- Как ты? – поинтересовался Тео, занимая место рядом с моим. В голубых джинсах и чёрной майке с эмблемой какой-то рок-группы он выглядел совсем юным. – Впервые вижу, чтобы кто-то так боялся самолётов.
- Я тоже впервые так боюсь.
- Наверное, слишком много фильмов об авиакатастрофах смотрела, - заметил Тео и, покосившись на мою книгу, поинтересовался, что я читаю.
За прошедшие несколько дней я не так уж часто видела Тео, но каждый раз, когда взгляд падал на моё или его кольцо, вспоминала вечер нашей помолвки. После того разговора Тео проводил меня в мою комнату. Он даже притащил какой-то лечебный амулет, который нужно было приложить к лицу, и это средство, в самом деле, оказалось весьма действенным.
Все формальности с моим переводом в университет в Лондоне были улажены при непосредственном участии Александра Владимировича. Он же решил вопрос с документами, необходимыми для отъезда. Я вышла из дома только для того, чтобы сфотографироваться и расписаться на нужных бумагах, а также для встречи с приёмными родителями, которым вернула ключи от квартиры. Было довольно неловко – и я, и они не знали, о чём говорить. Я намеревалось расспросить их о том, как вышло так, что именно в их семье оказалась, но было заметно, что говорить им об этом не хочется, как и признавать, что они столько лет делали вид, как будто ничего о моём прошлом не знают. К тому же, при разговоре присутствовал Александр Владимирович. Должно быть, он решил, что ему удалось окончательно сломить меня и подчинить своей воле.
Но старший Воронич ошибался. Я по-прежнему не желала быть пешкой в его игре. Марионеткой, которую он может дёргать за ниточки.
У меня было время подумать обо всём, что произошло за последние дни, и пришлось признать, что предложение Тео отправиться вместе с ним в Англию и учиться там – наиболее подходящий мне на данный момент путь. Здесь нельзя было доверять никому, даже Фоглю, ведь именно он, как выяснилось, по секрету рассказал Вороничу о том, что я оказалась далеко не бездарной ведьмой. Теперь Александр Владимирович был заинтересован во мне и не собирался разжимать когти, будто хищная птица, поймавшая в лапы кролика.
Я поставила себе цель – уехать в Лондон и учиться там так хорошо и старательно, как только могу, чтобы к тому моменту, как мне исполнится двадцать один год, суметь не только применять базовые магические навыки, но и знать куда больше среднестатистической ведьмы после университета. Чтобы не просто управлять своими способностями, но и научиться находить им наилучшее применение. Чтобы получить возможность противостоять своим врагам, а не просто убегать от них, как я сбежала в тот вечер от Мартина, поймавшего меня в саду.
Шталь не стал применять магию. Видимо, просто не хотел привлекать к себе излишнего внимания. Если бы он использовал какое-нибудь из боевых заклинаний, то мог бы перекинуть меня через пруд, даже не прикасаясь ко мне. Мартин мог убить меня и обставить всё так, словно это самоубийство или несчастный случай. Но сначала он хотел заполучить ключ, и, пока тот был у меня, это служило слабой, но всё же гарантией.
Мне до сих пор не было известно, по какой причине Мартин Шталь так горел желанием забрать у меня этот изящный ключик, который выглядел искусно сделанным украшением и даже не был магическим предметом, как сказал Дарий. Но, учитывая, что ключ был найден в доме, где когда-то жила моя мать, я считала его своего рода наследством. Я больше не рисковала надевать ключик на шею, но каждый день перепрятывала его в новое место и надеялась, что у меня будет шанс разгадать его тайну и узнать, почему он представляет такую ценность для молодого мага, этого высокомерного мерзавца, жениха моей бывшей соседки по комнате Инны.
Сейчас, когда я сидела в самолёте и пыталась читать книгу, ключ лежал в моей сумке. Опустив в неё руку, я нащупала кончиками пальцев гладкие камни, украшавшие ключик, и на душе стало спокойнее. Как бы то ни было, а Мартин до него не добрался, и теперь ему оставалось только злиться и кусать локти.
- Мне очень нравится, когда у тебя на лице появляется эта загадочная улыбка, - по-английски проговорил Тео, и я смущённо посмотрела на него – не заметила, что он за мной наблюдал.
- Ты обещал познакомить меня с магами, которые дают дополнительные к университету уроки, - напомнила я, и Тео, посерьёзнев, кивнул в ответ.
- Мне досталась невеста со склонностью к учёбе, - переходя на русский язык, произнёс он, и я нахмурилась, шутливо толкнув его в бок.
- Сейчас рядом никого из родственников нет, и ты можешь не притворяться!
- Я всего лишь помогаю тебе отвлечься, - с притворной обидой заявил Тео. – Кстати, если будешь держать меня за руку, может быть, тебе будет легче и не так уж страшно. Попробуй.
Я недоверчиво посмотрела на него, но послушно вложила пальцы в его ладонь. В самом деле, постепенно становилось чуть менее страшно. Я покосилась на сумку, где лежали купленные Региной леденцы, и, дотянувшись до неё другой рукой, вытащила один из них.
- Вероника, ты давно знаешь о том, что ведьма? – неожиданно поинтересовался Тео, меняя тему беседы.
- С двенадцати лет, - ответила я. Вспомнилась соседка, которая рассказала мне о том, что я не такая же, как мои приёмные родители. – А ты?
- Мне кажется, я всегда это знал, - после крохотной паузы проговорил он. – Меня постоянно окружали представители магического сообщества. Но в том лагере, где мы познакомились, были не только дети магов.
- Почему ты там вообще оказался? – спросила я. – Да ещё и так далеко от Англии… Это Воронич постарался?
- Наверное. Меня, как ты понимаешь, в известность о причинах не поставили – просто отправили в лагерь, и всё. К тому же, мои родители тогда разводились и не хотели, чтобы я путался под ногами.
Я помолчала. Тео впервые заговорил о своей семье. Раньше у нас просто не было возможности обсудить такие вещи.
- Значит, они уже давно не живут вместе? – уточнила я. – Но ты всё равно… собираешься меня с ними знакомить? Или только с одним из них?
- Познакомлю с обоими, - ответил он, пожимая плечами. – Они сохранили между собой довольно цивилизованные отношения. Правда, отец уже давно женился во второй раз, и у меня есть единокровная сестра, с которой ты тоже обязательно познакомишься.
- Но ты живёшь с мамой? – поинтересовалась я.
- Нет, я живу один. У меня небольшой дом. Ты будешь жить там вместе со мной.
Я растерянно уставилась на него, удивляясь тому факту, что раньше не задавалась вопросом, где мне придётся поселиться в Лондоне. Должно быть, я рассчитывала, что там тоже будет общежитие. Это был бы весьма удобный вариант, да и шанс ещё лучше подтянуть разговорный английский язык тоже неплохой. Хотя, разумеется, в этом мне мог бы помочь и Тео. Но жить с ним в одном доме я совершенно не планировала.
- Не волнуйся, - заметив моё замешательство, произнёс он. – Там несколько комнат. Если тебе и придётся спать со мной в одной комнате, то только в тех случаях, когда нам понадобится разыграть для кого-нибудь спектакль.
Не ответив на его улыбку, я отвернулась и закусила губу. Воспоминание о том, что однажды мне уже пришлось разыгрывать подобную сцену, заставило глухую тянущую боль внутри снова стать острой. Я подумала, что Фогль, должно быть, уже сообщил Дарию о моей помолвке.
35 глава
Дарий
Тюрьма для магов или темница, как её испокон веков предпочитали называть сами инквизиторы, слыла довольно мрачным и тихим местом, где заключённым надлежало размышлять о том, как они докатились до жизни такой. На самом же деле, шум там не затихал ни на минуту. Постоянно кто-то или декламировал стихи, или пел песни, или беседовал с другими заключёнными, или пытался качать права и вызывал на разговор меланхоличных охранников, которые сначала не реагировали, а затем выходили из себя и начали выражать недовольство – тоже на редкость громко.
В металл, из которого были сделаны решётки на окнах и дверях темницы, было добавлено серебро. Считалось, что оно блокирует магию, хотя сложно было найти того, кто попытался бы поколдовать, находясь в темнице, и этим прибавить себе ещё несколько месяцев либо лет заключения. Во всяком случае, таких отчаянных магов уже много лет не попадалось, разве что кто-то выходил из себя, и всплеск магии получался непроизвольным, но без амулетов не слишком сильным.
Лучше бы и на Веронике в тот день не было амулета. Дарию успели в подробностях рассказать, что именно случилось в Университете Магии. Разумеется, инквизиторы поверили ему, потому что не ожидали, будто такое смогла устроить недоучившаяся ведьма, столь хрупкая на вид. «Пальцем переломить можно!», - сказал инквизитор, который говорил с ней. Должно быть, ему ещё не приходилось иметь дело с магами и ведьмами, внутренняя сила которых имела мало общего с их внешним обликом.
Обращались с Княжевичем в темнице несколько хуже, нежели с другими заключёнными. Несмотря на то, что Магический Надзор вынужден был постоянно сотрудничать с Инквизицией, специалистов МН инквизиторы недолюбливали. Впрочем, так уж открыто они своих эмоций не показывали, но всё же это чувствовалось.
- Эй, к тебе пришли! – крикнул охранник. Дарий сделал вид, что не слышит его. – Эй, я к тебе обращаюсь!
Видеть постную рожу Аркадия Фогля, который подозрительно к нему зачастил, совершенно не хотелось. Вспомнился их предыдущий разговор. Фогль тогда пришёл и рассказал, что ему выпала честь присутствовать на одном весьма любопытном мероприятии, а именно на помолвке в знаменитом магическом семействе.
- И что тут интересного? – спросил тогда Княжевич.
- Да вот невестой эту девушку я никак не ожидал увидеть, - с усмешкой ответил ему Фогль. – Ты бы на моём месте тоже весьма удивился. Хочешь узнать, кто она?
- Ну и?
- Небезызвестная Вероника Солнцева, по милости которой ты очутился в этом местечке, - произнёс начальник, обводя пухлой рукой комнатку для встреч с визитёрами. – Как видишь, она даром времени не теряет. Жених – какой-то английский маг.
- Её заставили родственники? – стараясь ничем не выдать своих чувств, поинтересовался Дарий.
- Откуда же я знаю? – пожимая плечами, отозвался Фогль. – Старший Воронич со мной своими планами не делится. Если и заставили, то колечко надеть она всё же согласилась. Да и кто бы отказался? В Британии магическое сообщество отлично развито, как я слышал.
Фогль рассказал ему об этом несколько дней назад – явился буквально на следующий день после помолвки. Дарию даже показалось, что в этом для Аркадия было своего рода странное удовольствие – рассказать ему новость и проследить за реакцией. Впрочем, испытать его Фоглю не пришлось, поскольку, учитывая род занятий, Княжевич успел научиться контролировать собственные эмоции и их внешнее проявление.
Но сейчас начальник явился снова и, судя по всему, не собирался уходить, пока не встретится и не поговорит с ним.
В сопровождении охранника Дарий вошёл в помещение для встреч и сел напротив Фогля, который листал какую-то газету. Начальник благоухал дорогим мужским парфюмом и пребывал в прекрасном настроении. Это ещё раз подтверждало тот факт, что Аркадия ничуть не огорчало временное отстранение Княжевича от работы в МН.
Над этим следовало бы подумать, и да, чёрт возьми, времени на то, чтобы размышлять, у него имелось предостаточно. Впереди полгода. Из темницы крайне редко выпускали кого-то раньше срока – амнистии здесь были не приняты.
- Вероника уехала в Лондон, - проговорил Фогль, с присущей ему педантичностью сворачивая и откладывая в сторону газету. – Вернее, улетела. Как птица – фьють, и нету!
- Очень остроумно, - пробормотал Дарий, садясь на жёсткий стул напротив, отвернулся и пробежал взглядом по выкрашенной в унылый серо-жёлтый цвет стене. – И это всё? Или ещё какие-нибудь новости есть?
- Карл Розенберг передал часть своих дел будущему зятю, - произнёс разочарованный почти полным отсутствием его реакции Фогль и сложил перед собой руки. – Правда, особо довольным таким раскладом Шталь не выглядит. Дорого бы я дал, чтобы прочитать его мысли.
- До этого магия ещё не дошла. Даже псионика, - поморщившись, отозвался Княжевич. – Насколько я знаю, и наука тоже.
- Ты прав, друг мой, но почему бы не помечтать? – с философскими нотками в голосе проговорил начальник.
- Наша работа не располагает к мечтам, - заметил в ответ Дарий.
- Кстати, о работе, - о чём-то вспомнив, сказал Фогль. – Мы взяли секретарём ведьму, увы, по протекции, но кто сейчас устраивается иначе? Её имя – Велимира Вишневская. Очень хочет с тобой познакомиться и задать ряд вопросов о твоих отчётах. Я устрою ей посещение.
- Я не думаю, что…
- А это уж предоставь мне решать, - не дослушав конец его фразы, произнёс Фогль и встал с места. – В конце концов, я пока ещё твой начальник, даже сейчас, когда ты протираешь штаны за решёткой. Кстати, жениха Солнцевой зовут Марк Теодор Тревельян.
С этими словами Аркадий покинул комнату. Охранник подошёл к столу, напоминая о том, что заключённому магу пора возвращаться в камеру. Дарий встал, выпрямился и пошёл вперёд, не обращая ни на кого и ни на что внимания.
Последнюю фразу Фогль произнёс, чтобы посильнее достать его, побольнее задеть, напомнить о том, что начальник располагает информацией, которая самому Княжевичу пока не известна. Вот только на кой пень ему сдалось знать о том, как именно зовут человека, с которым у Вероники состоялась помолвка? Что ему это даст? Был бы хоть местный маг, а то англичанин. Да и имечко ему досталось, надо сказать, чересчур сложное.
Дарий злился. Как бы он ни старался скрывать собственные чувства и от Фогля, и от самого себя, те не желали его покидать. Предательская фантазия заставляла представлять в красках описанную Аркадием помолвку и злиться.
Он не хотел к ней привязываться. Не хотел чувствовать что-то большее, чем покровительственно-дружеское расположение. Хотел, чтобы ему стало безразлично, что с ней будет. Но всё происходило совсем иначе, и в ту ночь перед первым днём занятий в Университете Магии он не смог её оттолкнуть. А теперь – не мог этого забыть.
Неловкая и неопытная, трогательная и смешная ведьмочка, перепуганная всеми происходящими с нею событиями, неожиданно начала значить для него куда больше, чем кто-либо другой. То, что тогда произошло между ними, казалось естественным, как дыхание, и по-настоящему нужным им обоим в ту ночь. Вот только это ещё больше запутало отношения между ними, и на следующее утро у него не хватило духа сказать ей, что она не должна придавать случившемуся большого значения, потому что он ничего не может ей обещать – во всяком случае, пока.
Дарий вспоминал, как щекотали ему лицо её мягкие волосы, как приоткрывались нежные губы от его поцелуев. Не мог забыть, как вздрагивали длинные ресницы, какими тёплыми были руки девушки. Всё это осталось в памяти и сейчас мучило и дразнило.
Несколько дней, которые они провели вместе, из вынужденной необходимости каким-то образом превратились в напряжённое, но на удивление счастливое время. Дарий помнил вечера, когда они обсуждали прочитанные ею книги, и вопросы, которые Вероника ему задавала. С улыбкой оживлял в памяти то, как они вместе готовили ужины и смеялись. Вспоминал, как злился и переживал за неё, когда она без предупреждения ушла из квартиры. И как она пыталась вывернуться из его рук, когда ему вдруг вздумалось её за это наказать…
Неужели она могла так просто всё это забыть, оставить в прошлом и, не оглядываясь, пойти дальше? Что заставило её сделать этот шаг? Что мог предложить ей этот парень с трёхэтажным именем?
Княжевич всё-таки не удержался и с размаху саданул кулаком по стене, мимо которой они проходили.
36 глава
Вероника
Я впервые в жизни летела на самолёте и впервые отправлялась в другую страну, где должна была не просто провести несколько дней, а поселиться надолго. Всё это, а также то, что случилось в городе перед моим отъездом, включая арест Дария, заставляло нервничать. Я старалась настроить себя на решение первоочередных задач, необходимых для достижения намеченных мною целей, пыталась быть более хладнокровной, но это удавалось не слишком хорошо – руки дрожали, а внутри всё замирало от волнения и страха.
Сидя в самолёте, уносящем меня в другую страну, я была очень благодарна Тео за то, что он находился рядом. Заснуть так и не получилось, и всю дорогу мой так называемый жених отвлекал меня от страха перед полётом, рассказывая различные истории из своей жизни, а также анекдоты, правда, из-за своеобразия британского юмора смешными я находила далеко не все. Кроме того, он продолжал держать меня за руку и, как я ни старалась убедить его, что справлюсь и сама, не соглашался разжать пальцы и отпустить мою ладонь.