– Бэль, я ни разу не был в той части парка, – осторожно начал отмазываться я. Мне не улыбалось тащиться к черту на кулички и платить немалые (для моей персоны) деньги ради её глупого каприза.
– Не страшно, – отмахнулась она. – Там ничего интересного. Народу немного, почище, но зато и места в несколько раз меньше. Проблема в другом… – Она грустно вздохнула. – Меня там узнают и быстренько доложат куда надо, что я объявилась. И через пять минут моя свобода закончится…
– Боишься мести штандартенфюрера? – поддел я.
Она не стала отпираться и красноречиво промолчала.
Затем резко вскинулась, как будто её осенило:
– О, у меня идея! Давай заберёмся туда через забор?
– Куда? – Я закашлялся.
– Туда! Куда ж ещё?
Эта идея мне тоже не понравилась. Но Бэль уже загорелась, и теперь остановить её, наверное, не сможет и «Экспресс любви»
note 14
на полном ходу.
– Если перелезем через забор, не надо будет светиться на входе. Да и до самого дальнего конца пруда, где мало людей, отсюда по прямой рукой подать… – продолжала уговаривать она.
– Но там же охрана? Камеры? Системы слежения?
Меня пробрал лёгкий озноб. Конечно, это интересно, приключения. Восемнадцать лет – возраст, когда на подобное тянет. Но я – не «принц», меня родители не вытащат из нехорошей ситуации, случись что. А охрана там серьёзная – Центральный парк на планете один, и богатые люди тоже хотят в нём отдыхать. В том числе очень богатые.
– Я тебя умоляю! От охраны откупиться можно, – скривилась Бэль.
– Как? За ними же следят.
– Вот этим. Лови!
Девушка вытащила из сумочки тоненькую золотую пластинку и, щёлкнув пальцами, подбросила мне. Я поймал её в полете и удивился – та оказалась несколько тяжелее, чем показалась. Золотая…
Да она в прямом смысле золотая! С клеймом пробы венерианского государственного банка и выбитыми цифрами «триста»! Вот это да!
Я впервые держал в руках настоящие деньги, триста золотых империалов одной пластинкой. Все настолько привыкли к виртуальным деньгам, что не задумываются о том, что за каждым электронным империалом, за каждым центаво, стоит такая же пластинка. Точнее, лежит. В подвалах венерианского банка. Каждая денежная единица обеспечена вот этим и является гарантией платежеспособности как людей, так и государства в целом. А ещё золотые пластинки нельзя проследить, контролировать в потоке, и, соответственно, если охрана возьмёт деньги в таком виде, никто не сможет доказать, что это взятка.
А значит, охрана возьмёт их с большим удовольствием! Если верить Бэль, конечно…
– Ты всё предусмотрела! – Я восхищённо цокнул языком.
– Не-а, не всё. Просто одна пластинка завалялась, и я подумала, почему бы не рискнуть?
– Бэль, но у меня нет таких денег… – замялся я.
– Забей, – пренебрежительно махнула она. – Это моя идея – я и плачу. Тем более что трёх сотен с лихвой хватит. А то зажрутся мальчики, распоясаются… К хорошему быстро привыкаешь! Ну что, идём?
Я неохотно убрал пластинку в карман.
– Ладно, убедила.
Глава 6
ПОБЕДИТЕЛЬ ПОЛУЧАЕТ ВСЁ
Трёхметровая громада бетонной стены цвета хаки тянулась в обе стороны, сколь хватало взора. Деревья обрывались чётко за двадцать метров до неё: вроде лес лесом, р-раз – и пустырь. Даже кустов нет, только аккуратно подстриженная травка. Значит, территория тщательно охраняется.
Этой мыслью я поделился со спрятавшейся вместе со мной за огромным стволом дуба девушкой. На что получил исчерпывающий ответ:
– Здесь работает только электроника. Дроидов и других роботов нет. Охранников достаточно, но они кучкуются ближе к выходу, где людно, в этой части парка их не много. Если что серьёзное, они, конечно, кинутся сюда, но ради двух подростков поднимать на уши службу безопасности не станут. Нет смысла.
– Почему? Мы же нарушители! А там важные люди могут отдыхать.
– Хуанито, кто ты такой, чтобы ради тебя поднимать на ноги оперативную группу?
– ?!!
– Ты с виду – обычный парень. Я – обычная девушка. На террористов мы не похожи. На бандитов тоже. Одеты цивильно, не бомжи. У обоих латинская внешность. То есть мы – мелкие хулиганы, захотевшие бесплатно проникнуть в платную зону, только и всего. Разумеется, они нас засекут и вышлют патруль, пару человек. Для порядка. А с живыми охранниками можно договориться.
– А что будет, если мы того… – Я выгнул бровь в сторону забора. – Не договоримся?
– Вышвырнут нас наружу, вот что! – повысила она голос. – Тихо, без шума, чтоб не потревожить отдыхающих.
– А гвардия? Сдать властям за незаконное проникновение могут?
Девушка с сомнением покачала головой:
– Не думаю. Это лишние хлопоты. А люди не любят хлопот.
Я сам не знал, почему ною. Всегда любил рисковать и трусом себя не считал, но в этот раз что-то взыграло. Наверное, подсознательно всё же не доверял ей. Не из личных качеств, а оттого, что она аристократка: вечное противостояние, классовый антагонизм. «Олигархи – подлые сволочи, которым плевать на тех, кто ниже по статусу». «Выжить нормально в мире больших денег невозможно». Стереотипы, прочно укоренившиеся в подсознании. Видно, на моём лице все эти опасения отражались достаточно чётко.
– Хуан, не переживай. – Голос её заметно потеплел. – Даже если сдадут, я тебя вытащу. Слово даю! Веришь?
Ей верил. Лично ей. Для этой девочки «слово» не было пустым звуком. А штандартенфюрер? Да какая бы крутая ни была её мачеха, уж Бэль-то, с её упрямством, своего добьётся!
– Понимаешь, меня из школы попрут в случае чего… – Я, извиняясь, развёл руками. – А школа неплохая, в другой раз в такую не возьмут.
– Ты ещё в школе учишься? – неожиданно округлила она глаза. – Я думала, ты студент! Сколько ж тебе лет?
Я нехотя ответил. Девушка разочарованно скривилась:
– А по тебе не скажешь… Мне казалось, ты старше.
Я уставился в землю, чувствуя, что краснею. Не то чтобы сильно переживал по поводу возраста, но… Для многих её ровесниц разница в три года со знаком минус – штука ощутимая. Достаточная, чтоб посмеяться и отшить.
– И разговоры у тебя такие… Взрослые! – Она задумчиво покачала головой.
– Я тебя разочаровал?
– В общем, нет. – Бэль замялась. – Ты извини, если что. Просто не думала, что ты такой маленький. Ты на свой возраст не выглядишь, а судя по разговору, тебе вообще за тридцать.
– Настолько старый? – Я усмехнулся.
– Ты на моего кузена похож. Ему чуть больше тридцати. Не внешне, а так… манерой говорить. Он тоже любит морали читать, и ни к одному слову не придерёшься – всё в точку.
– И часто даёшь ему поводы для нотаций? – поддел я.
– Да бывает… – уклончиво ответила она. Судя по хитрющим глазам, «бывает» даже более чем часто.
– Кстати, моему братцу младшенькому тоже восемнадцать недавно исполнилось! – осенило её. – Вы ж с ним ровесники, получается?
Я кивнул.
– Ну вот, ровесники, а какие разные. Ты – серьёзный, взрослый. Он – оболтус, одни девчонки на уме. Причём все сразу. И больше от жизни ничего не надо, – пожаловалась вдруг она. – Вы с ним… небо и земля! Я бы ни в жизнь не подумала, что вы… Почему так бывает, Хуан?
Ответ на этот вопрос я даже приблизительно не знал. Подозреваю, не только я. Но информацию о балбесе братеровеснике и мудром взрослом кузене к сведению принял. Пригодится.
– А как ты к этому относишься? К разнице? Лично? – задал я животрепещущий вопрос, хотя мог не задавать – по её лицу и так понятно. Но слишком уж он животрепещущий.
– Лично? – Она задумалась. – Наверное, мне всё равно. Меня учили относиться к людям так, как они того заслуживают. В жизни, а не по статусу. И сейчас я вижу перед собой умного симпатичного парня, в которого можно запросто влюбиться и который будет этого достоин.
На какой-то момент между нами возникла некая близость, притяжение, но она тут же его разрушила:
– Тем более в горизонтальном положении это не имеет никакого значения!
После чего резко толкнула меня на траву, вскочила и побежала к стене.
– Догоняй!
Вредина!
Я не спеша приподнялся и попробовал собрать мысли в кучу, что было сложно. Её слова, особенно «влюбиться» и «достоин», немного выбили из колеи. Их можно трактовать так, что я ей симпатичен, но, если разобраться, это маловероятно. Эти слова лишь видение ситуации с её стороны. Ключевое слово здесь «достоин», меня возвысили, подняли на уровень рядом с собой. Дескать, мы можем общаться, я принимаю тебя в свой круг. Но это не значит, что мне стоит на что-то надеяться.
– Стой! Подожди! – Я вскочил и потрусил за нею.
Когда мы только подошли к забору, я подумал, что её придется подсаживать, помогать. Но пока поднимался и оттряхивался, она уже перемахнула на ту сторону. Лихо, без напрягов и усилий. Лишь промелькнула в верхней точке ограждения её сияющая юбчонка и тут же исчезла. Вот бестия!
Мне, чтобы преодолеть стену, понадобилось больше времени. На несколько секунд, но больше. Хотя я почти профессиональный спортсмен! Это задело.
Шустрая бестия!
Когда приземлился на той стороне, она, не давая осмотреться, с силой потянула за руку:
– Бежим! Быстрее!
И мы помчались не разбирая дороги.
Растительность на этой стороне оказалась дикая, неухоженная. Точнее, была оформлена так, чтобы создать ощущение дикости и неухоженности, не поверю, что в этой части парка что-то запустили. Кустарники в непролазных зарослях цеплялись нам за ноги, ветки деревьев хлестали по лицу; дороги было практически не видно, лишь мелькали, сбивая ощущение направления, стволы деревьев. В общем, складывалось впечатление заправского леса, настоящего, какие растут только на Земле.
Я не был на Земле, но современные игрушки, посвящённые подобной тематике, любил. Бегать по «джунглям», «тайге» или «сельве» с бластером или гранатомётом наперевес… Кайф! Одно время на них крепко «висел». Не ради войны, ради окружающего фона. Виртуальная реальность может подарить почти полное визуальное ощущение от слияния с окружающим. Почти.
Здесь ощущения оказались намного ярче за счёт осознания реальности – прикосновений, хлёста, ссадин и одуряющего запаха. И если бы не крыша купола, проступающая сквозь ветви, я бы точно потерял ощущение инопланетности. Может, как-нибудь наведаться сюда ещё раз, уже без Бэль?
Минут через пять безудержной гонки мы остановились отдышаться.
– Оторвались?
Она отрицательно покачала головой:
– Здесь нельзя спрятаться. Не с нашей экипировкой. Но камер в зоне прямой видимости нет, значит, у охраны развязаны руки. Я про «договориться», – кивнула она.
То есть делать это предлагалось мне. Но карман довольно приятно оттягивала золотая пластинка, потому я не возражал.
– Он должен быть где-то тут, пойдём.
Пользуясь навигатором, всё ещё нацепленным на мою голову, нашли водоём мы довольно быстро. Несколько сотен шагов, и перед нами сверкает зеркальная гладь чистой прозрачной воды, одетой не в бетон и не в искусственно насыпанный песок, а в крутой земляной обрывистый берег по всей кайме береговой линии.
От увиденного перехватило дыхание. В длину водоём имел метров сто, ширину – пятьдесят. Не сравнить с громадиной Копакабаны, но и маленьким его назвать нельзя. Похож на лесное озеро, настоящее, дикое, напоминающее те, что изображают на заставках релаксационных программ. Вот только вода была живая, настоящая: она двигалась, шевелилась, ловя малейшие колебания воздуха; всплывающие «подышать» рыбы оставляли на поверхности концентрические разводы; лёгкие полнил одуряющий запах влажного воздуха. Всё это вызывало ощущение первозданности. Вот, значит, где отдыхают обеспеченные люди! И на Венере можно найти уголок настоящей природы, если у тебя есть деньги!
– Этот пруд используется как «дикий», – прокомментировала Бэль. – Он далеко, в почти безлюдной части, специально для тех, кто любит природу и не любит скопления людей. И рядом с ним нельзя мусорить.
Она, не теряя времени, опустилась на траву, рука её потянулась к застёжкам блузки.
– Ты раздеваешься?
– Совсем? – Я присел в паре метров, но скидывать одежду пока не спешил, оглядываясь по сторонам, оценивая обстановку. Всё же мы тут незаконно, нас разыскивают. Да и люди с той стороны есть, несколько человек вдалеке с удочками.
– Конечно! – Её глаза смеялись, ожидая от меня реакции. – А как ты собрался купаться? В одежде?
В общем, нет. Но сейчас главным в её вопросе звучало не то, что купаться без одежды, а то, как я на это отреагирую. Она меня на что-то проверяла, пыталась вывести из равновесия, и мне это не нравилось.
Чего она хотела, я понял, когда по моему телу начала подниматься волна возбуждения. Рука Бэль к тому времени расправилась с липучками, и белоснежная блузка тряпкой отлетела в сторону, оставив хозяйку в одном прозрачном, ничего не скрывающем лифе.
А она ничего девочка! Всё при ней! Одно слово – мод! Сердце в груди забилось учащённее.
– Нравится? – промурлыкала эта бестия, стреляя глазками.
Я честно признался, подняв вверх большой палец:
– Супер!
И принялся пожирать её глазами, как малолетний юнец.
В тот момент я им себя ощущал, хоть было противно до безобразия. Она довольно улыбнулась: дескать, иного и не ожидала, и через секунду лиф полетел следом за блузой.
– Ненавижу, когда грудь что-то сдавливает!
Я уважительно хмыкнул:
– Такую грудь сдавливать кощунственно!
Она рассмеялась. Пальчики её быстренько принялись за юбку, тело эротично выгнулось дугой. Тут и кретину стало бы понятно, для чего всё это. Это был стриптиз. Быстрый и без музыки, но не менее притягательный. И мне он нравился!
«Стоп, Хуанито, СТОП! – закричал я сам себе. – Придурок! Идиот! Возьми себя в руки! Как пацан, ей-богу!»
Меня передёрнуло. Это было приглашение, чёткое и недвусмысленное. И мой организм откликнулся на него с большой радостью. Я готов был сорваться и… принять это предложение, прыгнуть в поток безумия и сладострастия, но…
Но интуиция, та самая сеньора, выпестованная жизнью, почему-то сигналила красным: «Неправильно! Опасно! Остановись!»
А я привык доверять своей интуиции.
Лишь после пятого глубокого вдоха удалось взять себя в руки и отбить у рефлексов хотя бы часть мозга, чтобы трезво подумать. Что, недоумок, сбылась мечта? Бэль – девочка без ненужных комплексов, всё сама прекрасно понимает. Не надо ни ухаживаний, ни флирта, ни прочей ерунды. В тебе признала равного себе, «достойного». Достойного её тела! Ты этого хотел?