- Да не стоит, - рассмеялась девушка, - сегодня очередь Рика управляться с посудой.
Помянутый Рик ловко выхватил у Клима миску и отправился к родничку, а Ири предвкушающее заявила:
- Ну что, покажешь своё искусство? Уже всё готово!
Клим увидел, что посреди полянки уже стоит плоская мишень на треноге, размалёванная разноцветными концентрическими кругами. Мишень была старая и заслуженная и хранила на себе не просто десятки – сотни отметин.
- Это тренировочная, - пояснил Нур-Тур, - для представлений ещё одна есть, поновее.
- А… а где ножи? – спросил Клим.
Ири слезла с высокого стульчика и ногой подпихнула к нему свёрток из грубой ткани, лежавший на камне возле костра. Клим развернул свёрток и восхищённо присвистнул – шесть метательных ножей, аккуратно разложенных по кармашкам, пришитым к тряпке, были настоящими произведениями искусства – изящные, хищные, смертоносные.
Клим вытащил один и тот послушно лёг в ладонь, потом легко провернулся в пальцах, повинуясь воле парня. Балансировка была идеальной, и ещё… Климу показалось, что ножи обрадовались, когда он взял их в руки. Что им смертельно надоело лежать в скучном матерчатом свёртке, почти не показываясь на свет, что им хочется полёта, восхищённого свиста ценителей и криков зевак, и что ножи не подведут его. Ни за что. Никогда.
- С ума сойти, - пробормотал он, - это же настоящая драгоценность. Не жалко?
- Жалко было, когда они просто лежали на дне моего сундука, - ответила Ири, - и когда я раз в каштину* вытаскивала их, чтобы почистить. К тому же, они никогда по-настоящему не давались мне в руки, а тебя, глядь – сразу признали. Так что владей. Дарю. Может, ещё мелкого научишь, когда подрастёт… Мне-то их передать некому…
Клим, повинуясь неожиданному порыву, обнял Ири и поцеловал в висок коротким благодарным поцелуем:
- Спасибо тебе. Я очень благодарен.
И только потом украдкой покосился на остальных циркачей – не решат ли они, что этот поцелуй – оскорбление для девушки? Похоже, он сделал всё правильно, потому как они улыбались, а Мама Охха тут же заявила:
- Ну, вы прямо, как брат с сестрой. Так впредь и останется.
Клим улыбнулся немного растерявшейся Ири, слова Мамы Охха он воспринял философски – сестра, так сестра. Сын у него в этом странном мире уже появился, пусть и названый, отчего бы не быть названой сестре…
- Ну что, я готов! – заявил он и добавил:
- На сколько шагов кидать?
- А вон метки, - ответил горбун Орро, - начни с ближней.
Клим прикинул. Цветные лоскутки были брошены на расстоянии приметно шесть, десять и пятнадцать шагов от мишени. Нормально, ему случалось и более дальнего расстояния ножи метать. Должно получиться.
Поэтому парень быстрым шагом прошёл к самой близкой из меток и быстро, почти без перерыва, засадил все шесть ножей в центр мишени.
Циркачи восхищённо засвистели, ладонями рук хлопая себя по предплечьям, и Клим понял, что это такой местный аналог аплодисментов. Поэтому он слегка опустил голову, кланяясь, подошёл к мишени, вытащил из неё ножи и переместился ко второй метке. На сей раз он бросил в неё только три ножа, но все они снова вонзились в центр.
- Отлично, - заявил Нур-Тур, - такое нравится публике, но следует добавить немного остроты. Ири!
Девушка соскользнула со своего стульчика и, когда Клим подошёл к третьей метке и обернулся, то увидел, что Ири стоит, прислонившись к мишени, и очаровательно улыбается.
- Ты что? – спросил он. – С ума сошла? Я же могу тебе повредить!
- Не повредишь, - промурлыкала девушка. – У тебя твёрдая рука и меткий глаз, а эти зажравшиеся горожане любят пощекотать своё толстое брюхо такими переживаниями.
Клим вздохнул. Сказавши «а», нужно было говорить и «б», поэтому отступать было некуда.
- Хорошо, - сказал он. – Я попробую.
- Ты не думай о том, что можешь промахнуться, - сказала девушка, перестав улыбаться. – Хуже нет, чем такие мысли. Ножи приняли тебя, они будут послушны тебе и попадут туда, куда ты захочешь. Давай!
И раскинула свои культи, скрытые длинными рукавами платья.
Клим вздохнул, отступил на шаг, примерился… и выпустил один за другим все шесть ножей. Циркачи вновь восхищённо засвистели. Два ножа вонзились точно по бокам Ири, два – над плечами, один - над головой и ещё один - возле правой щеки девушки. Так близко, что чуть не срезал упавшую набок прядь волос.
- Ну, вот и всё, - невозмутимо заметила Ири, - а ты волновался. Это будет великолепный номер. А теперь посмотри, что я умею.
Рик и Зик притащили из фургона ещё один высокий стул с какой-то странной конструкцией спереди. Для чего она – Клим понял, когда Унор прикрепил к этой конструкции изящно украшенный, но вполне себе грозно выглядящий арбалет. Ну да, обычный человек стоит на земле, а арбалет натягивает руками с помощью рычага. У Ири нет рук, эту манипуляцию она будет проделывать ногами, но ведь нужна опора… Затем и придумали этот стульчик. Креативно. Да и тул** с арбалетными болтами есть куда пристроить.
Между тем Ири взобралась на стульчик, ловко вставила первый болт и спросила:
- Клим, куда ты хочешь, чтобы я попала?
А Орро подошёл к Климу и протянул ему кусок самого обыкновенного мела. Клим отметил на мишени пять крестиков и отошёл.
И тут же свистнул первый болт, с глухим стуком вонзившись в первый крестик. Раздались уже привычные Климу местные аплодисменты. Ири же быстро зарядила арбалет вновь, и второй болт поразил второй крестик. В конце концов девушка поразила все пять меловых крестиков – не так быстро, как Клим: всё-таки арбалет – не нож, но феноменально точно.
- Отлично! – восхитился Нур-Тур. – Но вашему номеру не хватает точки. Клим?
Клим моментально понял, чего от него хотят. Становиться к мишени было страшновато, но раз уж Ири не побоялась… Отступать, как и в первый раз, было некуда, и Клим замер у мишени. Но потом вспомнил Вильгельма Телля и заявил:
- У Ири ведь будет только один выстрел?
Нур-Тур кивнул:
- Да, только один.
- Тогда мне нужно что-нибудь небольшое, но яркое. Чтобы положить на голову. Пусть Ири стреляет в эту мишень. Думаю, это будет неплохо смотреться.
- А парень-то соображает! – хмыкнул Орро.
- Разрази меня Небесная Благодать! - - согласился Нур-Тур. – И как мы сами до такого не додумались! Это будет очень… красочно… Зия, у нас остались ещё плоды омшана*?
- Они твёрдые и горькие… - поморщилась девушка. – Я уже хотела их выкинуть, омшанное дерево, с которого мы их собрали, видать, совсем одичало…
- Так мы их не есть и собираемся, - хмыкнул Нур-Тур, - молодец, что не выкинула. Принеси один.
Зия убежала и вернулась через минуту с округлым плодом красивого ярко-жёлтого цвета с фиолетовыми разводами. Плод был размером с крупное яблоко, но не идеально круглый, а как бы слегка приплюснутый с боков, поэтому Клим легко пристроил его на голове и выпрямился, сказав Ири:
- Ну, я готов. Давай!
Девушка не заставила себя ждать. Свист тетивы, короткий стук арбалетного болта, и две половинки плода упали к ногам Клима, а короткая толстая стрела вонзилась в мишень прямо над его макушкой. Вновь раздался восхищённый свист.
- Вот оно! – расхохотался Нур-Тур. – Потрясающе! Эти горожане пойдут посмотреть такой номер! Его нельзя не посмотреть!
Клим предоставил подошедшему Додо вытащить болт и заявил:
- Всё это здорово. Но меня, похоже, здесь слишком многие знают… и не с лучшей стороны. Когда я попросил помощи у крестьян, они прогнали меня… И откуда только узнали, что я изгнан?
- Ты забыл и это… - жалостливо вздохнула Зия. – Это жрецы Небесной Благодати передали всем своим весть об изгнаннике с младенцем и описали, как ты выглядишь. А жрецы рассказали всем. Жрецы умеют передавать сообщения другим жрецам… даже на очень большие расстояния, так что неудивительно, что тебя гнали все, у кого ты просил помощи… Но что тебя беспокоит сейчас? Среди нас нет жрецов Небесной Благодати…
- Да ни один Жрец не приблизится к таким, как мы, они слишком боятся осквернить свою святость, - горько рассмеялся Додо.
Клим принял к сведению информацию о неведомой ему системе оповещения. Неужели в этом мире есть радио? Или жрецы общаются как-то по-другому? Но неужели циркачи не понимают?
- Если всем известно, как я выгляжу, значит, меня могут узнать, - мрачно сказал он. – И у вас будут неприятности.
Циркачи переглянулись и расхохотались.
- Самые ужасные неприятности с нами уже произошли, - довольно тонким голосом пропищал лилипут Зик. – Но благодарим за заботу, тебе не о чем беспокоиться. После того, как с тобой поработает Нулле, тебя даже родные не узнают.
Родные… - неожиданно обожгло Клима. А у него есть родные?
*каштина – тридцать дней, месяц.
**тул – колчан.
***омшан – местное плодовое дерево. Плоды размером с яблоко, очень приятного, медово-сахарного вкуса и яркого желто-фиолетового цвета, мякоть спелых омшанов мягкая с приятным ванильным запахом. Но без ухода дерево быстро дичает, даже спелые плоды остаются горькими и довольно твёрдыми.
========== Глава 7. Внутренний мир и внешний облик ==========
Внимание, пока не бечено!
Родные… - неожиданно обожгло Клима. А у него есть родные? Точнее, у этого… Камеля? Если есть – почему никто не пытался ему помочь? Или Камель был такой сволочью, что родня только обрадовалась, весело потёрла лапки и принялась с азартом делить имущество изгнанника? Или он вообще сирота? Непонятно… Ох, мало у него информации, совсем мало…
И тут Клим вспомнил о мешочке на шее. Прабабушка писала про какую-то книгу, на которую нужно было капнуть кровью. Может, там что отыщется? И какое отношение к этому миру имеет загадочный камень? И почему прабабушка так сильно отличалась от местных, как и он сам? Однако, его внешность ни у кого удивления не вызывает, даже у циркачей.
Стоп. Циркачи.
Клим наконец-то понял, что его царапнуло где-то внутри с самого первого момента. Глаза… Глаза у всех, кто встречался ему на пути, были одноцветными, без белка. А вот у циркачей… Несмотря на всю их необычную внешность, глаза у них были такими же, как у Клима. И цвет их варьировался от светло-жёлтого до цвета крепкой заварки. И что сие значит? Просто загадка на загадке. Нет, срочно нужно прочитать прабабкину книжицу – вдруг что-то полезное найдётся.
- Клим… Клим… Эй, что с тобой?
До Клима неожиданно дошло, что он вдруг задумался, чуть ли не посреди разговора, что выглядело, мягко говоря, странновато. Он встряхнул головой и выдавил:
- Простите, что-то со мной не то…
- Бывает, - неожиданно мягко сказал Орро, - это из тебя переживания выходят. Вряд ли тебя каждый день вешали.
- Я тоже думаю, что вряд ли, – покладисто согласился Клим.
Циркачи рассмеялись, и Нур-Тур заявил:
- Ну что, так я зову Нулле?
- Эээ… Зачем? – не понял Клим.
- Ты об виселицу, что ли, так башкой шарахнулся? – заржал Нур-Тур. – Сам же говорил – боишься, что тебя узнают. А Нулле - мастерица внешность изменять. Есть у неё пара штучек…
Эту самую пару штучек Климу пришлось вскоре испытать на себе. Нулле, явно соскучившаяся по любимому делу, принялась за парня со всем энтузиазмом, взяв себе в помощь Зию, пока Ири вместе с лилипутами возилась с Рушаном.
Для начала Клима заставили раздеться и в четыре руки натёрли настоем какой-то травы, отчего кожа парня приобрела красивый кофейный оттенок.
- И что, мне каждое утро так натираться? – поинтересовался он.
- Размечтался! – отрезала Нулле. – Стойкая вещь, можешь хоть под дождём бегать, хоть с мыльным корнем тереть. Раньше, чем через полкаштины не смоется. И коже не вредит, проверено.
Климу осталось только согласиться, но на этом его мучительницы не остановились. Волосы Клима были безжалостно выкрашены не менее стойкой краской в рыжий… точнее в ржаво-коричневый цвет, над глазами и на носу Нулле нанесла несколько точек – типа родимых пятен, а на подбородке изобразила что-то вроде рубца. А потом высохшие волосы Клима Нулле и Зия быстренько заплели в мелкие косички, похожие на дреды. На робкие возражения Клима, что, вообще-то большая часть местного населения выглядит как-то по-другому, лилипутка решительно ответила:
- Среди нас всякие встречаются. Поверь, никто особо не удивится. Главное, чтобы не узнали в тебе изгнанника.
После такого демарша парню оставалось только молча терпеть. Наконец издевательство над его внешностью закончилось.
- Ну вот, слишком сильно менять не будем, - заметила Нулле, - пока хватит и этого. А для представлений можно горб фальшивый привязывать. Глянь-ка.
У неё нашлось небольшое, с ладонь, зеркальце из какого-то полированного металла.
Клим глянул и хмыкнул. Сам себя он точно не узнавал. Другой цвет кожи, другой цвет волос, дурацкая причёска из мелких косичек – уже меняли его почти до неузнаваемости, а несколько поставленных Нулле «родинок» и «шрам» изменили его лицо, сделав его каким-то асимметричным, грубоватым и непривлекательным.
- Сам себя не узнаю, - высказался он.
- Вот и хорошо, - заметил Нур-Тур, - теперь твои недруги тебя не узнают. Нулле, а одежду ты тоже приготовила?
- Обижаешь! – хмыкнула Нулле и залихватски свистнула, засунув в рот два пальца. Рушан, до этого мирно возившийся в своей корзинке, заслышав этот свист, разразился целой серией гневных воплей.
- Ой, извини, маленький, - подбежала лилипутка к корзинке, - не хотела тебя напугать!
- Бестолочь, - проворчал мгновенно оказавшийся рядом Унор, - такие маленькие громких звуков боятся.
И протянул малышу большой яркий шарик на палочке. Рушан цапнул шарик и радостно затряс. Раздался тихий рокочущий звук, это привело малыша в восторг, и он издал ещё один вопль – на этот раз радостный, а потом принялся с силой трясти самодельную погремушку.
- Воот… - расплылся в улыбке Унор. – Такое всем мелким нравится… Кстати… Ты это ведь хотела, Нулле?
И протянул девушке узел.
- Это-это, - заулыбалась лилипутка. – Мы с Зией и Ири вечером прикинули, как тебя лучше одеть, Клим, чтобы городские лишнего внимания не обращали…
Клим понял, что Зия вечером ушла именно из-за этого – чтобы сшить ему одежду. Блин, эти люди делали для него так много… а ему даже нечем было их отблагодарить.
Однако, когда Нулле ловко развернула узел, Клим сначала громко вздохнул, а потом душевно крякнул. При виде предложенного ему одеяния получили бы глубокий культурный шок не только Дольче на пару с Габбано, но и Слава Зайцев вкупе с Валентином Юдашкиным.
- Что? – рассмеялся Орро. – Не нравится? Это ты зря. В такой одежде на лицо никто и внимания не обратит. К тому же все наши похожим образом одеваются.
Клим с трудом отвёл взгляд от туники немыслимой пестроты, сшитой, такое впечатление, из лоскутков и обрезков, которые циркачи хранили многие годы и вот, наконец-то, пустили в дело, и таких же штанов и обратил внимание на остальных. Орро не приврал – у остальных одежда была в том же ключе.