— Ой! — боязливо пискнула Полина. — Подвалы Мюллера!
— Ну, — громыхнула за моей спиной Галина Денисовна. — Чего все встали-то? Вот ведь молодежь пошла! Спуститься здесь — не фокус, фокус — подняться, когда напьешься!
Она, решительно отодвинув всех плечом, начала спускаться. Мы дружно рассмеялись и потянулись следом за ней, судорожно пытаясь уцепиться за стены. Преодолев спуск, мы очутились в большом полутемном зале.
Наши новые знакомые были абсолютно правы: ресторан был замечательным. Низкие, словно в старинном замке, своды, мебель под стать входной двери — массивные потемневшие деревянные стулья, столы с замысловатыми витыми ножками, бордовые бархатные портьеры, тяжелые, оплывшие воском медные подсвечники. Стены украшали рыцарские доспехи. При более тщательном осмотре мы обнаружили еще два небольших уютных зала.
— Ах, — пролепетала наша фея, — мы словно в волшебном замке!
Кузьма Григорьевич довольно прогрохотал:
— Ну! А мы что говорили!
Акустика в ресторане была потрясающая. И немногочисленные посетители испуганно уставились на нас.
— Тихо! — цыкнула на него супруга. — Что ты как труба иерихонская! Гляди, вон человек чуть не подавился!
Это уж Галина приврала, но Кузьма Григорьевич присмирел, правда, ненадолго. Мэтр, решивший, что мы и вправду можем перепугать всех клиентов, любезно предложил нам места в одном из малых залов, на что мы с удовольствием согласились. Окон там, конечно, не было, зато был большой аквариум.
—-Угадайте, — таинственно склонившись к середине стола и сделав круглые глаза, спросила Галина Денисовна, — какая здесь кухня?
Все принялись наперебой гадать.
Занимались гаданием до того самого момента, пока официант не принес меню.
— Испанский! — удовлетворённо произнес Виталий, заглянув внутрь. — То-то у меня здесь все мысли об инквизиции!
— На горячее — испанский сапог! — засмеялась я.
Галина Денисовна с мужем сияли как именинники. Им
очень польстило, что всем здесь так нравится.
— Да, но вот как же заказывать? — Полина сморщила носик. — Меню-то на испанском!
Однако процедура выбора блюд прошла необычайно весело и шумно. Тыча пальцем в каждую строчку, мы добивались от официанта подробнейшего описания блюда, которое тот представлял с большим энтузиазмом, помогая себе и руками, и глазами, и губами. Но самое смешное заключалось в том, что минут через двадцать после захватывающего описания каждого блюда на международном языке жестов официант перевернул последнюю страницу, где мы увидели меню, напечатанное на русском. От нашего хохота тряслись старинные стены этого заведения, а официант выглядел донельзя довольным, ясно сознавая, что хорошие чаевые он сегодня заработал.
-Ну и ну! — Кузьма Григорьевич вытирал рукой выступившие от смеха слезы и тряс головой. — Вот ведь уморил, поганец!
— Капиталист!— удовлетворенно констатировала Галина Денисовна. — Знает, как свою копейку выжать!
Вскоре в большом зале зазвучала музыка. Четверо музыкантов в старинных испанских камзолах заиграли приятную мелодию.
Алевтина! Алевтина! — Я вздрогнула, потому что почувствовала на своем плече чью-то руку. -Чудная музыка, чудная! Я вас приглашаю! Вставайте, вставайте! Не время скучать!
Я выслушивала эту тираду на ходу, растерянно волочась за Кузьмой Григорьевичем в большой зал. Приглашение вышло несколько своеобразным, потому что кавалер буквально вытащил меня из-за стола, и поняла я в чем дело, только оказавшись в центре зала в крепких объятиях партнера. Тут я сообразила, что звучит восхитительный блюз, а Кузьма Григорьевич, заглядывая мне в глаза, постепенно прижимает меня к себе все крепче и крепче.
Когда сила давления на мою грудную клетку превысила допустимые нормы приличия, улыбка превратилась в оскал, а кавалер, ничуть не смущенный этим обстоятельством, принялся нашептывать мне на ушко, как я восхитительно танцую и каким неземным чувством ритма обладаю. Я поняла, что пора это заканчивать. Не успела раскрыть рот, чтобы высказаться по этому поводу, как Кузьма Григорьевич пребольно наступил мне на ногу, чем я тут же и воспользовалась. Вскрикнув на весь зал, я элегантно поджала обе ноги одновременно, повиснув на руках партнера. Он такого поворота событий не ожидал, поэтому совершил ошибку: не сдюжив моего веса, ослабил хватку.
— Ах! Моя нога! — заныла я и, демонстративно прихрамывая, резво направилась к нашему столику.
Кузьма Григорьевич заохал, запричитал и направился вслед за мной, громко объясняя, что это досадная случайность. «Случайность, случайность! — зарычала я про себя. — Что ж за мужики такие! И нога-то у меня вроде не сорок пятого размера, так ведь нет, на тебе! И все на одну и ту же! Этак я здесь вконец охромею».
Подойдя к своему стулу, я плюхнулась на него с сердитым видом, а на озабоченные расспросы ответила чистую правду. До определенного предела. Ссорить супругов у меня желания не было. Виталий встрепенулся и, трогательно погладив меня по руке, принялся утешать рассказами о том, что все пройдет. К утру. «Гад, — я ласково заулыбалась ему в ответ, — ты же первый мне на ногу плюхнулся, Ромео недоделанный».
— А где же Антуан? — вдруг сообразила я, оглядываясь по сторонам.
— О! Месье Антуан танцует! — воскликнула чрезвычайно довольная Галина Денисовна. — Он у нас парень о-го-го!
Все дружно рассмеялись. Я оглянулась и действительно увидела Антуана, танцующим с какой-то жалкой сельдью. «Ну, пусть хоть он повеселится», — решила я, шаря рукой по спинке своего стула в надежде найти ремень сумочки. Такового, к моему безмерному удивлению, не нашлось, как не нашлось и самой сумочкй. Я глянула под стол, вокруг себя, но, увы, сумочки нигде не было.
— А вы случайно мою сумочку не видели? — задала я сам собой назревший вопрос, обведя всех взглядом.
— Сумочку? — Полина удивленно приподняла бровки. — Нет. А где она была?
— В чем дело? — одновременно заинтересовались супруги со стажем. — Что-то пропало?
— Да вроде того. — Я неопределенно дернула плечом. — Моя сумочка.
— Куда же она могла деться? — Все, включая Виталия, дружно сунули головы под стол. — Здесь нет!
После чего все уставились на меня, ожидая моих дальнейших действий .
— Может, ее месье Антуан с собой взял? — выдала версию Полина.
Я не стала это комментировать, а Виталий закатил глаза и застонал. Все же временами у меня возникало чувство, что ему действительно хочется ее убить.
— На что она ему? — удивился Кузьма Григорьевич.
Полина удивлённо пожала плечами, мол, и сама не пойму, зачем он ее мог взять?
Ситуация, хотя и принимала некоторый комический оттенок, меня совсем не устраивала. К тому же для меня всегда было загадкой, как вести себя в подобной ситуации. Плакать? Ругаться? Или милицию вызывать? То, бишь, полицию?
— Алевтина, а вы ее в туалет не брали? — Галина Денисовна, по возможности близко склонившись, посмотрела на меня с надеждой.
— Да я вообще там еще не была, — расстроилась я.
Меж тем в зале стихла музыка, и к нам вернулся Антуан.
Я тут же поведала ему о своем горе. Он удивился и уверенно
заявил, что этого не может быть, скорее всего, мы плохо искали.
— Да, — подхватила Галина Денисовна.- Чего сидим, надо еще раз всем как следует поискать!
Мы все дружно поднялись и принялись топтаться вокруг стола. Подошедший в этот момент официант был сражен наповал подобным зрелищем. Молча постояв возле нас, он, не сказав ни слова, удалился: Я хихикнула.
— Вот! А я что говорила! Вот она! — победно подняв вверх руку с зажатой, в ней сумочкой, воскликнула вдруг Полина.
Все обрадованно выдохнули и принялись наперебой расспрашивать Полину, где была сумка.
— Да вот сюда, к аквариуму отлетела. — Она показывала тоненьким аккуратным пальчиком куда именно. — Вы, Алевтина, вероятно, ее спихнули и не заметили.
— Конечно, — заулыбалась я, — наверное, так и есть. Большое спасибо. Теперь я у вас в долгу.
— Все на месте? — глядя мне в глаза и тоже улыбаясь, спросил Виталий.
—Да, — ответила я, глянув в сумочку и снова вешая ее на спинку стула.
Виталий поднялся, браво щёлкнул каблуками и, протя-нув мне руку, попросил:
— Разрешите пригласить вас на танец?
Я стрельнула глазками, затрепетала ресницами и ответила:
— Потанцуем.
Мы медленно и плавно кружили по залу и, как я подозреваю, неплохо смотрелась. И хотя нога моя здорово побаливала, я не хромала, не желая портить производимое впечатление.
—Алевтина, — начал вдруг Виталий почему-то осипшим голосом и замолчал.
—Да? — отозвалась я, не поднимая головы.
— Послушай... — он снова умолк, а я принялась гадать, с чего вдруг на любимого напала такая робость.
Пока мой кавалер собирался с мыслями или не знаю уж там с чем, я, пользуясь паузой, размышляла. Синяк под глазом моего друга явно произвел на Виталия очень сильное впечатление. Я была почти уверена, что бурное объяснение с Полиной в холле нашего отеля так или иначе связано именно с этим происшествием. Но почему он так разозлился? Ведь все так просто объясняется — гостиничный вор. Их
везде пруд пруди. Сейчас Полина весела, а он словно бы смущен... Может, у них здесь какие-то совсем другие проблемы, ко мне отношения не имеющие, и вспыхнувшая страсть Виталия им сильно мешает? И чтобы наконец получить хоть какое-то подтверждение моей правоты или ошибки, мне нужно взять свою сумочку и пойти в туалетную комнату... Тут я вдруг уловила, что Виталий настойчиво повторяет мое имя и, похоже, не первый раз.
— ...Аля!
Я сосредоточилась и превратилась во внимание. Выяснилось, что он уже давно мне что-то объясняет, но я, как всегда, все прослушала. Но и с середины речи я быстро вникла в общий смысл: любовь с первого взгляда, не отрицай, любимая, так тоже бывает; он сходит с ума, неужели я так жестока, счастье, где ты?
Подняв на Виталия глаза, ясно говорящие о том, что малозаметная сила моей любви объясняется только моей природной скромностью, я дала ему понять, что он, конечно, не прав, но столь мощный напор чувства вызывает во мне некоторое сомнение в его искренности. Объяснившись столь изящно, я ощутила чувство гордости за свой слог. По моим представлениям, сцена эта выглядела естественно и даже, я бы сказала, целомудренно, но Виталий все испортил, потому что вдруг притянул меня к себе и поцеловал, хотя никаких санкций на это не получал. Я растерялась. Невинный танец на виду у всей кампании — одно дело, а страстные поцелуи — совсем другое. Влепить ему пощечину или глаза закрыть? И не успела я сообразить, как бы все это закончить, как на выручку мне пришла Полина. Вылетев из-за стола этаким небольшим цунами, с грохотом опрокинув на пол свой стул, она остановилась около входа в зал, судорожно сжав кулаки и стиснув зубы. Музыка, к счастью, уже умолкла; с силой оттолкнув Виталия, я двинулась к нашему столику. Кузьма Григорьевич и Антуан вскочили и бросились к Полине, спрашивая, что случилось. Лишь Галина Денисовна не тронулась с места, загадочно улыбаясь своим мыслям и неторопливо помешивая соломинкой коктейль. Я, не поворачивая головы, молча прошла мимо Полины, проводившей меня полным ненависти взглядом.
— Что с тобой? — услышала я за спиной голос Виталия и поняла, что он обращается к ней. — Что-то случилось?
— Нет,— ответила ему Полина. Голос ее дрожал и срывался. — У меня немного разболелась голова. Я хочу уйти.
- Конечно, — бесстрастно ответил «братик», — иди. Тебе надо отдохнуть.
- Мы с Галиной Денисовной успешно делали вид, что совершенно не интересуемся, о чем они там говорят, но и у нее и у меня ушки были на макушке.
— Позвольте мне проводить вас! — услышала я. Это был Антуан. — Здесь ступенька, осторожнее!
Виталий и Кузьма Григорьевич вернулись за столик. Супруг Галины бросал на нас вопросительные взгляды, изображая, что ничего не понимает. Но и дураку было ясно, что ему просто хочется поговорить на интересную тему, а заговорить об этом первым он стесняется.
—Здесь прекрасная кухня, — подала я голос, обращаясь к Галине Денисовне. — Вы были абсолютно правы, назвав это место волшебным. Прекрасный вечер, думаю, нам стоит прийти сюда еще раз.
Она закивала в ответ:
— Кузя — специалист отыскивать такие места. Уж он-то в них толк знает!
Они с мужем переглянулись и засмеялись, словно Галина сказала что-то забавное.
— Да-да, — поддержал меня Виталий, — действительно прекрасный ресторан...
После выходки Полины глаза его погрустнели, он снова сник и разговор поддерживал с трудом.
— Прошу меня извинить, — сказала я вскоре. — Я на одну минутку.
Взяв сумочку, я проследовала в туалет, находящийся в самом дальнем углу ресторана. Подойдя к сияющей чистотой раковине, я на секунду замерла и посмотрела в зеркало. И здорово удивилась, потому как мой внешний вид никак не отражал, внутреннего состояния. Я облегченно вздохнула и только собралась раскрыть сумку, как дверь вдруг чуть слышно скрипнула и в помещение вплыла Галина Денисовна. Я едва не выругалась, потому что нервы были натянуты, словно струна, и на ее появление я никак не рассчитывала. Лезть в сумку при Галине я не решилась. Положив ее на край раковины, я принялась поправлять волосы.
— И я подумала, что надо бы и мне сии места проведать, — Галина Денисовна со вздохом пристроилась рядом и стала копаться в бездонной косметичке. — Засиделась.
Она мазнула пару раз по губам помадой и повернулась ко мне.
— Интересная женщина, эта Полина, правда? — Она ждала ответа, сложив на животике пухлые ухоженные ручки. — Если бы мне не сказали, что она ему сестра, в жизнь бы не поверила!
Я рассеянно покивала головой и подтвердила:
-Да...
— Странные у них отношения для брата с сестрой, вы не находите? Мне показалось, что это она так психанула, когда Виталий вас... кх-м... поцеловал. Вскочила, словно сумасшедшая, я даже испугалась, ей-богу!
В этом я ей поверила. Грохоту от Полины было много.
— Не стоило бы ей так себя вести, будь она поумней, вот что я вам скажу! Он человек взрослый... да уж, не мальчик, прямо скажем.
— Да, пожалуй, — вяло согласилась я, недоумевая, долго ли еще она собирается болтать.
— А вы ведь ему нравитесь! — торжественно объявила мне Галина Денисовна. — И очень. Поверьте, я знаю, что говорю!
Не могу сказать, чтобы я услышала что-то новенькое, но решила на всякий случай скромно потупиться. Продолжать эту тему мне совершенно не хотелось, поэтому я с большой печалью поведала ей, что замужем и посторонние мужчины меня особенно не интересуют.
Галина Денисовна удивленно переспросила:
— Замужем?
— Замужем, — я согласно кивнула головой.
— Как же ваш муж отпустил такую красавицу одну отдыхать? Что ж за дурак он, извините, у вас? — На лице нашей простушки было написано подлинное недоумение.
Мне стало смешно.
— Всем надо отдыхать. Муж не смог поехать, много работы.
— Что ж он у вас один, без присмотра остался?
Иногда я завидую людям, способным задавать вопросы,которые, возникни они у меня в голове, я посчитала бы нескромными.
— Нет, конечно. Мы живем вместе со свекровью. Сестра его часто заезжает, — потеплела я, с любовью представляя родные лица. — Так что с присмотром все в порядке.
— Э-э, милая, — протянула с чувством Галина Денисовна. — Со свекровью жить не сахар. Отдельную квартиру
надо. А так... Как две медведицы в берлоге, как ни старайся, а всё помешаешь! Я-то уж знаю!
— Мы пробовали отдельно, — почему-то вдруг честно призналась я. — Не получилось. Не может мама без сына. Мне за ним ухаживать некогда, а он так не привык. Вот и вернулись обратно.
— Ну, милочка, — загремела недовольно моя собеседница. —Так же нельзя! Гоните тогда его в шею! И все дела!
— Вы думаете? — робко переспросила я и, часто заморгав, посмотрела на Галину Денисовну.
— Конечно! — Ударила вдруг кулаком ни в чем не повинную раковину Галина Денисовна и прибавила: — Пойдем выпьем?