Серил остановилась возле дверей своих апартаментов на одно короткое мгновение, необходимое для опознания ауры. Дверь бесшумно открылась, и королева уверенно переступила порог. Не задерживаясь, она подошла к небольшому столику, стоящему у огромного, во всю стену окна. На столике тут же появился кувшин и два высоких стакана.
- Будешь? - не оборачиваясь, спросила Серил, наливая в стаканы тягучую голубоватую жидкость.
- Благодарю, - ответила вошедшая следом Мурима.
Амазонка взяла стакан, любезно протянутый королевой, и быстро выпила его содержимое. Серил недоуменно приподняла брови, глядя на амазонку, и только сейчас замечая, насколько та была встревожена. Королева поднесла стакан к губам и сделала маленький глоток. Наслаждаясь прохладой и крепостью напитка, она продолжала смотреть на амазонку поверх стакана, ожидая пока советница возьмет себя в руки и расскажет, что же ее так взволновало.
А тем временем Мурима подошла к столику, осторожно поставила на него стакан, и, не глядя на замершую рядом королеву, подошла к окну.
- Турнир через десять недель, - вдруг сказала она.
- Я помню, - стараясь сохранять спокойствие и выдержку, произнесла Серил.
- После него - большая охота, - словно перечисляя пункты плана, продолжала амазонка.
- Мурима, в чем дело? - спросила Серил, с раздражением глядя на напряженную спину советницы. - Говори уже, что такое, и не тяни время, я действительно устала и хотела бы ...
- Все, кто участвует в охоте, получили вызов.
- Что? Что ты сказала?
Мурима повернулась к Серил и с какой-то необъяснимой печалью посмотрела на свою воспитанницу.
- Многие из верных тебе амазонок получили вызов на предстоящий турнир, - тихо, но четко произнесла Мурима. - Я знаю, что законом запрещено, вызывать на турнир тех, кто участвует в большой охоте. Но в законе нет ни слова о том, что участник охоты не может сам бросить вызов и участвовать в турнире.
- Мурима, не томи, что случилось?
- Сегодня меня вынудили бросить это проклятый вызов. Прости, королева, я поздно поняла, что это была всего лишь ловушка и попалась, как девчонка. Прости. Мне жаль.
- Мурима, если честно, я тебя не понимаю.
- Помнишь охоту, когда погибла Мария, твоя мать и наша королева? Ведь это была твоя первая охота, так?
- К чему ты ведешь?
- Тогда было тоже самое, - Мурима подошла к столику и опустилась в стоящее рядом кресло, не обращая внимания на нарушение субординации. - Тогда, много лет назад, всех, кто был близок к королеве, так же вынудили участвовать в турнире. Многие амазонки погибли, остальные не смогли участвовать в охоте из-за большой потери сил. И тогда с королевой пошла новая команда, в которую входили и твои младшие сестры. Мария решила сама прикрывать их, а тебя поручила мне.
- Мурима, я все прекрасно помню. И то, как ты чуть не погибла, защищая меня, я тоже не забыла. Но к чему эти воспоминания?
- Все повторяется, Серил. Тогда погибла Мария, а ты стала королевой, как ее старшая дочь. Многие амазонки были против тебя, но через год на турнире уже никто не посмел бросить тебе вызов. Угадай, если ты погибнешь, кто станет королевой? - Мурима замолчала и впервые посмотрела на амазонку. - Кто сможет противостоять Алигии?
Серил поджала губу. Всего несколько минут назад, она и сама об этом думала. Если бы у нее была дочь, тогда бы она стала королевой и только через год, на следующем турнире, Алигия смогла бы оспорить это право.
- Алигия не станет бросать тебе вызов открыто, она хочет убрать тебя так же, как и твою мать, - устало закончила Мурима.
- Ты не можешь утверждать, что в гибели Марии виновата Алигия. Этому нет доказательств.
- А я и не утверждаю. Но, подумай, ведь тогда спаслась только твоя сестра, и не осталось никого, кто мог бы сказать, как ей это удалось.
- Мурима, это слишком серьезные обвинения. И тем более Матушка ...
- Ты ей доверяешь? - перебила амазонка.
- Ты о чем?
- Ты все еще доверяешь Матушке?
- Мурима, прекрати! - резко приказала Серил. Она быстро зашагала по комнате, пытаясь унять гнев и боль. - Ты не можешь обвинять Матушку. Благодаря ей мы живем, она охраняет нас своей магией, она помогает нам, она...
- Серил, послушай, - устало выдохнула Мурима. - Я живу дольше тебя, намного дольше. Я много знаю, а еще больше видела. Просто выслушай меня, а потом уже решай, что со мной делать: докладывать о моей измене совету или... тебе решать. Только выслушай. Боюсь, у нас не будет другого времени поговорить.
- Мурима, ты говоришь загадками, и это меня пугает. - Серил подошла к креслу и устало села. - Я выслушаю тебя только потому, что ты была подругой моей матери, защитила меня тогда на охоте, скрыв правду о моем ранении, и всегда помогала мне. Я выслушаю тебя, и ничего не скажу совету, но большего я тебе не обещаю.
- А я и не прошу. Ты девочка умная, дальше будешь действовать сама.
Мурима смотрела на напряженную королеву и молчала. Когда-то давно она уже пыталась донести свои наблюдения и мысли до Марии, но королева не поверила ей и вскоре погибла. Теперь она попытается убедить Серил, но очень сомневается, что и эта королева ей поверит. Ведь она и сама все еще сомневалась в том, что собиралась сказать.
- Ты заметила, что твоя сестра стала сильнее? - все еще глядя на Серил, спросила Мурима.
- Если ты сейчас начнешь намекать на то, что она использует магию своего самца, я разозлюсь.
- Заметь, ты сама это сказала, - усмехнулась Мурима. Серил нахмурилась еще больше и начала медленно подниматься с кресла, когда амазонка вдруг спросила: - Когда ты была с Алонзо, ничего странного не замечала?
Серил замерла на полпути, но потом все же опустилась в кресло.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты никогда не замечала, что после проведенной ночи Алонзо странно выглядел и плохо себя чувствовал. Он никогда тебе ничего не говорил по этому поводу?
- Нет, но если учесть, что ... ночи часто бывали довольно бурными, я не удивилась бы, начни он жаловаться на бессилие, - хмыкнула Серил.
- Я о другом, Серил. Много лет назад я пыталась рассказать об этом Марии, но она обратила все в шутку, говоря, что мой эльф слишком слаб, если после ночи слияния он устраивает истерики, и мне следует завести себе другого самца. Потом Мария погибла. Я бы не стала поднимать этот вопрос сейчас, если бы... Ты знаешь, что, в отличии от эльфа, кентавр магически очень силен, да и физически не слаб. Так вот, однажды, после проведенной ночи Биенор нехотя признался, что у него такое ощущение, будто бы я забрала все его силы, осушила его до дна и если бы не договор между нами, он бы так и думал. Его запас магии существенно упал.
- Но ведь ты...
- Нет, конечно. Я бы никогда не нарушила закон, а тем более свое слово.
Мурима замолчала, ожидая реакции Серил. Уже то, что королева не смеялась и не пыталась перевести все сказанное в шутку, как когда-то сделала Мария, говорило о ее собственных сомнениях.
- Алонзо никогда не говорил ничего подобного, - задумчиво произнесла Серил. - Но после слияния, он спал несколько дней, словно дракон. Я спрашивала, что с ним, но он смущался и говорил, что ему нужно время восстановиться, поэтому у нас была всегда только одна ночь вместо трех положенных. Возможно, на самцов так действует преобразователь...
- Разве Алонзо нужно было меняться? - спросила Мурима.
- Нет, он физически подходил мне, но преобразователь все равно мог воздействовать на него.
- Ты никогда не говорила об этом с Амурой? - прищурившись, спросила Мурима. В ее душе затеплилась надежда.
- Нет, мы никогда не поднимали эту тему, тем более что они с вампиром сливаются при каждом удобном и неудобном случае, - хмыкнула Серил. - Если бы у него после слияния не было сил...
- А ты знаешь, что вампир отказывается от слияния именно в те дни, когда в небе появляется преобразователь?
- Что? Я никогда ... Но почему?
- Это ты у него спроси, - устало улыбнулась Мурима. - Думаю, он с удовольствием расскажет.
- Ты ведь не просто так начала этот разговор, и я уверена, у тебя есть какие-то мысли по этому поводу. Раз начала говорить, то выкладывай все до конца, - в голосе королевы появились стальные нотки.
- Думаю, тебе не понравится то, что ты сейчас услышишь.
- Не имеет значение, понравится мне или нет. Я хочу знать, что думаешь об этом ты.
- Что ж, я думаю, что магия наших спутников во время слияния... - Мурима замолчала, глядя прямо в черные глаза королевы, - идет к Матушке.
- Почему-то я так и подумала. - Серил потерла глаза и виски. - Мурима, я не знаю, что тебе такого сделала Матушка, почему ты ее так не любишь, но то, что ты сказала, - полный бред. Я слишком устала, чтобы выслушивать эту чепуху.
- Хорошо, я больше не буду тебе мешать, - тяжело вздохнула Мурима. Она медленно поднялась с кресла, ожидая, что Серил либо остановит ее, либо позовет охрану, но королева только с жалостью смотрела на нее. - Серил, я прошу тебя только об одном: не забывай этот разговор. Спроси других самцов, поговори с Амурой, а лучше всего спроси об этом своего нового самца, ведь скоро преобразователь выйдет из тени Нибура.
- Он ничего не скажет, - тихо выдохнула Серил. - Мурима, тебе пора. Все, что я могу тебе обещать, это только то, что я забуду наш разговор и не буду о нем вспоминать.
- Ты мне не поверила? - грустная улыбка появилась на губах амазонки.
- Мурима, у тебя нет доказательств. А то, что чувствует Биенор, - это всего лишь действие преобразователя. В отличие от других самцов, ему приходится сильно меняться.
- Простите за беспокойство, моя королева, - амазонка поклонилась и направилась к двери.
- Мурима, почему ты бросила вызов?
- Это уже неважно, моя королева, - дверь бесшумно открылась.
Мурима еще несколько мгновений смотрела на свою воспитанницу, словно намериваясь еще что-то сказать, но потом, не говоря ни слова, вышла из комнаты.
Серил сидела в кресле и долго смотрела на закрывшуюся дверь. Затем она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. В ее голове было пусто, а на душе горько. Она не успела справиться с одной проблемой, как на нее свалилась следующая. Серил не могла и не хотела, а еще больше боялась поверить в то, о чем только что рассказала Мурима. Признать это - значит подвергнуть все их законы и традиции сомнению. Но как ни больно ей было осознавать, слова Муримы запали ей в сердце, и теперь червь сомнения начинал грызть ее нутро. Тем более что сегодня она хорошо ощутила возросшую силу своей сестры.
- Шакац, - сквозь зубы выругалась королева.
В последнее время вопросов у нее было больше, чем ответов. Серил потерла шею, - она словно чувствовала, как тугая петля все сильнее сжимает ее. Ощущение опасности было таким явным, что Серил невольно взялась за рукоять меча.
Она не знала, что ей делать, но навалившиеся проблемы давили на нее со всех сторон. Ей нужны были силы. Серил быстро поднялась с кресла и подошла к едва заметной двери.
Она приложила к белой панели руку и замерла, не решаясь сделать то, что собралась. Но чем больше она анализировала сложившуюся ситуацию, тем четче осознавала, что ей не выбраться из этой западни без посторонней помощи. Она чувствовала себя точно шакац, которого загнали в хорошо расставленную ловушку, единственный выход из которой - петля.
Серил перевела дыхание и слегка нажала на панель. Дверь тут же отъехала в сторону, открывая вход. В спальне не было ничего, кроме огромной кровати и небольшого мраморного столика, на котором одиноко стояла стеклянная чаша. Там не было даже окон, а мягкий желтый свет лился из магических ночников на стене. По всему мраморному полу тянулась крупная блестящая цепь, закрепленная на одной из стен.
Этой спальней когда-то давно пользовался Алонзо, когда она брала его с собой в столицу. Он не любил бывать во дворце, поэтому все дни проводил здесь, в полном уединении с книгами, а по ночам они часто просто разговаривали. Он был приятным собеседником, умным, веселым. Он рассказывал интересные истории, делился своими знаниями и опытом. Она спрашивала у него совет, и он охотно давал его, ничего не требуя взамен. Когда Алонзо погиб, Серил второй раз ощутила зияющую пустоту в своем сердце, словно от него оторвали кусок, и эта кровоточащая рана до сих пор не заживала. Сначала у нее забрали мать, потом Алонзо, теперь она должна проститься с Андреем... Кто будет следующим?
Серил сжала кулаки и ногти впились ей в ладони. Она должна что-то предпринять, должна что-то сделать, а это значит, она должна поверить Муриме.
- Иди сюда, - властно произнесла Серил, переступая порог спальни.
До нее не донеслось ни звука, словно в комнате никого не было.
- Иди сюда, больше повторять не буду, - спокойно произнесла королева, сдерживая нотки приказного тона в голосе.
Цепь тихонько звякнула и зашевелилась. До Серил донесся тяжелый, обреченный вздох, и через мгновение из-за кровати вышел шакац, точнее самка шакаца. Она ступала медленно и мягко, словно перетекала или скользила по полу. Ее большие когтистые лапы едва слышно касались мраморного пола. Выйдя на середину спальни, самка остановилась и уставилась на своего мучителя.
- Я знаю, что уже была у тебя, и ты еще не успела полностью восстановиться, но ... но мне нельзя по-другому. У меня нет выбора, а значит, его нет и у тебя.
Самка шакаца наклонила большую голову, слушая королеву. Ее вертикальные зрачки еще больше сузились, а длинный хвост с кисточкой на конце мелко подрагивал. Самка злилась, Серил хорошо ощущала исходившую от нее ярость и ... безнадежность.
- Думаешь, если я умру, тебе будет лучше? - зло бросила Серил. - Надеешься получить свободу? Даже не мечтай. Если ты попадешь в руки Алигии, а именно к ней ты и попадешь, то не проживешь и недели. Она выпьет тебя до дна, а потом выкинет, как и других. Поэтому в твоих интересах... Да зачем я тебе все это объясняю! - вспылила амазонка. - Я ведь могу тебя просто заставить.
Самка стояла, спокойно глядя на королеву, и только шерсть на ее загривке встала дыбом, выдавая внутреннее напряжение и злость. Она готова была напасть, разорвать ненавистного хозяина на клочки, перегрызть тонкое горло, вымазав морду в теплой крови, но... Самка вдруг улеглась на полу, вытянула передние лапы и, положив на них голову, демонстративно отвернулась от амазонки.
- Сердишься? - горько усмехнулась Серил. - Как ни странно, но я тебя понимаю и поэтому не злюсь. Ты же знаешь, что мы с тобой в равной степени зависим друг от друга.
Серил, не боясь зверя, подошла к столику, взяла стеклянную чашу и поставила ее на пол, рядом с мордой шакаца. Она неосознанно протянула руку, словно желая дотронуться до жесткой шерсти, но вдруг передумала.
- Если ты забыла, это я спасла твоего сына, я отпустила его в обмен на твою добровольную помощь. Сейчас она мне нужна, как никогда, - самка даже ухом не повела, не обращая никакого внимания на амазонку. Ее глаза были закрыты, тело расслабленным - она будто бы спала, но Серил знала, что это не так. Напасть самке мешали договор и ошейник, крепко сжимающий ее шею. - Если бы не обстоятельства, я бы не просила тебя о помощи. Но сейчас помоги мне.
Самка подняла морду и посмотрела амазонке прямо в глаза.
Яд шакаца дает их телам молодость и силу, замедляя естественный процесс старения. Тогда на регенерацию не приходится тратить магию, а перед предстоящим сражением каждая капля силы - это шанс на выживание.
Самка шакаца отвела взгляд первой и тяжело вздохнула. Серил с облегчением перевела дыхание и быстро вышла из спальни. Она подошла к столику, на котором все еще стоял кувшин, схватила его и вернулась в спальню. Самка уже лежала на кровати, а на полу осталась стоять чаша, на дне которой плескалась золотистая жидкость. Ее было больше, чем нужно, больше, чем шакац давала раньше. Серил растерялась.