Глава 12
Выход на работу впечатления на Ольгу не произвел. Ну что сказать? Контора, бумажки. Осторожные, но явно заинтересованные взгляды. Хотя, когда, в первый рабочий день, отсидев положенное, вышла на продуваемую всеми ветрами улицу, возле подъезда ее ожидал дед. Он коротко посигналил, но из машины не показался. "И правильно, не кавалер ведь", - Ольга опустилась в теплое нутро салона. - Вот и началась твоя рабочая биография, - пошутил старик, выруливая на проспект. - Как впечатление? - Скука, - призналась девчонка, - зеленая и поросшая тиной... - Работа всегда скучна, - отозвался Михаил Степанович. - Хоть у токаря, хоть у артиста. Тебе это, как никому, известно. Но тебе скучать не придется... Гарантирую. Сейчас я не буду забивать голову деталями, просто обживайся. А по ходу дела будут и задания. Тогда и вспомнишь, как жаловалась на скуку. - Не пугай... Пуганая, - выпятив подбородок, спародировала Оля техасского рейнджера... - Иначе мой кольт заставит тебя пожалеть о своей невежливости... - Кстати, - рулевой словно вспомнил о чем-то. - Вот тебе подарок. Как говорится, в честь начала трудовой деятельности, - он вынул из бардачка деревянную коробочку. - Держи... Пассажирка изобразила полнейшее безразличие. Только пробормотала: - Спасибо, да стоило ли... - но не сдержалась и нажала маленькую кнопочку, открывая лакированную крышку. И выдохнула. На темном, почти бордовом, бархатном подкладе лежал вороненый пистолет с необычно коротким, словно обрезанным, стволом. Притягивала взгляд потемневшая от времени резная ручка, сделанная из ценных пород дерева. - Красота какая... - Ольга нерешительно прикоснулась пальцем к холодному металлу. - Вот еще... - дед подал тяжеленькую коробочку. - Патроны, снаряжение... И самое главное... - он протянул ей зеленоватую корочку. Ольга, забыв на секунду про оружие, раскрыла документ. Ее фото, печать, узорчатый вензель на гознаковской бумаге. - Это удостоверение личности... - пояснил Михаил Степанович. - Ты главное на пятой странице смотри. Вот, пункт десять. Разрешено ношение оружия. Оля прочитала выведенную неизвестным каллиграфом надпись в разделе "Система, серия и номер оружия": - Пистолет Вальтер P.38 K, GH 8484947, когда выдано, номер войсковой части, и подпись. - Вот так, а ты думала ... - дед усмешливо глянул на соседку. - У нас все по-взрослому. А то решишь еще, что я тебя в клубную самодеятельность выступать зову? - А зачем мне он? - удивленно спросила Оля. - Я и стрелять не умею, да и куда мне его деть? По заводу носить? Сосед согласно поддакнул: - Ага, и по лампочкам стрелять... - Нет, девочка, ствол этот тебе лишним не станет. Дай бог, конечно, чтобы не пригодился. Но раз тебя в наши игры тащу, пусть все будет, как полагается. А пистолет этот - вещь не только оригинальная, но и дорогая. Его мне в восемьдесят девятом году Павел Анатольевич Судоплатов подарил. Слыхала о таком? Я в комиссии по реабилитации участвовал. Попросил оформить как наградной. А ствол этот - настоящий Вальтер, да не простой, а бывший на вооружении германских спецподразделений, а именно - СД и СС. Оля с опаской покосилась на тупорылую игрушку. - Да не гляди ты так... - Степаныч глянул в зеркало заднего вида, сворачивая с трассы. - Этот пистолет был изготовлен для награждения высших офицеров разведки, но так со склада и не ушел, наши захватили, и хозяина себе он у немцев не имел. Игрушка хоть и грубая, но мощная. Подыскал бы тебе что-то более подходящее, но с этим оружием у меня много воспоминаний связано. Решил дарю. Оля, наконец, переборола себя и вынула пистолет из коробочки. Тяжелый.- Удивилась она. Когда вернулись на заимку и поужинали, дед поманил квартирантку за собой: - Пойдем, начнем нашу науку, - он вышел в коридор, достал пластиковую карточку и приложил к деревянной панели. Плотно сбитые доски плавно ушли в сторону, а в проеме стали видны ступени, ведущие в подвал. - Что? Еще один? - выдохнула Ольга, с любопытством заглядывая в темноту. Дед пошарил ладонью возле косяка, вспыхнул неяркий свет. - Вот, теперь, пошли, - он двинулся вниз, мягко ступая подшитыми валенками по деревянным же, но идеально подогнанным, ступеням. - Грешен, люблю дуб, - вздохнул проводник и потрогал облицовку. - Все сам. -Хотя, нет, подземелье это, конечно, и раньше было, я про отделку говорю, - пояснил пенсионер. Наконец, спуск окончился, и они оказались в длинном узком помещении. Впрочем, никакого запаха сырости, тепло и сухо, как наверху. Дед приблизился к рубежу стрельбы и включил рубильник. В дальнем конце тира зажегся яркий свет. - Стандартный, тридцатиметровый, - пояснил он. - Правда, и тут кое-что я доделал. Автоматизировал и звукоизоляцию доработал, - он включил стоящий на столике монитор. - Это камеры с ворот и с периметров. - Прежде чем приступать к стрельбе, ты должна привыкнуть к оружию. Сегодня просто обзорная экскурсия. Ну, и стрельнем пару раз, для опыта, - Михаил Степанович сноровисто зарядил магазин. - Восемь девятимиллиметровых патронов. Подходят и Макарычевы, но лучше родные. Немцы ГДРовские эту игрушку до середины пятидесятых на вооружении держали, да и сейчас кое-где в мире как табельное оружие используют. Смотри, - поднял он руку с зажатым в ней оружием. - Хотя, нет. Возьми наушники. А то с непривычки оглохнешь. Протянул громадные, похожие на первые советские ТДС, наушники. - Гильзы у него выбрасывает налево, - предупредил стрелок, - так что вставай, внучка, вот тут. Приглушенно грохнуло, потянуло острым запахом пороха. И еще раз. - Поняла? - дед вложил теплую рукоять в ее ладонь. - Не страшно, по-первости сам ничего не понимал. - Это предохранитель, это спусковой крючок. Мушка, совмещаешь с прицелом, задерживаешь дыхание. Руку напрячь, - приказал он. - Без рывков, плавно. Жми. Снова бахнуло, но теперь с приличной отдачей в руку. Ольга посмотрела на слабый дымок, струящийся из ствола: - Можно еще? - Давай, - дед прищурился, глядя на мишени. Грохнуло еще пару раз. - Ого? - старик удивленно вгляделся в круги. - Неужели попала? - Дай-ка, - он выщелкнул магазин и положил оружие на стол, - идем, глянем. Всмотревшись в мишень, Ольга увидела два неровных отверстия. Восемь и семь. - Эй, подружка, да ты молодец... - не сумел сдержать улыбки наставник. - Но все это ерунда. Полдела. На прицеливание тебе времени никто не даст. Стрелять нужно на интуиции. Это не просто, но вполне реально. В движении, на отходе, по-всякому. Они вернулись к началу тира. - Интуитивно? - Оля склонила голову, глядя на мишень. - Как это? Дед поднял оружие, повертел, вернул на место: - Я уж лучше своим, привычнее, - он распахнул полу меховой безрукавки. На поясе у него обнаружилась открытая кобура, из которой торчала рукоять пистолета. Он провел рукой, рисуя траекторию: - Показываю. Выдергиваем, пока ствол идет к груди, левая рука взводит курок, - инструктор плавно передернул затвор, - проходим центр, огонь. - Держа пистолет в горизонтальном положении, замер.- Теперь в темпе. Собственно движения Оля не заметила. И если бы дед предварительно не показал все этапы, то и не поняла бы, что он делает. Рука стрелка нырнула к поясу, и тут же прозвучал выстрел. - Зачетное время выполнения - полсекунды... - Степанович спрятал оружие. _ Не плохо. Но, по сути, первым все равно будет тот, у кого ствол уже в руке. Ученица прищурилась, пытаясь увидеть, куда попала пуля. - Иди, глянь, - со скрытой гордостью разрешил стрелок. Оля подбежала к мишени, покрутила головой и, сняв листок, пошла назад. -А тут и нет ничего, - чуть смущенно проинформировала она снайпера. - Это ведь ничего страшного? - добавила уже успокаивающим тоном. - Может, случайно промахнулся? Дед сдернул перемотанные изолентой очки. - Как промазал? - он смутился. - Да ты что? Но тут Ольга не выдержала и расхохоталась: - Не волнуйся ты так, Михаил Степаныч, в "яблочко". Она протянула мишень: - Десятка. Как в аптеке. Дед вздохнул: - Шутить изволите? Ну-ну. Теперь, слушай команду. Снаряжение будешь носить на поясе. Чуть левей. И постоянно, повторяю, постоянно, пока ты дома, тренируешься вынимать. Выдернула, снимаешь с предохранителя и наводишь, стреляешь. Все. Обойму, конечно, вытащи. А так, крути сколько угодно. Можешь даже спать с ним. Необходимо, чтобы рука привыкла. Сборку и разборку мы изучим после. Они сидели возле камина. - И все же, не понятно... - Оля вновь вынула удостоверение... - Это что, липа? Дед покосился на корочки: - Что за выражения? Скажем так, документы прикрытия. Однако, исполнены по высшему разряду. И, в случае необходимости, на запрос из общего отдела придет ответ с подтверждением, что в "оружейке" этой части лежит карточка - заместитель, с твоей фамилией. Все как полагается. - Так это офицерское? - Оля глянула на страничку с присвоенным званием. - Контрактник? - она чуть разочарованно вздохнула. - Ну и ладно... Вернулась к изучению пистолета. - А почему именно такой? - вновь поинтересовалась помощница. Дед усмехнулся: - Конечно, "Макаров" было оформить проще, но... во-первых, вес. Триста пятьдесят грамм - это не много, а для скрытого ношения удобно. Кроме того, у меня ведь их не склад... А этот - особый. - Его Павлу Анатольевичу сам Берия вручил. Оля задумалась: - Ой, это который сатрап? Ох, и упырь был... - передернулась она. Михаил Степанович взглянул на собеседницу: - Оля, я уже давно никого не осуждаю, хотя и восхищаюсь редко. Но, как человек, который имел доступ к документам и свидетелям, могу сказать: - Не ангел был, да. Но, кто без греха? Однако, в отличие от тех "пламенных революционеров" и "верных Ленинцев", которых в тридцатые репрессировал Сталин, он сам никого в подвалах не пытал. В отличие от всех этих Лацисов, Петерсов, Кедровых. Поверь, то, что творили в первые годы гражданской войны эти чекисты и простые красноармейцы, не для нормальных людей. Какая там инквизиция. Да Калигулы и прочие де Сады им в подметки не годились. Упыри. И их, как перед этим собак-людоедов, нужно было отстреливать. Или взять войну... Просто попалась мне бумага 44 года, официальная, не для общего пользования. Правдивая. Читаю. На 20 октября за годы войны задержано 354 тысячи бывших в плену и окруженцев. Так вот, из них 249 тысяч возвращены в Красную армию, 51 тысяча в стадии проверки, в промышленность ушло 36630 человек. А "Смершем" арестовано 11566 человек. Остальные в госпиталях и на лечении. Умерло 5347 человек. И что - это террор? "Смерш", которым детей пугают? Да только в Киеве за первые годы после революции минимум сто тысяч человек без суда и следствия постреляли, или в Днепре, связав колючкой, потопили. А мы этих Урицких и Тухачевских в жертвах числим. Вот, кто душегубы были... - старик хрустнул веткой, которую крутил в руке. - Этот хотя бы экономику поднял. И атомный проект осуществил. Не оправдываю, объясняю. А пистолет этот... - Дед помолчал, словно решаясь, но продолжил. - Когда узнал, что моих там... всех. Состояние было, как у тебя на мосту. Из него и стрелял. Вот. - Михаил Степанович приподнял голову, и Оля увидела, грубый шрам. - Не судьба. То ли рука дрогнула, то ли еще как. Выходили. После госпиталя все, что со старой жизнью связывало продал ил роздал, а ствол этот отчего-то оставил. Не мне судить... - Произнесла Ольга. - Но вы же сами мне говорили, что не правильно так.- Она кивнула головой на отметину. А сам... - Ох, девочка. Исправить можно все, кроме смерти. А выбор я свой осознанно сделал. Ладно... Давай отдыхать. А уж осваивать тонкости стрельбы начнем завтра. Занятия проводил ежедневно. По два часа в день. Изучение основ теории и практические занятия дед вел вовсе по-своему. Он коротко и доходчиво объяснял, что нужно делать. И почему. - На прямых ногах только ковбои в вестернах стреляют, и то в плохих. Ноги должны быть полусогнуты. И никак иначе. Запомни. Стрелять придется не в тире... И в тебя будут стрелять. Потому стоять по стойке смирно, а тем более выцеливать, никто не позволит. Дед усмехнулся: - Не пугаю. Но в зачетных стрельбах я сам на том конце тира засяду. И такую тебе дуэль устрою. Мама не горюй. Оля прицелилась в стоящий на полочке подсвечник: - Ну не могу я тебя, дед, понять. То ты меня отговариваешь, то сам все сделал, чтобы "Рембо в юбке" воспитать. - C Рембой ты еще не сравнилась, - добродушно сковеркал дед. - Еще попотеть придется. А про оружие так скажу: - Коли я тебя в эти игры втянул, то и отвечаю за тебя. Кстати, - он поднялся и с некоторой даже торжественностью произнес: - Раз у нас что-то вроде команды, то нужен тебе и позывной. Быть тебе, как бывшей актрисе и вообще особе не самых габаритных размеров ... или, может, сама придумаешь? Оля замерла: - Ты это серьезно, Степаныч? - Как же, - дед кхекнул. - Я на шутника похож? - А у самого, какое прозвище? - Оля хитро глянула на командира. Дед помялся: - Смеяться не станешь? - он погладил бритый затылок. - А, ладно. "Викинг" у меня позывной был. - Ну, вот, - едва заметно насупился старик. - Это я сейчас такой, пень трухлявый. А в молодости о-го-го был. Блондин, два метра ростом. Про остальное умолчу. Не для девичьих ушей. - Ладно тебе, я же не со зла, - поправилась Оля. - А меня в детстве Дюймовочкой звали. - Не пойдет... - с сомнением глянул инструктор на пигалицу. - Слишком явно, и к тому же длинное. Прозвище должно быть коротким и произноситься легко. Как говорится, к языку липнуть. -Ну, тогда? "Травести", - предложила она. - Это амплуа в театре... Михаил Степанович усмехнулся: - Оленька. Дед, конечно, дикий, но не настолько. Что ж. Травести, - он повторил. - Длинновато, но... сойдет. Итак. С крещением, "Травести". Хорош болтать. В стойку. Продолжим. Стреляла Оля много. И в неподвижную мишень, и по всплывающей в различных углах коридора. Постепенно появились результаты. Но главное, она начала понимать, что имел в виду дед, говоря об интуиции. - Нутром должна чуять. А для того, представь, что в средней точке, чуть выше пупка, аккурат в солнечном сплетении, у тебя центр. И все движения твои идут из этой точки. Представила, и теперь делай все, что до того делала, но контролируя ощущение. А когда привыкнешь, попробуй выстрелить, помня об этом чувстве, - Степанович потер переносицу, на которой остались следы от тугих очков. - Сложно? Не думай. Просто делай. И по шажочку дойдешь к цели.
На работе все было по-прежнему. Делами ее никто особо не загружал. Памятуя о родственных отношениях с владельцем фирмы, задевать тоже опасались. Да и как тут подкусить своенравную девчонку, которая вовсе не держится за свое место? Но, к слову сказать, поводов для претензий Оля не давала. Она добросовестно исполняла все, что ей поручали, не спорила, не пререкалась. Постепенно ее начали воспринимать не как глаза и уши хозяина, как обычного работника. А вечером начиналось мучение. Степанович ежедневно задавал десятки самых невероятных, вопросов. Порой вовсе непонятно было, что хочет выяснить старый разведчик. Наконец спросила в лоб. Дед помолчал: - Никакого недоверия. Там, на той стороне, тоже не дураки сидят. Уверен, проверяют тебя. Да так, что ни в жизнь не догадаешься. Этому их учили, и опыт имеют. Потому, если тебе дам задание, а ты, не дай бог, этот интерес проявишь, раскусят вмиг. А так безопаснее, хотя и медленнее. В конце концов я ниточку нащупаю и тебя не подставлю. Поняла? Оля улыбнулась: - Смешно. Будто в детскую войнушку играем... Однако игры закончились куда скорее, чем она ожидала.
Случилось это в пятницу. Предпраздничный день ознаменовался небольшим "корпоративом". И, как не пыталась Оля избежать этого мероприятия, пришлось участвовать. Как водится, после торжественной части народ слегка расслабился. Приняв на грудь, как говорят сатирики, по сто пятьдесят "с прицепом", служащие чуть ослабили тормоза. Разговоры крутились вокруг нескольких моментов. Личности главного инженера и внедрения последнего заказа в производство. Если по поводу первого пункта все однозначно выразились с некоторым максимализмом, но в целом верно, назвав суетливого живчика козлом, то по второму возникли противоречия.
Глава 13
Сидящий рядом паренек, явно стремился произвести впечатление, но, отчего-то вызвал у Оли чувство стойкого отвращения. Подвыпивший технолог хотя и не наглел, но в ухаживаниях был настойчив. Оля собралась было урезонить казанову, однако, уловив его последние слова, пересмотрела решение. Улыбнулась и, приняв из рук кавалера фужер шампанского, непринужденно поддержала беседу аккуратно переведя ее на производственные вопросы. Попав в свою стихию, специалист, польщенный вниманием очаровательной соседки, расцвел. - Я уже в который раз спрашивал: - Ну, где мозги? - он косо глянул на сидящего поодаль начальника отдела снабжения. - Гаврилович, зачем мы этот порошок берем? Из него и штамповку делать сложнее, да и вообще. - Какой порошок? - Оля пригубила из своего фужера. -Да штамповочный. Силуминово-магниевый. Для корпуса стакана, - технолог добавил мудреный термин. Раньше мы испокон веку его в Подольске заказывали. А этот, бог знает, откуда притащили. И зачем? - Я к главному инженеру... к новому. Ну, с ним понятно, он еще не в курсе дела... Так ты послушай специалиста... - паренек возбужденно махнул рукой. - А он меня, в три слова послал. К- козел. Ну, не при даме... - технолог плеснул себе, уже не предлагая спутнице, и затянулся сигаретой: - Оленька, а вы не танцуете? Оля сжала губы, чтобы не улыбнуться: - Валера, извини, устала, лучше посижу. Ты так интересно рассказываешь, - она чуть хлопнула ресницами. - А что дальше? Впрочем, кокетничать было излишне. Специалист по материалам уже был готов рассказать ей всю таблицу Менделеева, а если бы попросила, и Брадиса. Он принял загадочный вид и добавил, склоняясь к ее уху: - Этот наполнитель в полтора раза дороже. Я случайно в бухгалтерии фактуру видел. Не поверишь. В полтора. А самое главное, - понизив голос до шепота, добавил технолог, - у меня анализатор сегодня стоял свободный. Ну, я от нечего делать заготовку по частотам "прогнал", и обалдел. Эти корпуса на РЛОшных частотах "звенят". Ты можешь представить? Не на всех, но ведь сам факт... На пятисот пятидесяти трех Мегах к примеру... Я случайно, крутнул, а она как заверещит... Наверное, бракованный ему втюхали, и ручку позолотили? - высказал предположение инженер. - Вон он, хапуга, - распаленный спиртным обличитель ткнул пальцем в недруга. Оля глянула на зама по снабжению. Полноватый, с благостно-постным лицом доброго дядюшки, тот усиленно ухаживал за экономистками. Отпущенный цветастый галстук, свободно висящий под двойным подбородком, придавал ему вид пожилого клоуна. Но тут снабженец поднял глаза, видимо, почувствовав взгляд, и словно хлестнул плетью. Острый прищур, и никакой улыбки. Оля улыбнулась и показала на стоящую возле коммерсанта вазочку с икрой: - Будьте добры... Он расплылся в улыбке и услужливо подскочил, выполняя просьбу. - Да, уж, пожалуй, на сегодня хватит, - решила прекратить она самостоятельное расследование. - Я скоро... - поднялась и направилась в туалет, в надежде, что за время ее отсутствия кавалер поменяет направление атаки и отстанет. Вернулась и с радостью отметила, что навязчивый ухажер исчез. Для приличия сжевав бутерброд с подсохшей икрой, осторожно поднялась и, решив удалиться по-английски, двинулась к выходу из конференц-зала. Возглас застал на полпути к гардеробу. - Что? - спросила Оля у бегущего по лестнице энергетика. - Валерка в экспериментальном цехе с фермы упал... Насмерть, - выдохнул он на бегу... Она замерла и, не сумев связать сказанное со своим недавним собеседником, уточнила у принесшего страшное известие гонца: - Какой... Валерка? - Да технолог, господи... - со слезами в голосе произнесла идущая следом Мария Ивановна. Профсоюзная активистка, как и полагается, оказалась в курсе всех новостей. - Полез зачем-то на формовочный участок и сорвался... - она промокнула скупую слезу... - Молоденький совсем... Что сейчас будет? - тут же сменив тон на озабоченно деловой, добавила табельщица. - Сейчас проверками замордуют... Оля сжала губу и, уже не останавливаясь, направилась к дверям. К счастью, оставленная на стоянке машина завелась сразу. Двигатель заурчал, набирая обороты прогрева. Наконец, стрелка термостата сдвинулась и поползла в зеленый сектор. Осторожно выбралась с площадки и повернула на выезд. Она и не заметила, как на запорошенном снежком крыльце появился какой-то человек. Он пристально глянул вслед уезжающего автомобиля и приложил к уху трубку телефона. Полупустые улицы вечернего города позволяли ехать быстро, однако, занятая размышлениями о внезапном несчастье, Ольга ехала не спеша. Поэтому, когда на перекрестке ее тормознул гаишник, не расстроилась. "Проверит документы, да отпустит..." - уже привычно потянулась она к сумочке. - Командир взвода ДПС, капитан Сидоров, - неразборчивой скороговоркой пробормотал патрульный. Бросил руку к шапке и протянул ладонь к окошку: - Документы, пожалуйста... - Нарушаем... гражданочка, - доброжелательно констатировал дорожный мытарь, заглядывая в салон. Впрочем, взгляд его вовсе не задержался на эффектной блондинке, а пытливо просканировал наличие посторонних. - И куда гоним? - продолжил ДПСник. - Пройдите в машину, пожалуйста, - он развернулся и, не дожидаясь ее, зашагал к притаившейся у обочины патрульной "девятке". Ольга хмыкнула и выбралась из теплого салона. Привычно вытащила ключ из замка зажигания и сунула в кармашек. - Что пили? - без подготовки огорошил сидящий за рулем милицейского экипажа. - Капитан, - разобрала девчонка количество звездочек на светло-сером пятнистом бушлате. Прокуренный салон, грязные панели, куча смятых купюр, лежащих прямо на "торпеде"... - Да, уж... - Оля со вздохом вытянула телефон. - Ничего не меняется... - Куда это?.. - вскинулся офицер. - Куда звонишь, спрашиваю?.. - показная вежливость слетела. Не вступая в пререкания, сидящая на заднем сидении авто, Ольга кратко проинформировала Степаныча о возникшей проблеме: - Я на пересечении Пушкина и Заводской... - обозначила она место. - Ты выпивала? - коротко спросил дед. - Глоток, не больше, да и то с час назад, - Ольга вспомнила про несчастье. - Дед. Тут такое... Технолог наш, Валерка. В цехе разбился. А я с ним буквально минуты три до этого говорила, - Оля коротко глянула на недовольно дергающегося мента. - Сейчас, - успокоила она "гаера". - А он мне все про какой-то порошок для корпусов толковал, спектрограмму, частоты. Я не поняла... Иван Степанович, сначала приняв неприятность с Гашишными, как мелкую помеху, построжел: - Ничего не подписывай. Если будут крутить на арестплощадку, соглашайся. Пока будут оформлять, тяни, потом теряй ключи. Пусть вызывают эвакуатор. Лучше всего тебе закрыться в машине. И еще. Не бойся. Все будет нормально, я выезжаю... Какие номера, кстати, на машине? Оля попыталась вспомнить крупные цифры, написанные на борту патрульной машины. - 7256, - неуверенно произнесла она. - Странно, не их это район... - пробормотал дед. Говорил это он уже на ходу, спускаясь в гараж. - Все, еду. - Жалуемся? - ехидно поинтересовался стоящий у приоткрытой дверцы второй капитан. - Ну-ну... - Так, будьте добры набрать воздуха в грудь. И несколько раз дунуть вот сюда, - протянул гаишник хитрое устройство. Оля, выполняя наставления старика, беспрекословно выполнила просьбу. - Ого? - с присвистом изумился сидящий за рулем. - Да как ты еще на ногах-то стоишь, подруга? - он показал цифры напарнику. - Вот такие потом людей и давят, - сурово констатировал капитан. - А после покровителям названивают... Составляем протокол, - он решительно уселся на переднее сидение и открыл папку с бумагами. Скупо освещенный салон наполнился запахом застоявшегося перегара. Похоже, сам капитан был с глубокого похмелья. - Ребята, может не стоит?.. - попыталась, впрочем, без особой надежды, решить вопрос миром Оля. Уж больно целеустремленно вели себя патрульные. - Не, подружка, не выйдет, - произнес, не отрываясь от заполнения протокола, капитан. - А денежки побереги, они тебе понадобятся. Тачку с штрафстоянки выкупать, и на такси... С полгодика пешочком походить придется. - Я совершенно трезвая, - произнесла Оля. - И вы ... - Утихни, - незлобиво перебил второй. - Будешь выступать, полпузыря залью, вот и станешь, как веник. Много ли тебе надо. Курице... Оля стиснула зубы. Мент явно хамил. "Провоцирует? Или просто быдло? Да какая разница?" - глянула на часы... - Подписывать будем? - выдохнул старшой. - Нет? Как желаете? - и вывел на листке: "От подписи отказалась". - Так и пишем. Направить на освидетельствование... - он вывел курчавую роспись.