От мыслей о шелках Бэкхёна отвлёк оживший в кармане телефон. Звонил куратор, Чанмин, наверняка по поводу статьи. Бэкхён не очень-то и хотел беседовать на эту тему, но знал, что уж лучше ответить, иначе его задолбают звонками.
— М-му-у? — буркнул он нечленораздельно в трубку.
— Как статья? Уже готова? На почте ничего что-то не вижу. Чем ты занимаешься вообще?
— Пишу. Статью, — кратко ответил Бэкхён и протёр носком “мышки” на ноге плитку.
— Твой голос полон энтузиазма, сын мой, — ядовито отметил Чанмин. — Или дочь? Тут, кстати, о тебе статью хотят. С разоблачениями.
— Пускай выкусят. И таки сын.
— Откуда мне знать? Ты ж пишешь под псевдонимом.
— Ты со мной говоришь. Не в первый раз.
— Голос нетрудно изменить.
— Может, мне ещё фото тебе прислать? — возмутился Бэкхён, которого тема выяснения его пола изрядно достала.
— Кроссдресс, — отмёл вариант Чанмин.
— Снимок члена на фоне свежей газеты?
— Монтаж.
— Господи, лично встретиться, чтобы ты мог меня пощупать?
— Кроссдресс и носок в брюках вместо члена.
— Твою мать, что тогда? Ну что? Переспать с тобой только ради того, чтобы ты убедился, что я парень? — Бэкхён повернулся и застыл сусликом. Чонин молча пил чай с умным видом, у него только брови выразительно приподнялись, выдавая изумление.
Здорово просто! Теперь новый сосед запишет его в геи без вариантов! Запишет правильно, но Бэкхён как-то вот совсем не собирался демонстрировать сексуальные пристрастия соседям.
— Ты мог сменить пол и нарастить член, — добил его медовым голосом Чанмин. — Такие операции сейчас почти везде делают — были бы деньги. Да мне-то без разницы, но время уходит, а статьи нет. Когда будет статья?
— Когда-нибудь, — поник Бэкхён. — Я сам тебе позвоню.
Он спрятал телефон в карман, смерил мрачным взглядом тактично молчавшего всё это время Чонина и вздохнул.
— Я не гей, просто пишу статью о геях. У тебя верёвка есть?
— Я уж как-то опасаюсь спрашивать, какая и для чего. — Чонин отвёл взгляд от чая и криво улыбнулся Бэкхёну, вскинув уголок рта. Лёгкая синева над верхней губой и на подбородке привлекала внимание Бэкхёна с раздражающей настойчивостью. Щетину и даже щетинку он не любил в принципе, но Чонину синева оказалась к лицу, и сам этот факт выбивал из колеи.
— Если помнишь, мне надо перебраться на свой балкон. Нужна верёвка, которая меня выдержит. Или простыня какая-нибудь. Прочная. Что-нибудь эдакое. — Бэкхён выразительно пошевелил пальцами в воздухе.
— Ты в самом деле гей? — отставив чашку на подоконник, уточнил Чонин.
— А вот это тебя уже не касается. И я же сказал, что нет!
— Ясно. У тебя подводка размазалась.
— Спасибо, я в курсе. А к тебе тут ломилась красотка с голым парнем на буксире. Даже страшно спросить, кто ты после этого.
Чонин как раз хотел зайти в комнату, но замер с занесённой над порогом ногой.
— Кто ломился?
— Девушка какая-то. И голый парень. Явно гей.
— Но… я никого тут не знаю, только переехал. Может, квартирой ошиблись?
— Ну конечно. Сразу все. Ладно, верёвка есть или нет?
— Сейчас поищу.
Из недр квартиры снова долетел трубный звук, и Бэкхён обречённо вздохнул. Оправив халат, он сунулся следом за Чонином, потом они уже вместе зашарили по коробкам в поисках верёвки или чего-то такого, что верёвку могло заменить.
Бэкхён постоянно чувствовал неловкость, потому что дамский халат носил на голое тело, так что наклоны в его случае выпадали в зону экстрима. И он привычно забывал об этом, а вспоминал чуть ли не в последний миг.
— А что за статью ты пишешь? — спросил между делом Чонин, откопавший сложенную простыню. Попробовал руками на крепость, признал непригодной и бросил на стул в углу комнаты.
— Да так, вряд ли это интересно…
— Но всё-таки. Сейчас в журналах о чём только не пишут. Вряд ли ты меня шокируешь.
Бэкхён задумчиво осмотрел моток тонкой бечёвки и со вздохом отложил его в сторону.
— Статья об идеальном топе. Идеальный мужчина, если угодно.
— А такие вообще бывают? — Чонин придвинул к себе последнюю коробку и открыл её.
— Мне уже начинает казаться, что нет, — признался после долгого молчания Бэкхён.
— А по собственному опыту написать никак?
Бэкхён гордо отмолчался, чтобы не признаваться в отсутствии этого самого опыта и в ориентации. Секс у него случался исключительно с игрушками и в принудительном для последних порядке. И не то чтобы к нему никто не подкатывал. Подкатывали, конечно, только душа не лежала. То страшно было, то парни не по вкусу, то ещё какая напасть. Он даже с “Мистером Блю” сходился полтора месяца, и только спустя эти полтора месяца голубенький фаллоимитатор оказался допущен к невинному телу. На глубину в два сантиметра.
От этих воспоминаний хотелось возопить подстреленной белкой. Стыд и срам. Такой привлекательный и остроумный парень, осознавший свою ориентацию чуть ли не с младенчества, щеголял полным отсутствием опыта.
Бэкхён мысленно оплакивал свою цветущую розу, которой недолго осталось. Двадцать семь, конечно, ещё не возраст, но всё равно звучало внушительно и вызывало опасения.
— Ты сам чем занимаешься? — спросил Бэкхён, вспомнив, что он вообще-то в чужой квартире, и осознав, что уже несколько минут пялится на Чонина в упор.
— Я музыкант. Ничего криминального или необычного. Не волнуйся, я тебе уже сказал — я не играю дома. По крайней мере, пока не озаботился надёжной звукоизоляцией. Осторожно!
Бэкхён замер в нелепой позе с отставленным в сторону локтём, а Чонин пулей подскочил к нему и подхватил длинную плоскую коробку.
— Синтезатор, — слабо улыбнулся он в ответ на немой вопрос Бэкхёна. — Слушай, давай мы тебя спустим на пожарном рукаве? Щиток недалеко, длины рукава должно хватить. И он надёжный, да и держаться удобно.
— Ну если верёвки у тебя нет…
— Знал бы заранее, что у меня соседи по балконам лазают, запасся бы, а так…
Выбирать было не из чего, пришлось размотать пожарный рукав и спустить его на балкон Бэкхёна.
Бэкхён довольно потёр руки, ухватился за перила… и замер.
— Подсадить?
— Н-нет… — Бэкхён внезапно вспомнил, что халат на голое тело вообще-то, а светить сверху всем желающим пока ещё цветущей розой в его планы точно не входило. Он не пал так низко и не падёт, чтобы приманивать потенциальных партнёров голой задницей вперёд всех прочих достоинств, коих у него неисчислимое множество. Да, множество, а отдельно взятые ехидные Чанмины пусть заткнутся и молчат в тряпочку. — Гм…
Ещё проблема. Бэкхён лихорадочно соображал, как бы поделикатнее попросить у соседа нижнее бельё или брюки какие, хоть шорты.
“Извини, можно у тебя попросить на время суперменские труселя? Я только на минутку надену и сразу верну”.
Да уж. Картина маслом. По сыру.
Но лезть с голой задницей Бэкхёну тоже не хотелось, тем более что внизу уже подтягивались зеваки, заинтригованные видом свешивающегося безжизненной змеюкой пожарного рукава.
Бэкхён до этого мига в подобные идиотские истории ещё не влипал.
— Высоты боишься? — предположил Чонин и чуть наклонился, чтобы поглядеть вниз, а после продолжил участливо-успокаивающим тоном: — Не волнуйся, это быстро. Просто сползёшь по рукаву прямо на свой балкон. Держись только крепко.
Наличие под боком участливого мужика окончательно добило Бэкхёна.
— Сам знаю, — зашипел он на Чонина, удивив того резкостью ответа. — Но на мне нет белья, а там люди. Смотрят.
Чонин отклонился назад и откровенно оценивающе оглядел задницу Бэкхёна, символично прикрытую синим атласом.
— Думаю, им можно. Там есть на что посмотреть.
— Придурок! Я стесняюсь! — Бэкхён уже почти попросил у Чонина те самые суперменские труселя, но его бесцеремонно сдвинули в сторонку как раз в тот миг, когда он раскрыл рот.
— Ладно, я сам спущусь и открою тебе дверь. Ключи в дверном замке, ты иди, закрой дверь и спускайся к себе. Я тебе открою, а ты мне ключи вернёшь. Идёт?
Дожидаться ответа Чонин не стал: ухватился за перила, ловко вскинулся и перебросил ноги на ту сторону, после крепко сжал рукав и съехал вниз. Снизу и помахал уже, а затем исчез из виду.
Бэкхён торопливо юркнул в комнату, чтобы перескакивать сайгаком через коробки. В двери и впрямь нашёл связку ключей, хотя запирать её не имело смысла — пожарный рукав мешал. Он запер только коридорную дверь и пробежался по лестнице, чтобы столкнуться у собственной коридорной двери с улыбающимся Чонином. Всучил связку с ключами и рванул в родной дом. Спохватился, когда влетел в прихожую. Выскочил обратно, окликнул Чонина, перевёл дух и слабо улыбнулся.
— Спасибо за помощь.
— Не за что. Обращайся.
В собственной прихожей Бэкхён взял себя в руки, стоически пережил нудный трубный рёв сверху и после подскочил на месте, чтобы пронестись по комнатам маленьким торнадо. Ревниво проверял, что и как лежит, и пытался прикинуть, как это всё выглядело в глазах Чонина. Голубой фаллоимитатор, смазка и презервативы на двусмысленную картину тянули слабо, зато лежали на самом видном месте. Бэкхён немо взвыл.
Поскольку о Чонине он ровным счётом ничего не знал, проверил бумажник, ключи и ящик с трусами. Ящик проверил на всякий случай для пущего спокойствия. Не то чтобы все посетители квартиры порывались украсть нижнее бельё Бэкхёна, но мало ли. Тем более, к белью Бэкхён питал слабость, потому покупал дорогое — из натуральных тканей.
На бельё Чонин не покусился. Вообще все вещи лежали на своих местах, будто никто к ним и не прикасался. Но Бэкхёну отчаянно хотелось уличить Чонина в чём-нибудь порочащем. Для душевного спокойствия. Потому что если у человека нет ни одного недостатка или же раздражающей черты, а он при этом в курсе твоей тайны, то с человеком что-то не так. Как минимум, он покойник, потому что только покойники всем хороши со всех сторон настолько, что по ним даже плачут.
Бэкхён пошарил по полкам над кухонным столом, нашёл пакетик с надписью “горячий шоколад”, высыпал содержимое в пузатую кружку и залил кипятком. Потом с кружкой обосновался за ноутбуком.
Голое название практически выжимало из глаз Бэкхёна кровавые слёзы. Фигурально, но от этого легче не становилось. В отчаянии Бэкхён сунул руку в пакет с мини-печеньем, бросил в рот уцелевшую печенюшку и принялся лазить по тематическим форумам, донимая всех одним и тем же вопросом. Ответы на оригинальность не претендовали, но Бэкхён собирал их в отдельный документ и даже пересчитывал.
Статье это помогало как мёртвому припарки.
========== - 2 - ==========
Комментарий к - 2 -
А мы продолжаем отмечать Восьмое Марта )))
➋
К трём часам ночи Бэкхён выстрадал целый абзац. Дальше дело пошло веселее, потому что он принялся оперировать чужими фантазиями об идеальном топе.
Показания опрошенных расходились уже на длине предполагаемого члена. Бэкхён положился на свой скромный опыт и отсёк всё, что было длиннее нормы. Зато все показания сходились в том, что идеальному топу полагалось быть обрезанным и с толстым членом. Бэкхён откопал в сети несколько симпатичных снимков и приложил в качестве иллюстрационного материала с львиной долей злорадства. Знал, что Чанмин снимочки членов не пропустит — цензура, но положил из природной вредности и даже помечтал, рисуя в воображении вытянувшуюся рожу Чанмина, когда тот узрит сие непотребство в развёрнутом на весь настенный монитор виде. Ещё и при свидетелях.
Красота…
Бэкхён догрыз последнюю печенюху и ударился в пересказы реальных случаев из жизни опрошенных. Понятия не имел, насколько они на самом деле реальны, но ему платили не за это. Бэкхён всего лишь следил за тем, чтобы истории были логичными и худо-бедно правдоподобными.
Ближе к утру в правом нижнем уголке замигал сигнал о входящем сообщении. Это появился один из пользователей, который был оффлайн во время бурной деятельности Бэкхёна.
— Идеального топа должно хватить хотя бы на час задорного траха, — сурово написал он Бэкхёну капсом по-английски. Бэкхён даже подвис при попытке представить целый час роскошного траха. Не смог. У него и получаса опыта не было, только собственные пальцы и игрушки.
— А мозолей потом не будет? — поинтересовался он у многообещающего собеседника.
— Так на смазку не скупись. А ты себе идеального топа ищешь?
— Допустим. Можешь что-то конкретное посоветовать?
— Ты вообще хоть раз пробовал? — пришло в ответ, и Бэкхён всерьёз задумался о бренности бытия, если даже человек в сети опознал в нём саму невинность — игрушки не считались.
— Это так заметно?
— Есть немного. Обычно те, кто определился и всерьёз озаботился поиском партнёра, обладают неплохим опытом и уже знают, какие шишки можно набить. Ладно, представь, что ты в клубе и можешь выбирать любого. На кого обратишь внимание прежде всего?
Бэкхён удобно откинулся спиной на подушку, хлебнул холодного шоколада из кружки и прикрыл глаза. Воображение живо нарисовало ему красавца в суперменских труселях и с отличной мускулатурой по всему телу. Так он и написал в сообщении.
— Тебя ждёт большой облом, детка. По всем фронтам, — тут же порадовал Бэкхёна собеседник. — И на полчаса не хватит. Будет храпеть — девять из десяти. И твоё удовольствие его вряд ли взволнует. Да, ещё ты больше будешь мучиться из-за его тяжести и боли в пояснице, чем от отходняка от оргазма. И восемь из десяти, что у него будет тонкий член. Сексу предпочтёт спортзал или пожрать. На таких можешь сразу время не тратить, да и большинство из них — идеальные боттомы.
Бэкхён так задумался, что отхлебнул из кружки гущу, тихо выругался и отставил кружку подальше.
— Что ж, искать теперь плюгавеньких?
— Не стоит. Там примерно то же самое. Ищи лучше худощавых с легко прорисованной мускулатурой, трудоголиков, чтобы всё время искали, чем себя занять. Узловатые пальцы, крупные суставы, мясистые губы, аккуратные ушки, закрытые ноздри, угловатый жёсткий почерк… Знойных таких. С темпераментом. Чувственных. Внезапно порывистых. С узкими бёдрами. Даже если они сами по себе не слишком склонны к заботливости, им их трудоголизм не позволит отнестись к сексу легкомысленно.
— А это важно?
— Ещё как важно, детка. Идеальный топ — это тот, кого заботит чужое удовольствие не меньше собственного. Чтобы не просто хотел потрахаться, а сделать так, чтобы ты это никогда не забыл и хотел ещё. Ну, мне пора, спокойной ночи. — И многообещающий собеседник отвалился в оффлайн под тихий вой Бэкхёна.
Пришлось сгонять за новой порцией шоколада и пометаться по гостиной. Через полчаса у Бэкхёна горел план в блокноте, а ещё через десять минут он вовсю стучал по клавишам. Азарт стух к девяти утра, когда над головой взревела дрель. Следом кто-то принялся лупить металлическим предметом по трубам. В таком аду Бэкхён работать не мог. Торопливо переоделся и вымелся на улицу.
Он полтора часа побегал по аллеям в парке, выпил шоколад в кофейне, метнулся на “мост самоубийц” и в теории прикинул последствия прыжка с парапета. После ещё с час читал надписи на мосту.
“Позвони мне”.
Бэкхён внял совету, адресованному потенциальному самоубийце, и позвонил Чанмину.
— Ты собрался из-за какой-то статьи сигануть с моста? — уяснив, где в данную минуту находится Бэкхён, суровым тоном поинтересовался Чанмин.
— Ага, жди до морковкина заговенья, — сладким голосом протянул Бэкхён. — А по поводу статьи мне вот что любопытно: как ты вообще себе её представляешь?
— Смутно. Ты мне её до сих пор не прислал. — Токсичность Чанмина пробирала даже через трубку — на расстоянии.
— Да я не об этом! Формат! Как ты это видишь?
— У тебя температура? Давление? Буйная олигофрения? Ты же знаешь, форматов у нас нет. Все свободные художники. Тебе читатели письма прислали. Ты сам их видел. Дай им крови, хлеба и зрелищ. Просто ответь на их вопросы.
— Короче, я могу пихать туда всё, что сочту нужным?
— Только пихай убедительно. Ты себе парня нашёл, кстати?