Из этой ситуации был только один выход.
— Ты мне нравишься в этих очках.
— В очках?
— Ага. В твоих очках. Они только для чтения?
Она молчала, пока оценивала уровень того дерьма, что я нес. В конце концов она покачала головой.
— Думаешь, ты сможешь комплиментом сгладить то, что натворил?
Надеюсь.
— Думаю, ты слегка ненормальная.
— Я ненормальная?
Она повысила голос.
Я довольно откинулся в кресле. С ней было забавно играть. Это отключало мой мозг от всего остального.
— Не думал, что рыжие могут так хорошо выглядеть в красном.
Она посмотрела на свою юбку, затем — на меня, недоумевая мгновение, а потом прищурилась.
— Прекрати это.
— Что?
— Попытку смягчить меня, говоря приятные слова.
— Не любишь комплименты?
— Когда они правдивы — да, мне нравится, но когда это отвлекающее меня дерьмо? Нет, так мне совсем не нравится.
— Я не делаю дерьмовых комплиментов.
Она смотрит на меня с выражением, показывающим, что не купилась.
— Так тебе действительно нравятся мои очки для чтения?
— Они создают тебе образ сексуальной библиотекарши.
Она качает головой.
— А моя красная юбка?
— Откровенно говоря, мне плевать на цвет. Но она узкая. И обтягивает все нужные места.
Щечки Эмери порозовели. Это натолкнуло меня на фантазию о том, как будет выглядеть ее кремовая кожа, если ее немного пососать.
— Не играйся с меловой доской! Мои клиенты это читают. Мне повезло, что они благосклонны, иначе стали бы сомневаться в моем профессионализме после твоего маленького трюка.
— Да, мадам.
Я приложил два пальца ко лбу, отдавая честь.
— Спасибо.
Она повернулась, чтобы выйти. Я не смог устоять.
— Но парень получит сегодня минет.
— Значит, он станет одним из вас.
***
Я решил уйти из офиса в шесть для разнообразия.
— Хочешь пойти со мной и Романом на пиво в «Толстый кот»?
Эмери сидела на своем столе, глядя в маленькое зеркальце, пока красила губы в красный цвет, соответствующий цвету юбки. Следуя за рукой, которая вела помадой по верхней губе, меня осенило, что на фоне белоснежных офисных стен она выглядела словно вспышка яркого живого произведения искусства на холсте.
Какого хрена, Джаггер? Живое произведение искусства?
— Спасибо, но у меня на сегодняшний вечер планы.
— Горячее свидание?
— Болдуин ведет меня во французский ресторан.
Напряжение, смешанное со здоровой дозой ревности, прогрохотало у меня в животе.
— Французская еда? Не слишком весело.
— Как и мне. Но Болдуин любит улиток.
— Улитки, — насмехался я.
A затем пробормотал:
— Показательно.
— Ты о чем?
— Ни о чем.
Я хотел сказать, что улитки напоминали мне слизняков. А их поедание могло стать каннибализмом для «Мистера Галстук-бабочка». Парень был слизняком, но вместо этого я на выходе пожелал:
— Хорошего вечера.
Глава 17
Дрю
— Какая у тебя любимая поза?
Эмили забралась ко мне на колени, оседлав.
— Мне нравится эта.
Мне стоило бы сегодня отправить Роману бутылку Gran Patrón Platinum за его восхитительную идею. Мы встретились в своем обычном баре, чтобы выпить, но затем он настоял, чтобы мы пошли к Майе по соседству попробовать ее эмпанадас, у парня зависимость от мексиканской еды. Эмили ДеЛука и ее подруга Элисон уже были здесь, наслаждаясь в баре «Маргаритой». Эмили была адвокатом в фирме на другом конце города, куда я неоднократно обращался с вопросами планирования наследования. Мы несколько раз флиртовали, и даже появилась искра, но для меня эта искра так и не превзошла искры на определенном пальце ее левой руки. А огромный камень, который она носила, было довольно непросто не заметить.
Было также сложно не заметить, что сегодня вечером он отсутствовал, тем более после того, как она пошевелила пальчиками левой руки как раз перед тем, как спросить, может ли она купить мне выпивку. Даже после этого очевидного жеста я все равно убедился в ее расставании прежде, чем мы уехали вместе. Не зависимо от того, насколько была горяча или готова женщина, к изменницам я не притрагиваюсь.
Эмили опустилась на мой растущий член, а я пробрался под ее пышную юбку, чтобы схватить за задницу. Затем потянул за кружево сзади, чтобы увеличить трение спереди. Она застонала, и я потянул сильнее.
Господи, обожаю стринги.
Она начала расстегивать пуговицы на моей рубашке, пока я посасывал ее шею.
— Когда впервые встретила тебя, я знала, что вместе нам будет хорошо. Надеюсь, у тебя есть большая коробка презервативов. Потому что после того, как объезжу тебя, хочу стать на четвереньки, пока ты будешь брать меня сзади.
Мысли об Эмили с поднятой попкой были именно тем, в чем я нуждался. Особенно после того как провел последнюю неделю, фантазируя о заднице другой женщины, той, о которой мне думать не стоит. Хотя повторное воспроизведение фантазии о круглой кремовой попке Эмери с розовым отпечатком моей ладони на ней, пока я вдалбливаюсь в нее сзади, стала моей новой лучшей фантазией. Я мечтал кончить внутри нее, а затем размазать вытекающую из нее сперму по отпечатку моей руки на ее коже.
Мои глаза были закрыты, и мне пришлось сжать веки сильнее, чтобы избавиться от образа другой женщины. Потому что думать об одной женщине, пока другая объезжает тебя, это полная хрень, даже для меня.
Эмили наклонилась достаточно, чтобы проскользнуть рукой между нами и взяться за мой член, хорошенько его сжимая.
— Я хочу тебя сейчас.
Она начала лихорадочно расстегивать мои штаны, что заставило меня потянуться за кошельком. А потом я вспомнил, что в нем не было презерватива. Блядь.
— Есть ли шанс, что у тебя есть презерватив? — спросил я, прикусывая мочку уха.
Ее голос был напряженным.
— Нет. И я профукала контроль рождаемости в этом месяце, так что, пожалуйста, скажи, что у тебя где-нибудь здесь есть один.
Дерьмо. У меня не было. Я прикончил большую коробку, лежащую в моей прикроватной тумбочке, в прошлом месяце, и мне все никак не удавалось обновить ее. Потом я использовал запасной, который держал в кошельке, на Гавайях.
Но… несколько штук было у меня в офисе в верхнем правом ящике. В конце концов, мне не было нужды выходить на улицу и отмораживать себе яйца. Я зарычал, откидываясь. Взяв в руки лицо Эмили, я сказал:
— Мне нужно две минуты. Прости. Презервативы в моем офисе внизу.
— Хочешь, чтобы я пошла с тобой? Я не буду возражать против небольшого перепихончика на столе. Плюс, это сэкономит время.
Умница. Но… вероятно, не очень хорошая идея притащить ее в место, где мы будем окружены дерьмом, напоминающем мне о женщине, которую я старался изгнать из своих мыслей.
Я подарил ей целомудренный поцелуй и снял с себя.
— Оставайся на месте. Мой офис на первом этаже. Внизу работает круглосуточная охрана. Не хочу закрывать тебе рот, когда будешь кричать мое имя.
Гребаный лифт целую вечность поднимался на мой этаж, поэтому я воспользовался возможностью хотя бы застегнуть штаны, прежде чем появиться перед Тедом, ночным швейцаром. Что бы мне стоило сделать, так это обуть туфли. Пол из мраморной плитки выглядел как кубик льда, а я не хотел, чтобы температура моего тела снижалась.
Войдя в офис, я принял решение не смотреть на закрытую дверь Эмери, пока иду по коридору. Мне не нужно было что-то ещё, напоминающее о ней. Уж точно не меловая доска, на которой она написала все это сопливое дерьмо об отношениях, после чего ворвалась в мой кабинет, выглядя сексуальной и разъярённой. Не-а. Не собираюсь смотреть. Как двухлетка я держу руку, прикрывая боковое зрение от кабинета напротив моего, когда открываю дверь.
Порывшись в своём столе, я нашёл в ящике три оставленных презерватива. Спасибо, мать твою. Я засунул их в карман и пошёл по коридору в сторону лобби. Уже практически пересёк коридор, когда услышал звук.
Мне стоило взглянуть.
К черту это. Позволю кому-нибудь ворваться и украсть, что ему хочется. Разберусь с этим завтра. У меня были важные дела, ожидающие наверху.
Потом снова услышал. Это звучало… почти как всхлип.
Эмери все ещё была здесь? Я пытался продолжать идти, но знал, что никогда не смогу сосредоточиться, если буду думать о том, что ее обидели или что-то в этом роде. А если она упала, когда выходила, и лежала, заливая кровью пол своего закрытого кабинета? Я подскочил к ее двери и открыл ее.
— Дрю! Ты охренеть как напугал меня.
Эмери подпрыгнула в кресле и схватилась за грудь.
— Что ты делаешь здесь до сих пор? Я думал, у тебя горячее свидание с Мистером Улиткой.
— Так и было.
Присмотревшись, я понял, что она плакала. В руке она держала скомканный платочек, а ее бледная кожа была покрыта пятнами.
— Что он сделал?
У меня появилось внезапное желание придушить маленького урода его же собственным галстуком.
Она шмыгнула носом.
— Ничего, на самом деле. Он просто отменил наши планы на ужин.
— Что случилось?
— Сегодня мой День рождения и…
— Твой День рождения? Почему ты ничего не сказала?
— Для меня День рождения никогда не имел значения. Подрастая, я праздновала День усыновления, как большинство людей празднуют Дни рождения.
— День усыновления?
— День, когда родители забрали меня домой из приюта. Они всегда говорили, что у всех есть День рождения, но день, когда у них появилась я, стал лучшим подарком, который они когда-либо получали. Поэтому они начали праздновать День усыновления вместо своих Дней рождения. Это своего рода единение, так что день рождения для меня — просто цифра.
— Это на самом деле невероятно. Но все же ты должна была рассказать мне о своём Дне рождения.
От меня не укрылось то, что Эмери едва призналась о своём Дне рождения, в то время как моя бывшая жена считала свой национальным праздником. Это всегда дико меня раздражало, даже до того, как все стало действительно плохо.
Она пожала плечами.
— В любом случае я веду себя как большой ребёнок. Болдуин зарезервировал столик в этом популярном французском ресторане, в котором невозможно получить эту бронь, и я рассчитывала встретиться с ним там в восемь.
— Что случилось?
— Он написал мне, что Рейчел разозлилась, когда в прошлый раз он кинул ее, чтобы отвести меня на ужин, а упомянув, что снова меня пригласил, она взбесилась так, что Болдуин был вынужден все отменить.
Парень был абсолютным придурком. Он однозначно водил Эмери за нос. У меня не было никаких сомнений после всех рассказов Эмери, а ещё и после того, как я увидел его реакцию на мое приглашение пойти с ней перекусить. Он относился к ней больше, чем как к другу. Но ещё он хотел рыбку съесть и косточкой не подавиться.
— Знаю, что у тебя к нему чувства, но мне парень кажется ослом.
— Просто я должна отпустить и двигаться дальше.
— Думаю, это хорошая идея.
— Мне стоит пойти и самой отпраздновать День рождения, снять кого-нибудь в баре и привести его к себе домой.
— Не очень хорошая идея.
Она вздохнула.
— Знаю. Просто я не создана для случайных связей. Пыталась как-то, а потом неделями себя ненавидела. Этого не произойдёт.
Слава Богу. Мысль о ней, приводящей домой случайного парня для перепиха, вызывает во мне тошноту. Кстати… моя случайная связь ждала меня наверху.
— Чем собираешься заняться сегодня? — спросил я.
— Просто закончу с этим файлом и отправлюсь домой. В любом случае я устала.
— Ладно. Не оставайся надолго. Мы отпразднуем позже. Я отведу тебя к Джоуи завтра на обед.
Эмери выдавила из себя грустную улыбку.
— Звучит хорошо. — Ее взгляд упал на мои ступни. — Босиком?
— Просто бегом спускался.
— Поздно работаешь и забыл что-то?
— Нет… я… ах… у меня компания.
— Ох. — Ее и без того грустное лицо выглядело так, будто я рассказал о смерти щенка. В этот раз она даже не смогла выдавить улыбку. — Не позволяй мне тебя задерживать. В любом случае я скоро отсюда уйду.
Я пожелал спокойной ночи, но, уходя, чувствовал себя как полнейшее дерьмо. Почему, когда поднимался в лифте, мне казалось, словно на моих плечах повисли лишних двести фунтов? Не я ее кинул. Я даже не знал о Дне рождения.
Я вернулся в свою квартиру, потерянный в мыслях, только для того, чтобы быть встреченным Эмили. Она стояла в дверном проеме, ведущем в гостиную, одетая только в эти сексуальные как ад туфли на тонкой шпильке и чёрные кружевные стринги.
Ничто не сравнится с парой дерзких сисек четвёртого размера, чтобы подбодрить тебя, когда ты подавлен.
Она склонила голову и скрестила ноги в лодыжках. Туфли определенно должны остаться на ней. Я практически мог почувствовать, как они упираются мне в спину.
— Нравится то, что видишь?
Я ответил без слов, подскочил и поднял ее, заставляя обернуть ноги вокруг моей талии.
— Можешь объездить меня позже. Прямо сейчас я собираюсь трахнуть тебя на кухонном столе. Тебе это подходит, Эмери?
Она фыркнула.
— Эмили. Думаю, вся твоя кровь прилила к югу, и ты утратил способность говорить.
Блядь. Я назвал ее Эмери и даже не заметил этого.
— Похоже на то.
Я поднёс ее к столу и разложил на нем, так что мог быстро стянуть свои штаны, но, когда снова посмотрел на ее улыбающееся лицо, увидел Эмери.
Эмери.
Не Эмили, которую собирался трахнуть.
Я несколько раз моргнул, и мой взгляд сфокусировался.
Каштановые волосы, темная итальянская кожа, большие карие глаза. Они абсолютно не похожи. Зависнув над ней, я сосредоточился на снятии своего нижнего белья, чтобы прочистить мозги и вернуться в этот момент. Затем я придвинулся к ее рту и мы целовались.
Но я не мог выбросить из головы образ Эмери, одиноко плачущей за своим столом. Ее покрасневшие большие голубые глаза, покрытую пятнами кожу, грустную из-за какого-то мудака, который, вероятно, ест улиток и разбудит ее в два часа ночи, сотрясая стены.
Блядь.
Блядь.
— Бляяяядь.
Я встал и запустил руку в свои волосы, желая вырвать их от отчаяния.
— Что? Что случилось?
Я натягивал штаны, пока отвечал.
— Клиент. Она позвонила, пока был внизу, и я ее послал. Но мне нужно кое над чем поработать.
— Ты прикалываешься надо мной? Сейчас?
— Прости, Эмери.
— Эмили.
Она прикрыла грудь, садясь на столе.
— Эмили. Да. Прости. Мой мозг где-то ещё.
Например, с Эмери вместо Эмили, где ему полагается быть.
— Все отлично, — сказала она.
Я мог утверждать, что это не так. Конечно, я ни в чем ее не виню. Я был бы зол как дьявол, если бы женщина выкинула такое дерьмо, когда я только толкнулся в неё. Но я ничего не мог с этим поделать. Кроме как извиниться.
— Мне правда жаль. Время поджимает, я рискую не справиться с этим.
— Понимаю.
Она оделась, и меньше чем через пять минут после того, как я вошёл в свою квартиру с горячей пылающей голой женщиной, уже вёл ее к лифту.
Поездка вниз была некомфортной. В лобби она поцеловала меня в щеку и вышла, не оборачиваясь. Мне стоило бы чувствовать себя хуже, но вместо этого все, что я чувствовал — облегчение, гадая, здесь ли ещё Эмери.
Лучше бы ей все ещё оставаться на месте.
Глава 18
Дрю
— Господи! — Эмери была как раз за дверью в офис, которую я распахнул. Сделай она еще шаг, я, вероятнее всего, впечатал бы дверь в лицо девушки.
Она схватилась за грудь.
— Пытаешься довести меня до сердечного приступа?
— Хорошо. Ты все ещё здесь.
— Я как раз собиралась уходить. Что случилось? Все в порядке?
— Все отлично, но я забираю тебя на празднование Дня рождения.
— Ты не должен этого делать.
— Знаю, но я хочу.
Она сощурилась.
— Думала, у тебя компания.
— Избавился от нее.
— Почему?