— Не говори так! — возмущение в голосе Мак заставило обоих мужчин напрячься. — Как будто ты не имеешь значения! Просто потому, что этот придурок, — она сердито кивнула головой на Грифа, — не понимает…
— Эша Маккензи, — Гриф выглядел по-настоящему искренним. — Прошу прощения, я не хотел вас огорчать, я не имел в виду ничего такого…
— Вы считаете мою подругу недостойной хоть малейшего комфорта? — прервала его Мак. — Она значит меньше, потому что человек и не кализианка? Это именно то, что я услышала от вас, командир Гриф, — Мак стояла практически носом к носу с заместителем Трейвона, вторым самым сильным мужчиной на планете. Или, по крайней мере, так близко, как она могла быть, глядя на него снизу вверх и бросая ему вызов, и он сделал шаг назад.
— Мак… — Джен оттащила свою подругу от крупного мужчины, на которого та смотрела, и заставила Мак взглянуть на нее. Она была другом Мак, и эта сторона их отношений кализианцам была незнакома. Они видели в ней Эша Нихила, женщину, которую они нашли избитой и раненной. Они не знали, насколько она была сильной и находчивой, или через что ей пришлось пройти на Земле, чтобы выжить, и как она выстояла рядом с ее друзьями, несмотря ни на что.
Джен знала это и не хотела быть преградой между Мак и ее счастьем, которое она, наконец, нашла.
— Я уверена, что командир Гриф не имел в виду ничего такого. Мы с тобой обе знаем, что они не так уж и отличаются от земных мужчин и могут быть такими же… не дальновидными. Нам обеим приходилось иметь дело с этим раньше.
Послышалось неразборчивое ворчание мужчины, и на губах Мак появилась улыбка.
— Ты права, но все же…
— Пойдем, пожалуйста, Мак, — только после того, как Мак, наконец, кивнула, Джен обратила свое внимание на Гульзара. — Не забудешь поставить бульон в холодильник для меня?
— Как только он остынет, Джен, — немедленно заверил ее Гульзар, стараясь не рассердить старшего по званию.
— Спасибо, — затем Джен повернулась к заместителю Тревойна и показала на дверь. — Ведите, командир Гриф.
Гриф ничего не сказал, слегка опередив Дженнифер. Женщина смутила его. Как и то, что произошло в хранилище продуктов питания. Эша Маккензи была действительно оскорблена его словами относительно этой другой женщины, этой Дженнифер. Она даже утверждала, что Дженнифер была ее другом. Он никогда не слышал о такой форме отношений между женщинами. Дружбой называли то, что женщины предлагали только мужчинам. Не так ли? То, что он знал о женщинах, заключалось в том, что они соревновались за мужское внимание и за доступ к их продовольственным запасам и кредитам. Поняв, что он добрался до двери в новое помещение, он остановился.
— Теперь эта каюта будет вашей, — он повернулся и ожидал найти ее позади себя. Вместо этого он увидел, что она еще не дошла, и к своему позору понял, что забыл о том, что его шаг был шире ее, тем более она все еще хромала.
Джен отказалась просить командира Грифа сбавить скорость ходьбы, когда он, шагая, все больше отдалялся от нее. Она решила, что пока просто будет держать его в поле зрения, и он, в конце концов, заметит ее. Когда он остановился недалеко от кухни, она поняла, что была права. Не меняя свой темп, она, наконец, догнала его, затем посмотрела на светло-серые двери.
Ничего примечательного, вероятно, она никогда ее не замечала, поскольку та чуть отличалась от стены только тонкой рамкой и более темно-серым квадратиком панели доступа рядом. Это было совсем не так, как раньше.
— Доступ сюда требует сканирования ладоней для входа, — Гриф активировал устройство на панели, и оно загорелось. — Положите свою ладонь на панель.
Джен сделала, как он сказал, а затем отдернула свою руку, испугавшись, когда панель начала менять цвет.
— Нет! — Гриф схватил ее за запястье, удерживая ту на месте. — Оставьте свою руку на панели.
Джен закусила губу, пытаясь не кричать от боли от того, как сильно заместитель командующего сжал ее запястье.
— Командир! Во имя Богини, что ты делаешь?!
Трейвон схватил руку своего заместителя, что удерживала запястье Дженнифер, заставляя того отпустить ее.
— Генерал! — Гриф сразу же выпустил Дженнифер, когда нервные окончания его руки больно напомнили о себе.
— Дженнифер, ты в порядке? — Трейвон оттолкнул заместителя в сторону, осмотрев ее запястье.
— Генерал, — нахмурился Гриф, наблюдая за своим начальником. — Я лишь только пытался удержать ее ладонь на панели, чтобы она смогла зарегистрироваться в системе доступа.
— Ты причинил ей боль! — грозно зарычал Трейвон.
— Я не хотел! — Гриф посмотрел на запястье девушки, которое Трейвон осторожно держал в своих руках, на нем проступили яркие пятна. Его взгляд скользнул к лицу Дженнифер.
— Я… я не думал…
Джен ничего не сказала, потому что не знала, что сказать. Для нее было очевидно, что командиру Грифу не нравилось ее присутствие здесь. Но она не считала, что он намеренно пытался навредить ей.
— Командир, ты свободен! — сердито распорядился Трейвон. — Я сам все улажу с Дженнифер.
— Я… да, генерал, — Гриф повернулся, чтобы уйти, но затем остановился и посмотрел прямо в глаза Дженнифер. — Я искренне сожалею, шеф-повар Дженнифер, я бы никогда сознательно не причинил тебе вред, — не дав ей возможности ответить, он быстро ушел.
Трейвон едва мог контролировать свою ярость, когда нежно держал запястье Дженнифер. Он доверил Грифу переселить ее, пока был занят своими обязанностями. Что бы случилось, если бы он не успел вовремя? Неужели Гриф мог сломать ей запястье?
— Я отведу тебя к Луолу, — тихо сказал он.
— Нет, в этом нет необходимости. Я в порядке, — поняв, что он все еще держит ее за руку, она медленно вытащила ее из его ладоней. — Я не верю, что командир Гриф намеревался навредить мне. Он просто хотел, чтобы моя рука оставалась там, где она была. Вы, кализианцы, просто не всегда контролируете свои силы.
— Это не повод, чтобы делать больно женщине!
— Я согласна, но, как я уже сказала, это было не намеренно, — приложив руку к панели, дверь открылась, и девушка медленно вошла.
Комната не так уж и отличалась, от предыдущей, за исключением того, что была больше. Она была такой же аскетичной, серой и примерно в два раза меньше, чем в общежитии, где Джен отказывалась жить, когда училась в колледже. Ей вновь вспомнилось, какой она была испорченной и эгоистичной. Теперь она радовалась тому, что имеет эту маленькую комнату с односпальной кроватью и личную комнату очистки.
— Мне жаль, что она не большая… — начал говорить Трейвон, его глаза прошлись по комнате. Это было не совсем то, что он хотел для нее, и не там, где он хотел ее поселить. Но на данный момент это было лучшее, что он мог сделать. По крайней мере, она будет спать на постели из его личного запаса белья, которое не будет раздражать ее нежную кожу.
— Все в порядке. Замечательно, — Джен повернулась к генералу. — Спасибо, — она улыбнулась ему, как всегда поступала прежняя Джен. Но она вспомнила, что он ушел после того, как Луол поместил ее в камеру Обучателя, и поняла, что не может уже позволить себе полагаться на него, как бы ни хотела.
— Что-то не так? — спросил он, приближаясь к ней.
— Ничего.
Трейвон замер, когда Дженнифер моментально сделала шаг назад, поддерживая дистанцию между ними.
— Я никогда не причиню тебе вреда, Дженнифер.
— Я знаю, — сказала она ему.
— Тогда почему ты отошла от меня? — спросил он.
— Я… это просто… — она покачала головой, зная, что это не имеет никакого смысла. Но как она могла объяснить то, что сама не понимала?
— Мое присутствие приносит тебе дискомфорт, — Трейвону не понравилось, какие чувства вызывала в нем эта мысль.
— Может быть… немного, — призналась она, наблюдая, как он сделал широкий шаг назад, выражение его лица стало отстраненным.
— Понятно, — неприятное чувство росло внутри него, и он понял, что это было. Это была боль. Ее слова причинили ему боль. Это было неприемлемо. — Тогда я покину тебя и сделаю все возможное, чтобы впредь не беспокоить тебя своим видом.
С этими словами Трейвон сунул пакет в руки Джен, и, прежде чем она успела что-то ответить, развернулся и вышел из комнаты.
Джен хотела ответить что-нибудь, хотела позвать Трейвона обратно, но что она могла сказать ему? Он смущал ее, просто не по той причине, о которой он, казалось, думал. Джен никогда не чувствовала себя в большей безопасности и никогда не чувствовала такого влечения к мужчине… ни к кому раньше, до Трейвона, такого она не чувствовала даже к мужу. Просто от осознания этого Джен было стыдно. Тодд не был совершенным, отнюдь, но она любила его, выбрала его и была связана с ним узами брака. Она думала, что он сделал то же самое по отношению к ней. А потом ее родители умерли, и между ними все изменилось.
Вернувшись к действительности, девушка посмотрела на то, что вручил ей Трейвон, и почувствовала себя еще хуже. Это были ее вещи. Те, что были в ее каюте.
Трейвон решил забрать их, как будто зная, насколько они были ей важны. Подойдя к кровати, она села и сразу почувствовала разницу с той, что была раньше. Протянув руку, Джен провела ладонью по поверхности и поняла, что это был не просто матрас, он был более мягким, а так же накрыт теплым покрывалом. Она никогда не встречала ничего более мягкого и так влекущего прикоснуться к нему.
Осторожно отложив свой сверток, девушка свернулась калачиком на кровати и позволила мягкости материала убаюкать ее. Боже, она уже забыла, что такое настоящая мягкость. Закрыв глаза, Джен потерлась щекой о материал, словно это был нежный любовник. «Как будто это была ласка Трейвона». Эта мысль заставила ее сесть прямо, ее глаза открылись.
Откуда это взялось? За исключением помощи, Трейвон никогда не прикасался к ней. Разве? Она вспомнила, как он опустил голову, как будто собирался поцеловать ее в медицинском блоке, но Мак помешала им. Но действительно сделал бы он это? Позволил бы себе такое? Она знала, что кализианцы не целуются, как люди. Их поцелуи были предназначены только тем, с кем они были по-настоящему близки.
Их Эша или Дашо.
Жена или муж.
Почему Трейвон приблизился тогда к ней так, как если бы собирался ее поцеловать?
Неужели она неправильно поняла его намерения, когда он подошел к ней?
Заставив себя встать с кровати, Джен отправилась исследовать остальную часть своего нового жилища. В дальнем углу была небольшая кушетка, которую она раньше не замечала. Ну, по крайней мере, по кализианским стандартам. Девушка могла легко поместиться на ней, но ноги Трейвона свисали бы с края, точно так же, как на диване в его каюте.
Проклятье! Откуда это взялось? Почему ее мысли продолжали возвращаться к Трейвону? Может быть, она просто устала? Эти последние месяцы… Сколько их было? Все думали, что прошло шесть месяцев с тех пор, как ганглицы захватили их, пока кализианцы не освободили их. Сейчас значит прошло уже около восьми, так как она провела месяц в медицинском блоке.
Срок, равный шести месяцам, был основан на оценке длины отросших волос. Пол, парикмахер на Земле, говорил, что волосы у людей растут примерно на полдюйма (прим. 1,3 см) в месяц, а их волосы выросли примерно на три дюйма (прим. 8 см). Но это было у здоровых людей. Они же были истощены и измотаны. Они никогда не узнают наверняка, пока не вернутся на Землю и не поймут, как долго они отсутствовали.
Зная, что не получит ответов, осмотрев оставшуюся мебель, Джен направилась в уборную. Ей хотелось принять горячий душ, после которого она сможет забраться в эту потрясающую кровать и уснуть так крепко, как будто она не спала год.
Войдя в очистительный блок, Джен обнаружила, что ноги еле держат ее, когда она увидела, что там было. Были ли полотенца роскошными, которые она увидела? Нет, но они были больше и лучше, чем те, что были в ее первой каюте. Затем на полочке она заметила другие вещи. Медленно она брала и рассматривала каждый предмет, что лежал там. Там была щетка и расческа, ни одна из которых не была предоставлена ей раньше, вместе с несколькими странными сосудами. Открыв один, она вдохнула запах содержимого и сразу вспомнила о Трейвоне, о том, как он пах. Но все же чего-то не хватало.
Поставив бутыль обратно, Джен включила очищающее устройство, затем открыла его и шагнула под струи брызг. Она могла уже регулировать интенсивность подачи воды, но не сделала так. Это было нужно, чтобы избавиться от мыслей о Трейвоне, которые она, казалось, не могла отогнать самостоятельно.
Когда брызги стали бить ей по спине, она освободила волосы, позволяя им лечь по спине. Тодд настоял, чтобы она намазала их той черной гадостью, за что она была ему благодарна потом. Потому что это означало, что у нее была возможность, чтобы скрывать свои волосы, которые она прятала под рубашкой.
Она продолжила это делать в шахте и здесь, на базе, по крайней мере, пока ее не обнаружили. Теперь она просто заплетала их, убедившись, что все свободные пряди были собраны. Джен вернулась к тем дням стажировки, когда волосы, обнаруженные в пище, сразу же давали отрицательную оценку.
Втирая очищающий гель в волосы, она не могла не вздохнуть от удовлетворения, которое наполнило ее, поскольку запах Трейвона, казалось, заполнил всю кабину. Подставив голову под струи воды, прежде чем она полностью бы опьянела, она смыла пену и быстро закончила мытье.
Выйдя из кабины, она обернула одно полотенце вокруг головы, прежде чем взять другое и обернуть его вокруг тела. Покинув ванную комнату, Джен быстро направилась в холодную внешнюю комнату к блоку управления, благодарная Трейвону за то, что он показал ей, как настроить температуру в каюте. Затем, зарывшись в шелковистые покрывала, позволила себе уснуть.
Глава 11
На следующий день Джен в шоке смотрела, как Гульзар выдал ей просто огромное количество продуктов, которые ей разрешили использовать.
— Столько свежих продуктов ты, Луол, Нихил и Мак, получаете каждый день? — спросила она, с удивлением оглядев то, что перед ней лежало. Там было, по меньшей мере, пять фунтов мяса и столько же овощей.
Когда Гульзар не сразу ответил и, казалось, начал рассматривать кухню, она нахмурилась.
— Гульзар? — надавила она.
— Еще один воин согласился на предоставление своих запасов.
— Правда? — улыбка появилась на лице Джен. — А кто?
— Он не хотел, чтобы его имя было известно.
— Что? Почему? — она смущенно посмотрела на него. — Я все равно узнаю, когда он придет к последней трапезе.
— Генерал… — Гульзар выдавил из себя имя, надеясь, что она не поймет, что он собирается сказать, но Джен была умнее.
— Генерал? Ты имеешь в виду, что генерал Рейнер позволил мне использовать свои продовольственные запасы?
— Он не хотел, чтобы ты знала, — сказал ей Гульзар с самоотверженным тоном, когда поднял на нее взгляд. — Пожалуйста, не говори ему, что я тебе сказал. Он четко дал понять, что не хочет, чтобы ты знала об этом.
— Но почему?
— Я не вправе расспрашивать генерала Рейнера. Он мой начальник, самый суровый, самый достойный мужчина Кализианской Империи. Хотя многие этого не видят.
— Что ты имеешь в виду? — озадачено спросила Джен. — Почему не видят?
— Я…
— Скажи мне правду, Гульзар! — потребовала она.
— Это из-за предка генерала, — наконец признался он.
— Ты имеешь в виду Аади? Канцлера Аади, кализианца, который вместо сообщения о насилии, которое Император Берто совершал над своими детьми, договорился о новом торговом соглашении с Императором для поставок еды с Понта?
— Да, — пробормотал Гульзар.
— Он — предок генерала?
— Да.
— И как это отразилось на Трейвоне? — потребовала Джен, не понимая, что она использовала имя генерала. — Это случилось более пятисот лет назад. Он не имеет к этому никакого отношения!
— Многие так не думают, Джен.
— Тогда они идиоты, — выплюнула она, ярость слышалась в ее голосе. Покачав головой, девушка попыталась прийти в себя. Когда в последний раз она была такой злой? Было ли это тогда, когда Тодд подвергся нападению? Или когда она, наконец, вышла из секретной пещеры, чтобы узнать, что Мак забрали?