— Никаких загадок, господин. Мой век недолог, а Лорин должен жить вечно. Что будет, когда я умру? — задал он вопрос едва слышно.
И Алияс наконец все понял.
— Ты боишься, что он уйдет в Безмолвные земли, не выдержав разлуки?
— Да. Я в этом не сомневаюсь.
— И поэтому мучаешь его, надеясь, что он привыкнет, научится жить без тебя?
— Вы все правильно поняли, господин.
Ужас добровольной пытки заставлял волосы на голове вставать дыбом.
— И как долго это продолжается?
— Сто восемь лет и двести сорок три дня, — не задумываясь, протянул Хар страшную цифру.
На миг Алиясу показалось, что одиночество коснулось его сухими бледными пальцами.
— Ты представляешь, как ему плохо?
— Так же, как и мне, — взгляд Хару вдруг стал резким. — Но это единственный выход.
— Значит, ты не идешь в его дом, боясь, что однажды станешь виновным в его смерти, и прячешься в Мастерской, потому что это единственное место, где он не может тебя достать?
— Выбора нет…
— И в другой дом ты тоже не стремишься… ведь Лорин ни за что с этим не смирится, так?
— Конечно, он не потерпит этого и может совершить необдуманный поступок.
— И выдать себя, — вставил Алияс.
— В последнее время ему совсем тяжело. Видя вас и ида Шайса, он предложил раскрыть нашу истинность, — в страхе признался драко. — Надеюсь, это скоро пройдет. Я постарался сделать так, чтобы ему нечасто удавалось получить мое время, несмотря на угрозы Мастерской. Поэтому, — вдохнул он поглубже, — нам… лучше нам не видеться.
— Думаешь, его надолго хватит?
— Не спрашивайте такого, господин, — чуть не зашипел парнишка. — Лорину ссужены века. Однажды он позабудет обо мне и заведет настоящую семью. У него появятся дети, — почти благоговейно закончил драко.
— Если не сойдет с ума от пытки разлукой раньше.
Глаза Хару широко раскрылись.
— Е-ему действительно так плохо?
— Разве ты не слышал, как он рвал и метал в термах? Он очень переживает за тебя. Даже если ты не хочешь находиться с ним постоянно, ты мучаешь его тем, что не даешь помочь себе, облегчить свою жизнь. Скажи, ты считаешь драконов сильными и гордыми существами?
— Это очевидно! — поразился Хару непроницательности эльфа.
— Вот и подумай, как он себя чувствует, оказываясь полностью бессильным. Твоя работа сведет тебя в могилу раньше и в этом он станет винить себя.
Похоже, драко серьезно занервничал. Его бледные мелкие пальчики впились в плечи.
— И когда тебя не станет, никто не закроет его в сокровищнице. И он… — Алияс не договорил.
— Он не сделает этого? — в ужасе шептал Хару.
— Ты знаешь его дольше, тебе виднее, — пожав плечами ответил Алияс.
Хару действительно прекрасно знал свою пару. Его огонь, его темперамент…
— Господин? — трепеща от досады, развел драко руками. Его затрясло.
— Хару, быть без пары — невероятно больно. Не надо мучать себя и его, тратя драгоценные дни. Иди с ним, и я обещаю тебе, что найду другой вариант. Такой, который устроил бы вас обоих.
Подозрение вспыхнуло на чужом лице помимо воли — сложно начать доверять кому-то за такой короткий промежуток времени.
— Хару, клянусь никто не будет заставлять тебя видеться с Лорином, если ты сам того не пожелаешь, но, оставаясь в Мастерской, ты будто сдираешь с него живьем чешую.
Выбрав правильные слова, Алиясу все же удалось подтолкнуть драко к выходу.
— Только сегодня и завтра господин, — все же решил тот остаться при своем, боясь верить, что жизнь может стать не такой жестокой для них с Лорином.
— Договорились.
Драко уже скрылся в проходе, но через секунду уже влетел обратно.
— Но как же ваши наряды, господин?!
— Не переживай, одежда у меня есть.
Хару окинул взглядом то, в чем был Алияс, — это, к сожалению, был выполненный им наряд.
— Господин, — осторожно начал он — если хотите чтобы я вам верил, не обманывайте меня больше. Я могу вернуться завтра утром и сделать пару одежд для вас?
— Конечно, — смущенно отозвался эльф и махнул рукой, чтобы тот поторапливался к своему дракону.
Убеждать драко дольше не было необходимости.
========== Спешл. Худший вечер на свете. Часть 1 ==========
Драко спешил оказаться в Верхнем Городе как можно быстрее. Сбитые, немного захолонувшие ноги слушались плохо, но подросток игнорировал неприятные ощущения, ведомый более важной целью.
Его брат Кирби, маленькое несчастье, в котором Хару не чаял души, все же нашел способ оказаться к своим драконам ближе. И теперь, если старший брат не поспеет вовремя, его кровиночку обидит какой-нибудь вечный. Использует, вытрет ноги и выбросит как ненужный хлам. А это — Хару нисколько не сомневался, — разобьет младшему сердце, ведь по какой-то непонятной причине его благоговение перед Вечными превышало все допустимые пределы.
На первый взгляд, не было ничего удивительного в поклонении драко высшим существам. Могущественные, сильные, впечатляющие мощью и магическим даром, они не могли оставить равнодушными «младших собратьев», не наделенных и тысячной долей великолепия ящеров. Оттого многие соплеменники Хару так настойчиво стремились найти покровителя-дракона.
И все бы было, возможно, не так печально, если бы некоторым не удавалось добиться желаемого. И потому остальных искателей легкой жизни не покидала уверенность, что и они наверняка привлекут внимание дракона, если им будет дарован шанс.
Увы, к таковым бестолковым созданиям принадлежал и Кирби.
Хару рвал и метал, когда младший брат стал воспевать хвалебные оды драконам. Где он успел набраться подобной чуши, Хару и представить не мог, ведь тщательно следил за жизнью младшего даже во время своего частого отсутствия.
Иногда драко винил себя в том, что в погоне за куском мяса вынужден пропадать вне дома, работая на износ и выкачивая из себя огромные дозы магической энергии. Но ведь каждый раз, оставляя дом, он точно знал, как будет проводить время Кирби, кто за ним будет присматривать и не останется ли желудок малыша пустым.
Родители, конечно, тоже бились с жизненными невзгодами по мере сил, но в семье детей было девять (!), и нередко случалось так, что кто-нибудь оставался голодным. Впрочем, Хару было не привыкать, но судьба Кирби для него стала важнее собственной. И потому он сейчас несся быстрее ветра вдоль темных переходов, не заботясь о свезенных на поворотах локтях и шишках — он не позволит обидеть брата.
Ему уже доводилось ловить сорванца в опасной близости от заветной цели, но ни уговоры, ни посулы, ни проклятья не могли отвратить его от выбранного пути. Хару даже стало казаться, что чем сильнее он стремится уберечь брата, тем острее тот горит желанием осуществить мечту.
Вот и сегодня, отправив Кирби к другу, он и подумать не мог, что уже двумя часами позже ему придется отыскивать брата в одном из заведений Верхнего города.
Споткнувшись, драко выругался и в сотый раз поклялся, что найдет виновных, всех до единого, и напишет жалобу в Комитет по защите своего вида.
Комитет по защите драко образовался недавно, чуть более ста лет назад, и пытался справляться с очевидными нарушениями тех немногих законов, которые существовали на данный момент и были призваны оградить драко от Высших. Один из них гласил, что несовершеннолетние драко не допускаются в пределы Верхнего города.
Поэтому Хару не сомневался, что Кирби отыскал сообщников, таких же дуралеев или безмозглых созданий, ценящих себя дешевле тухлого фута простины самого отвратительного качества.
Ну ничего, он доберётся до всех, как только вернет брата домой, а сейчас нельзя было терять ни секунды.
Друг Кирби, тот самый, у которого Хару оставил его на ночь, бледнея и заикаясь, выдавил, куда именно направился брат, стоило Хару встряхнуть его хорошенько.
Должно быть, на то была воля духов — не реши Хару вернуться, чтобы принести теплое покрывало, забытое дома, трагедия случилась бы гораздо раньше, чем он узнал бы об этом. Но благодаря стечению обстоятельств — или же воле рока —у Хару оставался шанс вытащить брата из передряги.
Срезая углы и сокращая путь по переулкам, он несся в направлении Театра — именно там находились роскошные бордели и питейные, балующие драконов любыми «изысками».
Нужное заведение Хару отыскал без труда: «До Зари» — гласила выбитая в светящемся мареве розоватого мрамора таблица над входом. В дверях застыл высокий стройный драко в черном костюме, скрывающем все, кроме кистей рук и лица. Он услужливо распахивал двери перед оживленным наплывом посетителей. Вечер почти перетек в полночь и изнутри отчетливо раздавалась музыка, стоило створкам приоткрыться в очередной раз.
У Хару волосы встали на затылке. Что мог делать его маленький брат в таком месте? Кинув еще один подозрительный взгляд на вывеску, он убедился, что ошибки не было — это заведение назвал друг Кирби, когда Хару вытрясал из него душу.
Ломиться через парадный вход Хару не решился, разумно прикинув, что его попросту не пустят, а может, еще позовут охрану. Конечно, он мог попытаться призвать нарушавших владельцев заведения к ответу прямо на улице, и, может быть, у него бы даже получилось.
Но рассчитывать на удачу было слишком рискованно — вдруг его просто вышвырнут обратно в Нижний город и Кирби останется в этой клетке.
Выскользнув из проулка с другой стороны, он бросился бегом вдоль малолюдных улочек. В это время в Театре уже разыгрывалось многочасовое представление, завладевшее вниманием утонченной публики; другие же искатели приключений уже облюбовали вертеп по вкусу чтобы скоротать тихий вечер.
Обогнув несколько зданий и изрядно запыхавшись, Хару, не медля, бросился в проулок, стену которого и составляло интересующее его место, надеясь, что здесь он сможет проникнуть внутрь.
Кажется, удача улыбнулась ему — взгляд выхватил темную раму квадратных дверей.
Он подлетел, не останавливаясь, когда вдруг перед самым его носом створки распахнулись.
-…и последний раз предупреждаю, чтобы вы не смели привозить нам всякую дрянь! — плюясь и посылая проклятья, по-хозяйски кричал драко, пока под его мечущим молнии взглядом группа ребят в темных робах выволакивала несколько бочонков.
— А с Мариде, так и передайте ему, я буду разговаривать лично, если он конечно еще надеется продать хоть каплю своего пойла приличным клиентам! И хозяина своего, пусть не сомневается, я тоже поставлю в известность первым делом с утра!
Указательный палец грозил вслед бедолагам, спешно удаляющимся восвояси.
— А ты кто? — уставился грозный драко на Хару, но тот, от растерянности, так и застыл, все еще не успев выровнять дыхание. — Опоздавший, — нехорошо сощурился тот. — Вычту из твоих комиссионных, быстро вниз, и пусть тебя приведут в порядок, а потом чтобы отрабатывал в зале без перерывов, иначе можешь к нам больше не обращаться.
Сбитый с толку Хару не стал раскрывать рот, вихрем влетев следом и поторопившись исчезнуть в указанном направлении.
Сдавленный воздух нижних залов ощутимо отличался парами тяжелых благовоний и курительных трав. Слабое освещение вело Хару вдоль прохода, оборвавшегося через двадцать шагов.
Он очутился в просторном помещении с низкими потолками, где суетилось более сотни драко. Длинные ряды с зеркалами и туалетными столиками кишмя кишели прихорашивающимися мальчиками и девочками. Ослепительно яркие огни заставляли светиться блестящий и сверкающий хлам, занимающий каждый свободный уголок.
— Кирби! — не откладывая дело в долгий ящик, выкрикнул Хару, надеясь отыскать брата и исчезнуть отсюда как можно скорее.
Драко проносился вдоль шумных рядов, где недовольно толкались другие, попеременно шипя на нарушителя спокойствия, умудрившегося оттопать несколько ног и заехать локтем в пару боков.
— Хару! — откликнулся тонкий голосок и за одним из столов Хару наконец обнаружил своего невысокого роста братишку, мажущего губы какой-то дрянью.
Он выбил красный карандаш из маленькой руки и схватил того за грудки, оглядывая с головы до ног уничижающим взглядом.
На брате было короткое, едва прикрывающее пятую точку платьице из черного прозрачного материала — такие были в ходу у некоторой клановой прислуги, выполняющей вполне определенные обязанности. Наряд был самого простого кроя, чтобы не скрывать естественных изгибов тела.
От такого вызывающе-отвратительного зрелища у Хару затряслись сжатые кулаки. Но когда бедный старший брат рассмотрел что у Кирби пониже пояса, он и вовсе лишился дара речи.
Почти крошечное достоинство было перевязано красной ленточкой вместе с яичками, походя на небольшой «букетик». Поверх этого безобразия находился умело завязанный бантик.
Хару поднял взгляд на Кирби.
— Можешь начинать молиться.
С лица младшего брата сошла краска и он даже не попытался воспротивиться, когда Хару поволок его на выход под любопытные взгляды остальных.
— А вы куда это собрались?
В дверях возник уже знакомый Хару драко.
Судя по всему, это был управляющий заведения — сами драконы не особо поддерживали прямое общение с многочисленной прислугой, предпочитая выбирать для этого ответственное лицо.
— Мы уходим, — ничего не объяснив, выпалил Хару и попытался пройти мимо. Однако управляющий не зря занимал свой пост.
— Минутку, — возмущенно выпалил он и толкнул Хару обратно.
— Это мой младший брат, — вскипел драко, указывая пальцем на притихшего Кирби. — И он несовершеннолетний. Не знаю, как он попал к вам, но мы немедленно уходим, и будьте уверены, что я не оставлю этот случай без внимания.
— Да что вы? — вздернул брови управляющий в притворном испуге, уперев руки в бока. Поза резко контрастировала с наигранным выражением не самых привлекательных черт лица. — Мне плевать, что у вас там случилось! Но мальчишка останется здесь. Согласно моим бумагам все драко, обслуживающие сегодня гостей, достигли совершеннолетия, и отвечать придется тому, кто выписал поддельный документ.
— Вы не имеете права!
— Официально — имею, — наклонил голову управляющий, заглядывая в глаза баламуту.
День выдался и без того тяжелый. Встреча первого в году полнолуния должна была ознаменоваться традиционным Возлиянием и ублажением чресл — чрезвычайно важное и пользующееся бешеным успехом событие среди драконов.
Но, как назло, все шло наперекосяк с самого утра: новые диваны доставили с большим опозданием и пришлось держать гостей на верхнем этаже дольше, чем это было прилично, угощая выпивкой за счет заведения; выпивка тоже подкачала — посетители жаловались на низкое качество напитка и грозились уйти; Лорин — сын главы клана Слепящей зари, коим и принадлежал пользующийся завидной популярностью клуб «До Зари», не оставил без внимания неслыханные осечки в работе и пригрозил Танебе, преграждавшему сейчас путь двум драко, серьезным штрафом или лишением должности в зависимости от окончания вечера.