— Ты сказал Роберту? — задала Чарли следующий вопрос.
— Да. Но он знает о ней не больше, чем ты, — заверил Эрик. Вначале Роберт колебался, стоит ли ему ехать, но, узнав о причине, тут же согласился.
— Во всяком случае, теперь нам будет о чем поговорить, — неторопливо произнесла Чарли, сомневаясь, что этой темы хватит на десять дней.
Эрик звонил Лесли с работы каждый час. Телефон не отвечал. В одиннадцать он решил сделать последнюю попытку — уже из дома.
— Алло! — раздался на том конце провода ее запыхавшийся голос.
— Это Эрик. Я вас разбудил?
— Нет. Я только что вошла. Думала, это кто-нибудь из моих стажеров. — «И рада, что ошиблась. Что это вы».
— Они должны позвонить?
— Надеюсь, что нет. Мы расстались всего четверть часа назад. Но ведь это их первый день. Полная неразбериха! — смеясь, объяснила она, устало опускаясь в кресло.
— Расскажите, как он прошел, — попросил Эрик.
— Дайте вспомнить. Одна стажерка решила уйти, потому что на нее накричал ординатор. Как видно, она не привыкла к такому обращению — до сих пор ее только хвалили, — начала свой рассказ Лесли. По голосу чувствовалось, что самолюбивая девушка вызывает у нее симпатию.
— А она действительно сделала что-то не так?
— Да нет. Просто этому ординатору не хватает выдержки, что, на мой взгляд, совершенно недопустимо. В общем, я ее утешила, сказав, что подобные нагоняи — неотъемлемая часть нашей профессии.
— И как она отнеслась к вашим словам?
— Пока не знаю. Это выяснится завтра утром. А второй стажер решил уйти, потому что один из пациентов угрожал ему скальпелем.
— Что? — не поверил своим ушам Эрик.
— Это наркоман с многолетним стажем. Мой стажер должен был взять у него кровь на анализ, чтобы проверить действие антибиотиков. Но этот тип уперся: мол, нечего новичку, как он выразился, «копаться» в его венах. Как на грех у него под подушкой оказался скальпель, и он не задумываясь пустил бы его в ход, только парень-стажер оказался проворнее.
— И вы, разумеется, вызвали полицию.
— Разумеется, нет! — рассмеялась Лесли. Ее забавляло и радовало беспокойство в голосе Эрика. Значит, она ему небезразлична. — Я сама с ним поговорила.
— Вы?
— Ну да. Он же мой пациент. Я попросила, чтобы он не мешал работе стажера, иначе все лечение пойдет насмарку. И еще пригрозила, что если он немедленно не отдаст мне свое оружие, я позвоню в полицию. Хотя это был чистой воды блеф.
— И что было дальше?
— Он послушно вернул мне скальпель — хотя кто поручится, что завтра он не достанет другой? — и подпустил к себе стажера. Каким-то чудом тот с первого раза попал в вену. Надеюсь, что он все же останется работать в больнице. И девушка тоже.
— Мне не нравится ваша работа, — твердо сказал Эрик. — Совсем не нравится.
— Да что вы! Она совершенно безопасна, — возразила Лесли. Однако, вспомнив Марка, свой сегодняшний случай и то, что произошло с коллегой-ординатором три месяца назад, когда маньяк бросился на него с ножом, добавила уже менее уверенно: — Просто надо соблюдать кое-какие меры предосторожности.
— Вы, должно быть, устали, — сочувственно произнес Эрик.
— Немного. — «Устала» — не то слово. Она чувствует себя как выжатый лимон. Опустошена физически и эмоционально. Конечно, если он хочет ее видеть... Нет, ей надо выспаться. Она дежурила с девяти часов утра. — Честно говоря, ужасно устала, — призналась девушка. — Вы получили мое сообщение?
— Я никуда не еду.
— Правда?
— Да. Как насчет обеда в пятницу вечером?
— Вряд ли мне удастся освободиться к этому времени, — засомневалась она, вспомнив, что ей к тому же придется дежурить всю ночь вместо заболевшей коллеги. И зачем она только согласилась на эту замену!
— Тогда, может быть, вы мне сами позвоните, когда сможете?
— Боюсь, что это будет не раньше ночи.
— Не важно.
Эрик продиктовал Лесли два номера: домашний, который не значился ни в одном справочнике, и прямой на работу, попросив звонить в любое время. Она никогда не помешает.
Она позвонила только в десять вечера из блока интенсивной терапии.
— Эрик, это Лесли. Извините, что так поздно, но до сих пор у меня не было ни одной свободной минуты.
— Как поживают ваши стажеры? — спросил он, радуясь, что наконец-то слышит ее голос. Всю ночь его преследовал кошмар — ножи и скальпели в руках ненормальных пациентов.
— Детишки? Прекрасно! За эти дни они многому научились.
— Но пока несамостоятельны?
— К сожалению, — со вздохом подтвердила она, умолчав о том, что ей приходится перепроверять все назначения своих подопечных, а некоторых больных смотреть по второму разу.
— Собираетесь домой?
— Минут через пять.
— И завтра небось опять пойдете? — Завтра суббота, но Эрик уже достаточно изучил новую знакомую, чтобы предположить, каков будет ответ.
— Забегу на минутку — только посмотреть, как там мои больные. Правда, иногда эта минутка растягивается на весь день, — честно предупредила Лесли, догадываясь, что он хочет ее видеть.
— Ну хоть в воскресенье-то вы свободны?
— В воскресенье я опять дежурю.
— А сегодня вы очень устали? Я мог бы прийти и почитать вам на ночь «Моби Дика»...
— Чудесно! Приходите.
* * *
«Что я делаю?» — спрашивала себя Лесли, вытирая полотенцем только что вымытые каштановые волосы. Она мельком взглянула в зеркало. Оттуда на нее смотрела молодая женщина в длинной хлопковой ночной рубашке и светло-голубом махровом халате. Скромная, вполне пристойная особа, если не считать того, что эта особа собирается лечь в постель с мужчиной, которого едва знает и который дожидается ее в гостиной.
Она разделила волосы на пробор, и они, влажные, упали ей на плечи. Заметив темные круги под глазами, Лесли вздохнула. «У меня усталый вид, — подумала она. — Я и в самом деле слишком устала, чтобы говорить, размышлять, анализировать свои поступки».
— Ты похожа на маленькую девочку, которую только что искупали и которая ждет, чтобы ей почитали на ночь, — с улыбкой заметил Эрик, когда она вошла в комнату.
— Я устала, — сказала Лесли, давая понять, что не в силах вести более содержательную беседу.
— Тогда иди сюда, малышка, — предложил он, беря ее за руку и подводя к расстеленной кровати. — Залезай.
Лесли выскользнула из халата и забралась под одеяло. Глаза у нее слипались.
— Можно к тебе? — спросил Эрик. Она молча кивнула, не открывая глаз.
Пока он запирал дверь, тушил свет и раздевался, Лесли почти заснула. Она почувствовала, как он лег рядом, и придвинулась ближе, так, что ее влажные волосы упали ему на грудь. Эрик нежно обвил ее руками и прижал к себе.
— Мой маленький пушистый котенок, — прошептал он, целуя ее в лоб.
— М-м-м, — сонно отозвалась Лесли. Через несколько секунд она уже мирно посапывала в его объятиях.
Проснулась она в шесть двадцать пять. Как всегда, внутренний будильник ее не подвел, разбудив за пять минут до звонка настоящего будильника. Эрик по-прежнему обнимал ее. Осторожно высвободившись, Лесли окинула его любовным взглядом. Странно, что этот уверенный в себе красавец мужчина, с которым она познакомилась лишь недавно, очутился в ее постели! Но еще более странно, что она сама этого хотела, как будто чувствовала, что здесь ему самое место.
Стараясь ступать как можно тише, Лесли приготовила кофе, приняла душ и оделась. «Я не буду его будить, — решила она. — Просто оставлю записку».
Однако выяснилось, что это не так просто.
«Дорогой Эрик, извини, что так получилось. Может быть, сегодня...» Нет, не годится.
«Эрик! Кофе в кофеварке». Чушь какая! А где ему еще быть?
«Эрик, вот ключ от моей квартиры...» Слишком откровенно.
«Дорогой Эрик, приглашаю тебя сегодня на обед...» Если вовремя вернусь домой.
— Доброе утро, — услышала она за спиной его голос. — Что ты делаешь?
— Доброе утро. Вот пишу тебе записку. Вернее, пытаюсь, — со смехом уточнила она, глядя на ворох скомканных бумажек, разбросанных по всему столу.
— Неужели это так трудно? — удивился он.
— Оказалось, что да. Я ведь тебя почти не знаю.
— Одно ты знаешь наверняка — что я хочу тебя видеть. Лесли протянула руку. Их пальцы переплелись.
— Хочешь, я отвезу тебя на работу? Мне все равно надо заскочить домой.
— Это было бы прекрасно, — тут же согласилась она. Значит, они еще немного побудут вместе.
— Вообще-то у меня нет никаких планов на этот день. Разве что приготовить свое фирменное блюдо — цыпленка с пряностями, — сказал Эрик, изумляясь собственным словам. Он уже не помнил, когда у него выпадал свободный уик-энд. А у плиты он не стоял уже несколько месяцев... да что там месяцев — лет. И вот сегодня ему хочется одного — неторопливо слоняться по ее квартире, готовить для нее обед и ждать, пока она позвонит.
Эрик улыбнулся. Предстоящий день был полон множества радостных ожиданий.
Лесли вручила ему ключ. Они вышли из квартиры и сели в «ягуар». Всю дорогу она держала Эрика за руку.
— Остановись вот здесь, — посоветовала Лесли, когда они въехали во двор больницы. Эта стоянка была самая надежная — ее охраняла полиция.
— Я вернусь через три часа, — пообещал Эрик.
— А я — не раньше шести.
Он наклонился и поцеловал ее в губы. Предполагалось, что это всего лишь поцелуй на прощание, но для них он был первым и потому длился так долго, что Лесли с трудом вспомнила, где они находятся. Она мягко высвободилась и заглянула ему в глаза. В них светилось такое неприкрытое желание, что она невольно вздрогнула.
— Я, пожалуй, пойду, — прошептала девушка.
— До вечера, — как ни в чем не бывало откликнулся он, словно муж, провожающий жену на работу. Обычное прощание людей, отношения которых начались давно ибудут длиться вечно.
Это было чудесно.
— Ну и где твой знаменитый цыпленок? — лукаво поинтересовалась Лесли, переступая порог своей квартиры и с удовольствием вдыхая восхитительный аромат, струившийся из кухни.
— Почти готов. Хочешь пока выпить? Она улыбнулась. Похоже, он вполне освоился в ее доме.
— Конечно. Только переоденусь.
Она зашла в спальню и тут же вернулась.
— Ты убрал постель!
— Я провел изумительный день, занимаясь домашними делами, — объяснил Эрик, подавая ей бокал. «День, какого у меня уже давно не было. А сейчас он стал еще лучше, потому что ты здесь». — Изучал твои апартаменты.
— Довольно безликие, надо признаться, — сказала она, догадываясь, что его это не волнует. Он понимает, как оназанята. Ее жизнь в основном протекает в больнице, и времени на быт почти не остается.
— Кто такой Джеймс? — вдруг спросил Эрик.
— Джеймс? — с бьющимся сердцем повторила она не понимая, к чему он клонит и надо ли признаваться.
— «Джеймс. 1971 год».
— Ах вот ты о чем! — У нее отлегло от сердца. — Значит, Эрик все-таки заметил единственный небезликий предмет в еедоме — картинку с оленями. — Школьный приятель.
— Нарисовано прекрасно.
— Да, — кивнула Лесли и, чтобы окончательно отодвинуть Джеймса в прошлое, небрежно добавила: — Он был очень талантливым мальчиком.
— Мое жилище еще более безлико, — промолвил Эрик впервые осознавая, что его роскошная квартира, модно и дорого обставленная, — всего лишь безукоризненно сверкающая витрина, а не дом в полном смысле этого слова.
— Да будет тебе! Ты на себя наговариваешь, — не поверила Лесли.
— Нет, правда. Сама увидишь. Все, конечно, сделано по последнему слову архитектурной науки и дизайна. Но это недом — просто место для спанья.
— Ну и у меня то же самое. — «Пока тебя нет — с твоим приходом все меняется».
— Нет. Твой дом — это место, где можно готовитьцыпленка со специями, читать «Моби Дика», смеяться и... — Он вдруг умолк, опасаясь спугнуть ее неосторожным словом.
— Что же ты остановился? — невинно поинтересовалась Лесли. Она смутно догадывалась, что он хочет сказать, но ей хотелось это услышать. Хотелось проникнуть в его мысли, чтобы лучше узнать Эрика.
— И любить, — закончил он, глядя ей в глаза.
— О! — только и могла вымолвить девушка.
И вот тогда в небольшой кухоньке начался настоящий поцелуй. Он был долгим и сладким, и от него у Лесли закружилась голова. Казалось, он никогда не кончится, хотя временами они размыкали уста, чтобы насладиться цыпленком и охлажденным шабли. После этого поцелуй приобретал вкус теплого вина и специй. И потом, пока они мыли посуду, смеясь, перешептываясь и как бы невзначай касаясь друг друга, этот восхитительный поцелуй все длился.
— Пойдем в постель? — простодушно предложила Лесли, когда все дела на кухне были переделаны.
— Мне не хотелось бы тебя принуждать.
— А ты и не принуждаешь, — возразила она, глядя в его светло-голубые глаза, полные страсти.
— Даже не спросив тебя, я... — начал Эрик.
— Стал чувствовать себя как дома? Но это же прекрасно! Изумительно! Ты здесь вполне на месте, — прошептала она, только сейчас почувствовав, что это действительно так.
— Почему я не встретил тебя раньше, милая Лесли?
Их первая ночь была неторопливой. Они только начинали узнавать друг друга и радовались каждому новому открытию. Это было любовное соединение, знаменовавшее начало вечности, их вечности. Не было нужды спешить, разве что страсть того требовала, иначе они бесконечно упивались бы каждым мгновением — первым в череде сотен тысяч подобных, которые за ним последуют. Жизнь, полная наслаждения и любви, открывалась перед обоими. Об этом говорили их губы, глаза, руки, сама плоть.
Они были уверены, что так будет всегда.
Глава 33
— О чем задумалась?
Чарли вздрогнула, услышав голос Роберта, однако головы не повернула. Ее взор был по-прежнему устремлен на безбрежный Тихий океан, расстилавшийся под крылом самолета. Через час они приземлятся в Сан-Франциско, и уже завтра Роберт вернется в Филадельфию, а она — на работу, чтобы рассказать Эрику о том, насколько успешной оказалась поездка.
Прошедшие десять дней промелькнули как сон, мечта. Тогда они казались реальностью, но уже в самолете начали тускнеть. Еще через час она окончательно проснется и возвратится к повседневной, будничной жизни. Все будет позади.
Когда Роберт окликнул ее, Чарли размышляла о том, как ей было легко с ним. Какое удовольствие получили они оба от посещения дворцов и музеев, от прогулок по великолепным восточным садам, от обедов в лучших ресторанах Токио и Гонконга. Они много разговаривали, иногда смеялись, но главное — узнавали друг друга. Во время переговоров старший Лансдейл оказал ей неоценимую помощь. Заправляла всем, конечно, она, но он был рядом, и она знала, что в трудную минуту может на него положиться.
И еще Чарли думала о том, что ей будет недоставать Роберта, когда они расстанутся.
— Что ты сказал? — спросила она, оборачиваясь.
— Ты уже час, не отрываясь, смотришь в окно. А поскольку твой ум никогда не бывает праздным, я решил, что ты о чем-то думаешь.
— Обо всем сразу, — просто ответила она.
— В этом я не сомневался, — пошутил Роберт и, помолчав, продолжил уже серьезно: — И о таинственной леди тоже?
Чарли улыбнулась. Если честно, она уже несколько дней не вспоминала Эрика и не думала о женщине, заставившей его отказаться от поездки.
— Нет. Со временем мы и так все узнаем, правда?
— Наверное. Хотел бы я, чтобы на этот раз Эрик был осторожнее.
В голосе Роберта слышалась тревога за сына.
— Что значит «на этот раз»?
— В отличие от предыдущего, когда он влюбился в тебя.
— Значит, тогда он был неосторожен?
— Может, я неудачно выразился... Вы оба были так молоды. Ты пережила тяжелую утрату и осталась наедине со множеством нерешенных вопросов. Ты пыталась понять загадочную смерть своей матери и ее не менее загадочную жизнь. Мы все, и я в том числе, недооценивали эмоциональную нагрузку, которая легла в то время на твои плечи. Ты так умело скрывала свои чувства! Понять их может только тот, кто сам столкнулся с трагедией... — Голос Роберта дрогнул.