- Можно? - тихо спросил папа, заглядывая в комнату. Он тоже нервничал, хотя, конечно, держался в разы лучше, чем его собственный сын.
- Конечно, - тоже едва слышно ответил Авиан, притягивая колени к груди. Смотреть в глаза Крису было стыдно. Ни в пути домой, ни здесь они не разговаривали, а вот сейчас, когда время настало, было сложно предположить, чего же стоит ожидать. Понимания или осуждения?
- Ты ничего не съел, Вин, - заметил Кристиан, присаживаясь на краешек кровати. - Шимус будет огорчен, он готовил специально для тебя.
- Я... Не хочется что-то... Где Тони? - переводя тему, поинтересовался Авиан.
- У него экскурсия с классом. Какие-то раскопки или постройки, я уже не помню ни черта, - отмахнулся Кристиан. - Завтра приедет.
- Хорошо...
- Посмотри на меня, Авиан. Посмотри, детка! - настойчиво потребовал Кристиан, двумя пальцами обхватывая сына за подбородок. Деваться Авиану было некуда - пришлось встретиться с сосредоточенным взглядом родителя. Из последних сил удалось не разреветься. Хотя хотелось. Господи, как же хотелось свернуться у папы в ногах в клубок и разрыдаться как маленькому. - Слушай меня сейчас внимательно, ясно? Я не злюсь. Я не осуждаю. Я все так же люблю тебя, милый. И это не изменится, как ты, кажется, считаешь, глупый ты мальчишка! И не смотри на меня волком, не буду ничего спрашивать. Когда захочешь - расскажешь. Заметь, Вин, я говорю не "если захочешь", а "когда захочешь". Потому что рано или поздно тебе нужно будет вытащить это из себя, и тогда я буду рядом. Обещаю тебе, что больше не брошу. Не реви! Несносный ты мой ребенок...
А потом Кристиан просто обнял сына, аккуратно перебирая его черные пряди длинными пальцами и напевая какую-то нелепую детскую песенку под нос. Авиан заснул уже через несколько минут, впервые за долгое-долгое время чувствуя себя защищенным и почти счастливым.
Часть 20
* не бечено пока*
Утром Авиан долго не решался не то что встать из постели, а даже открыть глаза. Умом он, конечно, понимал, что возвращение домой - не сон, и он действительно находится в своей комнате, на своей кровати и, главное, в полнейшей безопасности. Но иррациональный страх прочно обосновался внутри, заставляя Авиана откладывать окончательное пробуждение. Неизвестно, сколько бы он еще пролежал недвижимо, если бы не Антуан.
- Ви-и-и-ин, - брат влетел в комнату, едва не сорвав дверь с петель, пронесся по комнате маленьким ураганом и с размаху плюхнулся на кровать. - Как же я соскучился по тебе. Ты даже не представляешь, сколько всего произошло, пока тебя не было!
- Тихо-тихо! Не тарахти! - со смехом пробормотал Авиан, уворачиваясь от смазанных поцелуев в щеку. Вот теперь-то было совсем не страшно открывать глаза, потому что его Антуан никак не мог находиться в тюрьме. Кто угодно, но не его хрупкий прекрасный младший брат, который был идеальным воплощением образа омеги. Авиан моргнул несколько раз, пытаясь сфокусировать взгляд, и расплылся в счастливой улыбке. Как же он соскучился! Как согревала эта искренняя радость, которую и Антуан испытывал от встречи! - Ты что такой холодный? Залезай.
Предлагать дважды, конечно, не пришлось. Тони тотчас же нырнул под одеяло, обхватил Авиана руками и ногами, ткнулся ледяным носом ему в шею и, кажется, едва не заурчал. От него пахло дождем, осенней свежестью и чем-то приторно-сладким, и Авиан не удержался - пригладил светлые волосы, коснулся губами виска. Антуан для него был всегда особенным - хрупким, словно фарфоровая статуэтка, слишком искренним и светлым. Защищать его казалось естественным, только в его присутствии Авиан чувствовал себя по-настоящему взрослым и ответственным. И уж конечно сейчас, когда Тони лежал под боком, нельзя было жалеть себя, плакать или рассказывать хоть толику правды о пребывании в тюрьме. Кому угодно, только не Антуану.
- Говори уже, я же чувствую, что ты сейчас лопнешь от нетерпения, - милостиво разрешил Авиан, подтягивая одеяло выше и почти накрывая себя и брата с головой.
- Мне Крис еще вчера позвонил и сказал, что ты вернулся, - мгновенно затараторил Тони. - Ох, как же я на него обижен! Почему мне не сказали, что заберут тебя? Я тогда бы не поехал на эту экскурсию! Боже, Вин, это было так скучно, ты просто не представляешь! Какие-то камни, я себе чуть ногу не сломал! А Бредли Стоуна стошнило прямо в автобусе. Ты же помнишь Бредли? Мы с ним вместе на биологию ходим.
- Не пом...
- Ладно, это неважно! Расскажи мне, как ты? Мне даже одним глазком не разрешали тебя увидеть! Это же несправедливо! Тебя же оправдали, да? Я верил! Всегда верил, что это ненадолго. Ты же ничего страшного не сделал. Тот омега сам виноват, как можно так дорогу переходить? - Тони еще, наверное, долго бы тараторил, не давая Авиану вставить и слова, но вдруг неожиданно замер, нахмурился и принюхался. Потом и вовсе забавно сморщил нос и задумчиво прикусил губу. Авиан поспешил отстраниться и заодно обозвать себя недоумком. Конечно, Тони чувствовал перемены. Вряд ли он был способен сделать правильные выводы, но изменившийся запах старшего брата мог натолкнуть его на ненужные расспросы. Конечно, Авиан не собирался скрывать от него свой новый статус, но малодушно надеялся, что "честь" сообщить эту новость возьмет на себя Кристиан. У него самого ведь просто не хватит сил ни вспоминать, ни тем более следить за тем, чтобы не сказать лишнего.
- Тони, что ты творишь? - раздраженно пробормотал Авиан, отодвигаясь на самый край кровати.
- Ты так пахнешь... приятно, - протянул Антуан, часто хлопая густыми ресницами. - Не так, как раньше.
- А раньше, значит, я неприятно пах? - хмыкнул Авиан, пытаясь перевести все в шутку. Вот только такого разговора ему с утра пораньше не хватало!
- Не-е-ет, не в этом дело. Просто... - протянул Антуан и затих, задумчиво кусая губы. Ему-то, конечно, пока было сложно идентифицировать необычный запах, но интуитивно он ощущал изменения и старательно пытался сделать верные выводы. Впрочем, получилось у него откровенно плохо, поэтому Антуан досадливо наморщил нос и проворчал: - Ладно, забей. Слушай, я так есть хочу ужасно. Пошли на кухню, потому что до завтрака я просто не доживу. - Тони взглянул умоляюще, снова закидывая ногу на бедро Авиана. Этот хитрец, конечно, планировал стащить что-то сладкое и, в случае, если Кристиан узнает об этом, просто скинуть вину на Авиана.
- Ладно. Только приму душ и спущусь, хорошо? - с тяжелым вздохом согласился Авиан. Отказать этому невинному голубоглазому ангелу сейчас было просто невозможно. После месяцев разлуки даже самый бессмысленный треп Антуана и его маленькие хитрости казались манной небесной, словно были кусочками пазла, составляющими для Авиана образ его родного дома.
- И я тоже сначала в ванную. Встретимся внизу, - расплывшись в лучезарной улыбке, прощебетал Тони. Звонко поцеловал брата в щеку и через несколько секунд уже скрылся за дверью, забирая с собой яркие краски и теплоту.
***
Авиан тянул время. Стоял под июльским ливнем душевой воды, тонул в мороке молочно-белого пара и все же не мог согреться. Холод страха было невозможно прогнать горячей водой, вымыть ледяную крошку, которая царапала изнутри вены. Сотни раз он задавался вопросом, чего же боится и сотни раз не находил ответа. Лениво перебирал в мыслях образы, словно тасуя старую измятую колоду карт, и был не в силах остановиться, зачарованный мерным течением размытых картинок перед сомкнутыми веками.
Тюрьма.
Длинные коридоры и блеклый свет мигающих ламп.
Влажный камень серых стен.
Рыжий мальчонка с потухшим взглядом.
Фотография Кристиана под старой посеревшей подушкой.
Бурая кровь на исцарапанных костяшках пальцев.
Дикая боль в пересохшем горле, мокрые от слез щеки и соленые губы.
Чужие руки сжимают больно - до синяков. Касаются везде - стыдно и сладко.
Ладонь Хесса горчит табачным дымом, но Авиан впивается в мягкую плоть зубами, чтобы заглушить и стоны, и крики, и всхлипы.
Зеленые кошачьи глаза Эльмана искрятся от восторга. На Авиана никто и никогда так не смотрел.
Натаниэль небрежно стряхивает сизый сигаретный пепел на грязную поверхность стола, не отрывая взгляда от очередной книги. Ледяной равнодушный ублюдок.
Далиан прохладной рукой гладит по взмокшим от пота прядям и ласково уговаривает потерпеть. Немного, совсем чуть-чуть потерпеть...
Авиан больно дернул себя за волосы, поднимая лицо вверх и губами ловя безвкусную обжигающую воду. Не воспоминаний он боялся, хотя и они были неприятны. Страшно было начинать жизнь заново - в новом статусе, с таким опытом за плечами. Да просто выйти из комнаты было страшно. Встретить хмурого отца, который с ним так и не поговорил до сих пор, хотя, Авиан понимал, что беседа неизбежна. Хотелось покончить с этим как можно скорее, будто вырывая ноющий зуб, и наконец-то знать, какая же судьба теперь для него определена. В идеале было бы, конечно, переехать. Начать все с чистого листа, никогда и никому не говорить о прошлом, но Авиан понимал, что это малореально. Здесь находился главный филиал - сердце отцовского бизнеса - и вряд ли Джастин согласился бы покинуть столицу ради душевного спокойствия неродного сына.
Авиан тяжело вздохнул и все-таки закрутил краны. Запереться в комнате на всю оставшуюся жизнь было заманчиво, но невыполнимо. Такую роскошь ему никто бы не позволил. Поэтому Авиан решился: наскоро вытерся мягким махровым полотенцем, босыми ногами прошлепал по черному кафелю, не глядя вытащил из шкафа джинсы и свитер. Одежда приятно пахла морозной свежестью, совсем не так, как тюремная роба, наскоро выстиранная в хозяйственном мыле. Ощущения были приятными, и Авиан, одевшись, присел на краешек кровати, обняв себя за плечи и уткнувшись носом в широкий ворот.
"Самому не смешно? Долго будешь делать вид, что наслаждаешься запахом порошка? Ты просто трус, Вин! Что, страшно говорить Джастину о том, как подставлял задницу? Стыдно? Сам виноват. Ты сам виноват, Авиан!" - вкрадчивым шепотом эдемского змея пронеслось в мыслях. Авиан сжал кулаки, до боли вонзаясь ногтями в кожу, и резко поднялся. Хватит! Не жить теперь что ли из-за прошлого? Нужно было идти вперед и неплохо было бы начать хотя бы с коридора.
***
Завтрак прошел гнетуще. Антуан воодушевлено рассказывал о поездке, позабыв о своем обещании "не разговаривать с родителями до конца жизни" уже через минуту. Болтовню его, правда, не слушал никто, только Кристиан иногда рассеянно улыбался и невпопад кивал. Джастин сидел прямой и отстраненный во главе стола и смотрел строго в свою тарелку, словно завтракал в одиночку. Впрочем, такое поведение было для отца привычным, Авиан убеждал себя, что эта холодность никак не связана с ним. И все равно то и дело бросал на Джастина косые взгляды, пытаясь различить за безразличной маской хотя бы какую-то эмоцию, которая дала бы понять, чего стоит ожидать в дальнейшем. Ничего не выходило, и это ужасно нервировало. Даже ободряющий взгляд Кристиана не помогал, возможно, потому, что папа и сам переживал и не слишком-то умело это сегодня скрывал.
Антуан вскоре доел и, извинившись, убежал в комнату, насвистывая под нос песенку из мультфильма. Ребенок совсем, он не замечал, как накалилась в столовой обстановка, и Авиан был рад оставлять брата еще хотя бы ненадолго в неведении. Да и потом не собирался рассказывать каких-либо подробностей, пачкать Антуана грязными воспоминаниями, разбивать розовые очки, через призму которых тот смотрел на мир. Тони свято верил в сказки про истинную пару - альфу и омегу - которым суждено быть вместе, несмотря ни на что. Верил в благородство альф, главным желанием которых было боготворить омег и исполнять любые их капризы. И не знал еще, не догадывался даже, что реальная жизнь чертовски отличается от романтических сюжетов книг в цветастых красивых обложках. Не представлял, каково это - превращаться в животное, обезумевшую, похотливую тварь, готовую отречься от Бога и семьи лишь бы только кончить, получить свою порцию грубой, равнодушной ласки от альфы. Любого альфы. И Авиан не был разрушителем детских грез. Когда-нибудь жизнь сама научит Антуана, - рано или поздно - но явно не сейчас, не из-за глупости его безалаберного старшего братца.
Кристиан принялся мешать сахар - чайная ложка то и дело задевала фарфоровые стенки чашки; в абсолютной тишине столовой этот звук раздражал до зубного скрежета. Авиан чудесно понимал, что эта демонстрация направлена на Джастина, папа просто устал ждать, когда тот обратит на них внимание. Впрочем, отец был крепким орешком, за долгие годы жизни научившись с каменным лицом реагировать на любые провокации мужа. Вот и сейчас он спокойно допил, аккуратно промокнул губы салфеткой и только потом наконец-то поднял взгляд.
- Ты позавтракал, Крис? - спокойно поинтересовался Джастин.
- Да, - Кристиан кивнул, отодвинул от себя полную чашку и, скрестив руки на груди, поторопил: - Можешь начинать.
- Хорошо. Выйди.
- Даже не подумаю, - фыркнул Кристиан, поджимая губы. Авиан чувствовал, что еще немного и папа устроит скандал - с битьем посуды и оскорблениями. Это было не вовремя, потому что Джастин мог тоже выйти из себя, и тогда они просто устроят громкую отвратительную сцену и точно сегодня не вернутся к вопросу Авиана. Еще один день неопределенности казался самым страшным кошмаром, поэтому он умоляюще посмотрел на папу и едва заметно кивнул.