— Ага, — кивнул Турецкий. — Либо кто-то предпочел замести следы, чтобы мы, не дай бог, не вышли на более крупную птицу.
На том конце провода повисла пауза.
— Думаешь, он говорил правду? — спросил наконец Грязнов.
— Думаю, да.
— В таком случае дело многократно усложняется. Так быстро и, главное, так искусно замести следы могут только профессионалы.
— Вот именно.
— Чувствую, у тебя завтра будет много работы. Что ж, в таком случае спокойной ночи, — елейным голосом пожелал Грязнов.
— Фашист! — буркнул в ответ Турецкий и положил трубку.
Утром, едва войдя в кабинет, Турецкий тут же позвонил Данилову на мобильник. Однако телефон подполковника молчал. Турецкий позвонил ему домой — тот же результат. Поразмыслив секунду, Александр Борисович позвонил подполковнику на работу, в центральный аппарат ФСБ.
— Слушаю вас, — ответил ему строгий женский голос.
— С вами говорит старший следователь прокуратуры Турецкий, — представился Александр — Борисович. — Могу я побеседовать с подполковником Даниловым?
— Одну секунду…
Прошло, однако, не меньше тридцати секунд, прежде чем строгая барышня вновь заговорила:
— Господин Турецкий, оставьте, пожалуйста, свои координаты. Если подполковник Данилов работает у нас, то он вам перезвонит.
— Что значит — «если работает»! — взвился Турецкий. — По-вашему, я звоню наугад?
— Простите, я не уполномочена это обсуждать, — спокойно ответствовала барышня. — Оставьте ваш номер телефона, и если подполковник Данилов действительно…
— Ладно, ладно. Записывайте…
Турецкий продиктовал свой номер телефона, положил трубку и стал ждать звонка.
В ближайшие двадцать минут ему никто не перезвонил.
Мобильник Данилова по-прежнему отвечал длинными гудками. Дома подполковника тоже не было.
Турецкий позвонил Грязнову.
— Алло, Славка, помнишь наш ночной разговор?
— Еще бы. Такое не забывается.
— Слушай, я все утро пытаюсь найти Данилова. И безуспешно. У меня нехорошее предчувствие.
— Что ты имеешь в виду? Думаешь, он не смог отойти далеко от твоего дома?
— Не знаю, далеко или нет, но знаю, что за ним охотились не желторотые юнцы, а настоящие профессионалы. Для них не составило бы труда догадаться, куда пойдет Данилов после покушения.
— Понимаю. И что ты предлагаешь?
— Просмотри, пожалуйста, сводки. Особенно на предмет несчастных случаев, аварий и тому подобных вещей. Приметы Данилова я вышлю тебе факсом.
— Хорошо. Жду факса.
— Пока.
Турецкий отправил Грязнову факс с описанием Данилова, залпом допил остывший кофе и направился к Меркулову.
— А, Саня, — поприветствовал его Меркулов, — а я тебя уже заждался. Проходи, садись.
Турецкий уселся на стул.
— Судя по таинственному блеску в твоих глазах, тебе есть что мне сообщить, — улыбнулся Меркулов. — Ну давай, не томи, выкладывай свои новости.
— Тебе с какой начинать? С плохой или с хорошей?
— Ну, Саня, ты прямо как в анекдоте. Знаешь, про пациента и хирурга?
— Нет.
— Хирург входит в палату к больному и говорит: «Дружочек, у меня для вас две новости: хорошая и плохая. С какой начинать?» «Давайте с плохой». — «Хорошо. Дело в том, что мы будем вынуждены ампутировать вам обе ноги». — «Боже мой! Какой кошмар! А какая же тогда хорошая новость?» — «Пациент из соседней палаты хочет купить ваши тапочки».
Турецкий усмехнулся:
— Теперь мне можно приступить к отчету или подождать, пока ты вспомнишь более удачный анекдот?
— Не остри, — насупился Меркулов. — И рассказывай.
— Сегодня ночью, — сказал Турецкий, понизив голос, — меня посетили.
— Правда? — насмешливо поднял брови Меркулов. — Ничего страшного, если жене не проговоришься. — Но, натолкнувшись на сердитый взгляд Турецкого, Меркулов быстро сменил тон и сказал извиняющимся тоном: — Ладно, Саня, извини. Просто настроение хорошее. За окном светит солнце, и небо такое голубое. Так кто, говоришь, тебя посетил?
— Увы, не женщина. И, к счастью не инопланетяне. Подполковник Данилов собственной персоной.
Меркулов тихо присвистнул:
— Как говорится, на ловца и зверь бежит. Но почему он пришел к тебе домой, а не в прокуратуру? И почему именно ночью?
— Он сказал, что на него покушались. Данилов застрелил человека, который на него напал.
— То есть — убил?
Турецкий кивнул:
— Да. Так он утверждал. Я позвонил Славке Грязнову, но он заявил, что в сводках ничего подобного не значится. Данилов утверждал, что на него напали в сквере. Славка послал туда людей, но они ничего там не нашли. Ни трупа, ни полтрупа. Ничего.
Меркулов задумчиво кашлянул в кулак. Его густые брови съехались к переносице.
— Так, может, Данилов ошибся? — спросил Меркулов. — Может, он только ранил того парня?
Турецкий покачал головой:
— Не думаю. Данилов — профессионал и умеет отличать мертвого человека от живого. Думаю, люди, которые послали убийцу, увезли тело из сквера, чтобы замести следы. Данилов подробно рассказал мне о деле Кожухова. Кожухова убрали потому, что он слишком много знал. Непосредственными организаторами убийства были Данилов и Дементьев. Исполнителем — Богачев.
— А заказчики?
— Насчет заказчиков он выразился очень туманно. В общем, дела обстоят следующим образом…
Турецкий приступил к рассказу. Он говорил быстро, торопливо, опуская подробности. Когда рассказ был закончен, Меркулов нахмурился:
— Вот оно что. Значит, заговор? А где теперь этот Данилов?
Турецкий пожал плечами:
— Не знаю. Ушел. Я даже не пытался его задержать. Все время разговора он держал меня на прицеле. Я, конечно, готов рисковать, но в этом случае у меня не было ни одного шанса.
— Что ты намерен делать?
— Раздобыть кассету.
— Он сказал, где она?
— Да. Как говорил сам Данилов, он заманил Дементьева к себе и накачал его психотропным дерьмом. А потом провел допрос. Дементьев все и выложил.
— Так где теперь эта пленка?
— На даче у Дементьева. Дом старый, достался Дементьеву еще от деда. Два этажа и чердак. На чердаке, среди прочих раритетов старины, есть окованный железом сундук. А на нем — замок. Кассета в этом сундуке.
— Прямо как в сказке про Кощея, — покачал головой Меркулов. — Жизнь в иголке, иголка в яйце, а яйцо… — Меркулов осекся и посмотрел на Турецкого. — В доме кто-нибудь живет? — поинтересовался он.
— Я навел справки. Сейчас там жена Дементьева Рита. То есть — вдова… Она переехала в дом сразу после похорон. Данилов хотел пробраться туда и забрать кассету, но почувствовал слежку и отложил поход.
— А Дементьев не мог перепрятать кассету после встречи с Даниловым?
Турецкий покачал головой:
— Нет, Костя. В тот же день он попал в аварию. Кассета, если она действительно существует, до сих пор находится там. Данилов не может достать ее сам. Он боится. Он знает, что на него объявлена охота. Его ищут. К тому же…
В кармане у Турецкого зазвонил мобильник. Турецкий вопросительно посмотрел на Меркулова. Тот кивнул. Турецкий достал трубку и приложил ее к уху:
— Слушаю… Так… Так… Хорошо, понял. — Турецкий спрятал телефон в карман, посмотрел на Константина Дмитриевича и сказал: — Уже нашли. Труп Данилова вытащили из Борисовских прудов. Рыбак подцепил на крючок. Чистая случайность. Документов никаких. Если б я не отправил Славке факс с приметами Данилова, его бы вряд ли так быстро опознали. На теле Данилова — следы пыток.
Меркулов побарабанил пальцами по столу:
— Ч-черт… Эти ребята не сидят без дела.
— В том-то и проблема, Костя. Кассету нужно изъять сегодня же. Пока эти тигры не сожрали друг друга. Поможешь с ордером?
— Постараюсь. Кстати, насчет тигров… — Меркулов внимательно вгляделся в озабоченное лицо друга: — Ты знаешь, Саня, я терпеть не могу анекдоты, но, так и быть, расскажу один, чтобы тебя подбодрить.
— Валяй, — невесело кивнул Турецкий.
— Встречаются старые друзья. Один и говорит: «Эх, ребята, когда-нибудь я покажу вам одно местечко, где можно отлично поохотиться на тигров! Правда, придется часа полтора подождать». «В засаде?» — «Да нет. Просто у них там в первом отделении акробаты».
Турецкий усмехнулся. Однако усмешка у него получилась довольно горькой.
— Есть предположения насчет того, кто мог это сделать? — спросил Меркулов.
Турецкий дернул плечом.
— Увы… Данилов сказал, что люди, по приказу которых он организовал убийство Кожухова, работают на одного из главных конкурентов Президента на ближайших выборах. Как думаешь, кого он имел в виду?
— Ну… — Меркулов пожал плечами. — Вариантов может быть множество. От коммунистов до правых.
— Он сказал «один из главных конкурентов», Костя. Кто-нибудь может составить президенту реальную конкуренцию?
Меркулов задумался:
— Насколько я понимаю в политике, реальных конкурентов у нашего Президента нет. Но… Знаешь что, давай-ка я позвоню одному своему родственнику. Это троюродный брат Лели, политолог Генрих Степанов. Слышал про такого?
— Это который по ящику новости ведет?
— Не новости, а аналитическую программу. Темнота.
Меркулов пододвинул к себе телефон и набрал номер.
— Алло, Генрих?.. Привет, это Костя Меркулов. Ты сейчас не очень занят?.. В таком случае у меня к тебе два вопроса. Первый такой — кто-нибудь из действующих политиков может составить Панину конкуренцию на ближайших выборах? Только так, чтобы это было реально… Так… Так… — Меркулов посмотрел на Турецкого и подмигнул ему. — Слушай, Генрих, давай покороче, без аналитических выкладок. Просто назови мне имя… Вот как? Что ж… Да, конечно… Нет, ничего особенного. Просто понадобилась твоя консультация. Спасибо… Да, хорошо, передам. Заезжай в гости… Ну, пока.
Меркулов положил трубку.
— Как я и говорил, реальных конкурентов нет, — обратился он к Турецкому. — Но в последнее время в политических кругах муссируется слух о готовящемся компромате на Президента. Если этот номер пройдет, то наиболее явными конкурентами Панина будут три человека: глава его администрации Власов, премьер-министр Лобанов и известный олигарх Козловский. При более тщательном анализе кандидатуры Власова и Козловского мы можем отмести, как не соответствующие чаяниям простого народа. Власов — интриган, Козловский — богач. Остается Лобанов.
— Это тебе твой Генрих сказал или ты своим умом до Лобанова добрался?
— Обижаешь… Конечно, Генрих.
Турецкий задумался:
— Костя, у меня тут одна мыслишка… В своем рассказе Данилов упомянул о некоем важном бизнесмене, ближайшем друге кандидата. Я так понял, что бизнесмен этот имеет дело с большими деньгами.
— Да ну? А ты покажи мне бизнесмена, который не имеет дело с деньгами.
Турецкий поморщился:
— Не остри. Я имел в виду ссуды, займы и тому подобную лабуду, в которой мы с тобой ни черта не смыслим. Данилов так и сказал: «Гудини займов и ссуд». Ты бы не мог узнать, есть ли в ближайшем окружении Лобанова крупные банкиры? Естественно, я имею в виду — личное окружение.
Меркулов посмотрел на подчиненного с сожалением:
— Саня, ты что, газет не читаешь?
— Читал, пока ты не повесил на меня это дело. Теперь некогда.
— А что с твоим ноутбуком?
— В ремонте. Полетел жесткий диск.
— «Жесткий диск», — передразнил Меркулов. — Гляди-ка, понахватался, лузер…
Турецкий сделал предостерегающий жест:
— Запомни раз и навсегда, Константин Дмитриевич, пользователь компьютера называется «юзер». От английского «юз» — использовать. А «лузер» — это неудачник. Страшное, между прочим, ругательство у них за океаном. Так что, если ты еще раз назовешь меня…
— Ладно, ладно, — оборвал излияния Турецкого Меркулов. — Извини. Хотя в плане знакомства с прессой ты точно полный… юзер. Если бы ты читал газеты или хотя бы почаще прыгал по своему Интернету, ты бы знал, что в ближайшем окружении Лобанова есть один, как ты выражаешься, очень крупный банкир. И зовут его — Шаховской. Глава «Регион-банка». Они с Лобановым друзья чуть ли не с детства.
— Да-да… — задумчиво произнес Турецкий. — Кажется, я что-то о нем слышал. Вот только не помню что.
— Меня это не удивляет, — усмехнулся Меркулов. — При твоем стремительно сужающемся кругозоре это нормально. Если Шаховской тебя действительно интересует — позвони в «Регион банк». Лев Иосифович Шаховской. Запомнишь?
— Постараюсь.
— Ну вот и действуй.
Вернувшись к себе в кабинет, Турецкий нашел в справочнике телефон «Регион-банка» и позвонил туда.
— Здравствуйте! Служба рецепшн «Регион-банка». Слушаю вас! — заученно протараторила девушка.
— Здравствуйте, — поприветствовал незнакомку Турецкий. — Я бы хотел поговорить со Львом Иосифовичем Шаховским.
— Как вас представить?
— Старший следователь Генеральной прокуратуры Александр Борисович Турецкий.
— Подождите, пожалуйста…
В трубке заиграла музыка. Через полминуты все тот же вышколенный девичий голос нежно произнес:
— У Льва Иосифовича важное совещание. Вы не могли бы перезвонить позднее?
Турецкий посмотрел на часы:
— Хорошо. Перезвоню через полчаса.
— Спасибо, — пропела девушка. — Всего вам доброго.
— И вы не скучайте, — отозвался Турецкий и положил трубку.
Перезвонил полчаса спустя:
— Вас беспокоят из Генеральной прокуратуры.
Турецкий. Я бы хотел побеседовать с господином Шаховским.
— Одну минуту…
И снова в трубке заиграла музыка.
— Вы знаете, Александр Борисович, Лев Иосифович только что уехал по делам. К сожалению, вы не оставили свои координаты, и он не мог с вами связаться.
— Вот как? В таком случае запишите мои координаты и сбросьте их ему на мобильник, пейджер или с чем он там катается по городу…
Времени больше не оставалось. Нужно было срочно ехать за кассетой.
4
Место, где располагалась дача Дементьевых, было великолепное. Сосновый бор, а в полукилометре — небольшая речка.
Турецкий с помощником и понятыми подошли к небольшому старому деревянному дому, огороженному высоким железным забором.
Турецкий подергал за ручку калитки — она оказалась заперта. Тогда он поднял руку и громко постучал в железную дверь кулаком.
Где-то в глубине двора скрипнула дверь, затем послышался шум приближающихся шагов, затем — звук отодвигаемого засова, и, наконец, железная калитка отворилась.
В образовавшемся проеме показалась высокая, стройная блондинка с большими глазами и нежным, безукоризненно овальным лицом.
— Здравствуйте, Маргарита Сергеевна, — поприветствовал ее Турецкий.
Девушка близоруко сощурилась и оглядела стоящих перед ней мужчин.
— Здравствуйте, — ответила она после паузы. — А вы кто?
— Следователь прокуратуры Александр Борисович Турецкий. Мы с вами недавно встречались, помните? Вы… позволите нам войти?
— А, Александр Борисович… — девушка слабо улыбнулась: — Да, я вас помню. Вы расспрашивали меня о Володе. Но… — она еще раз, на этот раз с еще большим удивлением оглядела незваных гостей: — Но почему вы здесь? И кто это с вами?
— Это мои коллеги, — сказал Турецкий. — А это — понятые. Нам нужно осмотреть ваш дом.
— Понятые? — Лицо блондинки, до сих пор вялое и грустное, вдруг стало злым. — Значит, это обыск? — выдохнула она. — И что же, у вас даже ордер имеется?
— Да, — кивнул Турецкий, — имеется. Вот он, ознакомьтесь.
Он протянул Рите листок бумаги, однако девушка к нему даже не прикоснулась.
— Что ж, — сказала она, — проходите. — Блондинка отошла в сторону, пропуская на участок Турецкого, его коллегу и двух понятых, соседей Риты.
Лицо Риты было бледным и сосредоточенным. Пока мужчины заходили в калитку, она стояла в стороне и нервно покусывала губы. Затем закрыла калитку на засов и сказала, обращаясь к Турецкому:
— Может, скажете, что вы хотите найти? Не обязательно переворачивать все вверх дном, я сама все покажу.
— Маргарита Сергеевна, мы не собираемся переворачивать дом вверх дном. У нас есть сведения, что ваш муж спрятал на чердаке важную улику. Если она там, мы заберем ее.