Из кареты появился молодой, светловолосый, строго одетый мужчина, он подал руку прекрасной девушке, легкой и грациозной, наряд которой поражал великолепием, и всё сразу решили, что, скорее всего, на бал пожаловал не принц, а ещё одна принцесса. Интересно, которая? А может, это гостья из сопредельной страны? А принц Гекард — он тоже блондин, конечно, но он, скорее всего, давно на балу и танцует под маской, заставляя сердца взволнованных благородных девиц трепетать по поводу и без.
Блондин в темном и принцесса рука об руку, как равные стали подниматься по лестнице под любопытными взглядами гостей — если бы взгляды могли сбивать с ног, эти двое не удержались бы…
— Спокойно, Лилиана, — Гекард сжал руку Лилы, — ведите себя естественно, прошу вас. Не смущайтесь. Это ведь карнавал, здесь нет принцев и принцесс, здесь только маски. До полуночи мы лишь развлекаемся. А я ваш верный поклонник, располагайте мной. Вы подарите мне первый танец, и второй тоже?
— Ах, ваше высочество, но разве можно?..
— Конечно, можно. Так что насчёт танца? Да, или нет?
— Да, ваше высочество. Но…
— Не переживайте, Лилиана, я помню про вашего жениха и знаю своё место, — пылкий взгляд из прорезей маски невольно заставил её смутиться.
— Ваше высочество! — вздохнула она.
Не нужны ей его пылкие взгляды. Вот если бы это был Винтен…
— Всё в порядке, — он понял по-своему, опять пожал ей руку, — Лилиана, всё в порядке. Сейчас к нам выйдет моя сестра. И не титулуйте меня, прошу, так вы меня рассекретите.
— Как мне вас называть? Можно — милордом?
— Хотя бы так, миледи.
Принцесса Альмагера действительно встретила их у входа. Она была без маски, как хозяйка бала. Лилу она непринуждённо обняла:
— Рада вас видеть, дорогая. Прекрасно выглядите. Надеюсь, вас ждет радостный вечер!
Брату она кивнула, обменявшись с ним многозначительными взглядами:
— Признательна вам, милорд.
Эта сердечная встреча, конечно, была замечена всеми любопытными, которые убедились: припозднившаяся пара действительно очень важные особы.
— Благодарю, ваше высочество…
Принцесса была в изумрудно-зелёном наряде, белокожая, зеленоглазая, её тёмные кудрявые волосы, искусно уложенные, красиво обрамляли лицо. Шею принцессы у основания плотно обхватывало драгоценное колье из мелких каменных цветов, рубиновых с жёлтыми и фиолетовыми серединками, а лиф платья был сколот брошью с крупным рубиновым цветком — он казался живым, но Лила уже знала, откуда берутся эти чудеса ювелирного искусства. Она от души понадеялась, что этот цветок вырос и ему настал черёд, к примеру, опадать — прекращать эту пусть ненастоящую, но удивительную жизнь ради броши было бы жаль.
— Всё хорошо, миледи? — принцесса изучающе взглянула на неё, — да-да, будете просто миледи, без имени. Где граф? Отдайте его пока мне.
— Да, ваше высочество, — Лила протянула ей сумочку, в которой лежал флакон с его светлостью.
— Я ведь обещал опекать эту леди, — принц опять приблизился, — можете за неё не беспокоиться, ваше высочество.
— Но я не собиралась настолько вас утруждать, милорд! — тихонько засмеялась Альмагера. — Хотите сказать, что собираетесь променять всех леди на моём балу на одну?
— Разве я неясно выразился? — воскликнул принц.
— Для меня ваша помощь только кстати. И на пару слов, дорогая. Поскучайте, милорд! — Альмагера взяла Лилу за руку и увела за собой.
В маленькой комнате неподалёку от бального зала принцесса поставила флакон на столик и повернулась к большому, от пола до потолка, зеркалу на стене. Таких великолепных зеркал Лила в своей жизни ещё не видела.
— Ну где же вы, граф? Только не говорите, что уже сбежали! Он может! Разгуливает сейчас по Каленсану, — весело пояснила принцесса, касаясь пальцами зеркала. — А вы не смущайтесь, Лилиана! Это всё игра, праздник, развлечение на вечер! Я и внимание принца имею в виду. На карнавале это принято. Я тоже буду звать вас Лилой, как Артур, можно?
— Конечно, ваше высочество.
— Видите ли, Артур весьма беспокоится о вас! Он желает познакомиться с вашими родственниками, настоящими и будущими, — это очень понятно, правда? Так вот, он решил, что сначала следует взглянуть на них со стороны, так, чтобы они даже не догадывались. Ведь любой при знакомстве стремится казаться лучше, чем он есть, правда?
— Пожалуй, это так, ваше высочество, — признала Лила.
— Вот и замечательно! — захлопала в ладоши принцесса. — И вы тоже посмотрите на всех со стороны! Это может быть так интересно! Но прошу вас, ни о чём не беспокойтесь и веселитесь!
— Мне бы так хотелось поскорее отыскать моего жениха, ваше высочество! — сказала Лила.
— Вы меня совсем не поняли! — огорчённо всплеснула руками Альмагера. — Ну конечно, вы с ним встретитесь, но немного позже! А пока пойдёмте, я провожу вас.
Принцесса отвела Лилу обратно в зал, тут как раз начался очередной танец, и возле Лилы появился принц, поклонился, приглашая.
— Миледи?
Она хотела сначала осмотреться хоть немного! Но ничего не оставалось, как идти танцевать. Сначала Лила испытала приступ паники, потому что музыка сразу заиграла так быстро, и танец, как назло, был совершенно ей незнаком. Но её ноги в волшебных туфельках начали сами уверенно двигаться под музыку…
Принцесса, убедившись, что всё в порядке, вернулась в комнату с зеркалом, на этот раз закрыла дверь на задвижку.
— Милорд, где вы? Это уже не смешно!
— Зря вы так считаете, миледи. Так смешно мне давно не было! — с этими словами Артур возник в зеркале. — Я погулял по галерее над залом, осмотрелся. Всё ещё забавней, чем я ожидал.
— Но что такое?
— Боюсь, придется расстроить нашу девочку. Её будущие родственники мне не понравились. Зачем ты позвала всех? Одного жениха хватило бы.
— Ты попросил, забыл? — деликатно улыбнулась принцесса. — Барон Настан служил на флоте в молодости. Я представила его морскому министру и намекнула на карьеру для сына.
— Морской министр на тебя обидится. Он уже избавился от барона, потому что тот нудный до безобразия. А сыну барона не нужна военная карьера, он красавец и напропалую ухлёстывает за девицами. Кстати, будущая свояченица явно готова повиснуть на нём на весь вечер, но её матушка бдит и не позволяет. Она хочет, чтобы дочка заинтересовала кого-то ещё и сделала лучшую партию.
— Я это всё знаю. Я приказала с самого начала наблюдать за ними всеми. И заранее выяснила, какие на них будут костюмы, через ателье Морани и прислугу на постоялом дворе.
— Ты умница, — похвалил его светлость её высочество. — А кстати, каково состояние барона, какие доходы? Не узнавала?
— У барона долгов на двадцать тысяч. Говорят, что он собирается покрыть часть их за счет приданого невестки. Но это сплетни, конечно. И у него лучшие конюшня и псарня в графстве.
— Ну что ж, продолжим веселиться, — решил его светлость. — Ты держи меня в курсе.
— Конечно-конечно. Как считаешь, у Лилы есть дар? Замечал проявления? — спросила небрежно принцесса. — У Кенталь, кажется, было около четверти, но она была так небрежна к дару. А ведь могла бы чего-то достигнуть.
— Четверть — это не так и мало, даже для внучки Мортага, — заметил Артур. — А с Лилой, знаешь ли, странно. Внешне она вообще не проявляет дар! Абсолютно! Такая тихая, скромная, забитая мышь! Но когда я показал ей Первое Зеркальное заклинание в Синей книге, она его освоила, причём сама и втайне от всех. Теперь заклинает зеркала одним щелчком. Я сказал ей, что для этого заклинания не надо дара. Этого хватило.
— О, вот как? — Альмагера застыла на мгновение, потом потёрла рукой лоб и рассмеялась. — Надо же! Думаю, через несколько дней на измерении кто-то сильно удивится.
— Угу. С гениальностью Эльянтины может сравниться лишь её глупость, — буркнул Артур. — Да-да, спрятаться с головой в свою гениальность и не замечать ничего кругом, бросить на произвол судьбы внучку, лишь однажды в детстве замерив её дар — это глупость и есть. Что с того, что у Мортагов дар проявлялся рано? Исключения бывают всегда.
А Лила танцевала. Танец за танцем, чаще всего с принцем Гекардом. Чудесные туфельки оказались просто сокровищем! Лила танцевала легко и непринужденно, с удовольствием, так, словно большую часть жизни проводила в танце! Пару раз она разглядела в другом конце зала платье Исы, а в дальнем углу — мачеху, но кого-то похожего на Винтена — нет и нет…
Она была бы совершенно счастлива, если бы…
Нет, оказывается, ничего радостного во внимании принца, ведь не он её единственный и любимый. А её жених здесь, близко — но где же? И как жестоко поступает принцесса, не позволяя им встретиться. И все вокруг отчего-то смотрят на неё с восхищением и завистью. Или так кажется?
Но это ужасно, в сущности — и восхищение, и зависть. Неприятно. Совсем ей не нужно. Когда не обращают внимания, гораздо легче, чувствуешь себя свободной.
Она осторожно оглянулась, убеждаясь — нет, не кажется. Смотрят, завидуют. А вон у тех девиц возле стены такое выражение на лицах, словно она у каждой из них утащила главное сокровище!
— Почему на нас так смотрят? — тихо спросила она у Гекарда.
Они танцевали относительно медленный менуэт, и можно было поговорить.
— Потому что вы прекрасней всех — это первое, — уверенно ответил он. — Потому что на каждом карнавале меня вычисляют к середине бала, если пару раз не сменю костюм — это второе. И теперь все завидуют мне и гадают, кто вы.
— Если ваш костюм разгадан, то завидуют мне, милорд.
— Это неважно. Какое нам с вами дело до этой толпы в масках? Кстати, хотите сбежать отсюда до полуночи? Тогда вас не увидят без маски, и мы потом услышим самые невероятные предположения о том, кто же вы такая.
— Сбежать? Я не уверена, что это правильно, милорд.
Не уверена — это слабо сказано! Зачем ей сбегать с принцем, если нужно отыскать Винтена?!
Если не Винтена, то хотя бы девушек из школы как хорошо было бы встретить! Поболтать и посмеяться с Олеттой. С Кальдой и Сабирией тоже было бы забавно перекинуться парой слов — они ведь её не узнают, интересно, что скажут? О, она была не против повидать всех, даже эссу Риту!
Внезапно нахлынула головная боль — острая, как иглой пронзило. Лила побледнела, пошатнулась, сжала виски пальцами, чуть не сорвала маску.
— Миледи? — принц поддержал её, отвел к стене. — Что с вами?
— Всё хорошо, милорд, — она вздохнула и виновато улыбнулась. — Голова закружилась. Я устала, наверное.
— Выпейте лимонада, вам станет лучше, — принц под руку подвёл её к столу, сам подал стакан.
Он лимонада стало совсем хорошо.
— Всё в порядке, милорд? — к принцу подбежал дежурный колдун в чёрном, — менталист доложил, что только что в зале случился ментальный всплеск неясной причины. Принцесса спрашивает, защитный амулет при вас?
— Конечно, — принц покрутил браслет на запястье, — даже не нагрелся. Впрочем, нет, потеплел самую малость. Альмагера часто беспокоится по пустякам. А вы как, миледи? — он сжал её руку, — не от этого ли вам стало дурно? В зале, видимо, менталист без защиты, это случается на балах. Колдуны уже создали срочную защиту в зале, так что это не повторится.
— Со мной всё в порядке, — повторила Лила, — просто голова закружилась.
— Отлично, — принц загадочно улыбнулся, — вам подарок, миледи, — он помахал кому-то рукой.
А Лила вдруг, наконец-то, увидела Олетту, а с ней, конечно, Корина. И он настолько отличался от прочих своей внешностью — ростом, худобой, — что странно было, почему она заметила его только теперь. Она помахала рукой Олетте. Та переглянулась с Корином — наверное, удивилась. А вот эсса Тальяна — Лила хорошо запомнила её костюм…
Тем временем подошёл слуга и передал принцу корзинку с цветами.
— Золотые розы из королевской оранжереи. Они не желтые, а именно золотые, видите? И больше нигде не растут. Их принято дарить королевским особам, которые посещают Руат. А я дарю вам, миледи!
— О, благодарю, милорд, — Лила подумала, что теперь её точно примут за принцессу в маске, — какие прекрасные цветы! Но… позвольте мне?..
Она схватила корзинку, подбежала к Олетте и, выдернув самый красивый цветок, вручила его подруге. Та изумлённо ахнула. Следующая золотая роза досталась эссе Тальяне, потом — Ровене, Кальде, Минелле. Они все были тут, рядом, теснились теперь вокруг Лилы, и вообще, другие дамы тоже пытались к ней приблизиться, ахали, говорили комплименты, кто-то назвал её «её высочеством». А вон там — мачеха, её глаза под маской, но губы видны, они сложены в хорошо знакомую улыбку, умильную и завистливую. Где же Иса?
Сабирии тоже досталась роза. Остальные Лила раздавала не глядя, придержав тем не менее один из лучших цветов для себя — приколоть потом к корсажу. Вот к ней потянулась за цветком знакомая рука… как рука в бальной перчатке может быть знакомой? Но была, Пламя знает почему. Платье тоже было знакомым, как и вся Иса, её Лила узнала сразу. Ей она тоже дала цветок. Почему бы и нет, сестра всё-таки.
Рядом с Исой — Винтен, и другая рука Исы в его ладони. Их пальцы переплетены. Украдкой, осторожно, чтобы не привлекать внимания, чтобы не видела матушка-баронесса. Так переплетены, как будто…
Как будто они тут вместе.
— О миледи, — рядом с Лилой оказался принц. — Как вы поступаете с моим подарком! Ведь он был для вас! — воскликнул он с лёгкой ревностью.
Тоже игра, как и всё на этом карнавале? Можно всё, пока не сняты маски? Всё игра. И Винтену можно держать за руку Ису, можно осторожно ласкать большим пальцем её запястье под перчаткой. От кого Лила слышала, что мода на короткие бальные перчатки есть падение нравственности? От будущей свекрови, баронессы Настан? Она рассуждала об этом за чаем у мачехи. Лилу, помнится, это рассмешило.
— Вам снова плохо, миледи? — беспокоился принц, — я велю пригласить врача!
— Нет-нет, милорд! Мне замечательно! Благодарю вас, милорд! Ваш подарок настолько великолепен, что я не посмела владеть им одна. Он просто должен был подарить счастье многим, посмотрите, так и случилось. Да, эссина Олетта?
Та заморожено кивнула, не веря, что слышит именно её голос. А Лила… Неужели она всё это говорит? И неужели это на самом деле происходит с ней?!
А Иса и Винтен уже отошли, они далеко, и Винтен что-то говорит Исе на ухо. И они стали пробираться к выходу из зала. Лила проследила за ними взглядом.
Она не спеша приколола к корсажу золотую розу — брошь с жемчугом и бриллиантами оказалась для этого так кстати. Интересно, а куда денется, скажем, эта дивная брошь, когда мамин волшебный набор снова окажется в шкатулке и станет таким невзрачным — всего лишь шпильки и хрустальный браслет. И да, разумеется, ещё украшенные хрустальными розами туфли. Розы, розы, золотые, хрустальные…
— Лилиана? — принцесса Альмагера тронула её за локоть. — всё хорошо?
— Я видела… — сказала она, — мне надо уйти из зала, ваше высочество. Простите. Здесь чудесно. Это лучший бал на свете. Но…
Это тоже говорила она?!
— Лилиана, мы старались, чтобы у вас был весёлый праздник, и сомневались, стоит ли вот так ранить ваши чувства, — сказала принцесса, — но… вы хотите видеть больше, верно?
— Я хочу ему сказать… — Лила глубоко вздохнула, — видеть больше? Да, конечно. Если есть, что…
— Я заклинанием заберу часть вашего волнения. Чтобы было легче.
— Не нужно!
— Не спорьте, вам и оставшегося хватит. Пойдёмте. Сами вы заблудитесь.
Они кому-то кивнула, кому-то сделала знак — и они пошли к выходу не одни. И принц, конечно, тоже двинулся следом.
— Это зимний сад, он внизу, и там темно, красиво, загадочно, цветы и деревья из дальних стран, пахнут так, что теряешь голову, — быстро говорила принцесса, — бальный зал над зимним садом, только эта лестница в несколько ступеней, и мы окажемся на балконе. Там есть волшебный свет, потому что многие растения в нём нуждаются. Но сейчас он погашен, и этим пользуются, ради уединения.
Яркий свет бального зала остался позади, на балконе царил сумрак, а внизу, в зимнем саду, было совершенно темно. Они остановились у перил балкона.