***
Утро принесло ей некоторое успокоение. За ней никто так и не явился. И было бы странно этого ждать, думала она теперь, когда ночные страхи были позади. Она вышла незадолго до закрытия городских ворот, а потому лорд Винтер не смог, не успел бы за ней последовать, даже если бы и понял, что вышедшая из трактира старуха – она.
Переложив в ларец почти все драгоценности и деньги, Миледи хорошенько спрятала его, готовясь идти в деревню.
Ни за дверью, ни рядом с домом никого не было - леди Кларик, как затравленный зверь, обошла вокруг, прислушиваясь и принюхиваясь. Она сама себе казалась охотницей, а не дичью.
Голод, мучавший с вечера, сейчас еще острее давал о себе знать. Миледи даже сжала рукоятку стилета - единственное оружие, которое было при ней: она всегда полагалась на иную силу.
Наконец, собравшись с духом, шпионка сделала несколько шагов… и замерла, вновь потянувшись к стилету…
***
Лорд Винтер был в отчаянии. Миледи угадала - именно он в сопровождении двух слуг поднимался по лестнице к комнате, которую сняла убийца его брата. Но он немного опоздал - шпионка исчезла.
Искали во всем трактире, но нашли только ее перепуганную горничную, которая не могла ничего сказать, только хлюпала носом от страха. И утихла только при появлении в дверях д’Артаньяна, во все глаза уставившись на симпатичного молодого человека.
Гасконец принес ужасные новости. Узнав о новом злодействе, Винтер взялся за поиски с удвоенной яростью. Вот только понять, куда исчезла Миледи, было невозможно.
- Вы - господин д’Артаньян?
Молодой человек удивленно оглядел окликнувшего его. Бродяга какой-то…
- Чего тебе? - раздраженно спросил гасконец.
- Я думаю, я знаю, где та, которую вы ищете.
Д’Артаньян смерил его недоверчивым взглядом.
========== Глава 21, в которой судьба вновь пытается повернуть по-своему ==========
- Сюда нельзя! - испуганный голос Мишель привел графа в чувство. - Госпоже плохо!
И, больше не обращая внимания на вошедшего, горничная подбежала к хозяйке с вином. Атос, еще до конца не осознав, сердцем понял все быстрее, чем разумом и резким движением выбил бокал из рук служанки.
- Не сметь! - хрипло велел он.
- Я… я… за доктором… послали, - лепетала та, не осознавая, что она делает не так.
- Лекарь не поможет.
Граф опустился на колени возле девушки, подхватил ее за плечи - и почувствовал, что она дышит.
- Все в порядке, в порядке, - Лиза приоткрыла глаза, попыталась улыбнуться ему.
На бледном лице ее горел невозможный, неуместный румянец, губы, искусанные в кровь, неестественно кривились, отчего улыбка казалась страшной.
- В порядке, - подтвердил Атос с тем спокойствием, на которое девушка была не способна и которого на деле он не ощущал.
- Она сбежала?
Граф понял, о ком идет речь.
- Никуда теперь не сбежит, - отрезал граф и обернулся к Мишель. - Принесите другую бутылку. Эту разбейте, не смейте пробовать – в ней яд.
Горничная, крестясь и бормоча молитвы, бросилась вон.
- Это не поможет, - покачала головой Лиза. - От ее яда ведь нет противоядия?
- Вы потом мне расскажете, откуда все это знаете, - улыбнулся Атос девушке. - А пока, думаю, я должен вас разочаровать.
- У вас есть противоядие?
- Мой лекарь уверил, что да.
Девушке припомнилось, как в первый день своего пребывания в этом мире она случайно подслушала беседу Атоса с врачом, который уверял, что ищет противоядие. Немедленно вспомнилось и то, что сам граф уже отравлен Миледи – непонятно, как только дожил до сегодняшнего дня! Как-то за сюжетом, который так близко повторял книгу, разворачиваясь у нее перед глазами, Лиза совершенно обо всем этом забыла.
- Вы носите его при себе? – прошептала девушка. – Но вы… вы сами выпили его?
Атос промолчал – и это ясно сказало Лизе, что нет: врать он не может, говорить правду не хочет.
- Граф, вы должны! – девушка, забывая о собственной слабости, приподнялась у него на руках.
Но не договорила, сообразив, что у Атоса, возможно, есть причина так поступить. Надо быть глупцом, чтобы не понять, что он хочет умереть. Давно хочет. Просто не самоубийца, чтобы пустить себе пулю в лоб, а вот так – когда судьба приведет к гибели – он вполне может и будет даже рад. Стоит только вспомнить, что он продолжал пить вино бутылками, хотя врач просил его воздержаться от этого.
Мишель уже появилась на пороге с новой бутылкой, граф рывком забрал у нее, плеснул в поданный стакан вина и бросил туда же противоядие.
- Не буду! – Лиза из последних сил уперлась руками в грудь Атосу, отворачиваясь. – Сначала вы – потом я. Иначе не буду.
Говорить было тяжело, силы уходили, поэтому пришлось сделать паузу.
- Вы же христианин? Господь дает вам шанс спастись… Иначе вы будете… самоубийцей.
Атос помедлил. Но, рассудив, что она права, спокойно сделал пару глотков.
- Ваша очередь! – бокал был придвинут к губам девушки столь решительно, что Лиза поняла – попробуй она только что-то возразить, ей вольют это силой.
Хотя возражать ей было и нечего, противиться она больше не собиралась, послушно выпивая «лекарство».
Странно, думала она, погружаясь в сон, у нас пить таблетки с алкоголем нельзя. Ну, по крайней мере, не все… Или можно, но говорят, что нельзя? Или тут просто вино слишком слабое, поэтому можно? Или это все же такое особое противоядие?.. Или…
***
- Граф д’Орбье – возможно, вы знаете о нем – велел следить за этой женщиной повсюду, - рассказывал бродяга. – Один мой товарищ следил за ней у основного входа, а я – у задней двери. Она и внимания не обратила на пьяного нищего, выбежала из двери, плащ поправила – и пошла, пытаясь подражать старухе. Сейчас уже за городом. Ну да мой товарищ ее должен был довести вплоть до убежища – я ему условно просвистел, когда она за калитку вышла. А он не упустит, будьте покойны!
- За городом, значит? – вздохнул милорд, понимая, что временно погоню придется отложить.
- Да вы не волнуйтесь, едва светать начнет – он будет у ворот, если только можно будет уйти, оставив временно эту женщину без присмотра.
- Ну а обо мне откуда известно? – все же уточнил подозрительный гасконец.
- Граф описал вас и ваших друзей, - пояснил бродяга. – Только вот этого господина среди них не было, - кивок в сторону лорда Винтера. – И сказал, что если кто-то из вас появится рядом, сообщить о том, где будет женщина.
- Значит, он это предвидел? – пробормотал д’Артаньян себе под нос. – Но как?! Откуда?!
- Мы будем у ворот на рассвете, любезный, - закончил разговор с бродягой лорд Винтер, видя, что гасконец занят своими мыслями.
Человек д’Орбье ушел.
- Идемте спать, господин д’Артаньян, - милорд внимательно следил за молодым человеком, но тот, погрузившись в свои размышления, так и не реагировал ни на что вокруг, поэтому пришлось взять его под руку. – Идемте. Увы, сегодня мы ничего сделать не в силах. Нам придется встать задолго до рассвета, чтобы не терять времени даром.
***
Как и обещал бродяга, его товарищ ожидал у ворот, едва только первые лучи солнца показались над землей.
- Едемте, господа, - объявил человек д’Орбье, вскакивая в седло.
О лошадях для него и его товарища позаботился милорд, чтобы быстрее добраться до места, где остановилась Миледи. Поэтому до нужного места добрались скоро, правда, спешились раньше, привязав лошадей, и остаток пути проделали пешком.
- Это тут, - проводник кивнул на небольшой одинокий домик.
Будто в подтверждении его слов на пороге появилась Миледи. Она обошла здание по кругу, внимательно осматриваясь по сторонам, но преследователей, скрытых густыми зарослями, не заметила. Правда, что-то почуяла, потому что потянулась к стилету на поясе.
- Она куда-то собралась, - прошептал бродяга. – Я прослежу…
- Нет! – отрезал д’Артаньян, хмурясь. – Она уже больше никуда не направится!
Миледи, кажется, услышала что-то, потому что вновь замерла, схватилась за рукоять оружия…
- Это не поможет вам, мадам, - сухо бросил гасконец, выходя к ней с обнаженной шпагой в руке.
Леди Кларик испуганно отшатнулась – но ее немедленно со всех сторон окружили другие мужчины. Она не знала никого из них, кроме деверя, но одно его присутствие ее пугало больше всех других.
Миледи в бессильной ярости опустила вытащенный было стилет: одной ей против них не справиться, а направить сталь себе в сердце не хватало духу.
- Что вам нужно? – прохрипела она.
- Поговорить, любезная сестра, - усмехнулся лорд Винтер. – Зачем вы так скоро покинули меня, не дожидаясь? Я и не рассчитывал на такую удачу – встретить вас еще до того, как доберусь до Парижа.
Леди Кларик молчала, гадая, что все же известно деверю, а что нет. От этого зависело, как ей дальше следует вести игру. Зря она выхватила стилет, ведь всегда знала, что это не ее оружие. Сейчас надо исправить ошибку, доказав, что она – сама нежность и слабость.
- Вы так напугали меня, господа, - с самым кротким видом произнесла она, убирая оружие в ножны. – Вы, несколько мужчин, появляетесь здесь… Право, если бы не вы, дорогой брат, я бы сочла, что на меня напали грабители.
- Вам ли бояться грабителей, моя дорогая?
- Разве нет? – Миледи смиренно прижала ладони к груди. – Я здесь совершенно одна…
- Но ваше прошлое говорит за вас, - оборвал ее милорд, обвиняющим жестом указав на ее левое плечо.
Шпионка побледнела, впервые очутившись на грани обморока. От лорда Винтера, внимательно следившего за ней, не укрылись эти перемены, из чего он сделал вывод, что все было правдой – у нее на плече клеймо.
- Пройдите в дом! – сухо велел милорд.
- Я арестована? – вскинулась та. – Я – преступница?!
Ответом ей был тяжелый взгляд двух дворян и равнодушные – слуг и еще двух бродяг, в одном из которых Миледи с горечью узнала пьянчужку с заднего двора трактира.
- Прошу простить, - обратился этот бродяга к д’Артаньяну, - но, поскольку сейчас эта женщина передана вам, мы должны вернуться к господину д’Орбье за дальнейшими распоряжениями.
Молодой человек кивнул, отпуская их. Поставив Планше у окна домика, а Гримо – охранять дверь, лорд Винтер и д’Артаньян вошли следом за Миледи.
Она села за стол, опираясь на локти. И смотрела куда-то перед собой, кажется, безучастная ко всему вокруг, на деле же – чутко прислушиваясь ко всем разговорам и замечая каждый жест. В первую очередь ее интересовал гасконец, лорд Винтер слишком любил брата, чтобы так легко простить его смерть – а в том, что она виновата в его гибели, милорд вряд ли теперь сомневается.
Который день уже она впадала в отчаяние и вновь воспаряла над землей, ужасалась и торжествовала.
Вот и сейчас Миледи была готова поверить, что это конец. Но ее не пристрелили на месте, не закололи…
Проклятый д’Орбье, значит, не просто навестил ее! Убедился, что она опасна, и приставил к ней своих ищеек. И теперь она пленница, она в руках своих врагов!
Но жажда жить была сильнее, чем вновь подступивший страх, нашептывающий свои глупости о каре небесной. Там – за чертой жизни – для нее ничего нет. Там небытие… Или адское пламя для нее. А потому у нее лишь один выход – жить.
- Мне следует вернуться в город, - тем временем говорил Винтер, обращаясь к гасконцу. – Я не обладаю властью на этих землях, поэтому мне необходимо заручиться согласием городского судьи.
Миледи затрепетала, прислушиваясь к этому разговору. Значит, деверь уезжает?! Она останется только с юношей – двое слуг у дверей не в счет. О, а с одним мужчиной она всегда сможет справиться! Надо лишь верно подобрать ключик.
За лордом Винтером закрылась дверь, а единственный ее тюремщик опустился на табурет у этой самой двери. Некоторое время в домике царила тишина, лишь за окном слышался шелест листвы.
- Что ж, вот и придется мне смириться с несправедливостью, - смиренно вздохнула Миледи наконец, решив, что деверь ушел достаточно далеко.
Д’Артаньян молчал, но это не могло ее остановить.
- Могу ли я узнать у вас, как здоровье мадмуазель Луизы? – кротко спросила она. – Ее самочувствие вызывало мои опасения, когда я уезжала.
- Хотите повод для торжества перед казнью? – хмуро спросил молодой человек. – Что ж, торжествуйте! Мадмуазель мертва – отравлена вами!
- Что?! – Миледи вскочила, за гримасой ужаса пряча смех и торжество – все же это ей удалось! – Отравлена? Не может быть!
- Не притворяйтесь, мадам, - поморщился д’Артаньян. – Это ваших рук дело.
- Боже мой! – леди Кларик заломила руки. – О нет! Клянусь вам, нет! Пусть Господь покарает меня, если я лгу!
Слова пустых клятв всегда легко слетали с ее губ, но в этот раз на мгновение Миледи все же замерла: что если и вправду сейчас ее на месте поразит молния?
Но Господь с карой не спешил, поэтому леди Кларик продолжила свою игру. Словно бы разом лишившись всех сил, она с трудом поднялась с колен, вновь села за стол, безучастная ко всему.
- Конечно, - тяжело вздохнула она, - паутина сплетена плотно. Так плотно, что никто не разорвет. Все увязают в ней… и сами не понимают этого, позволяя пауку выпить кровь своей жертвы.