этого мы позволяли себе задерживаться. Но сейчас, видя, что Нан всё ещё находится в состоянии странной одержимости, мы поспешили исчезнуть с глаз долой.
Спотыкаясь на трясущихся ногах, я добралась до нужной аудитории. По привычке сразу направилась в свой угол, к одиночному стулу, поставленному у стены специально для меня. На нес Атиса старалась не смотреть, даже когда поздоровалась.
Проводящий был уже там, вместе со своими чёрными перчатками.
Мало того что, возможно, в этот круг я наконец сломаюсь окончательно, не вынеся новых унижений, так ещё сделаю это в присутствие незнакомого ратенмарца, перед которым все были готовы расстилаться ковровой дорожкой!