Лесли, набравшись мужества, заглянул ему в глаза и заметил, что тот едва сдерживается от смеха. И он, смутившись, отвел взгляд, почувствовав себя невероятно глупо после этой своей детской выходки.
— Извини, — пробормотал он. — Это было ребячеством с моей стороны. Что тебе приготовить? Вот этот костюм подойдет? И белая рубашка с синим галстуком, да?
Диметрио пожал плечами и направился в ванную, дверь в которую была тут же, в комнате. Лесли не заметил ее поначалу, потому что она была такой же белой, как и обои в спальне.
— Я надену, оставь, Лесли, — только и сказал он.
Лесли глубоко вдохнул, когда Раньери скрылся за дверью. Через минуту послышался плеск воды о кафель.
Он на секунду схватился за голову, потом тряхнул ею, пытаясь привести себя в чувство, и даже прыгнул на месте, надеясь, что от этой встряски его мозги встанут на место.
— Ты идиот, Лесли Милл! — прошипел он, глядя на неплотно прикрытую дверь ванной.
Он бы еще и пощечину себе дал, если бы не боялся, что этот звук будет слышен Диму. Забрав с тумбочки почти пустую чашку из-под кофе и тарелку с нетронутыми круассанами, Лесли потопал на кухню, по дороге сунув в рот один. Щеки его надулись, как у хомяка, пока он пытался его прожевать, при этом Лесли что-то бубнил себе под нос про двадцатидвухлетних блондинистых идиотов, которым больше и заняться нечем, кроме как пускать слюни на некоторых бессовестных типов, что со стороны выглядело весьма забавно.
Он еще толком не успел прожевать этот круассан, ощущая, как во рту разливается шоколадная начинка, когда в гостиной появился Дим. В том самом прикиде, что ему выбрал Лесли. И выглядел он просто… сногсшибательно, хотя Лесли подозревал, что мужчины такого типажа, как этот козел, даже в драной мешковине будут выглядеть сексуально. Светло-голубые джинсы подчеркивали длину его ног, потертости и мелкие прорехи на бедрах и коленях придавали несколько хулиганский вид, и теперь Лесли затруднился бы сказать, сколько ему лет. Может быть, двадцать шесть. Волосы его были влажными после душа, но уже уложенными назад, причем с такой естественной небрежностью, словно Дим как встал с постели, так и пошел. Но Лесли точно знал, что десять минут назад они были растрепаны спросонья. Светлый пиджак обтягивал плечи Диметрио, зрительно делая их еще шире, хотя Лесли не мог сказать, что Раньери отличается такими уж габаритами.
И зачем только он выбрал ему этот дурацкий прикид?!
Лесли дважды обозвал себя идиотом.
Диметрио застегивал на запястье массивные металлические часы с крупным циферблатом, когда в заднем кармане его джинсов снова зазвонил неугомонный телефон. Он даже не шелохнулся, продолжая возиться с застежкой часов, а мобильник все надрывался.
— Знаешь, если ты не ответишь, то Гейб не отстанет, — насмешливо произнес Раньери, не отвлекаясь от своего занятия.
— Раз это твой секретарь, то ты можешь ответить на звонок сам, — проворчал Лесли, но в ответ Диметрио лишь пожал плечами и лаконично выдал великолепное: «Не видишь, я занят, а ты здесь для чего?»
Скрипнув зубами, Лесли подошел к нему и осторожно выудил из заднего кармана его джинсов тяжелый мобильник. Раньери при этом смотрел ему в глаза с той самой насмешливой полуулыбкой, которую он успел уже возненавидеть за магическую способность заставить его член встать по стойке смирно.
Но ведь еще вчера же все было так обыденно, так привычно, так спокойно… Почему, почему буквально за каких-то несколько минут весь его мир перевернулся с ног на голову и он вынужден терпеть такие мучения?! Так выглядит ад для геев?!
Поспешно отстранившись, Лесли ответил на звонок недовольным тоном.
— Это личная телефонная линия сеньора Раньери.
— Это снова ты? — Голос секретаря был ему уже знаком. — Передай, пожалуйста, трубку, мне нужно сказать ему кое-что.
— Да, конечно, — пробормотал Лесли и уже протянул было телефон Диму, но тот отошел к дивану и сел, почти беззвучно велев включить динамики.
Лесли раздраженно закатил глаза. Этот… несносный… Он доведет его до белого каления! Но он послушался и сделал так, как было велено.
— Что ты хотел, Гейб? — невозмутимо поинтересовался Диметрио.
— Вчера прибыли поставщики из Франции. Я распорядился разместить их в номере одного из наших отелей. Встреча состоится завтра в восемь часов вечера, после чего в десять будет небольшая вечеринка в честь их приезда. Стиль полуформальный. И постарайся, пожалуйста, не опаздывать. Теперь повестка дня на сегодня. В десять утра сегодня у тебя запланирована встреча с представителями «KSS-Beauty». Это насчет их просьбы о размещении рекламы в вестибюле нашего главного отеля. Тебе нужно закончить к одиннадцати кровь из носу, чтобы поехать в Нолиту, там в отеле случилось какое-то ЧП, пробки займут время, так что часам к двум ты будешь уже там. Запомнил?
— Угу, — хмыкнул Дим. — Ты сегодня весь день будешь в главном офисе?
— Нет, мне еще нужно заехать на Уолл-стрит, ты сам просил, помнишь?
— Хорошо, — задумчиво отозвался Раньери, поглядывая на Лесли, застывшего рядом как истукан.
Секретарь, не прощаясь, отключился.
— Иди собирайся, у тебя есть десять минут, — предупредил Дим, энергично поднимаясь с дивана и направляясь к выходу. — Я буду ждать тебя в вестибюле.
— Но зачем? — вздохнул Лесли, у которого засосало под ложечкой от этого задумчивого взгляда. Он искренне надеялся, что Раньери не потащит его в отдаленный район Нолиты.
Лесли неплохо ориентировался в центре Нью-Йорка, но в таких районах, как Нолита, славящаяся своими итальянскими постройками и дизайном, так как одно время там жили иммигранты из Италии, не бывал никогда. Да и вообще, этот город был одним из тех, которые вечно достраивались, перестраивались, каждый год открывая новый комплекс улиц и зданий, так что достоверно Большое яблоко не знали даже те его жители, которые жили тут всегда.
— Подброшу тебя до универа, — хмыкнул Дим.
Как и следовало ожидать, они застряли в пробке, на занятия Лесли опоздал, правда, не так сильно, как мог бы, потому что сумасшедший водила Дима проскочил все красные по дороге, проезжая такими окольными путями, о которых добропорядочному водителю знать не подобает. И поэтому они простояли в пробке всего лишь полчаса, а не полтора, как обычно приходилось Лесли.
Дим попрощался с ним, предупредив, что сегодня вернется поздно, потому что путь из Нолиты обратно занимал время еще большее, чем до нее. Магия! И напомнил, что в четыре за ним заедет Мик, чтобы отвезти в Верхний Ист-Сайд, чтобы выбрать подарок для его матери на Рождество.
Лесли принялся было отнекиваться, ссылаясь на то, что добраться туда он может и самостоятельно и что Мику незачем утруждаться, чтобы мотаться в центр из Нолиты дважды, но его уже не слышали.
Вздохнув, Лесли потащился на занятия, после которых внезапно обнаружил, что у него внеплановое собрание художников — он еще ходил рисовать в студию при университете, по средам раз в неделю. Оказывается, назревало какое-то очередное мероприятие и дел было по горло. Пришлось ему остаться. А Лесли так хотел запереться в какой-нибудь пустующей аудитории и позаниматься немного, ведь он так и не сделал домашнее задание на курсы во вторник. Ну и что, что он не пойдет туда завтра?
В итоге освободился он ровно в четыре и вышел из универа, втайне по-детски надеясь, что не увидит черный Cadillac Escalade, принадлежащий Раньери. Ему вовсе не хотелось ехать на этой махине, подскакивая на светофорах, когда лихач Микаэль так самонадеянно игнорирует все правила дорожного движения.
Но чуда не случилось, и едва он вышел, как его взгляд сразу же наткнулся на угрожающе массивную фигуру итальянца-водителя Дима.
Тот молча открыл для него дверь заднего сиденья, и Лесли так же молча сел внутрь, заранее зная, что обрекает себя на бешеную скачку. Хорошо, что его не укачивает в транспорте…
Выбирать подарок для матери Диметрио оказалось мучительно трудно. Сумма на карточке, которую ему дал Раньери перед тем, как высадить возле универа, была более чем внушительной, и он мог купить на нее по крайней мере половину торгового центра. Ну, или Лесли так казалось, но толку-то, если все, что он видел, казалось ему слишком вычурным?
Удивительно, но тут ему здорово помог Микаэль. В отсутствие босса он оказался довольно приятным собеседником. Помог ему выбрать элегантный гарнитур из серег и колье. Лесли все боялся показаться безвкусным и купить что-нибудь аляпистое, с чересчур большим количеством драгоценных камней, но на помощь пришла девушка-консультант. Мик сказал, что у матери Диметрио глаза тоже серые, и совместными усилиями они все же купили украшения с вкраплением дымчатого кварца.
Он вез большой квадратный футляр, обитый бархатом, держа на коленях с величайшей осторожностью, опасаясь навредить дорогим украшениям при такой-то манере Микаэля водить.
Со странным волнением Лесли ждал возвращения Диметрио. Ему не терпелось увидеть реакцию на подарок, который он выбрал. Будет ли Диметрио доволен или подвергнет его выбор критике?
Стрелки на часах ползли невероятно медленно, и Лесли решил приготовить ужин. Они с Миком вместе перекусили в номере Диметрио, правда, ему пришлось уговаривать здоровенного водителя, но в конце концов тот согласился.
— А что Дим обычно ест на ужин?
— Он не ужинает дома, чаще всего заезжает в ресторан по пути домой, — ответил Мик. — Но не думаю, что он откажется перекусить тем, что ты приготовишь, — добавил он уже с какой-то неразборчивой интонацией, которую можно было расценить и как скрытую насмешку, и как задумчивость.
— Что ты хочешь этим сказать? — недоуменно спросил Лесли.
Мик пожал широкими плечами и развязал галстук.
— Ладно, пошел я к себе. Если понадоблюсь…
— Постой, Мик, — перебил его Лесли, который перестал бояться огромного медведа после нескольких проведенных вместе часов в торговом центре. — А разве ты не должен всегда неотлучно находиться при своем подопечном? Ты же его телохранитель.
Мик коротко засмеялся.
— Но не нянька же. Я в основном занимаюсь другими его поручениями, которые он не может отдать другим. — В голосе медведа послышались чуть горделивые нотки. — Вот мне было велено за тобой присматривать, пока его не будет.
— Зачем? — удивился Лесли и пробормотал себе под нос: — Боится, что сбегу, что ли…
Но Мик его не услышал, он уже вышел из номера.
За два часа Лесли испортил мясное рагу: оно подгорело. Он готовил сносно для себя, но вряд ли бы подобная стряпня устроила итальянца-гурмана. Ведь, как известно, они охочи до вкусной еды.
Немного расстроившись, он выкинул подгоревшее рагу и принялся готовить снова, решив сделать лазанью. Удивительно, но холодильник оказался забит продуктами под завязку. Неужели Раньери сам готовит? Впрочем, Лесли бы не удивился, окажись это так.
Лазанью он решил готовить по-итальянски — болоньезе, благо в холодильнике оказалось несколько сортов сыра. Была там и моцарелла, и рикотта, так что проблем с ингредиентами не возникло.
В итоге получилась какая-то бурда. И лазанья у Лесли слегка подгорела, потому что он передержал ее в духовке, зато внутри осталась сырой.
— Чем здесь воняет? — неслышно войдя в квартиру, спросил Диметрио.
Лесли опять едва не подскочил на месте и резко обернулся. Диметрио стоял позади. Бросив на диван свой кейс, он принялся снимать пальто. В его волосах запутались и теперь медленно таяли снежинки.
— Ты что-то готовил? — с любопытством поинтересовался он.
— Пытался, — убито отозвался Лесли. — Лазанью болоньезе.
Диметрио подошел ближе, небрежным движением оттеснив его в сторону, закатал рукава рубашки и, осмотрев погром на своей кухне, хмыкнул.
— С фаршем переборщил, он у тебя даже не пропекся толком, и ты забыл про соус бешамель. Лука многовато.
Лесли расстроенно кивнул.
Дим покосился на него, улыбнулся и, внезапно протянув руку, взъерошил его волосы.
— Не переживай. Сейчас все будет.
Лесли отступил в сторону, наблюдая за тем, как ловко и быстро итальянец нарезает лук, измельчает зелень профессиональными движениями повара, режет сыр и смешивает ингредиенты для соуса. Не прошло и получаса, как все было готово. Аккуратная и красивая лазанья, покрытая двумя слоями соусов болоньезе и бешамель стояла в специальной формочке, которую Дим поставил на поднос. Поднос отправился в духовку, а сам Дим, вымыв руки, засек время.
— Через сорок минут будет готово, не прозевай, — предупредил он. — А я в душ.
Лесли кивнул, проводив его взглядом до двери комнаты, и тихо вздохнул.
Спустя двадцать минут Дим вышел из комнаты в одних домашних штанах, вытирая голову полотенцем, которое потом повесил себе на шею, и сел на диван. Лесли поставил перед ним чашку зеленого горячего чая. Принимая ее из его рук, Дим оглушительно чихнул и едва не расплескал все ее содержимое на себя.
— Осторожнее, оно горячее, — ворчливо произнес Лесли. — Я купил гарнитур для твоей мамы. Посмотришь?