— Сейчас, малыш, сейчас, — хрипло пообещал Богдан, осторожно поднимаясь и подхватывая брата на руки. Он не хотел продолжать здесь, на узком и почти жёстком диване. Быстро добравшись до спальни, в которой не было горящего камина, но зато имелся предварительно включённый электрический обогреватель, Богдан положил Костю на постель и тут же опустился рядом, притягивая к себе обжигающе распалённое тело брата.
— Всё хорошо. Ты только расслабься для меня, ладно, маленький?
Смутно слыша дрожащий от возбуждения голос брата, Костя вдруг отчётливо понял, что сейчас произойдёт. Он знал, что не сможет ничего остановить, знал, что не справится с Богданом и что ещё более страшно, не справится с собственным обезумевшим и вырвавшимся из под контроля телом, но всё же предпринял последнюю попытку.
— Богдан, нет…
— Нет — это не останавливайся?
На лице брата появилась уже совершено сумасшедшая улыбка.
— Не беспокойся, хороший мой, тебе понравится.
Богдан быстро снял с себя остатки одежды. Подхватив ноги брата, он завёл их себе на плечи, приподнимая Костю вверх и укладывая спиной на груду подушек. Его грудь блестела от пота, мышцы перекатывались под гладкой золотистой кожей, ещё более тёмной в полумраке комнаты.
Костя почувствовал, как крупная головка члена брата упирается между его ягодиц. Богдан придерживал член рукой, еле заставляя себя сдерживаться, чтобы не ворваться в мягкое влажное отверстие, всё ещё довольно узкое, несмотря на всю предварительную подготовку. С губ Кости сорвался судорожный стон, и он попытался дёрнуться назад, однако ему не позволили. Богдан настойчиво надавил, осторожно толкнулся и начал проникать мягкими скользящими движениями в тело брата. Его ладони переместились и легли на бёдра Кости, притягивая его ещё ближе. Войдя целиком, он начал двигаться медленными долгими толчками, заставляя уже покорное тело окончательно раскрыться и полностью принять его. Почувствовав, как содрогается Костя, он стал увеличивать ритм, раз за разом мягко врезаясь в набухший маленький бугорок внутри. Богдан слышал стоны брата, ощущал, как вскидываются стройные бёдра ему навстречу, и сам сходил с ума от ощущения потрясающей узости и тесноты желанного тела.
Это было сладкое безумие, и они оба были уже на пределе. Их тела сотрясала мелкая дрожь. Богдан обхватил рукой член брата и начал ласкать, сжимая его по всей длине и размазывая выступившую смазку. Очень скоро он с восторгом ощутил, как забился в оргазме Костя, изливаясь ему в руку, а через секунду его тоже накрыло волной ослепительного и несравнимого ни с чем удовольствия. Это было безумие. Возможно. Но оно того стоило.
========== Глава 8 ==========
Солнечные лучи защекотали щеку ласковым теплом, и Богдан проснулся. Открыв глаза, он повернулся набок и затаил дыхание. Костя лежал рядом. Он ещё спал, вытянувшись на животе и завернувшись в одеяло, как в кокон. Тёмная прядь спадала ему на лоб, на щеке краснела отметина от подушки. Богдан с трудом подавил порыв одним махом отбросить одеяло на пол и притянуть Костю к себе, чтобы заключить в свои жадные объятия. У него даже руки затряслись от желания опять прикоснуться к этому гибкому и одновременно нежному телу, однако он заставил себя успокоиться. Несколько долгих минут Богдан просто лежал рядом и, затаив дыхание, смотрел на спящего брата. Он сам себе не хотел признаваться в том, что боится разбудить Костю и увидеть в его глазах отвращение или страх.
Спустя какое–то время Богдан всё же выбрался из кровати и отправился на кухню. Он подумал, что горячий ароматный кофе будет очень кстати, когда Костя проснётся. Разыскав в пакете с продуктами пластиковый стаканчик с яблочным джемом, Богдан поставил его рядом с чашками и пачкой ванильного печенья и внезапно насторожился, услышав звук мотора. Подавив готовое сорваться с губ проклятие, он выглянул в окно. Кого это могло принести в такую глухомань да ещё рано утром?
Неожиданным гостем оказалась Светлана. Богдан смотрел, как она энергично направляется к порогу, и не хотел верить собственным глазам. Появление девушки было так некстати, что у него даже слов не нашлось.
— Богдан, ты где?
Совершенно не церемонясь, Светлана сразу же направилась на кухню. Обнаружив цель, она остановилась на пороге и с довольным видом кивнула хмурому хозяину. Судя по всему девушка не видела ничего особенного в своём внезапном визите.
— Доброе утро. Как хорошо, что ты уже встал. Я боялась, что мне придётся вытаскивать тебя из постели.
Светлана покосилась на домашнее одеяние Богдана, на секунду задержала взгляд на участке гладкой и чуть золотистой кожи, виднеющейся в вырезе чёрного халата, и сразу же отвернулась.
— Можно подумать, тебя бы это остановило. Кофе будешь?
Богдан с трудом пересилил своё раздражение и подвинул ей чашку. Ему пришло в голову, что он сейчас смахивает на злобно рычащего хищника, подозревающего всех и каждого в преступных попытках сунуться к нему в нору, чтобы покуситься на спрятанное там драгоценное сокровище.
— Да, спасибо.
Света потянулась к чашке, но неожиданно передумала и поплотнее сжала папку, которую держала в руках.
— Хотя нет, пожалуй, у меня нет на это времени. Я приехала по делу.
— Неужели? — громко фыркнул Богдан. — Какие у тебя могут быть сейчас дела? Ты же сказала, что будешь занята с договорами.
— Так я о них и говорю. Договоры нужно отправить с курьером до десяти утра. Они полностью готовы, за исключением самого главного. Подписи руководителя. Которая, кстати, отсутствует по причине твоего внезапного желания бросить всё и отправиться отдыхать в горы.
Светлана наградила его выразительным взглядом и, пристроив папку на стол, открыла её и начала копаться в бумагах. Богдан уставился на неё, не вполне уверенный, что правильно понял. Она отчитывает его как провинившегося школьника? За нецелевое использование его собственного законного выходного?
— Ты прекрасно знал, что эти договоры надо подписать в кратчайшие сроки, так что можешь даже не пытаться злиться и доказывать, что я явилась не вовремя.
Светлана аккуратно разложила документы на столе и достала ручку. Она казалась невозмутимо спокойной, словно явное недовольство непосредственного начальства её ни капельки не задевало.
— Давай подписывай — и я сразу же уеду. Артём даже мотор не глушил.
Богдан потянулся за ручкой. Он мысленно ругал сам себя. Как можно было не подумать про подписи? Ведь он же прекрасно знал, что Светка ради нужд компании способна найти его даже на краю земли. Быстро подписав все экземпляры договоров, Богдан собрал всю стопку и протянул её девушке. Светлана выглядела довольной. Она уже сменила гнев на милость и приветливо улыбнулась.
— Вы хоть отдохнули как следует? Дождь всю ночь шёл. Наверное, и в горы не выбрались?
— Не выбрались, но это не важно. Всё отлично.
Богдану вдруг пришло в голову, что Костя наверняка проснулся из–за шума, поднятого неугомонными Иванцовыми, и до безумия захотел рвануть в спальню, чтобы оказаться рядом с ним. Он опять почувствовал злость на Светлану и уже во второй раз подумал про аналогию с хищником, охраняющим своё сокровище.
— У тебя ко мне всё? — настойчиво спросил Богдан. Он был готов подписать ещё три стопки договоров, только чтобы девушка поскорее убралась.
— Не совсем, — покачала головой Светлана. — Ты когда едешь на работу? Сейчас?
— Нет, не сейчас, — уже не скрывая раздражения, бросил Богдан. — Возможно, немного позже.
— Да? — Светлана сделала вид, что не замечает сердитого тона, и быстро достала ещё какой–то документ. — Ладно, как скажешь. Тогда будь добр, просмотри ещё и дополнительное соглашение. Ты должен утвердить график поставок.
— Это обязательно сейчас дела…
Богдан осёкся на полуслове, услышав звук шагов. Он резко вскинул голову, обернулся и застыл. На пороге кухни стоял Костя.
— Привет, Костя, — мимоходом обернувшись, кивнула Светлана. Она была слишком занята, продолжая разбирать документы, и не заметила того, что увидел Богдан. Того, что не мог не увидеть. Напряжённую фигуру брата. Припухшие и потемневшие губы. Большое пятно на шее, почти скрытое лёгкой ветровкой, застёгнутой до самого конца.
— Привет. Кофе ещё остался?
У Кости был хриплый голос. Богдан вспомнил, как он стонал этой ночью. Костя почти не кричал, но его стоны, срывающиеся и громкие, полные болезненного наслаждения и мольбы, до сих пор стояли у него в ушах. Богдан вспомнил, и его тело моментально охватил жар, который он постарался проигнорировать, потому что сейчас было совсем не до этого. Костя избегал его взгляда. И это было плохо.
— Держи.
Богдан не стал протягивать брату чашку с кофе, подумав, что тот вполне может шарахнуться в сторону и нечаянно облиться кипятком. Он ограничился тем, что поставил чашку на стол и подвинул её вперёд. У него появился ощутимый привкус горечи во рту. Вовсе не от кофе.
Костя медленно подошёл и потянулся за чашкой. Его движения были неловкими и скованными. У Богдана задрожали руки. Он хотел сейчас только одного. Вытолкнуть Светку из дома, схватить брата в охапку, раздеть и уложить на кровать, чтобы осмотреть. Возможно, он был недостаточно осторожен прошлой ночью, несмотря на все свои усилия. Возможно, Косте до сих пор больно.
— Дополнительное соглашение, — напомнила Светлана, и Богдан осознал, что вполне готов её ударить. — Не кривись, уже почти всё. Я скоро ухожу.
— Ты с Артёмом приехала? — вдруг спросил Костя. — Вы сейчас в город?
— Да, Артём за рулём, — кивнула Светлана. — Ждёт меня. А что?
— Я поеду с вами.
Богдан похолодел, услышав слова брата.
— С какой это радости? — процедил он, с трудом заставляя себя говорить спокойно.
— Мне сегодня в институт надо пораньше.
Костя по–прежнему на него не смотрел, и это было ужасно. Уж лучше бы орал и обвинял. Богдан понял, что брат решил воспользоваться присутствием Светы. Если бы девушки не было, он, возможно, вообще бы не пришёл. Или чего доброго сбежал.
— Поехали, конечно, — пожала плечами Светлана. — Мы тебя быстрее довезём. Богдану вон ещё одеваться надо.
— Спасибо.
Костя аккуратно поставил чашку на стол и повернулся к выходу из кухни. Богдан не выдержал. Рванувшись вперёд, он схватил брата за руку и дёрнул его к себе.
— А ну, стой.
Костя покачнулся от рывка. Со свистом втянув в себя воздух, он болезненно поморщился, а потом поднял голову и, наконец, глянул на старшего брата. Его глаза отливали зеленью. И были абсолютно пустыми.
— Отпусти, Богдан, — тихо и отрывисто произнёс он.
— Костя, ты в порядке?
Светлана смотрела на них с откровенным недоумением. На какую–то секунду на её лице промелькнуло странное выражение. Глаза девушки расширились, а губы дрогнули, словно ей в голову пришла какая–то догадка, однако уже в следующую секунду она вернула себе своё обычное невозмутимое выражение.
— Богдан, ну что ты в него вцепился? Лучше пойди, оденься. Костя, ты не передумал? Поехали.
И они уехали. Богдана трясло. Несколько минут он просто стоял, вцепившись руками в край кухонного стола, а потом опомнился и помчался одеваться. Быстро сменив халат на рубашку и джинсы, он прыгнул за руль в считанные секунды, буквально сорвав машину с места. Однако всё равно не догнал. Машину Иванцовых он настиг уже в городе, возле офиса. К этому времени Светлана успела выйти из машины. Она как раз направлялась в кабинет, прижимая к груди папку с договорами.
— О, ты быстро, — кивнула девушка Богдану. — Прекрасно, значит, посмотришь соглашение. Тебя ещё график ждёт. Ты даже домой не заехал?
— Не заехал, — сквозь зубы протянул Богдан. — Где Костя? Куда вы его отвезли? Домой?
— Нет. Он попросил высадить его возле института.
Светлана вдруг окинула его внимательным взглядом.
— У вас всё в порядке, Богдан? Вы не поругались?
— Нет. Всё просто отлично. Я буду у себя.
Не глядя по сторонам и не отвечая на утренние приветствия сотрудников, Богдан прошёл в свой кабинет. Он не собирался заниматься какими–то там соглашениями или графиками. Сейчас у него было занятие поважнее. Дозвониться до брата. Богдан взялся за телефон, но уже после первого звонка стало ясно, что Костя отключил свой. Это было ещё хуже, чем утренняя игра мелкого в холодную войну. Некоторое время Богдан напряжённо раздумывал над тем, что ему делать. Хотелось наплевать на всё и всех и оправиться прямиком в институт. Если нужно, забрать брата прямо с пар и отвезти домой. А потом разобраться со всем, поговорить, объяснить… А что объяснить? Что он вот уже несколько лет сходит с ума по собственному младшему брату? Что именно поэтому затащил его в постель и даже не жалеет об этом? И что самое страшное — не собирается на этом останавливаться? Богдан откинулся на спинку кресла и потёр глаза. У него начало стучать в висках. Он решил дать Косте немного времени на то, чтобы успокоиться и прийти в себя. Совсем немного времени. Не более чем до вечера.
Однако ближе к вечеру ничего не изменилось. Костя не включил телефон, не перезвонил и не приехал домой. Богдан начал злиться, однако к его злости примешивалась ощутимая тревога. Он подумал, что сделал огромную ошибку, предоставив младшему такую фору. Надо было не ждать ни минуты, а сразу же притащить его домой. Богдан понимал, что сам во всём виноват, и осознание собственной вины ничуть не облегчало ему жизнь. С каждой минутой его тревога становилась всё сильнее. А что, если Косте стало плохо? Может, он заболел?
Не собираясь и дальше ждать неизвестно чего, Богдан сделал несколько звонков, решив задействовать некоторых «нужных людей», которые знали или могли узнать всё, что происходило в городе. Он примерно догадывался, где может прятаться мелкий, и в первую очередь попросил узнать адреса придурков, которые гордо именовали себя полночниками, поскольку обожали устраивать всякие экстремальные безумства, в том числе и прыжки на мотоциклах с Полночной гряды, самой опасной и крутой части горного серпантина. Необходимая информация поступила только к утру. К этому времени Богдан дошёл до того, что уже был готов позвонить мэру, который часто бывал у них в гостях и нахваливал мамину стряпню, и настоять, чтобы тот поднял на ноги весь город.
Узнав нужный адрес, Богдан не стал медлить. Он быстро добрался до небольшого частного дома, который располагался почти на окраине города. Это была большая и довольно запущенная хибара с облупившейся черепицей и кривым забором. «Дыра», — презрительно окрестил это место Богдан. Он даже не собирался звать хозяев или стучаться. Толкнув старую ржавую калитку, Богдан быстро прошёл заросший травой двор и поднялся на порог. Он уже протянул руку к двери, однако она открылась сама, и на пороге дома появился парень в мятых джинсах, чёрной растянутой футболке и с целой копной длинных тонких косичек на голове.
— Опа, а я тебя знаю, — громко и даже весело заявил парень, с любопытством уставившись на Богдана. — Так же, как и все в Северограде! Ты Костин брательник, да? Привет!
Богдан тоже уставился на него. Но скорее как на надоедливое насекомое, чем на собеседника.
— Где Костя?
— В доме, где же ещё.
Парень пожал плечами и тут же мотнул головой назад, живописно разметав по плечам свои косички.
— Но он вроде сказал, что не горит желанием кого–нибудь видеть. По крайней мере, в ближайшем будущем.
— И что? — прищурился Богдан. — Ты меня не пустишь в дом? Или попробуешь остановить?
— Могу попробовать, — парень энергично кивнул. — Только вот я думаю, что от тебя может быть какая–то польза. Ты в курсе, что Костя приболел? А в больницу ехать отказывается.
— Он болен?
Богдану этого хватило. Он не стал больше стоять и слушать разглагольствования парня. Отодвинув его плечом, он зашёл в дом и отправился на поиски брата. В этой дыре оказалось довольно много комнат, в которых было на удивление чисто и опрятно. Костя обнаружился в небольшой светлой спальне. Он лежал на диване, укутавшись в одеяло, из–под которого торчали только тёмные вихры, и недовольно заворочался, услышав приближающиеся шаги.
— Серый, опять ты? — послышался из–под одеяла хриплый и явно простуженный голос. — Я же сказал, что не хочу есть. Будь человеком, отстань!