Мальчик долго молчал, переводя испуганный взгляд с лица мужчины на лицо женщины, которая с доброжелательной улыбкой стояла в стороне.
— Сережа, — наконец прошептал он.
— А фамилия как? — обрадовался следователь. — Нам, браток, полагается знать и фамилию. Чтобы сообщить твоим родителям, что с тобой приключилось. Они ведь, наверное, уже волнуются…
Но мальчик отрицательно покачал головой, давая понять, что свою фамилию он не скажет. И неясно было: то ли он просто не хотел говорить, то ли боялся, что о случившемся действительно узнают его родители.
— Ну хорошо, — согласился Николай Степанович. — Не хочешь говорить — не надо. Лежи пока и поправляйся. А мы с товарищем к тебе еще как-нибудь зайдем. Проведаем. И вот еще что: из окна, пожалуйста, больше не прыгай. Ты здесь в полной безопасности. А если все-таки боишься, что сюда могут пробраться твои враги, я поставлю у двери охрану. Настоящего милиционера с автоматом. Ты мне веришь?
Обещание защитить его от неведомых врагов оказало свое действие. Мальчик закрыл глаза и тихо заплакал. И женщина, и мужчина терпеливо ждали, пока он снова заговорит. Теперь это непременно должно было случиться.
— Они там… В лесу… Под землей… Над ними разные опыты делают… — всхлипывая, произнес он.
— Кто они? — насторожился следователь, одновременно сделав знак женщине выйти. — Какие опыты? Ну-ка давай будем вспоминать вместе…
Когда полчаса спустя он вышел в больничный коридор, лицо его было сосредоточенным и мрачным.
— Ну что, Степаныч, — нетерпеливо накинулся на него Мишка Еремин. — Раскололся малец-то?
Следователь в штатском озабоченно сдвинул брови.
— Вот что, Михаил, дело намечается серьезнее, чем я думал. Возможно, придется обратиться за помощью в МУР. Есть у меня там один старый кореш… А мальчонку надо беречь как зеницу ока. Если пойдут слухи, всякое может случиться. Так что организуй здесь круглосуточное дежурство своих ребят. И непременно с оружием. Все понял?
— Как не понять? — пожал плечами Еремин. — Организуем… А что он вам рассказал-то, Степаныч?
Но следователь Балашихинского УВД капитан милиции Николай Степанович Горенко, разминая пальцами «беломорину», уже задумчиво шагал по коридору.
Турецкий проснулся с чугунной головой и никак не мог сообразить: что же, собственно, произошло с ним накануне? Затем принял ледяной душ, и в голове у него несколько прояснилось. Понемногу прокурор вспомнил события минувшего вечера, который он — даже не верилось — действительно провел в ночном клубе! Значит, это был вовсе не сон, и он познакомился с девушкой, необычайно похожей на погибшую пятнадцать лет назад Риту Счастливую?! Вот тебе и очередная случайность. Или просто совпадение? Ведь только вчера они с Костей ее вспоминали…
Наконец после лечебной дозы американского виски в голове у Турецкого наступило полное просветление, и он снова ощутил себя не только полноценным человеком, но и ведущим следствие прокурором. И тотчас оказался лицом к лицу с прежними неразрешимыми вопросами.
Выйдя из дома, Александр Борисович уже точно знал, что по прибытии в Генеральную прокуратуру он первым делом займется поисками Кулика. В настоящий момент это было самое главное. Ему до сих пор хотелось верить, что коллега из авиатранспортной прокуратуры жив и просто не сумел позвонить вчера по какой-то сугубо житейской причине. Может быть, он уже позвонил сегодня?
Однако Лиля Федотова, к которой Турецкий обратился с этим вопросом, только пожала плечами:
— Нет, Саша, никакой Иван Иваныч (так должен был назваться Кулик) тебе не звонил. Кстати, а кто он такой? Что-то я такого не припоминаю…
Вместо ответа Турецкий поручил девушке прояснить некоторые интересующие его вопросы и немедленно приступил к поискам по уже разработанному им плану. Проще говоря, позвонил по одному из указанных Борей Немировским телефонов и, хотя не сразу, но все же нашел его в одном из офисов. Затем попросил у Меркулова дежурную машину и помчался в Центр международной торговли на Краснопресненской набережной.
Следуя указаниям Немировского, Александр Борисович не без труда отыскал друга в этом огромном комплексе модерновых зданий и офисов.
— Ну, как прошел вечер? — обрадовался американский друг. — Надеюсь, ты не слишком осерчал, что мне пришлось тебя бросить?! Сам понимаешь, бизнес.
— Все было прекрасно, — натянуто улыбнулся Турецкий. — Я даже не знаю, как тебя благодарить. Только, знаешь, я, кажется, все проиграл в рулетку…
— Вот и отлично! Зато оторвался на всю катушку, сыщик мой неутомимый. А как у тебя вообще с деньгами? Может, тебе еще подбросить?
— Ни в коем случае! — запротестовал Александр Борисович. — Мне и за этот вечер с тобой до пенсии не рассчитаться.
— No problems! Ты мне ничего не должен. Кроме хорошего душевного разговора…
Турецкий клятвенно пообещал, что они непременно еще «посидят» по российскому обыкновению, и с ходу перешел к делу.
— Кулик? Аркашка?! Конечно, не забыл, — сразу оживился Немировский. — Только я его, как и тебя, уже сто лет не видел. Слышал только, что он работает в авиационной прокуратуре.
— Авиатранспортной, — уточнил Турецкий. — Ты его хорошо знал?
— В то время довольно неплохо. По части водки он был не силен, но вообще парень отличный. Хотя и застенчивый не в меру.
— Скажи, Борис, Кулик способен был связаться с гэбьем?
— Это еще что такое?
— Да лубянских орлов мы с другом так называем.
— Ах, вот оно что! — усмехнулся Немировский. — Гэбье — надо будет запомнить… Нет, Аркадий был на такое не способен. Он их вообще на дух не выносил, потому что кого-то из его родных при Сталине расстреляли. И ему вечно приходилось это скрывать…
— Значит, добровольный контакт в принципе исключен?
— Я, конечно, не могу за него поручиться. Все-таки много лет прошло. Но, по-моему, Аркадия и насильно любить это гэбье было не заставить.
— Спасибо. А ты часом не помнишь его домашнего адреса?
— Трудный вопрос. Последний раз я был у него, когда мы с ребятами «обмывали» наши дипломы. Тогда они жили на Сущевском валу, в коммуналке. Но точно не могу сказать… Помню лишь, что возле мебельной фабрики.
— Кто они?
— Аркадий и его жена, Марина. Потом, кажется, родилась дочка… А зачем тебе это? С ним что-нибудь стряслось?
— Пока не знаю, — нахмурился Турецкий. — Но мне позарез необходимо его найти.
— Сожалею, — развел руками бизнесмен. — Но больше я ничего не могу тебе сказать. Если увидишь, привет от меня передавай, — добавил Немировский.
— Борис Семенович! — окликнула его кукольно хорошенькая секретарша. И вежливо улыбнулась Турецкому. — Вы не забыли? Нам пора на презентацию!
— Все, старик, я побежал ковать монету, — с виноватой улыбкой протянул руку американский друг. — Имей в виду: я скоро обратно улетаю. И если ты не позвонишь, буду считать тебя форменной скотиной!
…Из Центра международной торговли Турецкий велел шоферу гнать обратно в Генпрокуратуру. Один немаловажный вопрос он уже решил. Теперь предстояло решить другой: где же сам Кулик? А для этого не мешало бы узнать домашний адрес пропавшего коллеги.
На Новом Арбате водитель, долго подозрительно косившийся в зеркало, неожиданно огорошил «важняка» заявлением:
— Товарищ прокурор, а ведь за нами хвост!
Оглянувшись, Александр Борисович сразу заметил черный джип «чероки» с затемненными стеклами, который, соблюдая дистанцию, висел у них на хвосте. Появление этого джипа не было для него неожиданностью. И косвенно подтвердило самые худшие опасения. На всякий случай Турецкий «срисовал» в памяти его номер. Надо будет выяснить, что за орлы на нем колесили?
— Ну-ка, приятель, поводи его немного, — велел он шоферу.
Дежурная «Волга» пошла юлить по переулкам, но джип и не думал отставать. Похоже, кого-то очень интересовали ближайшие планы надзирающего прокурора. Однако делиться этими планами сам Турецкий был совершенно не намерен.
— Значит, так, проезжая возле метро, резко остановишься и выбросишь меня. Только бери поближе к станции. Понял?
— Ясненько…
Коварный маневр благополучно удался. Прежде чем ребята на джипе успели затормозить, Турецкий выскочил из машины и нырнул в подземелье. А там, как говорится, ищи ветра в поле. Вскоре он уже вышел на соседней станции и принялся звонить из автомата в общегородской адресный стол.
Вешняковская улица
День
Лифт опять не работал. Такое случалось здесь нередко и никого в Доме не удивляло. Кроме, пожалуй, одной Риты. И не только потому, что жила она на предпоследнем, восьмом этаже. Оставив в покое оплавленную сигаретами безответную кнопку вызова, девушка с досадой поморщилась и зашагала вниз.
После очередной бессонной ночи и пары часов мимолетного утреннего сна она чувствовала себя изрядно разбитой, и настроение у нее тоже было неважное. Однако Рита снова спешила на работу, чтобы навсегда с нею покончить.
О будущем она до поры не думала. На первое время ей вполне хватит тех денег, что она успела заработать в ночном клубе. «А дальше — будем посмотреть», как говорил брат Андрюшка. Скорее всего, придется вновь торговать картинами…
Осторожно спускаясь по лестнице в своих изящных бежевых «лодочках», Рита достигла третьего этажа и невольно замедлила шаг. На площадке стоял отвратительный запах сивухи и немытого человеческого тела. Это и неудивительно. Потому что прямо на ступеньках, загородив собой проход, сидел грязный мужик лет тридцати пяти — известный здешний алкаш, который вечно терроризировал жильцов своими пьяными выходками. Однако приструнить его никто из них, по российскому обыкновению, даже не пытался.
Услышав шаги, он повернул голову и уставился на Риту мутными отекшими глазами. Затем его небритое лицо исказила дебильная ухмылка. Не без труда поднявшись на ноги, он без лишних слов принялся расстегивать ширинку.
Девушка побледнела и машинально попятилась. Как назло, во всем подъезде не оказалось ни души!
Пьянчуга шел прямо на нее, демонстрируя на ладони свое грязное «достоинство» и постепенно оттесняя Риту в темный угол площадки. Спохватившись, она лихорадочно начала звонить сначала в одну, затем в другую квартиру. Но ответа не последовало. Очевидно, все были на работе.
— Иди сюда… — непослушным языком грубо приказал мужчина.
Вместо ответа Рита в ярости размахнулась и врезала ему своей модной сумочкой по роже. Явно не ожидавший такого отпора, алкаш на мгновение растерялся. Воспользовавшись этим, девушка отпихнула его и бросилась сломя голову вниз по лестнице. Вслед понеслась грязная ругань:
— Стой!.. Б..! Проститутка!.. Я тебя..!
Затем послышался тяжелый грохот и странный вскрик. Но Рита, хлопнув дверью, уже выскочила из подъезда…
Опомнилась она лишь возле станции метро. Сердце ее билось, словно птица в клетке. От отвращения и ужаса ее тошнило. Остановившись у входа в подземелье, Рита прислонилась плечом к выложенной кафельной плиткой холодной стене и с трудом перевела дух. Это неожиданное происшествие вдруг показалось ей недобрым предзнаменованием.
— Ну, чего встала?! — тотчас окрысились на нее нетерпеливые соотечественники. Никому, как водится, и в голову не пришло, что человеку, может быть, стало плохо. В эти минуты она была для них не человеком даже, а досадной помехой на дороге.
Рита обожгла ненавидящим взглядом эту кишащую толпу бездушных скотов, которые почему-то именовали себя людьми, и впервые ощутила не только невыносимое отвращение к ним, но и вообще к жизни. Это была не ее страна, не ее жизнь, не ее планета! Она оказалась здесь случайно. И единственным ее желанием было — навсегда вырваться отсюда. Единственным и… неисполнимым.
Стоило Рите появиться в административной части ночного клуба, как на нее откуда ни возьмись налетел Сергей Эдуардович. Будто специально дожидался ее прихода.
— Эй, Крылова, ну-ка пойдем со мной! — сухо распорядился он.
— В чем дело? Я за расчетом пришла, — удивилась девушка.
— Пойдем, пойдем! Разговор есть…
Еще никогда Рита не видела старшего менеджера по работе с персоналом таким взволнованным и растерянным. Его неизменно холеное лицо утратило самодовольный лоск, а глаза бегали, как перепуганные мыши.
— Что случилось? — спросила девушка, когда они вошли в его служебный кабинет, где уже сидел в кресле какой-то незнакомый солидный мужчина. Взглянув на него, Рита невольно подумала: «Типичный кагэбэшник». В свою очередь тот, едва увидев Риту, буквально впился в нее холодными пронзительными глазами, будто хотел прочесть на ее лице ответ на какой-то чрезвычайно важный вопрос.
Подойдя к девушке вплотную, Сергей Эдуардович тоже вдруг настороженно заглянул ей в глаза и нетерпеливо потребовал:
— Кто был с тобой вчера вечером? Ты знаешь этого человека? Ты была с ним знакома раньше?!
— С кем? — удивилась Рита.
— Не придуривайся! — неожиданно резко бросил он. — Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю! Твой вчерашний клиент! Это ты пригласила его сюда?!
— Нет, — пожала плечами девушка. — Мы с ним только вчера познакомились. — И вдруг испуганно спросила: — С ним что-нибудь случилось?
— А тебе что за дело? Он твой знакомый?!
— Вовсе нет. Я же говорю, мы познакомились только вчера, в ресторане…
— Тогда почему спрашиваешь? Рита опустила глаза.
— Просто так.
— Врешь! — рявкнул старший менеджер. — Говори правду!
— Потому что позавчера другой мой клиент покончил жизнь самоубийством! — резко выпалила Рита. И опустив глаза, добавила: — Я прочла об этом в газете…
Незнакомый мужчина у окна заметно насторожился и обменялся с Сергеем Эдуардовичем выразительным взглядом.
— Кстати, любопытно узнать, о чем тогда рассказывал тебе этот несчастный самоубийца? — испытующе глядя на девушку, вдруг спросил старший менеджер.
На лице Риты невольно отразилось легкое замешательство.
— Так, ничего особенного… Просто всякую чепуху, как и большинство клиентов… Он был пьян, вы же понимаете. И вообще, я ничего не поняла. Мне нет до этого никакого дела…
Рита осеклась, чувствуя, что эти двое ей не верят. Возникла напряженная пауза. Затем, повинуясь едва заметному жесту незнакомца, Сергей Эдуардович продолжил допрос:
— Хорошо, вернемся к твоему вчерашнему клиенту… Значит, ты не была с ним знакома? И вообще не знала, кто он такой и чем занимается?
— Конечно, не знала! Пока он сам не представился. Сказал, что частный детектив…
Незнакомый мужчина язвительно усмехнулся.
— А что? — недоуменно спросила Рита. — Что все это значит?
— Это значит, что мы тебя спрашиваем, а ты нам отвечаешь! — отрезал старший менеджер. — Что еще он тебе говорил? О чем расспрашивал?
— Как все клиенты: кто я? чем занимаюсь? по чему одна?.. А я отвечала ему строго по легенде.
— Он предлагал тебе встретиться снова?
— Да… То есть, нет! Я же сказала, он вел себя, как все клиенты. Ему нужна была женщина, и он приглашал меня к себе…
— И больше ничего?
— Ничего.
— Он не спрашивал тебя о нашем заведении? О людях, которые здесь бывают? О персонале? Или о том застрелившемся клиенте?
— Это его совершенно не интересовало.
— А что он еще говорил о себе?
— Не так уж много… О своей работе он говорить отказался. Сказал лишь, что несчастлив с женой и вообще, что он конченый человек…
Незнакомый мужчина вновь язвительно усмехнулся.
— Он за кем-нибудь наблюдал? В ресторане или в казино?
— Не знаю. Я этого не заметила. А в казино он был увлечен игрой. Кажется, ему это даже понравилось…
— Кто был тот мужчина, с которым он сюда пришел?
— Я вообще не видела никакого мужчины… Когда Павел сказал мне, что есть клиент, тот уже сидел за столиком один.
— Судя по количеству заказанного им спиртного он еще до полуночи должен был свалиться под стол! А между тем провел здесь всю ночь. Тебя это не удивляет?