— То, что физически вы на расстоянии нескольких тысяч миль, не говорит о том, что и сердца так же. Каждый раз вы должны давать другому понять, что думаете о нем. Джефф, позвольте вас спросить: вы упоминали, что думали о Ками сегодня, отправляясь на пробежку, потому что пробегали мимо магазина нижнего белья с названием «Божественные души». Вы сегодня рассказывали об этом Ками до нашей консультации? Возможно, когда она подняла вопрос о том, что вы не делитесь своими мыслями?
Экран моего сорокадвухдюймового монитора был разделен на две части — трансляция видео с Джефом Скоттом слева и трансляция видео с Ками Скотт справа. Они были женаты меньше года, когда Джефа перевели на западное побережье.
— Нет. Я не упоминал ей об этом до сегодняшнего дня, — ответил Джеф. — Я занят. Она знает, что я думаю о ней. — Его лицо на несколько секунд застыло на экране, хотя голос продолжал звучать. Он был в середине своей речи, так что застывшее видео зафиксировало мужчину в странном кадре. Один глаз был полностью закрыт, а на втором, наполовину закрытом, я могла видеть лишь белок, рот открыт, а язык, казалось, был будто в пятнах кофе. Мне нужно отыскать более качественную программу для консультативных видео–конференций. Только богу известно, как выгляжу я на их экранах в такой момент.
Наш сорокапятиминутный терапевтический сеанс для пар подошел к концу.
— На этой неделе я бы хотела дать вам задание. По крайней мере, раз в день, когда кто-то из вас вспоминает о другом, сразу же дайте этому другому узнать об этом. Если выходите на пробежку и видите что-то, сделайте, например, фотографию и отправьте сообщением.
Я услышала нечто похожее на фырканье за моей частично закрытой дверью. И, раз уж мой сеанс закончился, под влиянием любопытства я пошла на поиски Дрю. Он стоял в копировальной комнате, которая была следующей за моим кабинетом, и делал копии.
— Ты только что мне что-то сказал? — спросила я, выдавая ему кредит доверия.
— Не-а. Мой отец всегда наставлял, что если у меня нет ничего приятного, чтобы сказать женщине, то лучше совсем молчать.
Я не могла в это поверить.
— Ты подслушивал мой консультационный сеанс. И смеялся над советами, которые я давала своим клиентам?
Глаза Дрю сузились.
— Я не подслушивал. Твоя дверь была открыта, а ты громко разговариваешь. Ты ведь знаешь, что тебе не обязательно кричать, чтобы тебя услышал человек, сидящий с другой стороны экрана во время видео-связи?
— Я не кричала.
Дрю закончил копировать, вынимая из лотка пачку бумаг.
— В любом случае, если ты не хочешь, чтобы я слушал твои вредные советы, тебе стоит закрывать дверь.
Мои глаза увеличились до размера блюдец.
— Вредные советы? Ты о чем? Я — лицензированный психолог, защитивший диссертацию на тему преодоления барьеров в отношениях путем открытости к общению в терапии для пар.
Дрю фыркнул. Опять.
— Ну, тогда ты эксперт. Я оставлю тебя в покое.
Он вернулся в свой кабинет.
Он понятия не имел, о чем говорил. Мой совет был толковым, основанным на годах изучения пар, желающих, чтобы отношения сохранились. Я ничего не смогла с собой поделать. Я последовала за ним, остановившись в дверном проеме его кабинета.
— И какой совет дал бы ты паре, вынужденной мириться с отношениями на расстоянии?
— Я бы дал им более реалистичный совет, чем «Расстояние — всего лишь способ проверить, как далеко может путешествовать любовь». Это кучка дерьма. Где ты это вычитала? На открытке Hallmark?
Я выпучила глаза.
— И в чем заключается твоя идея реалистичного совета?
— Она проста. Найми хорошего адвоката по разводам. Отношения на расстоянии не работают.
— Я так понимаю, у тебя такие отношения были, и это тебя разрушило, поэтому ты считаешь, что всех остальных ждёт та же участь?
— Не совсем. У меня никогда не было отношений на расстоянии. Знаешь почему? Они не работают. А знаю я это из опыта. А какой у тебя опыт в сфере таких отношений?
— Я изучала пары годами. Думаю, у меня в этой сфере больше опыта, чем у тебя.
— Правда?
Дрю идёт в своё файлохранилище и выносит оттуда большой пластиковый скоросшиватель. Он кладёт его на свой стол.
— Моррисон. Счастливо женат четырнадцать лет. Развёлся два года назад. За три года до развода Дэн Моррисон получил должность регионального торгового представителя. Больше денег и как следствие — его жене больше нет нужды работать. Четыре ночи в неделю в дороге, но Дэн ни разу не пропустил ночь свиданий со своей женой по пятницам и преодолевал расстояния в сорок миль в выходной в воскресенье, чтобы помочь своему тестю принять ванную. Но знаешь, что он пропустил? Каждый вторник, среду и четверг, когда миссис Моррисон трахала своего инструктора по теннису, Лэира.
Я продолжила зло глазеть на него, тогда он открыл еще один ящик и достал оттуда папку, бросив ее сверху на папку Моррисона.
— Лорин. Счастливо женат на протяжении шести лет до переезда его офиса из Нью-Йорка в Джерси. Восемьдесят миль. Не так далеко. Но Эл Лорин работал по шестнадцать часов в день несколько раз в неделю. У его суки-жены Митси был чуткий сон, поэтому когда он задерживался на работе допоздна, то спал на диване в офисе, не желая будить свою принцессу-жену. Однажды ночью, когда предполагалось, что он останется в офисе, Эл пришел домой, потому что соскучился по Митси. Он обнаружил свою жену на четвереньках в их постели с загнанным глубоко в нее членом соседа. У соседа теперь есть его собака и жена, а Эл превратился в алкоголика и потерял работу в Нью-Джерси.
Он потянулся к тому же ящику и вытянул из него еще одну папку.
— МакДюн. Шестилетний брак. Эрин на время переехала в Дублин, чтобы позаботиться о своей матери, которая впала в депрессию после смерти ее отца. Развелась с Лиамом ради парня, похожего на леприкона, потому что нашла родственную душу на родине. Вот так и полагайся на большое расстояния с целью позаботиться о душе своей матери.
Дрю дотянулся до нижней тумбочки и открыл ее. В этот раз я его остановила.
— Тебе вообще стоит рассказывать мне хоть что-то из этого? Слышал когда-нибудь о доверии?
— Я изменил имена, чтобы защитить не таких уж чертовски невинных. Веришь или нет, но в отличие от супругов моих клиентов у меня есть некоторая этика. — Он указал на кабинет. — Хочешь услышать больше? Мне кажется, тебе на самом деле понравится история лейтенанта О’Коннора. Она по-настоящему мелодраматична. Его жена трахалась с его братом, пока он был в Ираке, и она…
Я снова прервала его.
— Я уловила. Но ты упускаешь тот факт, что этих разводов могло и не произойти, если бы пары обратились за консультацией.
Дрю смотрел на меня.
— Ты в самом деле веришь, что все браки могут быть спасены?
Я поразмыслила над вопросом с минуту, прежде чем ответить.
— Не все. Но, думаю, большинство могут, да. Расположенность к общению может исправить множество ситуаций.
Дрю покачал головой.
— Это так наивно. К тому же я владею недвижимостью на Парк Авеню, которую ты можешь снять за две штуки в месяц.
— Пошел ты, — прошипела я и ворвалась в свой кабинет.
Остальную часть дня моя дверь была закрыта. Меня напугал стук почти в семь вечера, когда я работала над своими кривобоко сделанными записками с сегодняшней консультации. Я хранила электронные записи по каждому пациенту.
— Входи.
Дверь приоткрылась немного, достаточно только для того, чтобы просунуть в нее руку, которая, собственно, и появилась. Рука, размахивающая чем-то белым. Дрю.
Чем он машет? Это что… трусы?
Я целый день носила в себе груз злости после нашей жаркой перепалки, и он уже начал на меня давить. Этот жест принес столь необходимую легкость.
— Входи, — повторила я.
Он приоткрыл дверь еще на пару дюймов. На этот раз к его машущей руке присоединилась голова.
— Ты ведь уже не злишься и не собираешься применить на мне свои безумные приемы Крав Мага?
Я рассмеялась:
— Мне бы стоило. Ведь ты заслуживаешь, чтобы тебе надрали задницу, но я воздержусь.
— Полагаю, что я должен попросить прощения у тебя за некоторые сказанные мной сегодня вещи?
Я откинулась в кресле.
— Должен.
Он повесил голову. Жест, напомнивший мне маленького мальчика, устроившего своей собаке душ из красной краски. Это было мило. Он был милым, но я все равно собиралась заставить его пресмыкаться. Его голова была все еще опущена, когда он посмотрел на меня из-под своих темных ресниц.
— Прости за сегодня.
— За что конкретно ты извиняешься?
Он роняет голову.
— Ты ведь собираешься усложнить это?
— Ага.
— Отлично. Прости, что назвал тебя наивной.
— Что-то ещё?
Я смотрела на его лицо, когда в голове вращались шестеренки.
— За то, что подслушал твой разговор с клиентом.
— Это все?
— А должно быть ещё что-то?
Он на мгновение показался слегка раздражённым.
— Да.
Через тридцать секунд размышлений он щелкнул пальцами, словно был горд собой.
— Прости за то, что пялился на твою задницу.
Я нахмурилась.
— Когда это ты пялился на мою задницу?
Он пожал плечами.
— При каждом удобном случае?
Я не смогла сдержать смех.
— Извинения приняты.
Его плечи немного поникли, по виду он испытал облегчение. У мужчины была суровая внешность. Но временами те, кто имеет такую внешность, носят более толстую броню.
— Как насчет того, чтобы я купил тебе бургер у Джоуи, чтобы загладить свою вину? — Он подмигнул. — Я куплю самый большой имеющийся у них, чтобы ты наелась и снова сбросила свою юбку для меня.
Глава 12
Эмери
— Могу я задать тебе личный вопрос?
— Нет, — мгновенно ответил Дрю.
— Нет? — я скривилась, смущенная. — Знаешь, когда два человека сидят и едят, и один из них задает вопрос другому, может ли он спросить о чем-то личном, обычно тот второй отвечает согласием. Это вежливо.
— У меня есть правило. Когда кто-то спрашивает, может ли он задать мне вопрос, я всегда отвечаю «нет».
— Почему?
— Потому что если ты вынуждена спрашивать, можно ли мне задать вопрос, это, вероятнее всего, что-то, на что я в любом случае отвечать не хочу.
— Но как ты можешь знать, если даже не услышал вопроса?
Дрю откинулся в кресле.
— Какой у тебя вопрос, Эмери?
— Ну, теперь я чувствую себя так, словно мне не стоит об этом спрашивать.
Он пожал плечами и прикончил свое пиво.
— Ладно. Тогда не делай этого.
— В твоей жизни случилось что-то, сделавшее тебя нетерпимым к отношениям?
— Мне казалось, ты чувствовала, что не стоит задавать этот вопрос?
— Я передумала.
— Ты словно заноза в заднице. В курсе?
— А ты похож на враждебного придурка, так что мне любопытно, что сделало тебя таким.
Дрю пытался это скрыть, но я заметила, как дернулся уголок его губ в попытке улыбнуться.
— Я расскажу тебе, почему стал враждебным придурком, если ты расскажешь, почему ты такая заноза в заднице.
— Но я не считаю себя занозой в заднице.
— Возможно, тебе стоит посетить терапевта, который поможет вытянуть это дерьмо наружу.
Я смяла салфетку и швырнула ее ему в лицо. Она попала точно в нос.
— Очень по-взрослому, — сказал он.
— Я вообще не считаю себя занозой в заднице. Полагаю, это просто ты провоцируешь меня быть задницей.
Он ухмыльнулся.
— Эта задница стоит того, чтобы ее провоцировать. К слову о ней, если ты наелась, могу помочь расстегнуть молнию, чтобы тебе было комфортнее.
Господи, ох он и умник.
— Ты никогда не позволишь мне забыть вечер нашей встречи?
— Ни единого шанса.
Я потягивала свое вино, не желая тратить его даром, хотя была полностью сыта после огромного бургера, который заказал для меня Дрю. Откровенно говоря, я не могла дождаться момента, когда доберусь домой и расстегну свою юбку, хотя не собиралась признаваться в этом Дрю.
— Итак, возвращаясь к моему главному вопросу. Почему ты так настороженно относишься к отношениям?
— Я целый день имею дело с разводами. Немного сложно иметь позитивное отношение, когда все, что ты видишь — это измены, ложь, воровство, а люди, начинавшие с любви, получают огромное удовольствие, раня друг друга.
— Значит, это по причине твоей рабочей направленности. И у тебя не было плохих отношений, которые сделали тебя озлобленным?
Дрю смотрел на меня некоторое время. Его большой палец прошелся по центру полной нижней губы, пока он обдумывал свой ответ, и мои глаза проследовали за ним. Черт, у него прекрасные губы. Бьюсь об заклад, они поглотят мой рот.
К счастью, подошла официантка и прервала разглядывание.
— Могу я вам предложить что-то еще? — спросила она.
Дрю смотрел на меня.
— Десерт или еще что-нибудь?
— Я слишком наелась.
Он ответил официантке:
— Только чек. Спасибо.
Она забрала наши тарелки, и, когда ушла, на минуту повисла неловкая тишина. Он до сих пор не ответил на мой вопрос, и я уже подумала, что он снова собирался сменить тему. Я была удивлена, когда он ответил:
— Я разведен. Брак длился пять лет.
— Ух ты. Прости.
— Это не твоя вина.
Ему стоило немалых усилий поделиться таким количеством информации, и я знала, что мне, пожалуй, надо оставить его в покое, но ничего не смогла с собой поделать.
— У тебя были отношения на расстоянии?
— Не в физическом смысле, нет. Сегодняшняя озлобленность вызвана моим опытом в делах о разводе. Первая причина, по которой люди оказываются в моем офисе — они не проводят вместе время.
— Я признаю, что большинство моих консультаций похожи. Речь не всегда идет об отношениях на расстоянии, одно из которых ты застал, но в большинстве случаях пары не проводят время вместе. Они либо много работают, и у них нет времени друг на друга, либо продолжают жить своей личной жизнью, такой, как была до брака.
— Бьюсь об заклад, наши дела очень похожи. Подумай о возможности раздачи моих визиток, когда твои консультации не сработают.
У меня расширились глаза.
— Ты, должно быть, шутишь?
Медленная улыбка расползлась по его лицу, когда он поднес пиво к губам.
— Да.
Вернулась официантка с чеком, и Дрю достал бумажник. Я потянулась за своим, но он остановил меня.
— Ужин за мной. Это мое извинение за то, что был сегодня таким хреном, помнишь?
— Тогда спасибо. Надеюсь, ты часто ведешь себя как хрен, — пошутила я. — Мне нужно снова накопить десять штук.
Дрю поднялся и подошел к моему стулу, выдвигая его, когда я встала.
— О, это не станет проблемой. Я каждый день тот еще хрен.
***
Замок на двери в мою квартиру был мудреный. Я должна была покрутить его и толкнуть ключ вперед и назад несколько раз, прежде чем найти нужное положение, позволяющее мне провернуть ключ. Болдуин, должно быть, услышал звон моих ключей. Дверь его квартиры, следующей за моей, открылась.
— Привет. Я стучал раньше спросить, не хочешь ли ты поужинать, но тебя еще не было дома.
— Оу. Я ужинала с Дрю.
Болдуин взял ключи из моих рук. Каким-то образом каждый раз ему удается отпереть дверь с первого раза. Дверь открылась, и он последовал за мной внутрь.
— Дрю?
— Он настоящий владелец офиса, который, как я думала, арендовала. Тот, кто позволил мне остаться на несколько месяцев?
Болдуин кивнул.
— А теперь ты еще и встречаешься с ним?
Я фыркнула.
— Он был придурком сегодня и с помощью обеда загладил передо мной вину.
— Почему он был придурком?
Я пошла в ванную переодеться и продолжала разговор через частично закрытую дверь.
— Думаю, он не был таким уж придурком. Просто у нас очень разное мнение насчет отношений, по которым я консультирую. Он подслушал мой телефонный разговор и поделился своими мыслями, как сработают мои советы с пациентами.