- Да, - пробормотала Лиза.
Срезать два подвеска, завернуть их в платок, спрятать в лиф платья. Оставшиеся вновь спрятать в сверток, можно даже не пытаться сделать это так, как у гасконца, все равно сравнить некому.
- Мишель, идите за мной до тех пор, пока вам будут позволять, - велела Лиза, хотя это и было излишне, она этот приказ отдала еще накануне.
В соседние покои их пропустили без проблем.
- Мадмуазель Луиза? – удивленно воскликнула Констанция.
Галантерейщица была тут одна, остальные дамы, если они сейчас здесь, толпятся в большой приемной или непосредственно в покоях королевы.
- Они тут?! – мадам Бонасье, подбежав к Лизе, перешла на шепот. – Он приехал? Д’Артаньян?!
- Он тут, - кивнула Лиза. – Но он, увы, один. Зато он просил передать вам это. Его самого не пропускают дальше.
Сверток перекочевал в руки Констанции.
- Простите, я должна идти. Хочу взглянуть на балет, - продолжила Лиза. – Я задержалась, надеясь увидеть…
- Я понимаю, - вспыхнув алым цветом, прошептала мадам Бонасье. – Благодарю вас, что передали… Ах, если бы он только знал, как ему будут признательны… Но, впрочем, все равно ему не пройти…
Лиза слушала ее с вымученной улыбкой, с каждым словом ощущая себя все ужаснее, никакие мысленные увещевания, что она поступила, как должно, не спасали. Ведь чтобы этого достичь, она воспользовалась чужим доверием!
- О, простите меня! – отмахнулась Констанция. – Вам, наверное, кажется, что я будто в лихорадке. Простите. Конечно, ступайте на бал. Мне тоже следует спешить!
Девушке вовсе не казалось все это лихорадочным бредом. Понятно, думала она, идя к бальной зале, что галантерейшица переживает, что королева не может наградить ее спасителя. Вот только уже спасителя ли?
А ведь д’Артаньян и вправду сделал все. Он добыл подвески. И не десять, а все двенадцать. Только королева об этом не узнает, пожалуй.
Зато гасконец наверняка догадается, кто виноват в том, что драгоценностей стало меньше. И будет зол на Лизу. Не объяснишь ему, что вся награда, на которую он мог рассчитывать, - это перстень, который он продаст, опять же, чтобы спасти Анну Австрийскую. Но уже ничего не получив взамен. Только потом он все это понял бы… А вот поймет ли в этом мире? Наверное, нет, ему же награду не получить. И в том, что ему никто не благоволит, теперь гасконец будет винить ее.
***
Мишель остановили у большой лестницы. И то, догадывалась Лиза, это было почетно для простой служанки.
В бальный зал мадмуазель Луиза вошла одна.
И мгновенно оказалась разочарована.
Когда бываешь в подобных залах старинных дворцов, всегда восхищаешься тем, какие они просторные и широкие. Ну, за исключением нескольких «туристических» дворцов, где толпы этих самых туристов занимают все место вокруг.
Сейчас и здесь толпа была, пожалуй, не меньше. Лиза даже задумалась о том, где же тут танцевать.
Правда, в отличие от туристических мест, пропихиваться, работая локтями в толпе, не пришлось. Публика перемещалась по зале довольно свободно. Лиза, немного привыкнув к этому, принялась оглядываться по сторонам.
- Вы не меня ищете, дитя мое? – раздалось слева.
- Вас! – обрадовалась Лиза тому, что господин де Поль обнаружил ее сам.
- Я так и подумал, увидев, как вы появились в зале. Чем я могу вам помочь? Его величество говорил, вы пожелаете со мной о чем-то переговорить.
- Вот! – девушка протянула ему два подвеска, замотанных в платок. – Вы можете это передать королю?
- Это все? Вы более ни о чем не хотите мне сообщить?
Отец де Поль внимательно взглянул на нее. И Лиза припомнила, что он из иезуитов. Ох, не зря, видимо! Наверное, такой же интриган…
Девушка в ужасе гадала, верно ли она поступает. Передаст ли он подвески королю?! Может, ей все же следует сделать это самой? Хотя, как? Под каким предлогом она приблизится к Людовику? К тому же в данный момент его не было в зале. Судя по всему, он находился в отведенных ему покоях. И появится, насколько помнила девушка, только перед танцем, когда и будет пересчитывать подвески.
- Это все, - кивнула Лиза. И добавила шепотом. – Пожалуйста, передайте это сейчас же его величеству.
- Хорошо, - согласился священник и покинул девушку.
***
Вот теперь она находится в том же положении, что и д’Артаньян, думалось девушке. Она тоже вынуждена довериться стороннему человеку, чтобы добиться своей цели. А вот можно ли доверять этому человеку?
Среди католических святых был некий Венсан де Сен-Поль. Лиза плохо помнила даже имя. И уж тем более не помнила, что это был за человек, когда он жил и когда был причислен к лику святых. Просто он как-то упоминался среди сонма других.
Приятно, конечно, думать, что это именно тот человек. Только очень страшно, это же означает, что она общается с настоящим святым! Впрочем, ну какой из иезуита святой? Зато вот интриганы из них выходят отличные!
- Мадмуазель Луиза? – рядом с ней очутился какой-то молодой человек. Низко поклонился, так что волосы едва не коснулись пола. – Позвольте представиться…
- Да, да, - пробормотала та растерянно.
И даже не обратила внимания на выражение лица мужчины, как не запомнила вовсе ни его внешний вид, ни его имя. Зачем они ей?
Зато когда в зале появился король, а следом Анна Австрийская, Лиза в нетерпении уставилась на них.
Однако, к разочарованию девушки, балет оказался именно балетом. То есть постановочным танцем-спектаклем. Правда, в нем было мало театральности, но много бала, однако все роли были расписаны, а потому не нарушались.
Анна Австрийская была бледна, но на левом плече, подхваченные бантом в тон голубой атласной юбке и перьям на фетровой шляпе, сверкали подвески. Десять их было или двенадцать, но они отлично гармонировали и с алмазными застежками наряда королевы, и с серым лифом ее платья. Пожалуй, среди прочего многоцветия, это сочетание было самым строгим.
В балете было шестнадцать выходов. И кавалер, представившийся Лизе, но чьего имени она не запомнила, продолжал оставаться возле нее, тихо давая ей пояснения о ходе сюжета балета. Правда, эти пояснения были излишни, сюжет не был сложен для понимания, так что девушку скорее раздражало назойливое внимание молодого человека.
Он, кажется, вслед за другими, заинтересовался дамой, которой благоволит король. Пожалуй, самым разумным было бы сейчас обратить внимание на этого мужчину. Реальность этого мира требовала от нее искать жениха и побогаче.
Вот только именно сейчас ей было совсем не до кавалеров. Все мысли сводились к тому, сколько проклятущих «сосулек» висит на плече королевы: десять или двенадцать?
Только один раз Лиза услышала то, что бормотал назойливый ухажер. Он указал на мужчину в костюме испанского гранда, им был кардинал Ришелье. Девушка отметила, что и он вовсе не так стар, как любят показывать в фильмах. Невысок и изящен. Наверное, не зря говорят, что он нравится дамам. В светском костюме вовсе не похож на прелата, ему бы военную карьеру строить!
Лиза уже подустала от зрелища пасторали перед ней, изображающей охоту. И готова была аплодировать громче всех, когда последний танец был исполнен.
Король, проводив на место жену коннетабля, поспешил направиться к супруге. Гости с интересом поглядывали в их сторону, имея возможность только гадать, что могло послужить причиной отступления Людовика от этикета. Лиза же это знала.
Комментарий к Глава 10, о том, каким был Марлезонский балет
Послушать отрывки из восстановленного балета можно тут - http://muzofon.com/search/merlaison
Автор долго сомневался, сделать ли просто бал или балет, который на деле был поставлен позже и не очень соответствовал тому, что написал Дюма. Выбрала «золотую середину». Максимально сохранен Дюма, но с некоторыми поправками на историю. В общем, пошла на поводу у книжной реальности.
========== Глава 11, о том, какой бывает королевская благодарность ==========
- Прошу меня простить, - пробормотала Лиза, оставляя своего кавалера.
Вряд ли позволительно приближаться к королевской чете, думала она. Но не могла отказаться от попытки это сделать.
Присутствующие дамы и кавалеры ей не препятствовали, им, видимо, и в голову не приходило, что можно осмелиться на такое. Лиза, впрочем, тоже не могла себе позволить близко подойти к королю и королеве.
Проигнорировав злой взгляд, которым ее наградила Анна Австрийская, девушка глянула на короля. Людовик вроде не возражал против ее присутствия, что Лиза посчитала даже хорошим знаком: наверное, ему передали сверток. Но, чтобы не раздражать своим присутствием, поторопилась встать у оконной ниши в паре шагов от беседующих. И сделала вид, что смотрит в окно.
- Мадам, я жду ответа, - говорил король. – Почему у вас не хватает подвесок? А впрочем, погодите-ка, возможно, его преосвященство нам об этом расскажет.
Повинуясь взмаху руки Людовика, к ним приблизился Ришелье.
- Я говорила, сир, - собравшись с духом и наградив презрительным взглядом кардинала, заговорила Анна. – Я отдавала драгоценности ювелиру.
- У меня есть сведения, - вставил Ришелье, - что за этими драгоценностями следовало ехать гораздо дальше, чем к ювелиру.
Лиза невольно улыбнулась. Не событиям, а речи кардинала. За ним бы записывать, право слово. Прирожденный оратор, говорит внятно, медленно и четко. На правильном французском к тому же! Интересно, он дает уроки риторики?
- О, нет, вы ошибаетесь, - внезапно возразил Людовик. – Я лично посылал сегодня своего человека к ювелиру. И он доставил эти два подвеска. Поэтому, признаться, я удивлен, что вы сегодня передали мне еще два. Что это значит?
- Это значит, сир, - ответил кардинал знакомой Лизе фразой, - что я хотел преподнести эти два подвеска ее величеству, но не осмелился предложить их ей сам и прибегнул к этому способу.
А вот королева не ответила столь же знакомо: «И я тем более признательна вашему высокопреосвященству, что эти два подвеска, наверное, стоят вам столько же, сколько стоили его величеству все двенадцать». Только натянутая улыбка показывала, что Анна поняла, как выкрутился Ришелье.
- Вы необдуманно расходуете средства, - равнодушно заметил король. – Поверьте, далеко не все этого достойны.
- Я непременно это учту, ваше величество, - поклонился Ришелье, улыбаясь лишь краем губ. – Вы прикажете мне найти даму, более достойную получить такой подарок? Уверяю, что никаких чувств в себе он не несет.
Лиза готова была поклясться, что кардинал понял гораздо больше, чем сказал. Или ей просто почудилось?
- Найдите, - кивнул Людовик, передавая два подвеска Ришелье.
Кардинал с поклоном принял украшение. Повернувшись, он направился прямиком к Лизе. Девушка в испуге даже пошатнулась.
- Полагаю, мадмуазель, эти подвески более всех достойны получить вы. И вы знаете, чем их заслужили.
Лиза механически приняла подвески, сжимая их в кулак и расширенными от ужаса глазами глядя на мужчину рядом с ней. Ришелье смотрел на нее иронично, но словно бы изучающе. Нет сомнения, он догадался, что именно Лиза имеет отношение к тому, что подвески оказались у короля.
Чуть поклонившись девушке, кардинал ушел. Та же будто приросла к месту, вновь невольно прислушиваясь к королевской беседе.
- Как удачно, мадам, что я лично послал к ювелиру, - насмешливо говорил Людовик. – Ведь он чуть не обманул вас!
- Да, сир, - еле слышно отозвалась Анна.
- Однако я уже говорил вам, что не желаю даже слышать об этом ювелире*! – слово «этом» король выделил.
- Право, я не понимаю…
- Да уж, острым умом Ришелье вы не обладаете! – фыркнул Людовик. – Что ж, я объясню вам проще. Объявить правду о том, где были на самом деле подвески, мне мешает только то, что ныне мы не можем воевать с Испанией. Но это очень скоро произойдет. И лишь от вас зависит, останетесь ли вы в этом случае королевой Франции. Я полагаю, что нет.
Резко развернувшись на каблуках, король ушел.
Лиза шарахнулась назад, боясь, что разгневанная королева может сейчас обрушить свой гнев на нее, которая слышала весь разговор. Хватит с нее уже того, что она стояла под пристальным взглядом Ришелье.
- Его величество просил вас пройти к нему, - вместо этого услышала она от подошедшего к ней отца де Поля.
***
- Как вам понравилось то, что вы услышали?
Людовик сидел в кресле, закинув ногу на ногу и устало откинув голову на спинку, изучая роспись на потолке.
- Я сожалею, ваше величество, что была этому свидетельницей.
Лизе и вправду было стыдно. Немного. Хотя она и помнила, что король позволил ей быть свидетельницей всего разговора.
- Это ваше любопытство… Впрочем, это ведь оно привело вас ко всей этой истории? Говорите, откуда вы узнали!
- А… откуда вашему величеству стало известно про то, где были подвески? – попыталась уйти от ответа Лиза.
- Догадался, - скривился Людовик. – Ришелье сначала очень просил, чтобы королева надела подвески, потом так настойчиво намекал, что королева не наденет подвески или они будут не все, а также предлагал у нее узнать, куда делись остальные, что только болван бы не понял, что подвески отданы.
Ну да, подумала Лиза, а уж кому Анна Австрийская могла отдать украшение, угадать нетрудно.
- Вы поэтому согласились на мою просьбу охраны во дворце?
- И поэтому тоже, мадмуазель, - уклончиво отозвался король. - Но вы не ответили на мой вопрос. Как случилось, что эта история стала известна вам? Каким образом и почему два подвеска оказались у вас?
Конечно, подобных расспросов следовало ожидать. И все это время Лиза полагала, что просто попросит короля позволения не отвечать на них. Но сейчас девушке подумалось, что у нее есть шанс немного исправить историю. А также сделать хоть что-то, чтобы не чувствовать себя предательницей. Тем более ей сегодня, кажется, везет! У нее все получается, удача ей сопутствует. Кажется, она становится героиней романа.
- Видите ли, ваше величество, одного моего знакомого… попросили поехать в Англию и привезти то, что ему передадут. Разумеется, ему не говорили, что он будет везти, его пытались использовать вслепую. Я же в тот день случайно услышала обрывок разговора ее величества… с одной ее дамой.
- Ваш знакомый все рассказал вам, а вы объяснили ему, как поступить?
- Н-не совсем, - лгать не получалось, Лиза решила, что будет лучше всего говорить правду. Ну, почти правду. – Я не знала, что делать, рассказать ли сразу вам или нет. Спросила совета у его друга…
- Сударыня, слишком много друзей! – Людовик сел в кресле прямо. – Не стройте из себя заговорщицу! Называйте имена!
- Господин Атос, - девушка решила, что, пожалуй, и впрямь можно с именами.
Собственно, когда ей пришло в голову, что можно использовать полуправду, чтобы помочь д’Артаньяну, скрывать имена уже не было смысла.
- Он и его друзья были одни из немногих, кого я встретила, когда… После того, как попала под ту повозку, - вовремя поправилась она.
- Да, я знаю Атоса, - пробормотал Людовик.
- Он многим помог мне, - постаралась объяснить Лиза. – И, как мне показалось, он человек чести. Поэтому я и спросила его, как поступить. Оказывается, с подобным вопросом обратился к нему и господин д’Артаньян.
- Гасконец, недавно прибывший в Париж? – прищурился король. – Помню. Значит, именно его пытались «использовать вслепую»? Он скор, если его уже просят оказать подобные услуги.
- Вероятно, ваше величество.
- Итак, господин Атос посоветовал вам поучаствовать в интриге, - иронично бросил Людовик.
- Нет, - осторожно возразила девушка. – Он лишь посоветовал мне не сообщать вам обо всем пока. Ведь у меня нет никаких доказательств. А он и его друзья брались вернуть подвески во Францию.
- Возможно, - задумчиво протянул Людовик. – Зачем вы просили, чтобы проходы к королеве так охранялись?
- Я… просто подумала… - на ходу сочиняла Лиза, - может быть… ее величество… нашла еще одного гонца.