— …Давай прорвемся через этот лабиринт и отправимся в обход собора на север или на юг, — произнес я, и Юджио кивнул.
— Надеюсь на твою интуицию, Кирито.
— Положись на меня, я всегда хорошо справлялся с лабиринтами.
После этих слов, которые я ляпнул не думая, на лице моего партнера появилось задумчивое выражение, так что я зашагал вперед, пока он не спросил что-нибудь.
Всего за несколько шагов добравшись до бронзовых ворот, мы для начала проверили их уровень. В окне высветилось число 35; как и ожидалось, это была не простая бронза. Пожалуй, я смог бы разнести их, если бы достаточно долго молотил цепью, по-прежнему прикрепленной к моей правой руке, но, думаю, перелезть через них будет быстрее, и потом, у меня было ощущение, что, начни я сейчас лупить по воротам цепью, сюда сбежится толпа имперских стражей (а может, даже Рыцарей Единства).
Я шагнул было вперед, смирившись с тем, что лабиринт придется проходить тихо, как и планировалось с самого начала, но тут вдруг Юджио выдавил что-то невнятное.
— Что, что такое?! Что-то с оградой?!
— Н-не с оградой… эти, эти листья… — прошептал он, уставившись во все глаза на совершенно обычные листья вьющегося растения, густо оплетающего бронзовую ограду. — Я их впервые в жизни вижу, но ошибиться тут невозможно. Это… «розы», Кирито.
— Розы… о… постой, ээ, ты серьезно?! Все, что растет в этом лабиринте, — сплошные розы?!
Сперва я среагировал вяло, однако потом вспомнил, что розы в Подмирье — нечто большее, чем просто красивые цветы. Они ценятся выше «четырех Великих Священных Цветов» (анемонов, ноготков, георгинов и каттлей), плоды которых содержат чистую, концентрированную Священную силу. Выращивать их запрещается даже дворянам, даже императорским семьям — что уж говорить о простолюдинах; а немногочисленные дикие розы, которые удается находить в горах и лугах, по слухам, стоят на рынке Центории умопомрачительных денег.
А здесь, в лабиринте, этих ужасающе редких растений были тысячи, нет, десятки тысяч… Едва эта мысль посетила мою голову, мне захотелось сорвать и взять с собой их все до единого, но, увы, в этом мире нет такой удобной штуки, как «рюкзак».
По сравнению со мной и моими внутренними конфликтами реакция Юджио была довольно-таки спокойной. Кончиками пальцев он раздвинул листья с шипиками по краям и, заглянув внутрь, произнес:
— Похоже, они еще не начали цвести, но бутоны уже есть. При таком количестве в воздухе должна быть просто уйма Священной силы.
Если подумать — воздух в лабиринте был очень чистым и сладким; мне казалось, что мое тело очищается с каждым вдохом. Я жадно втянул воздух; Юджио продолжил с тенью раздражения в голосе:
— Но я вообще-то не об этом; сейчас мы можем применять довольно мощные Священные искусства.
— …Это, конечно, да, но мы же сейчас не ранены…
— Но у нас нет кое-чего очень важного, не так ли? Наших…
— А, аа, точно… наших мечей!
Наконец-то до меня дошло, к чему клонит Юджио, и я негромко щелкнул пальцами.
Железная цепь 38 класса, намотанная на мою правую руку, конечно, тоже может служить более-менее приличным оружием, но Юджио в обращении с кнутом не очень-то искушен, да и вообще, если мы по-быстрому вернем себе «Меч голубой розы» и мой черный, это придаст нам уверенности. В общем, для нас это сейчас важнейшая из задач.
Наши мечи, унесенные Рыцарем Единства Алисой, находились сейчас неизвестно где, но по крайней мере мы могли оценить их местонахождение с помощью Священных искусств. Я поднял правую руку и сделал глубокий вдох.
— Систем колл! — негромко выкрикнул я слова, которые для Юджио являлись началом заклинания, а для меня — командой, включающей системные функции. Пять пальцев на моей правой руке окутались слабым фиолетовым сиянием, показывая, что команды управления системой загружены и готовы к исполнению. Выпрямив указательный палец и несильно согнув остальные, я произнес:
— Дженерейт умбра элемент.
При этом я представил себе матово-черный камень, и тут же крохотный шарик, наполненный мраком и окруженный сине-фиолетовым свечением, появился на кончике выпрямленного пальца. Это был один из восьми «элементов», существующих в этом мире, — «элемент тьмы». Вызов его был довольно трудным делом, но те скучнейшие лекции и экзамены по Священным искусствам наконец-то сослужили мне службу.
Элемент тьмы был полной противоположностью элементу света, которым комендант Азурика вылечила глаз Юджио накануне утром; от него исходила недобрая, липкая аура. Это был очень опасный предмет; если его просто высвободить, он способен разнести все, что есть поблизости. Однако если его силу использовать правильно, с ним можно многого добиться.
— Эдхиа позешн. Обджект АйДи WLSS102382. Дисчадж.
Как только я закончил произносить заклинание, шарик элемента тьмы, паривший на кончике моего пальца, поплыл в сторону, будто его тянуло что-то. Покачиваясь в воздухе, он полетел вверх и на восток и, истратив всю энергию, исчез прямо перед тем, как удариться о стену собора. Однако слабый сине-фиолетовый след оставался видимым еще несколько секунд.
Я уткнулся взглядом туда, куда вела линия, прочерченная элементом тьмы. Сделавший то же самое Юджио произнес немного разочарованно:
— Похоже, мечи и правда в соборе. Я-то надеялся, что их хранят где-нибудь снаружи, в каком-нибудь сарае…
— По крайней мере, похоже, они не слишком высоко, даже если внутри. Второй этаж… не, или третий? Хорошо, что их не унесли куда-нибудь повыше.
— Да, ты прав… кажется. Ну, значит, наша задача номер один — проникнуть в собор, только не через главный вход, подняться на третий этаж и стащить мечи.
Вообще-то меня по-прежнему беспокоило, насколько можно полагаться на Юджио, который спокойным тоном произносил слова типа «проникнуть» и «стащить», которые в Академии входили исключительно в мой лексикон; но сейчас я кивнул.
Хоть мы и узнали, где наши мечи, от необходимости выбраться из лабиринта роз нас это не избавило. Я подумал, а не существует ли в Священных искусствах заклинания, которое показало бы нам путь к выходу, но, увы, такой удобной команды не существовало… наверно.
Перебравшись через бронзовые ворота, мы с Юджио направились к площади. Вокруг царила бы настоящая красота, если бы только розы, оплетающие решетки слева и справа от нас, цвели и если бы был день; но темнота сейчас была нашим единственным союзником. Под светом звезд мы, приглушив шаги, передвигались полубегом.
Вскоре перед нами очутились еще одни ворота. Прямо за ними была площадь, служившая посадочной площадкой для дракона. Вон ту скамеечку и небольшой фонтан я видел, помню; не уверен, однако, есть ли там где-нибудь схема всего этого розария. Нет, ну это же площадь, значит, должна быть; пожалуйста, пусть она там будет.
Едва, молясь в душе, я прошел сквозь вторые ворота, чуть пониже первых, меня знакомо кольнуло под челкой. И примерно тогда же меня сзади потянул за одежду Юджио.
— Чт-что такое?
— …Там кто-то есть.
— Что…
Я резко собрался и уставился перед собой.
Площадь имела форму прямоугольника, вытянутого с востока на запад; наши ворота были в восточном торце. В середине находился фонтан с бронзовой статуей богини Террарии, а вокруг фонтана на равных расстояниях друг от друга стояли четыре скамьи из такой же бронзы, что и ворота.
Как и сказал Юджио, на правой от нас скамье — то есть на северной — сидел человек.
Лица не было видно за длинными локонами, но худощавую фигуру покрывали полированные серебристые доспехи, а на поясе виднелся чуть изогнутый меч. С плеч свисала темная мантия. Даже оттуда, где я стоял, была отчетливо видна вышитая на мантии эмблема — крест в круге.
Мы с Юджио разом втянули воздух и разом же прошептали, будто выдавливая слова:
— Ры… Рыцарь Единства!..
Ошибиться было невозможно. Судя по телосложению, по прическе, да и по цвету доспехов тоже, это была не Алиса, но мне с легкостью верилось, что этот рыцарь так же силен, как и она. А у меня и меча не было… впрочем, даже если бы и был — вряд ли я сумел бы победить, оставшись при этом целым и невредимым.
Бежать ли немедленно к воротам на севере или на юге, чтобы скрыться в лабиринте? Или отступить назад? На мгновение я растерялся. Однако прежде чем я решил, что делать, по площади разнесся молодой мужской голос.
— Вам незачем стоять там; подойдите сюда, заключенные.
Сверкающий предмет, который он держал в правой руке, оказался, к моему удивлению, бокалом с вином. Присмотревшись, я обнаружил и бутылку — она стояла на скамье.
В его тоне и жестах сквозило такое вызывающее отношение, что во мне включилась вредная привычка и я, вместо того чтобы броситься бежать, брякнул:
— О, ну тогда как насчет угостить и нас этим вином?
Рыцарь Единства не стал отвечать сразу же; повернувшись к нам, он коротким движением вытянул руку с бокалом.
— Как ни печально, но я вынужден заметить, что это вино не годится пить детям… тем более — преступникам, как вы двое. Стопятидесятилетнее, из Западной империи. Полагаю, впрочем, что я могу позволить вам вдохнуть его аромат.
Мило улыбающееся лицо возле покачиваемого бокала было невероятно красивым, даже при свете звезд.
Прямой нос с высокой переносицей, небольшие ершистые брови, остро блестящие прищуренные глаза — все это вместе создавало удивительную гармонию.
Мы с Юджио невольно замолчали в восхищении; тем временем рыцарь, сидевший нога на ногу, проворно встал, чуть звякнув доспехами. Он оказался довольно высок — где-то на голову выше нас обоих. Темно-фиолетовая мантия и светло-фиолетовые волосы колыхались под ночным ветерком.
Опустошив бокал одним глотком, рыцарь произнес нечто совершенно неожиданное:
— Как и ожидалось от моей госпожи Алисы-сама; какая великолепная интуиция. Она смогла предугадать столь редкое событие, как бегство заключенных.
— А-Алиса-сама? Г-госпожа?.. — обалдело повторил я.
Рыцарь Единства невозмутимо кивнул и продолжил напыщенным тоном:
— Откровенно говоря, сам я находил это совершенно немыслимым, несмотря на ее приказ провести ночь здесь на случай вашего побега. Я намеревался провести ночное бдение в компании бутылки вина за лицезрением розовых бутонов, но подумать только — вы и вправду явились. …Эти цепи на ваших правых руках — они выкованы из призрачного железа, добытого в вулканах Южной империи. Не знаю, как вам удалось их разорвать, но, полагаю, сомнений больше быть не может — вы заключены здесь за опаснейшие преступления.
Сохраняя на лице улыбку, рыцарь поставил бокал на скамью. Пригладив длинные волосы освободившейся правой рукой, он продолжил, вкладывая в слова чуть-чуть больше веса, чем раньше:
— Конечно, я верну вас в тюрьму незамедлительно, но, думаю, сначала вас надлежит немножко наказать. Вы, надеюсь, готовы к этому?
Легкая улыбка оставалась на губах, но от высокого, стройного силуэта повеяло такой враждебностью, что я с огромным трудом удержался от того, чтобы сделать шаг назад. Вернув силу в мышцы живота, я ухитрился ответить спокойным тоном:
— Раз ты так говоришь — вряд ли веришь, что мы примем наказание без сопротивления?
— Ха-ха-ха, какой ты бойкий. Я слышал, вы совсем юнцы, еще даже Академию не окончившие, но что же я вижу. В награду за храбрость позвольте мне представиться, прежде чем я оставлю от ваших Жизней лишь каплю. Я Рыцарь Единства Элдри Синтезис Сёти-ван. Я, конечно, еще неопытен, «призван» лишь месяц назад и не присматриваю ни за какими землями — надеюсь, вы извините меня за это.
Во время этого витиеватого монолога Юджио тихо ахнул, но я не отвел глаз от рыцаря, чтобы посмотреть на реакцию своего партнера. Ведь эта речь, произнесенная красивым, но вызывающим голосом, содержала несколько важных кусочков информации.
Во-первых, стало ясно, что в именах Рыцарей Единства есть закономерность. Если учесть, что полное имя рыцаря Алисы было «Алиса Синтезис Сёти», то первые слова — «Алиса» или «Элдри» — это их личные имена. Дальше «Синтезис» — общее слово. А потом идет не имя, а число. Оно на английском, так что Юджио его не понимает, но Алиса, судя по всему, — тридцатый Рыцарь Единства, а этот вот Элдри — тридцать первый…
Дальше. Он сказал, что «призван лишь месяц назад». Смысл слова «призван» оставался неясен, но если Элдри — последний человек, произведенный в Рыцари Единства, это означало, что их всего-навсего 31. А если учесть, что многие рыцари наверняка находятся вдали от столицы — патрулируют различные области Мира людей, — то в соборе их сейчас, возможно, человек десять, а то и меньше.
Впрочем, все мои выкладки останутся подсчетом цыплят до наступления осени, если нам не удастся прорваться мимо вот этого новичка-рыцаря.
Я обернулся к Юджио, стоящего сзади-сбоку от меня, и прошептал:
— Будем драться. Сначала я против него выйду, а ты жди моего сигнала.
— А-ага. Но… Кирито, я…
— Я ведь говорил уже, что времени колебаться у нас нет. Если мы не одолеем этого типа, в собор нам не попасть.
— Да нет, я не колеблюсь, я просто — его имя… Нет, это оставим на потом. Я все понял; только смотри не перестарайся, Кирито.
При виде такой реакции Юджио я усомнился, что мой план до него дошел, но как следует пообщаться на эту тему нам было некогда. Возникло ощущение, что некий непонятный дух, обитающий у меня на голове, вздохнул, но у нас будет время сбежать и после того, как мы оценим истинную силу противника… наверно.
Сделав два шага вперед и войдя на площадь, я размотал с правой руки цепь и легонько сжал. Увидев это, рыцарь чуть приподнял брови.
— Понятно. Я-то был в недоумении, что вы собираетесь делать, ведь у вас нет мечей. Теперь вижу — ты намерен использовать эту цепь как оружие. В таком случае, похоже, я могу рассчитывать на сражение, несколько более достойное этого названия?
Даже сейчас в его голосе и выражении лица оставалось полное спокойствие. Мысленно пожелав, чтобы это лицо вскоре покрылось холодным потом, я медленно двинулся к рыцарю.
У цепи есть недостаток — с ней я не могу включать секретные приемы, то есть навыки мечника; но зато она может бить гораздо дальше меча. Если я, ни на миг не останавливаясь, буду атаковать и тут же отскакивать, каждый раз нанося малый урон, шансы на победу у меня появятся.
Таков был мой план; увы, в следующую же секунду он разбился на мелкие осколочки. Рыцарь Элдри повел рукой не к мечу, висящему слева на поясе, а за спину, под мантию.
— Что ж, в таком случае вместо меча я воспользуюсь вот этим.
Он быстро протянул правую руку вперед, сжимая то, что было у него на поясе за спиной. Второе оружие — окутанный ярким серебряным сиянием тонкий кнут.
Я обалдело смотрел, как кнут, свисающий с руки Элдри, кольцами ложится на каменную плитку, точно змея. В отличие от моей грубой цепи, он был невероятно красив — сплетение серебряных нитей. Но, приглядевшись, я обнаружил, что по всей длине кнута от него по спирали отходили шипы, будто от стебля розы; в звездном свете они устрашающе блестели. Если получить удар такой штукой, рассеченной кожей не отделаешься.
Вдобавок длина кнута была метра четыре, не меньше. А у моей цепи — всего-навсего метр двадцать, более чем втрое короче. Тактика «ударил — отскочил» при таком раскладе не сработает.
Пока я стоял столбом, обливаясь холодным потом, Элдри, словно прочтя мои мысли, с силой дернул правой рукой. Кнут взвился, как живой, и щелкнул по каменной плитке.
— Ну что ж… из уважения к упорству, с которым ты бросаешь вызов Церкви Аксиомы и Индексу Запретов, — даже совершил побег из тюрьмы, — позволь мне с самого начала сражаться с тобой в полную силу.
И, даже не дав мне времени среагировать, Элдри вытянул левую руку над кнутом, который держал в правой, и выкрикнул жестким, напряженным голосом:
— Систем колл!
Дальше последовала какая-то очень сложная словесная конструкция, разобраться в которой я не смог.
Здесь, в Подмирье, как и в старом добром «ALfheim Online», можно применять высокоскоростные заклинания — это требует очень быстрого и безостановочного произнесения команд. Однако чем быстрее произносишь заклинание, тем выше риск ошибиться.