Стёпа обрадовался и спросил:
- А медотсек… это надолго?
Почему-то Ирон казался уже более-менее знакомым и привычным, а вот что взбредёт в голову его соплеменникам – этого Стёпа предугадать не мог. Тем более, что его пугали взгляды, которые и парни в форме, и Лури искоса бросали, разглядывая его во всей красе и подробностях.
- Нет-нет, - заулыбалась Лури, - это незначительная модификация, исправляется очень быстро. Пол-кайма – и Ирон к тебе присоединится.
Стёпа пожал плечами – знать бы ещё, сколько это – пол-кайма. Полчаса? Час? Сутки?
Между тем небольшая процессия продолжала идти по коридорам звездолёта, и Стёпа удивился тому, что в них так пусто. За всё время им встретилась только девушка в форме, замысловатым движением кисти отдавшая честь Лури, и двое парней в чёрных комбинезонах, которые трудолюбиво волокли в неизвестном направлении какую-то большую странной формы блестящую штуковину. Парни честь отдавать не стали, просто опустили свою ношу на пол и вытянулись в струнку, пока все не прошли мимо них. Глаза у них, когда они узрели Стёпочку, стали какими-то неприятно-масляными, так что захотелось помыться, и желательно с мылом и жёсткой мочалкой. "Да что ж такое-то? – возмутился Стёпочка про себя. – Что за корабль извращенцев какой-то?"
Но тут, к счастью, они дошли. Двое парней вместе с Ироном свернули в сторону – наверное, в тот самый медотсек, а Лури подошла к белоснежной двери, положила на неё руку, и дверь плавно отъехала в сторону. За ней обнаружилась просторная каюта с двумя койками, расположенными одна над другой. Койки были заправлены пушистыми голубыми одеялами, мягкими даже на взгляд.
- Извини, Тиопа, - сказала Лури, - мы поместим вас вдвоём с Ироном. На корабле нашего класса всего семь одноместных кают, и они уже заняты.
Стёпа с энтузиазмом заверил Лури, что всё в порядке, девушка в очередной раз улыбнулась и показала Стёпе соседний маленький отсек с чем-то вроде душа и унитаза, открыла боковой шкаф, где уже лежали полотенца и – Стёпа возликовал – какая-то одежда. Потом Лури что-то поколдовала с пультом возле двери, и в каюте возникло огромное панорамное окно, выходящее во вполне земного вида горное ущелье, по которому струилась река. Только вот небо было не голубое, а нежно-лиловое, и светили с него аж два солнышка – бледно-зелёное и ярко-жёлтое.
- Это вид нашей родной планеты, Ризитеи, - сказала Лури. – Если хочешь, можешь поменять пейзаж, их тут больше двух тысяч. Пульт у двери. А сейчас… Ты, наверное, хочешь помыться?
- Ага, - кивнул Стёпа.
- Вот и ступай, - сказала Лури, - а потом подадут ужин. А когда вернётся Ирон – он расскажет тебе больше.
И девушка вышла, прихватив с собой парня, который, похоже, хотел предложить Стёпе свои услуги в плане потереть спинку. Однако к настолько активным действиям местных Стёпа был не готов, поэтому он был только рад, что остался в одиночестве.
Отыскав в шкафу большое полотенце – тоже голубое и пушистое - Стёпочка отправился в душ. Душ его ничем особым не удивил, правда, вода в нём была на удивление шёлковой и ароматной, а после того, как Стёпа помылся, его обдало нежной тёплой волной, мгновенно высушившей тело и волосы. Так что полотенце Стёпе понадобилось только для того, чтобы обернуть бёдра, и он, выйдя из душа, начал с упоением рыться в шкафу, стремясь подобрать хоть что-то подходящее.
Однако с подходящим возникли проблемы. Во-первых, большинство одежды в шкафу составляли короткие шорты и майки-сетки, что, по мнению Стёпы, годилось только в качестве нижнего белья. Во-вторых, всё найденное было белоснежным и полупрозрачным. В-третьих, найденные там же штаны больше напоминали девичьи лосины, и никакого сомнения не было, что если Стёпа их напялит, то будет выглядеть точь-в-точь, как голый. Единственным, более или менее приемлемым предметом одежды была красивая чёрно-белая накидка, да и та выглядела скорее женской, чем мужской.
Стёпа вздохнул. Лосины надевать не хотелось категорически, поэтому он натянул шорты и майку, всё равно обтянувшие тело, как вторая кожа, глянул на себя в зеркало, сплюнул, мысленно отметив, что волосы его стали вроде как… длиннее, и непонятно – действие ли это душа или проявление одной из модификаций зелёненьких. Короче, выглядел Стёпа откровенно по-блядски, и, увидев этакое явление в своей прошлой жизни, не сомневался бы ни минуты, чем такой парниша зарабатывает на хлебушек с маслом.
Но выбирать было особо не из чего, поэтому Стёпа решил отнестись ко всему философски – подождать Ирона и попросить его, чтобы ему подобрали что-нибудь более подходящее – да хоть брюки от военной формы. А пока он решил посидеть и подумать, как быть дальше.
Дверь отъехала в сторону, и Стёпа обрадовано вскинулся – неужели Ирона вылечили так быстро?
Но это был не Ирон. За дверью с подносом в руках ухмылялся давешний парень – тот самый, кто проявил к Стёпиной филейной части недвусмысленный интерес.
Парень быстренько вошёл, нажал на пульт и из стены вылез небольшой столик.
- Не бойся, - сказал парень, - я тебе поесть принёс.
Но вопреки дружелюбной белозубой улыбке, Стёпочке стало очень не по себе.
Глава 3. Некоторые особенности альтернативной анатомии
- Не бойся, - сказал парень, - я тебе поесть принёс.
Но вопреки дружелюбной белозубой улыбке Стёпочке стало очень не по себе. Взгляд у парня был такой… слов не подобрать. Но таким взглядом Стёпочкин деревенский сосед Петя Рахматуллин, известный любитель вкусно поесть, смотрел на тарелку свежесваренного женой Марийкой вкуснейшего борща с мозговой косточкой.
Стёпа невольно попятился. Он себя хилым не считал, но этот зеленокожий красавец был куда здоровее его, да и странная блестящая трубка в футляре на бедре тоже уверенности в своих силах не добавляла. Драться не хотелось. Хотелось сдаться на милость победителя и ощутить, как этот здоровенный красавец обнимет его и прижмёт к себе, а потом…
Степан тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения. Это что ж такое деется, товарищи? С каких это пор он, нормальный парень, стал превращаться в сучку озабоченную, реагирующую на любого сильного самца? Неужели дело в этих самых модификациях? А что, вполне может быть… Если его готовили для какого-то там Высшего, могли и поведение подкорректировать, чтобы не слишком трепыхался под хозяином…
Между тем зеленокожий, видя, что Стёпа растерян и не сопротивляется, заулыбался ещё шире, так что Стёпочке показалось, что у него зубы в два ряда, распахнул объятья и стал надвигаться на Стёпочку, явно желая показать гостю дорогому небо в алмазах. Стёпа этого категорически не хотел, поэтому, переборов странную вялость, сумел сказать:
- Не подходи! Я не хочу!
- А, - заулыбался зеленокожий ещё шире, хотя, казалось бы, куда уж там, - так ты хочешь поиграть? Давай, поиграем…
- Отвали! – совсем уж грубо рявкнул Стёпа, которому наконец-то удалось окончательно стряхнуть с себя оцепенение и ностальгически вспомнить дискотеку в родимом сельском клубе, а также количество морд, которое лично им там было набито.
Однако зеленокожий не внял, за что и поплатился. Когда он попытался облапать Стёпу, то получил локтём по носу, коленом в пах, а потом ещё и раскрытыми ладонями по ушам. К счастью, общие подробности анатомии фисташковых не слишком отличались от человеческих, поэтому действенным оказалось ВСЁ. Зеленокожий ожидаемо взвыл и скорчился, прижимая ладони к пострадавшему паху, из носа его потекла густая, тёмно-зелёная кровь, и в эту минуту в каюту влетел Ирон, который не нашёл ничего лучшего, как поинтересоваться ледяным тоном:
- Что. Здесь. Происходит?
Зеленокожий попытался встать и вытянуться, при этом пробулькав что-то непонятное, и лицо Ирона исказилось от гнева. Он выдал длинную, насквозь непонятную Стёпе тираду, после чего несостоявшегося Стёпиного ухажёра вымело из каюты словно ураганом. А Ирон подлетел к Стёпе и начал с беспокойством в глазах его ощупывать, повторяя:
- Он тебе ничего не сделал? Он тебе ничего не сделал?
Как ни странно, на все Ироновы поглаживания Стёпа реагировал более благосклонно. Почему-то от своего собрата по побегу он никакой угрозы не ощущал, да и расстроен был тот не на шутку. Поэтому Стёпа миролюбиво ответил:
- Нет, не успел. Только почему на меня все ваши так странно реагируют? Ну, кроме Лури… Мне, знаешь ли, непонятно, вроде я не девочка-целочка неземной красоты…
Ирон отстранился от Стёпы и кивнул:
- Хорошо, я попробую… Только давай сначала поедим – я проголодался. На том корабле из еды только белковые кубики давали, а у них вкус противный.
У Стёпы тут же заурчало в желудке – сам-то в последний раз ещё дома ужинал… С тётушкой… Эх, тётя Рая, как же ты там одна? Нет, надо домой скорее возвращаться – картошку тётя одна не выкопает, уголь опять же закупить на зиму надо, а народ всё ушлый – продадут старой женщине всякой дряни втридорога… Да и работа… А он тут в космосе болтается, всяким там зелёным извращенцам морду бьёт…
И Стёпа ностальгически вздохнул.
Между тем Ирон глянул на принесённый поднос, нажал на кнопку на пульте, что-то сказал в приборчик на руке, напоминавший часы, и в дверях показался очередной его соплеменник с ещё одним подносом, покосившийся на Стёпу с немалой долей любопытства. Однако Ирон поднос взял, а чересчур любопытного парня быстренько выдавил плечом за порог. После этого он вновь нажал на пульт и рядом со столиком появились два сиденья.
- Садись, Тиопа, - широким жестом предложил Ирон, - давай поедим.
Голод не тётка, и Стёпа послушно устроился на сиденье, пододвинув к себе поднос. К счастью, столовые приборы выглядели вполне ожидаемо – ложка, только не круглая, а прямоугольная, что-то вроде лопаточки и вполне земного вида вилка. А вот на тарелках - а их на каждом подносе было штук по пять – было наложено что-то совершенно незнакомое. Фиолетовая… каша? Какие-то малиновые палочки, похожие на толстые макароны… Квадратные кусочки соломенно-жёлтого цвета, небольшая плошка с чем-то чёрным и жидким – то ли суп, то ли соус… И довольно большой бокал напитка, цветом напоминавшего «Тархун», а запахом – какао с молоком. Однако пахло от всего непривычно, но вкусно, и Стёпа, присмотревшись к Ирону, начал употреблять неведомые блюда в том же порядке, макая, как и он, «макароны» и «кубики» в чёрную жидкость. Вкус был… неописуемый. Сначала еда напоминала хорошо прожаренное, сочное мясо, потом появился вкус жареной картошки, потом печеной рыбы… И всё это на порядок вкуснее, чем Стёпе доводилось пробовать в жизни… Потом вкус стал совсем уж непривычным, но приятным, а уж напиток вообще оказался выше всяких похвал. Так что, расправившись то ли с обедом, то ли с ужином, Стёпа почувствовал, что всё не так уж и плохо. Но вопрос свой Ирону повторил.
Ирон вздохнул, с удобством устроился на нижней койке и начал рассказывать:
- Видишь ли, Тиопа, наша родная планета называется Ризитея…
- Ну, это я уже понял, - кивнул Степан, - Лури сказала.
- Не перебивай, - слегка нахмурился фисташковый, - так вот, когда-то мы были очень сильны и многочисленны…
- Как Высшие? – спросил Стёпа.
- Я же сказал, - сердито заявил Ирон, - не перебивай, а то рассказывать не буду. Ну, да, как Высшие… Мы были сильны и многочисленны, но потом случилась беда. У нас резко упала рождаемость. Это произошло после одной странной эпидемии… Наши женщины потеряли плодовитость… Теперь одна женщина может за всю жизнь родить двоих… самое большее троих детей. Из них может быть только одна девочка… А может быть и ни одной… наши учёные решают эту проблему, но пока всё не слишком хорошо. Однако выяснилась любопытная закономерность… У нас могут быть дети от представителей других рас.
- Ну, - оптимистично заявил Стёпа, - значит можно договориться с женщинами других рас. Они ведь вас наверняка в беде не оставят… Или там заплатить можно…
- Не с женщинами, - спокойно ответил Ирон. – С мужчинами. Наши мужчины могут иметь детей от мужчин других рас. Причём не одного-двоих, а сколько угодно. Беда только в том, что таких рас всего две.
- Погоди-погоди, - не выдержал Стёпа. – Я не идиот. Как мужики рожать-то будут? Где дитё вынашивать? Матки у мужчин нету, а рожать… Через жопу, что ли?
Ирон хмыкнул:
- Видишь ли… Во время секса наши мужчины выделяют особые вещества, которые немного перестраивают организм… эээ… партнёра. Главное, чтобы секса было много, и партнёр обязательно был принимающей стороной…
- И??? – спросил Стёпочка, которому становилось всё тревожнее и тревожнее.
- В теле принимающего образуется что-то вроде яйца, которое выйдет наружу через месяц…эээ… естественным путём. Потом это яйцо ещё полгода будут доращивать в особом инкубаторе, а потом скорлупа треснет…
- И ребёночек? – поразился Стёпа.
- Ага, - ответил Ирон. – Что характерно, на диво здоровый и крепкий. Видел, какие ребята на этом звездолёте? Они все от таких связей получились.
«Ну, да, если их рожали через задницу – как тут извращенцами не стать…» - подумал Стёпа, но вдруг его озарила ужасная мысль:
- Погоди-ка, погоди… Ты сказал про две расы… Это какие-такие расы?
Ирон помялся, но всё же выдавил:
- Понимаешь… Эти расы не внесены в Каталог… Они отсталые… Это Кшанти и… и… и вы… те, кто себя называет землянами. Кшанти… их больше и добыть их легче, но вы… Тиопа, понимаешь, вы и так для нашей расы очень привлекательны, да ещё и эта ваша способность… К тому же тебя модифицировали, ты сейчас для парней просто ходячий соблазн, неудивительно, что Грам с катушек слетел…
Сказать, что Стёпа охренел, значит, не сказать ничего.
- Так ты меня изначально домой возвращать не собирался? – рявкнул он. – Решил сам попользоваться? Чтоб я тебе яичко снёс? Как Курочка Ряба?
- Эй, Тиопа, Тиопа, погоди… - выставил перед собой ладони Ирон. – Почему не собирался? Очень даже собирался. Просто я хотел тебе предложить немного задержаться у нас в гостях… Понимаешь? Ты такой сильный… У тебя будут красивые дети…