– Интересно, в какой вселенной живут эти ребята? – спросил ТиТ-5, пристраиваясь на коробки рядом с РУТ-81.
– Кто? Гусеницы?
– Ага, – кивнул ТиТ-5, хотя имел в виду совсем других.
– Наверное, во вселенной варнов. Это же их корабль, – предположила андроид.
– Наверное, – отозвался Писатель. Впервые за долгое время ему было хорошо и спокойно.
Звука не было, но фильм был настолько захватывающим, что все было понятно без слов. К несчастью, он обрывался так же внезапно, как и начался – конец ленты был безвозвратно утерян.
– Что ж, значит, пришло время рассказа, – произнес ТиТ-5. – Ты еще хочешь услышать продолжение?
В какой-то момент он испугался, что РУТ-81 откажется слушать его мемуары, но увидев, как зажглись ее глаза, тут же успокоился.
– Конечно! – сказала она и по-турецки уселась на капсулу гибернации.
Писатель на минуту закрыл глаза. Приглушенный свет помогал расслабиться, а шум вентиляции сглаживал все посторонние шумы – эта подсобка была почти идеальным местом для долгих историй.
– Так, на чем же я остановился? Ах да… Мои сбережения подходили к концу...
*Верзила рассказывает об аналогичном фрагменте из фильма, который в нашем мире известен как "Здвездные войны эпизод V. Империя наносит ответный удар".
Продолжение на следующей неделе! Не забывайте поставить лайк книге, а также добавить ее в библиотеку, чтобы не пропустить выход следующей главы! Как всегда буду рада вашим комментариям и конструктивной критике:) С любовью, М. Х.
Глава - 5
Глава - 5. Мир Бездны
Мои сбережения подходили к концу. Пару раз я занимал у Вики, чувствуя себя при этом полнейшим неудачником. Кстати, она довольно быстро простила меня за тот инцидент с телефонным звонком. Правда, мне пришлось приврать, что у меня умер лучший друг. В какой-то степени, так оно и было.
Я потерял Марка Гугению – свою героическую ипостась, источник вдохновения и идей. Его мир закрылся для меня, но я не мог позволить себе горевать слишком долго: сроки по сдаче книги наступали на пятки вместе с первыми осенними холодами.
Но были и хорошие новости. Я почти закончил рукопись.
Наблюдательный читатель сможет заметить, что первая половина написана вполне реалистично: дотошные описания места действия, чувства и мысли главного героя – все это заставляло поверить в то, что где-то подобные вещи действительно происходят. Поверить и содрогнуться. К несчастью, вторая часть лишена всей этой глубины, которую мне просто неоткуда было брать. Спустя две недели терзаний я взял себя в руки и скомпенсировал отсутствие идей бессмысленными, но эпичными батальными сценами. Немного подумав, я даже добавил короткую интрижку, ради которой мне пришлось «подрастить»Марка до семнадцати с половиной лет.
Вторая часть получилась пошлой, словно дешевое кино, и мне было стыдно за нее, но переписывать уже не было времени. Я был рад, что хотя бы не сдался и уложился в сроки.
Звонок из издательства и вовсе наградил меня верой в свой несгибаемый талант.
– Честно сказать, мы весьма удивлены, Ян Викторович, – произнес человек по имени Виталий Борисович. Его предшественник, с легкой руки даровавший мне шанс на счастье, так и остался для меня безымянным добродетелем, поскольку уволился на следующий же день после разговора со мной. – И как только мы проглядели вас раньше?
Я хотел было ответить: «Потому что это моя первая книга», но вовремя прикусил язык. Пусть сокрушаются.
– Рукопись будет издана? – пытаясь усмирить свой дрожащий голос, спросил я.
– Разумеется. Мы поставили вас в очередь, – по-деловому ответил Виталий Борисович.
«В очередь?» – с тревогой подумал я. Я с детства не переносил очереди на дух, особенно те, которые подразумевали под собой некую конкуренцию. Например, очередь к врачу, который работает только до обеда. Или очередь на прослушивание, когда известно, что роль получит только один человек. И вот ты стоишь и ненавидишь всех этих людей до и после тебя, а они точно также ненавидят тебя. А еще вот эта фраза: «Кто последний?! За вами буду!». Бр-р-р, просто ножом по сердцу.
И хотя в данном случае вопрос об издании моей книги был скорее вопросом времени, сама идея о том, что придется отстоять в очереди за счастьем, оставляла неприятный осадок.
– И когда меня издадут? Хотя бы примерно? – спокойно спросил я, но в голосе так и сквозила обида.
– Так, – произнес собеседник и замолчал на неопределенное время. – Примерно… э-э-э… Примерно весной.
Супер. Просто прекрасно, лучше и быть не может. И на что мне жить все это время?
Должно быть, Виталий Борисович расценил мое обиженное молчание, как вопрос.
– Могу предложить вам вот что, – сказал он. – Пишите новую книгу. Получите аванс и бонусы от издательства, а весной, глядишь, и роялти с продаж подоспеют. Как вам идея?
Конечно, я мог бы отказаться, потребовать издания книги вне очереди, раз уж я такой классный. Но понимал, что мне просто чертовски повезло, и лучше уж помалкивать, чтобы не спугнуть удачу.
– Идея отличная. Меня все устраивает, – ответил я в трубку.
– Вот и ладушки, – ответил Виталий Борисович, словно говорил не с писателем, а со своим внучатым племянником-годовасиком. – Ждите звонка.
Он повесил трубку. Я поймал в зеркале свое отражение, сгорбленное напряженным телефонным звонком, и на ум мне пришло определение «Писатель хренов». По-моему, оно невероятно точно описывало меня настоящего.
– Вот тебе и ладушки, – разочарованно сказал я самому себе. На душе было паршиво.
***
Первое октября принесло с собой первые настоящие холода. Только что я отнес свою рукопись в издательство и получил за нее остаток аванса. Тридцать тысяч рублей. Можно было и порадоваться, если бы я не был столь морально измотан. Я потратил на «Оккупантов» все душевные силы, и теперь мое истощенное творческое депо требовало скорейшего восстановления. Именно поэтому я пошел на свое проверенное место силы – старую железную дорогу.
Она скрывалась за гаражами, засыпанными мокрыми осенними листьями, схваченными первым морозцем. Я перешагнул через рельсы, по которым уже много лет не ходили поезда, и пошел вперед, стараясь ступать исключительно на шпалы. Приходилось идти либо слишком быстро, либо делая неестественно большие шаги, и такой темп мне быстро надоел. Тогда я просто уселся на железки и закурил.
«Последняя», – в который раз я сказал я себе.
Нужно было начинать новую книгу, а я не брался за НОМАД с момента гибели Марка. Захочу ли я вновь пережить этот потусторонний страх? Бегство, разборки с «авторитетами», смертельные болезни? В чьем теле я окажусь в очередном мире? Может быть, в теле женщины?
Я выпустил в ясное небо поток дымного воздуха и огляделся по сторонам. Вот старая водонапорная башня, вот домик сторожа, который круглые сутки смотрит телевизор. Я хорошо знаю это место. Хорошо знаю этот мир.
Я знаю, что, сколько ни сиди на рельсах, поезд не пойдет, потому что железная дорога не функционирует уже много лет. А новая реальность – это каждый раз выход из зоны комфорта, и хотя модные журналы и книги по психологии говорят, что это полезно, все мы чертовски не любим ее покидать.
Почти докурив, я вдруг заметил, что заросший травой железнодорожный светофор горит красным. Это было столь же неожиданно, как если бы из-за поворота прямо на меня выехал поезд. Я кинул непонимающий взгляд на будку сторожа, потом еще раз на светофор. Он, паразит, все так же горел, хоть я и был уверен, что раньше не замечал за ним каких-либо признаков жизни. Мне стало не по себе, совсем не по себе. Я прислушался, но услышал лишь, как в нескольких кварталах отсюда заколачивают сваи. Поезд не приближался, но светофор горел.
Затушив сигарету, я вскочил со своего места и направился прочь.
«Наверное, он просто сломался», – утешал я сам себя, но тихий-тихий голосок внутри говорил совершенно другое.
«Признайся, что ты ничего не знаешь об этом мире, братан».
Вечером мы встретились с Викой. Сегодня было ровно три месяца с момента нашего знакомства, и мне хотелось как-то отметить эту дату. Например, в дорогом ресторане. К моему удивлению, она отказалась принимать долг, и я посчитал делом чести хорошенько накормить ее. Напоить, а затем организовать увлекательнейший досуг в своей спальне.
– За твой первый успех, – сказала Вика, поднимая бокал вина.
– Я думал, мы празднуем наши три месяца, – смутился я.
– Да брось. – Виктория улыбнулась той самой томной кошачьей улыбкой, от которой у меня дрожали колени. – Твоя книга будет издана – разве за это не стоит выпить?
Честно говоря, я был приятно удивлен, что Вика активно интересуется моей карьерой, чего нельзя было сказать обо мне. Я не поздравил ее с началом учебного года, и, честно говоря, не был уверен, что она все еще учится.
– А у тебя как дела? – спросил я, когда мы пригубили бокалы.
– Потихонечку, – как всегда уклончиво ответила моя девушка. – Учусь, работаю.
– Ясно. Виталий Борисович велел мне начать новую книгу, – выпалил я и тут же пожалел о слове «велел». Создавалось впечатление, что он указывает мне, что делать, а это, разумеется, было не так.
– Вау, отлично! – обрадовалась Вика, и на секунду я и вправду ощутил себя востребованным писателем. Но это чувство быстро улетучилось, стоило мне вспомнить о ждущем своего часа НОМАДе.
– Все не так просто. – Я покачал головой и уставился в свою тарелку.
– Но почему?
Я посмотрел в глубокие синие глаза своей спутницы. Восторг в них смешивался с искренним недоумением. Черт, я снова был невероятно близок к тому, чтобы рассказать ей все. Наверное, именно поэтому в следующую секунду я ляпнул:
– Переезжай жить ко мне.
Несколько секунд Вика молчала. Именно столько было нужно, чтобы я понял, что совершил ужасную ошибку.
– Я не могу, Ян, – наконец сказала она.
«Спасибо, Господи, спасибо! Что же на меня нашло?»
– Ладно, – сказал я, придав голосу легкое недовольство. – Я поторопился.
– Да, все слишком быстро. – Вика обрадовалась моему пониманию.
– Это из-за Анжелики? – спросил я.
– Да, из-за нее. – Девушка явно с удовольствием зацепилась за эту причину. Что ж, иногда дела семейные могут оправдать очень многое.
– Ясно, – сказал я, прогоняя образ сестры-двойняшки, измученной заточением в психиатрической клинике.
В этот момент принесли заказ, и неудачная тема с переездом как-то сама собой закрылась. Дальше все следовало по сценарию: ужин, быстрая поездка на такси, во время которой мы без устали целовались. Я очнулся лишь в своей кровати, ровно в тот самый момент, когда Вика срывала с меня одежду.
«Нет, я буду жить один. Я хочу жить один», – сказал я сам себе. НОМАД только подмигнул из кресла голубым глазком, как бы говоря, что скоро ему потребуется подзарядка.
Утро началось с телефонного звонка, который определил мой день. Звонил Виталий Борисович и, судя по деловому тону, он уже давно был на работе.
– У нас тут изменения в плане, Ян Викторович, – сказал он. – Придется вашу книгу вне очереди издавать.
– Ого, – сказал я с энтузиазмом человека, системы которого еще не до конца запустились после сна. – Что от меня потребуется?
– Готовьтесь к редактуре. Это та еще канитель, так что советую запастись терпением.
Мы попрощались, но я еще долго сидел в постели. Голый, замерзший и словно громом пораженный.
Незаметно проснулась Вика.
– Что с тобой, Ян? Выглядишь просто…
– Они издадут мою книгу вне очереди, – произнес я, не до конца осознавая смысл своих слов. – Издадут, понимаешь? Мою книгу!
Тогда я еще не подозревал, что меня ждет. Иногда нам кажется, что самое страшное позади, но именно в этот момент и начинаются настоящие испытания.
Я думал, что писать в жестком цейтноте – это сложно, но редактура высосала мои силы, словно вселенский вакуумный насос. Меня дергали по каждому предложению, по каждому «не литературному» слову и придирались к каждому выражению, которое я наивно считал авторским. В итоге за месяц с небольшим мне пришлось почти полностью переписать свою книгу, чтобы сделать ее, как бы пошло это ни звучало, более продаваемой. Да, я мог бы встать в позу, но это отняло бы лишнюю энергию, которая и так была в дефиците. Поэтому я соглашался на все. Переименовать героя? Пожалуйста. Сделать сцену менее жестокой? Ладно. Убрать лишние описания и добавить больше мыслей? Так уж и быть, только отстаньте.
Я соглашался на все новые и новые правки, пока мне не начало казаться, что от моих «Оккупантов» осталась лишь тень. В этот момент от меня, наконец, отстали.
– Книга готова, – все так же по телефону уведомил меня Виталий Борисович. – Остались технические моменты, и тираж уйдет в печать.
Я выдохнул. Что-что, а технические моменты от меня точно не зависели. Я сделал все, что мог.
– Запишите телефон Натальи Алексеевны, – произнес мой незримый руководитель. – Она поможет организовать встречу с читателями.
Я закашлялся, потому что чай, который я пил, попал в дыхательные пути.
– Простите, что вы сказали?! Встречу с читателями?
– Да, в каком-нибудь крупном книжном магазине. Это будет лучшим способом заявить о себе.
В школе я любил публичные выступления и даже сыграл несколько ролей в спектаклях, но встречаться с потенциальными читателями, рассказывать им о своей книге… было все равно, что обнажать душу. Волнительно, нет, страшно! А вдруг никто не придет? Вдруг никто не захочет купить книгу?
– Диктуйте номер, – сказал я, понимая, что выбора у меня нет. Как говорится: назвался горшком…
– Кстати, начальство просит узнать: как дела с новым романом? – Должно быть, Виталий Борисович решил окончательно добить меня.
– Еще не начинал, – честно ответил я, представив, как вытягивается его лицо от разочарования. Конечно, мы, писатели, только и делаем, что ляпаем новые книжки, точно горячие пирожки.
– Понимаю, – к моему удивлению протянул Виталий Борисович, и я тотчас же зачислил его в ряды адекватных людей. – Отдыхать тоже надо.
– Вы ведь придете на встречу? – спросил я. Надо быть уверенным, что хотя бы один человек точно будет.
– Конечно, но вам не на меня ориентироваться надо. А на обычных людей, на потенциальных покупателей. Проанализируйте, для кого ваша книга? Какова ее целевая аудитория? – задал вопрос Виталий Борисович. – Сделайте рекламу в Рустернете, пройдитесь по университетам, покидайте листовки, в конце концов.
Звучало унизительно. Получается, я и швец, и жнец, и на дуде игрец?
– Ладно, – устало сказал я, решив, что пора заканчивать разговор, пока на меня не вывалили еще с десяток обязанностей.
***
Наталья Алексеевна оказалась милейшей девушкой, с удовольствием разделившей мою непосильную ношу. Она организовала все так четко и грамотно, что мне оставалось только кивать головой и улыбаться.
– Ян Викторович, магазин «Звукоед» даст нам помещение бесплатно…
Киваю и улыбаюсь.
– Я обзвонила три института, там повесят наши афиши…
Киваю и улыбаюсь.
– Ян Викторович, сколько экземпляров взять на реализацию – двадцать или тридцать?
Киваю и улыбаюсь.
– Так сколько? – терпеливо повторяет Наталья Алексеевна. Знает ведь, что мы, писатели, народ рассеянный.
– Э-э-э, тридцать… наверное, – говорю я. – А сколько человек придет?
– Около десяти, – бодро ответила Наталья Алексеевна. – Это я не беру в расчет ваших друзей и близких. Сколько их будет? Хотя бы примерно?
Друзей и близких… О них я как-то не задумался. Можно было бы позвать маму, но тогда придется рассказать, что я уволился из школы. Вика должна прийти, попрошу ее позвать подруг.