— Мы сделаем это снова, ну, завтра?
Я ощущала, как мои щеки загорелись от красноты, смущенная просить у этого мужчины больше. Но сегодня впервые я чувствовала... впервые чувствовала... хоть что-нибудь за долгое время.
Ошеломляюще красивая улыбка осветила его лицо и мои колени подогнулись.
Кай наклонил голову и спросил:
— Это просьба? Или я настолько чертовски сексуален, что ты не можешь дождаться, когда проведешь еще больше времени со мной?
Его последующее подмигивание сказало мне, что он дразнился, поэтому я вернула улыбку, искренне сдерживая смешок, и заметила, как он занервничал слегка.
— Да, верю, что так и есть.
Кай сощурил глаза, ища что-то в моем взгляде. Затем он пропустил руки сквозь волосы и сказал:
— Я вернусь за тобой утром.
Волнение наполнило мои вены, и я кивнула головой в благодарность.
— Я буду готова.
Уходя, я подскакивала на лестнице. Когда проходила мимо спящего Флейма, он открыл глаза, и его тело напряглось. Увидев, что это я, он расслабился, и я быстро прошмыгнула в свою комнату. Я никогда не боялась мужчин так, как боялась Флейма. Если бы я была Мэдди, я бы не смогла спокойно спать из-за его странной привязанности ко мне.
— Лила! — закричал голос с дивана, и Мэй встала на ноги, Мэдди следовала за ней.
— Ты вернулась, — сказали они обе, очевидно с облегчением.
— Да, я вернулась, сестры.
Мэй посмотрела на меня и спросила нерешительно:
— Все хорошо? Вас долго не было.
Подойдя к краю кровати, я села и начала снимать свой чепец, так как теперь я была только в присутствии женщин. Освободив длинные волосы от больших шпилек, что закалывали светлую копну волос назад, я потерла голову и ответила просто:
— Да.
Мэй нахмурилась и встала на колени передо мной, оценивая выражение моего лица.
— Ты уверена? Кай не пытался сделать что-то... неподобающее?
Опустив взгляд, я покачала головой.
— Нет. Он был хорошим.
— Где... где вы были? — спросила Мэдди, в ее больших зеленых глазах была нервозность, но также и интерес.
По какой-то причине я хотела сохранить детали для себя. И именно в этот момент я осознала, что сегодняшний день на самом деле значил для меня.
— Мы видели город. Ели еду. Это был довольно странный, но хороший день, думаю.
— Хороший день? — спросила Мэй с удивлением. — У тебя был хороший день с Каем?
Ободряюще улыбнувшись Мэй, я кивнула головой.
— Да, сестра. Он был терпеливым и делился множеством информации, но пару раз немного грубым.
— А что сейчас? — спросила она в чистейшем удивлении, Мэдди также слушала напряженно с открытым ртом.
— Ну, мы снова уедем завтра, и он покажет мне больше внешнего мира.
Мэй откинулась на спину и с недоверием спросила:
— Ты правда согласна с этим? Правда хочешь провести больше времени в компании Кая?
— Да, — ответила я, и увидела, что радость отразилась на лице Мэй, и кое-что сказанное Каем всплыло в моей голове.
Ты осуждаешь Мэй, что она нашла в себе смелость оставить что-то, что она считала чертовски испорченным, и ты, бл*дь, убиваешь ее, отказываясь от помощи и даже от ее признания.
Наклонившись и взяв руку Мэй в свою, я заметила, как ее брови сошлись вместе в замешательстве на открытое выражение моей привязанности.
— Я не говорила тебе это, сестра, но ты должна знать, что я люблю тебя. — Я посмотрела также и на Мэдди. — И тебя тоже, Мэдди. — Я снова сосредоточилась на Мэй. — Очень сильно. Знаю, что не восприняла этот переезд легко. И понимаю, что ты просто хотела спасти меня... спасти нас от жизни, которую ты считаешь неправильной.
Беспредельно голубые глаза Мэй наполнились влагой, когда я добавила:
— Ты должна знать, что я искренне ценю все, что ты пыталась для меня сделать.
По лицу Мэй обильно текли слезы. Она резко прижала меня к своей груди.
— Спасибо, — прошептала она в мои волосы. — Для меня настолько особенно услышать это. — Минуту спустя она отпустила меня и снова спросила: — Сейчас ты уверена, что хочешь поехать завтра... снова… с Каем?
— Да, я уверена, — сказала я, смеясь над тем, как она произнесла имя Кая.
Я была абсолютно уверена, что хотела поехать завтра с Каем.
8 глава
Кай
Солнце сияло через окно, когда я открыл один глаз и поморщился. Бл*дь, моя голова убийственно болела... снова.
Какого хрена произошло прошлой ночью?
Снова закрыв глаза, я пытался ухватиться за воспоминания сквозь туман, вызванный «Джек Дэниелсом».
Когда я вошел в бар, мой член болел настолько, что я думал, могу потерять сознание. Причина этому — блондинка святоша. Одна блондинка святоша, из-за обаятельной улыбки которой, — искренней улыбки, — у меня перехватывало дыхание в легких, и я почти падал на задницу.
Сучка убила меня вчера. Своим лицом, тем, как смотрела на меня из-под этих длинных ресниц, своим невинным взглядом олененка. Своим выражением лица, когда впервые оказалась в центре Остина. Когда морщила нос, споря о попытке попробовать кофе. И этим взглядом гребаного чистейшего счастья, когда увидела церковь, и слезами в глазах, когда услышала пением хором Евангелия.
Бл*дь, я хотел ее. Больше чем когда-нибудь хотел какую-нибудь сучку. Она и не подозревала, что делала со мной весь день, но минута за минутой, она пробиралась мне под кожу, и мою грудь разрывало от безумного желания защитить ее. Черт, она даже не осознавала, что с ней плохо обращались всю жизнь. И когда мы стояли у входа в квартиру Стикса, и она попросила меня снова взять ее с собой... я оцепенел.
И согласился. Тупой дурак, которым я и был, согласился. И мне запретили прикасаться к ней, но она манила меня, как мотылька пламя. Я не мог держаться от нее подальше. Мне потребовались все силы, чтобы не обхватить ее щечки и не поцеловать, чтобы узнать ее вкус.
Когда я зашел в бар, Стикс, Тэнк, Ковбой и Хаш сидели за столом. Стикс заметил мое приближение и немедленно встал.
«Тебя не было весь день», — показал он.
— Ага, — сказал я.
Его темные брови сошлись вместе.
«Где ты был?»
— С Лилой.
«Все время?» — показал он с подозрением на лице.
— Да, все время. Возил ее на завтрак, катал по городу, затем вернул обратно, — объяснил я, увидев удивленный взгляд на лице брата.
Он наклонил голову.
«Она в порядке? И не выходила из себя из-за тебя?»
Я пожал плечами.
— Поначалу ей не очень нравилось, затем она пересилила себя и чертовски справилась. Вообще-то, охренеть как меня удивила.
Стикс протяжно выдохнул, затем закрыл глаза.
«Спасибо, брат», — показал он, затем открыл глаза.
— Никаких проблем, — ответил я, — завтра повторим.
Спокойно выражение лица Стикса ожесточилось.
«Зачем?»
Я ответил, стиснув челюсть:
— Потому что она попросила.
Стикс сердито посмотрел на меня и показал:
«Не облажайся с ней, брат. Она не одна из твоих шлюх».
Ступив ближе к своему лучшему другу, я сказал:
— През, ты, бл*дь, запряг меня в это дерьмо, и я делаю его. Она хочет, чтобы я снова вывез ее завтра. И я согласился из-за тебя. Чтобы ты не потерял Мэй. Потому что я прикрываю твою спину.
«И это единственная причина, почему ты застрял с ней? Потому что я знаю, что ты сексуально озабочен из-за этой сучки», — показал он.
Я приподнял бровь, не желая лгать единственному человеку, которому полностью доверял, и Стикс покачал головой от раздражения. Наконец, ухмыльнувшись, он обхватил мое плечо рукой. Мы подошли к бару, напились, и затем прибыла бригада шлюх. Музыка стала громче, появилось еще больше братьев, и началась настоящая вечеринка.
Ввалившись в свою комнаты, чертовски пьяный, я заметил, что Тифф и Джулс ждут меня на кровати... только они не были похожи на Тифф и Джулс. На них не было их обычных коротких юбок и просвечивающихся топов. Они обе были одеты в короткие, знакомого серого цвета платья, их длинные загорелые ноги были выставлены напоказ, но на обеих были головные уборы, по типу того, какой носила Лила, их светлые волосы были в пучке... как у Лилы.
Бл*дь, от одного взгляда на эти ужасные штуки на голове мой член затвердел как скала. Меня возбуждал самый худший модный стиль на Земле.
Тифф заулыбалась, когда я вошел, играя с длинной завязкой от головного убора, накручивая ее на палец.
— Кай, малыш, — промямлила она, — мы тебя заждались.
— Да? — спросил я, закрывая дверь и сбрасывая свой жилет и сапоги.
Джулс спрыгнула с кровати и встала перед моей покачивающейся задницей, наклонила голову и сказала:
— Да, малыш. Мы ходили в церковь, но нас выгнали, потому что мы были плохими девочками.
Я не хотел возбуждаться от их игры, но все было тщетно. Я был слишком растерян из-за нахождения с Лилой целый день, из-за ее полных губ, которые крали мое дыхание с каждым шагом.
Джулс вытянула руку и схватилась за край моей футболки, стащив ее над головой. Если прищуриться, то сучка могла почти сойти за Лилу, одурачив мой разум, что именно она была здесь, со мной, чертовски влажная и готовая для моего члена.
— Где вы взяли эту одежду? — пробурчал я, потянув за завязку.
Тифф присоединилась к Джулс и сказала, расстегивая джинсы:
— В секс-шопе. Удивительно, как много мужчин возбуждается от вида святош. Жаждут девственную киску, к которой знают, никогда не прикоснутся.
Меня не удивило, что подобное было популярно. Я пропал из-за этой непорочной киски. Я был одним из этих больных на голову извращенцев, кого заводила такая одежда. Я дрочил каждую ночь на фантазию о Лиле, выкрикивающей мое имя, пока ее свободное платье обернуто вокруг талии, а эта побритая гребаная киска на моем лице и в моем рту.
Схватив завязку с головного убора Тифф, я дернул ее вперед и обрушил свои губы на ее, буквально раня ее своей силой, оттолкнув только чтобы положить ладонь ей на голову и заставить ее опуститься на колени.
— Соси мой член, Лила, — приказал я, зашипев, когда ее теплый рот обхватил меня, а кончик моего члена ударился о заднюю стенку ее горла.
Я выстрелил быстрее, чем когда-либо, кончая как гребаный фонтан, когда представлял Лилу на коленях, прося ее проглотить мою сперму...
Воспоминания после этого не были отчетливыми, но я знал, что трахнул этих «Лила-заменителей» в каждую дырку, пока не перестал возбуждаться.
Может, я и трахал Тифф и Джулс, но в моей голове была Лила. Вся Лила. И эти сучки знали это — манипулирующие п**ды.
Проведя рукой вниз по животу, я обхватил свой твердый член и поглаживал себя вверх и вниз, игнорируя двух спящих рядом сучек. Никогда прежде сучка так не пробиралась мне под кожу. Я никогда не представлял кого-то другого вместо этих шлюх.
Ощущая как легкая рука накрыла мою, я увидел, что Джулс открыла свои покрасневшие красные глаза, а гребаный чепчик все еще был на ее голове. Ее рука оттолкнула мою, а рот опустился прямо на мои яйца.
«Лила... Лила…» — думал я про себя, наблюдая, как ее чепец поднимался и опускался.
Отдавшись своей больной фантазии, я закрыл глаза, в то время как Джулс ублажала меня, пока я громко не зарычал, кончив на свой живот так сильно, что почти потерял сознание.
«Дерьмо», — подумал я, затаив дыхание.
Из-за этой сучки у меня появился сраный фетиш одежды святош.
***
Четыре недели спустя...
«Мы уезжаем завтра. Кай, ты ведешь дела с чеченцами в Хьюстоне. Тэнк, Булл, Смайлер, АК, Флейм вы можете остаться здесь и приглядывать за лагерем. Хаш и Ковбой я отправляю вас в Сан-Антонио. Сэндмен — президент Сан-Антонио, заключает левое соглашение с Итальянцами, какое-то отмывание денег. Когда вы были кочевниками, вы имели дело с Марчелло. Вы должны показаться там, чтобы поддержать наших техасских братьев».
Я перевел все, что показал Стикс, и братья закивали.
Стикс прокашлялся, и я посмотрел на его руки.
«Я уеду на три дня. По личным делам. В случае каких-либо проблем Кай — действующий През». — Как только я перевел, то встретился взглядом со Стиксом, который также смотрел на меня, не объясняя куда, черт побери, собирался.
«Мы закончили?» — показал Стикс.
Братья сказали:
— Да.
Стикс ударил молотком. Все свалили, а я остался.
Стикс ожидал этого. Мой лучший друг остался сидеть, ожидая, что я заговорю.
— Куда ты направляешь, не сообщая мне?
— З-за т-тер-р-риторию, — заикался он, пожав плечами.
Я приподнял бровь.
— Мэй едет?
Он кивнул.
— Кто-нибудь еще?
Он покачал головой.
Я улыбнулся.
— Поезжай. Увози свою сучку. Я возьму на себя управление.
— П-по р-рукам, — сказал Стикс и встал. — У-уеду з-завтра. В-вернусь ч-через н-несколько д-дней.
Стикс ушел, я прошел по коридору, поднялся по лестнице к его квартире и постучался в дверь Лилы.
Для Палачей последние несколько недель прошли без осложнений. Сделки шли как по маслу, с клубными финансами все было отлично. Гараж и другие наши законные предприятия приносили прибыль.
Но моя жизнь? Гребаный день сурка.
Обучать Лилу жизни снаружи, но все время желать ее киску.
Напиваться до усрачки каждую ночь, потому что я проводил каждый гребаный день, желая ее киску.
Трахать задницы Тифф и Джулс каждую ночь, притворяясь, что это Лила, потому что я проводил целый гребаный день, желая ее киску! Слушать гребаные жалобы Тифф и Джулс каждый день, потому что я притворялся, что трахаю Лилу!
Я собирался отделаться от шлюх. Они больше и в подметке не годились блондинистой святоше.
Положительные стороны? Лила определенно привыкала к байкерской жизни, адаптируясь к жизни вдали от тих гребаных педофилов садистов, религиозных уродов.
Я показал ей каждую часть Остина. Но она не покидала грузовик. Отказывалась ехать на моем байке. Безоговорочно отвергла любое изменение гардероба. Не снимала гребаный чепчик... о котором я, бл*дь, начал мечтать.
Я больной ублюдок.
Но у нее был прогресс. Она больше не раскачивалась как психованная в углу и не цитировала Писание двадцать четыре часа семь дней в неделю. Не запиралась в своей спальне, крича на любого, кто подходил к ее двери.
Она постепенно пробовала все новое со мной... только со мной.
Только, бл*дь, со мной. Я, мать вашу, зависел от сучки.
Мгновение спустя Лила открыла дверь, улыбаясь мне. И да, как всегда, я затаил свое чертово дыхание.
— Здравствуй, Кай, — поприветствовала она, выходя из дверей, чтобы последовать за мной вниз по лестнице.
— Сладкие щечки, — сказал я, обретя голос.
— Чем будем заниматься сегодня?
Я остановился как вкопанный и уставился на нее, когда Лила врезалась прямо мне в грудь. Когда я поймал ее за руку, ее дыхание участилось. Голубые глаза Лилы встретились с моими, и я клянусь, весь гребаный мир остановился.
Она облизала языком губы, ее взгляд опустился к моим губам и сразу же я стал болезненно твердым. Я знал, что пришло время решить это дерьмо снова.
— Уезжаю завтра. Поэтому сегодня здесь.
— Как долго тебя не будет? — спросила Лила, и я хотел улыбнуться, уловив разочарование в ее голосе.
— Несколько дней, может, больше. В зависимости от того, как все пройдет.
Все будет быстро, просто обычный подкуп федералов и сбор банка с уличных шаек, распространяющих наши стволы.
— Хорошо, — сказала она тихо, и на этот раз ничего не остановило мою ухмылку.
Взяв ее за руку, я повел ее вниз по лестнице к клубному дому.
— Пойдем. Мне нужна еда. Хорошая возможность показать тебе кухню.
Лила послушно последовала, держа голову опущенной в случае, если мимо пройдут другие братья. На нашем пути не встретилось братьев, но я выругался себе под нос, когда гребаные Тифф и Джулс, хихикая, появились из-за угла: загорелые, с выставленными напоказ ногами и сиськами.
Их взгляды немедленно вперились в нас с Лилой, а гребаные лица погрустнели. Ревнивые шлюхи. Джулс пустилась вперед в своем узком красном платье и провела ногтями по моей груди. Рука Лилы сжала мою. Затем она пыталась вырвать свою.