— Как бы то ни было, этот маньяк в маске убивать меня не собирался. Если он просто хотел меня попугать, должна признать, это вышло у него блестяще!
Я замолчала и принялась барабанить пальцами по одеялу. Взгляд упал на часы, я вскрикнула:
— Антон, вам совершенно не помешало бы сходить пообедать! Вы посмотрите, сколько времени! Вы же голодны, не дело тут около меня сидеть, я не умираю. Идите немедленно!
— Ну, нет! — решительно заявил Антуан. — Никуда уходить я не буду! А обед закажу в номер.
— Вообще-то можно и так, — согласилась я.
Антуан сделал заказ по телефону. Я обедать отказалась, чем француза здорово расстроила.
— Вам надо кушать, — принялся он убеждать меня.— Будет сразу лучше.
— Да я в порядке, полежу еще часок и встану. Я же на курорте, чего мне не лежать?
— Так нельзя, — заволновался Антуан моему легкомыслию. — Вам надо отдыхать, высыпаться. И гораздо лучше остаться в номер. Не надо кур дразнить!
— Почему это? — растерялась я. — И... каких кур?
— Э-э! Коров! — поправился Антуан.
— Коров? — совсем обалдела я, чувствуя, что теряю нить разговора. — Может... рыб?
— Ну... э-э... этих... — Он защелкал пальцами и даже притопнул ногой с досады.
— Гусей! — неожиданно выкрикнула я и обрадовалась,
— Ну да! Я так и сказал с самого начала, — с достоинством выговорил Антуан, давая понять, что игра в загадки окончена. — Мы скоро уедем. Пусть все будут думать, что вам плохо...
В его рассуждениях был смысл, я послушно покивала и, свернувшись калачиком, закрыла глаза. Вероятно, я уснула, потому что, когда открыла глаза снова, Антуан отодвигал от себя кофейную чашку. Когда принесли обед, я не слышала.
— Ну, как наши дела? — увидев, что я проснулась, Антуан улыбнулся.
— Хорошо! — Я села на кровати и потянулась. — Сколько времени сейчас?
— Скоро семь.
— Никто не приходил? — поинтересовалась я, он отрицательно качнул головой.
— Хотите кушать?
— Нет, спасибо. — Я потянулась и взяла с тумбочки книгу Моэма. — Лучше я почитаю.
Уткнувшись в книгу, я, как всегда, отключилась от внешнего мира. Подняв через какое-то время голову, я увидела, что Антуан спит, сидя на диване, и неизвестно каким образом удерживает равновесие. Тяжелый денек трудно дался и Антуану, после всех переживаний его разморило. Я тихонько выбралась из кровати, прихватив с собой одну из подушек.. Положив ее в угол дивана, осторожно потянула за плечо спящего француза, он вроде встрепенулся, на мгновение открыл глаза, но, забормотав что-то, с готовностью лег на подушку. Я аккуратно приподняла его ноги на диван и накрыла пледом. Антуан повздыхал и затих.
Поразмышляв, чем бы теперь мне заняться, я решила, что самое время уложить чемодан. Но сборы не отняли много времени, через пятнадцать минут было собрано все, кроме зубной щетки. Побродив без толку по номеру, я поняла, что хочу есть. Это открытие меня несколько огорчило. Выходить я опасалась, а заказать в номер значило разбудить уставшего француза. Поспорив сама с собой, я в конце концов решила спуститься в бар. Никто там меня не укусит. Не откладывая дела в долгий ящик, осторожно выглянула в коридор. Маньяков-аквалангистов не наблюдалось, осмелев, я пошла вниз по лестнице.
Народу в баре оказалось немного. Барменша приветливо мне улыбнулась. Но выбор съестного здесь был невелик. Расхрабрившись, я направилась к дверям, стараясь придать лицу безмятежное выражение. Мне это, видимо, удалось, потому что встретившийся на выходе мужчина заулыбался, широким жестом предлагая мне пройти первой. Я же шарахнулась от него в сторону, споткнулась о порог и, едва не пропахав носом, с трудом удержалась на ногах. Любезно оскалившись на мужчину, который немедленно бросился мне на помощь, я покачала головой. Подобная нервозность совершенно напрасна, это заметно даже невооруженным глазом. Пожалуй, необходимо взять себя в руки. Нервы, как я подозреваю, мне еще пригодятся.
Вечерок сегодня выдался прохладный, тянул свежий ветер. Пользуясь погодой, по дорожкам в большом количестве неторопливо прогуливались солидные парочки. Молодежь концентрировалась возле баров и бассейнов. Такое множество народа подействовало на меня благотворно, не торопясь, я пересекла скверик и оказалась в ресторане. Столик все-таки выбрала подальше от входа, в углу.
Да, пожалуй, безопаснее всего было бы сидеть в номере и коров не дразнить. Я допила вино и поднялась. В голове слегка зашумело. На улице почувствовала себя гораздо лучше. Направляясь к отелю, пошла по дорожке, рассчитывая пройти по кипарисовой аллее. На аллее никого не было, под ногами хрустел светлый гравий, в гулкой вечерней тишине застрекотали вдруг цикады. Из-за рваных туч выглянула огромная луна. Она висела так низко, что, казалось, ее можно было достать рукой. Я устроилась на широкой дубовой скамейке, огляделась по сторонам и поежилась. Пожалуй, лучше всего отправиться в номер, хотя уходить не хотелось. Но вот облака снова заклубились, порыв ветра рванул кусты, и цикады смолкли, словно по велению невидимого дирижера. Черные тени деревьев растворялись в накатывающей тьме.
Вдруг я услышала, как захрустел гравий под торопливыми шагами, кто-то быстро шел в мою сторону. Встрепенувшись, судорожно стала раздумывать, что делать. Словно нарочно, в ту же секунду луну полностью заволокло тучами, стало совершенно темно. Я поднялась на ноги, но не успела сделать и пары шагов, как услышала:
— Подожди!
Словно подстегнутая кнутом, я рванула прочь, однако Виталий настиг меня в два прыжка и схватил за руку. Я вскрикнула, пытаясь освободить руку, гравий ушел из-под ног, я оступилась, заваливаясь на Виталия. Он удержался на ногах, не только не выпустив мою руку, но и умудрившись схватить за вторую. Обхватив меня сзади, Виталий незатейливо и просто сломал мое сопротивление, причем проделал он все это одной правой рукой, другой же зажал мне рот, потому как я, не дожидаясь развязки событий, принялась орать во весь голос. В другое время наверняка восхитилась бы подобным мастерством, но сейчас у меня не было времени отвлекаться. Без промедления я вцепилась в его ладонь зубами, одновременно пытаясь лягнуть каблуком в ногу. Почувствовав во рту вкус крови, я замерла на мгновение и услышала, как прерывистым от боли голосом он выкрикнул:
— Тише, прощу тебя! Выслушай меня, Алевтина!
Я расслабилась. Почувствовав это, Виталий ослабил хватку и убрал руку от моего лица, в следующее мгновение я рванулась изо всех сил, но обмануть его не смогла. Он успел снова перехватить меня и крутанул под себя, сложив пополам.
— Прошу тебя, Аля! Прошу тебя... — В голосе его появилось отчаяние, сил на еще один рывок у меня уже не было, так мы и замерли оба, тяжело дыша.
— Какого черта?.. — хрипло выдавила я, едва удерживаясь на трясущихся ногах.
Два раза за один день — это уже слишком. Действительно, какого черта понадобилось мне ночью на этой аллее, с меня вполне хватило сегодняшнего купания.
— Ну... и зубки у тебя... милая... — Виталий тяжело дышал сзади, потом немного ослабил захват, выпрямился, подняв и меня, ткнулся лбом мне в затылок и глухо добавил: — Глупая баба!..
Тут мне пришло в голову, что он вроде не собирается меня убивать, что-то больно необычно он к этому готовится. Минимум два раза уже задушил, если б за дело взялся... Или он непременно хочет при этом смотреть мне в глаза? Мысли клубком завертелись в голове, я решила, что в любом случае необходимо освободиться.
— Алевтина, я должен тебе кое-что объяснить... — снова начал Виталий, и тут я вдруг почувствовала сильный толчок.
Виталий как-то странно дрогнул, дернулся, издав сдавленный звук, и стал наваливаться на меня всей тяжестью. Не удержавшись на ногах, я упала вперед, на четвереньки. В то же самое мгновение он рухнул на меня, нелепо раскинув руки, словно пытался поймать. Я сжалась в комок, инстинктивно прикрыв голову рукой. Непонятное поведение Виталия испугало меня еще больше. Решив вырваться во что бы то ни стало, забилась под тяжестью чужого тела, и мне удалось в конце концов сбросить его. Отодвинувшись, разодрав в кровь ноги о гравий, я с испугом уставилась на Виталия, не понимая, почему он не шевелится и не пытается подняться. Через несколько мгновений я в ужасе зажала рот обеими руками, безрезультатно пытаясь отодвинуться. В спине у лежавшего навзничь Виталия торчал вогнанный по самую рукоятку массивный охотничий нож.
* * *
Не помню, как добралась до отеля. Подсознательно следя лишь за тем, чтобы не попасться кому-нибудь на глаза, пролетела по гостиничному коридору и, толкнув дверь обеими руками, ввалилась в комнату. Захлопнув за собой дверь, я привалилась к ней спиной, трясясь от пережитого ужаса. Ноги меня уже не держали, я сползла на пол, обхватила голову руками и заплакала. Страшно сердитый Антуан, увидев это, в изумлении открыл рот, произнеся нечто нечленораздельное, всплеснул руками и бросился ко мне. Схватив меня за руки, увидел на них кровавые следы, ладони были расцарапаны, но кровь была не моя. Разглядывая царапины, Антуан едва не завыл, он торопливо ощупывал, все ли у меня на месте, не понимая, откуда взялось столько крови и почему я в белой пыли с головы до ног. Прошло немало времени, прежде чем я смогла выговорить первое слово, и еще больше, прежде чем Антуан понял хоть что-нибудь.
— Нет, нет, — настойчиво пытаясь всучить мне стакан с водой, причитал мой несчастный друг. — Нет, нет! Это невозможно, невозможно! Я отказываюсь понимать! Не понимаю, что происходит, совершенно не понимаю! Вас нет, я не знаю, что мне делать, и вот вы... Боже мой! Надо заявить в полицию! Вас могли убить, это не шутки!..
— Да нет же, Антон, нет! — размазывая по лицу грязь и слезы, перебила я его. — Вы не понимаете! Никто меня не убивал и не собирался! Меня просто загоняют как зайца...
Но Антуан не понимал ровным счетом ничего из того, что я пыталась ему объяснить. Да и как, в общем-то, мог он что-то понять, если я и сама ничего не понимала. Кто у меня за спиной? Мой ангел-хранитель? Или наоборот? Кто Виталий — друг или враг? Меня сейчас кто-то спас?.. Или... Кто появился тогда за спиной Саши? Он же? Черт...
Я вскочила и забегала по номеру. Антуан сел на диван и исподлобья молча следил за мной, скрестив на груди руки. Было ясно, что он здорово напуган. Утром он не поверил моим рассказам об аквалангисте, приняв их за истерику перепуганной бабы. Однако сейчас он переменил свое мнение, сейчас он поверит чему угодно, мои расцарапанные конечности говорили сами за себя. Но как он поведет себя дальше, это важно. Не хватает только, чтобы в последнюю минуту он мне все испортил... Кто бы там ни пытался вручить мне пригласительный билет в психушку, я все же собираюсь сделать ему сюрприз. Я улечу сегодня отсюда, даже если они заминируют аэропорт. Греция для меня слишком беспокойное место. К тому же другого шанса у меня уже нет.
Я остановилась наконец и спокойно спросила:
— Сколько у нас еще времени, Антон?
Француз перевел взгляд со стены на меня и так же спокойно ответил:
— Только чтобы успеть умыться и проверить вещи.
Не буду объяснять, что такой ответ мне очень понравился. Мне пришлось взять себя в руки, чтобы не полезть снова к Антуану с поцелуями. Ведь девочка-друг не слишком эмоциональна.
Вскоре мы торопливо грузили вещи в такси. Сонный таксист вяло пытался нам помочь, но Антуан кипел такой энергией, что тот отказался от своей затеи.
— Ну, Алья, все в порядке? — Антуан говорил шепотом, что, собственно, было совершенно не обязательно: мы стояли около заведенной машины. — Садитесь.
Не дожидаясь повторных приглашений, я юркнула на заднее сиденье, огляделась по сторонам. Все было тихо, если не считать сумасшедшего стрекота цикад. Отель спал, спало море, спала Греция, у меня было такое чувство, словно не спим только мы с Антуаном. Таксист и тот был сонным. Но вот Антуан захлопнул за собой дверцу и объявил:
— Аэропорт, пожалуйста!
Шофер встрепенулся, приоткрыл один глаз, и мы покатили. Я оглянулась назад, с тревогой всматриваясь в расцвеченный предрассветной синевой отель. Никого, спокойно... Все вроде спокойно...
Попав в аэропорт без всяких приключений, мы быстро одолели все возможные преграды, и, хотя я все еще тревожно оглядывалась по сторонам, жить стало значительно веселей.
— Ну, все в порядке! — весело произнес Антуан, пристегивая ремень безопасности. — Спокойно, Алья! Вы очень бледная. Спокойно, все будет хорошо!
Я согласно трясла головой, улыбаясь своему спутнику. Согласитесь, не каждый день попадаются такие самоотверженные мужчины. А ведь я совершенно испортила ему законный отдых! Пару дней он, возможно, и провел спокойно, зато все остальное время ему приходилось туго. Да уж...
— Нас встречают? — прервал мое самобичевание Антуан.
— Да, моя лучшая подруга. Мы с ней выросли вместе, сидели за одной партой, в институте учились в одной группе. Надеюсь, у нее все в порядке, — добавила я скорее для себя, чем для Антуана.
Пережитое волнение, видно, дало о себе знать, потому что вскоре я уже тихо посапывала на плече у Антуана. Совестливый француз постеснялся меня спихнуть, поэтому, что делал сам Антуан во время полета, рассказать не могу.
Открыв глаза, увидела светящееся табло с просьбой пристегнуть ремни и не курить. Глухо и ровно гудели двигатели, я почувствовала, как самолет едва заметно накренился влево. Мы заходили на посадку.
— Все в порядке, — Антуан дружески похлопал меня по руке. — Скоро все закончится.
Он ободряюще улыбнулся, я тоже непроизвольно улыбнулась в ответ. Милый Антуан, хотела бы я знать, когда все это закончится! Небольшая отсрочка — это не конец, это всего лишь передышка... Надеюсь, Юлька не проспала и вглядывается сейчас в небо, стараясь нас увидеть. Я вдруг поняла, что страшно соскучилась и по Юльке, и по Ленке. Что она сейчас расскажет? Выяснил ли что-нибудь Андрей? Куда мы сейчас поедем? Мы договорились, что после моего
возвращения будем действовать по обстоятельствам. Что я сейчас услышу?
Наконец шасси самолета плавно коснулось бетонной полосы. Благополучно покинув борт, мы забрали багаж, миновали таможню и оказались в шумной, громкоголосой толпе соотечественников. Я сконцентрировалась и, решительно кивнув Антуану, врезалась в плотный людской поток.
Вскоре мы были на улице, я огляделась, ища глазами то самое незабываемое место, где когда-то давно наш друг и однокурсник выронил из прорвавшейся сумки на асфальт единственную, хранимую как зеницу ока, бутылку шампанского, рванувшую пенным фейерверком. Согласитесь, такие места не забываются. Поэтому я уверенно направилась влево, маневрируя среди чужих чемоданов, сумок, рюкзаков и прочего барахла, которое с маниакальным упорством таскают за собой люд и, именуемые пассажирами.
Обогнув очередную машину, я увидела впереди канареечную Витькину «Ниву». Водительская дверца распахнулась, радостная, улыбающаяся до самых ушей Юлька яростно замахала нам обеими руками. Все сомнения и страхи разом отхлынули от сердца, я перевела дыхание и засмеялась. Юлька тоже засмеялась в ответ, я бросила чемодан, и мы обнялись. Еще не расспросив ее ни о чем, я уже знала, что все в порядке. У подружки никогда не было привычки смеяться от неприятностей.
— Юля, познакомься!Это месье Антуан! — торжественно представила я подошедшего француза.
Увидев нас в столь радостном расположении духа, Антуан тоже расслабился, заулыбался и рассыпался перед Юлькой в замысловатом изящном комплименте. Та расцвела еще больше, хотя казалось, что больше уже невозможно. Она у меня любительница комплиментов, поэтому я отметила, что Антуан ей сразу понравился.
— Женщина, поглядите, это не ваши вещи?
Юлька с Антуаном загружали в багажник чемоданы и сумки, а я оглянулась и увидела рядом невысокую пожилую женщину. Она показала пальцем на стоящий в нескольких метрах от нас чемодан.
— Ой, мой! Спасибо! — воскликнула я, с недоумением подумав, до чего же перенервничала, если умудрилась оставить чемодан так далеко.
Хорошо еще, что никто не свистнул. В таких местах это
быстро происходит. Качая головой, я подошла к чемодану и нагнулась, чтобы взяться за ручку.
— Алевтина Георгиевна?
Я резко выпрямилась и развернулась на голос. Где-то в самом дальнем уголке сознания я поняла, что сейчас произойдет нечто... Почувствовав на обоих плечах сильные мужские руки, в отчаянии рванулась, уже понимая, что освободиться не смогу. Все это произошло в считанные мгновения. Я увидела распахнутые Юлькины глаза, ее перекошенный в крике рот и застывшего в растерянности Антуана. Они бросились в мою сторону, но вдруг откуда-то сбоку вынырнула потрепанная, немытая иномарка, загородив собой дорогу. Юлька налетела на нее, а невесть откуда взявшийся парень в кожанке со всего размаху ударил мою подружку кулаком в лицо.