— А ты пользуешься популярностью у молоденьких девушек даже спустя несколько лет после окончания универа.
— Ты думаешь, я такой старый, что мне пристало флиртовать только со зрелыми женщинами? — приподнял бровь Раньери, открывая перед ним дверцу заднего сиденья.
— Ну-у-у… — решил подтрунить над ним Лесли, послушно забираясь в машину. — Наверное… ты выглядишь… м-м-м… — он сделал вид, что задумался, — довольно зрело. Даже и не знаю… А очки еще не носишь? Ты же постоянно работаешь с документами.
Диметрио покосился на него с непроницаемым выражением лица, и на скулах его едва заметно проступили желваки.
— Мне двадцать семь, Лесли, — сухо произнес он. — Далеко не сорок. Но как только у меня начнет падать зрение, я тебя обязательно извещу. Будешь мне читать.
Лесли слегка смутился, почувствовав укол стыда за свое ребяческое поведение. Он не хотел задеть его, а еще было непонятно, почему Диметрио воспринял его задорное подтрунивание всерьез.
— Мы сейчас домой? — решил он сменить тему.
Диметрио бросил на него задумчивый взгляд и покачал головой.
— Нет, я намерен перекусить. Нет времени готовить дома, а мне еще нужно подготовить бумаги для поставщиков.
— Я мог бы приготовить что-нибудь… — начал было Лесли и смутился под ироничным взглядом мужчины еще больше. — Ну да, да, я не так уж хорошо готовлю…
— Поэтому мы перекусим в одном ресторанчике, — закончил Диметрио.
После плотного обеда Диметрио повез своего спутника на Мэдисон-авеню, где располагалось большинство торговых центров и бутиков. Там, в одном из магазинов, он затащил его в примерочную и велел девушке-консультанту подобрать для него деловой костюм.
— Это еще зачем? — запротестовал Лесли. — Мне не нужен костюм!
— Нужен, — отрезал Раньери. — Мой переводчик должен выглядеть презентабельно. Ты же не придешь на переговоры в драных джинсах и свитере?
Лесли пришлось согласиться с ним. Девушка подобрала ему несколько вариантов, и он зашел в примерочную. Один костюм был светло-бежевым, почти телесным, и отлично на нем сидел благодаря чуть приталенному пиджаку с черной рубашкой. Цвет его прекрасно гармонировал с оттенком волос Лесли, и, когда он вышел, консультант даже восхищенно выдохнула. Диметрио, сидевший на кожаном диванчике напротив зеркала и копавшийся в своем телефоне, вскинул голову и пристально осмотрел его с ног до головы.
— Очень неплохо, — оценил он. — Мы берем этот, Лесли, примерь остальные.
— Но зачем, если мы уже берем этот? — снова было запротестовал Лесли, однако продавец уже затолкала его в примерочную, сунув ему в руки следующий костюм — серо-стальной, с белой рубашкой и смотрелся более официально, чем предыдущий.
— Этот мне нравится больше, — сказал Диметрио, когда Лесли показался ему на глаза. — Его мы тоже берем.
Он поднялся и направился к кассе, а Лесли остался переодеваться.
Домой они вернулись только к шести часам вечера. До встречи с поставщиками оставалось два часа, а ведь нужно было выехать пораньше, чтобы вовремя прибыть в отель, в котором остановились французы.
Они разошлись по номерам, чтобы подготовиться к встрече. Стоя под упругими, расслабляющими струями горячего душа, Лесли ощущал смутное волнение и сомнения, непонятно отчего одолевшие его именно сейчас. Сегодняшний день был немного странным. Зачем-то Диметрио сам приехал за ним, накормил обедом и купил вещи. Разве так поступают работодатели? Да и в общем-то номинально они даже не заключали никакого контракта о найме, хотя Лесли не сомневался, что ему заплатят. Правда, впервые за долгое время деньги беспокоили его в последнюю очередь. Сейчас его тревожило то новое чувство, просыпающееся в душе по отношению к совершенно незнакомому человеку.
Впрочем, Лесли не мог сказать, что Диметрио ему абсолютно незнаком. Казалось бы, они знают друг друга всего лишь пару дней, но впечатление, оставленное Раньери, трудно было назвать поверхностным. Лесли не верилось, что этот человек может лгать хоть в чем-либо. Все это время он был искренен, по крайней мере, в своих эмоциях. Он насмешничал, подтрунивал, улыбался, иронизировал, даже, кажется, обиделся тогда в машине, и все это вкупе вызывало у Лесли к нему определенное доверие и симпатию, не говоря уже о том влечении, которое он испытывал, находясь рядом. И если Диметрио нанял его только для того, чтобы в итоге затащить в постель, то зачем столько возни и суматохи? Зачем ему было делать это? Вот чего Лесли понять никак не мог. Разве такие люди, как Раньери, поступают так? Скорее они склонны просто покупать приглянувшихся им людей.
Щелкнуть пальцами, предложить сумму, обольстить, в конце концов, переспать и выбросить. Хотя кто знает, может быть, добившись своего, Диметрио так и поступит. А может быть, Лесли, как обычно, себя накрутил, и за его поступками не кроется никаких подобных мотивов. Вдруг ему действительно просто нужен личный помощник?
Лесли вздохнул. Он совершенно запутался. До знакомства с Диметрио все было так ясно и понятно, а теперь…
Он вышел из ванной, вытерся полотенцем и принялся одеваться. Была уже половина седьмого. Оставалось полчаса до выхода. Едва Лесли успел надеть светло-бежевый костюм с черной рубашкой без галстука, раз уж вечеринка предстояла полуформальная, как в дверь его номера постучали.
Когда он открыл, на пороге стоял Диметрио, уже одетый и собранный. На нем сегодня был черный костюм, идеально подогнанный под его фигуру, белая рубашка с галстуком и начищенные до слепящего блеска туфли. В уложенных назад волосах сверкали после душа капельки воды, в одной руке он держал свой плоский кейс с документами, а через другую перевесил пальто.
— Готов?
— Готов… — вздохнул Лесли, который при виде с иголочки одетого мужчины занервничал еще больше.
Прежние страхи подвести Диметрио и провалить переговоры вернулись, но он старался успокоиться. Пока они ехали в машине, пока стояли в вечерней пробке, он лихорадочно пытался вспомнить все те деловые конструкции французского, которые могли ему понадобиться в ходе переговоров. И сам не замечал, как нервно теребил края чужого пальто и прикусывал нижнюю губу, но вдруг почувствовал руки Диметрио, обхватившие его лицо, и послушно поднял голову.
И тут же едва не задохнулся от неожиданности и смущения, обнаружив красивое лицо так близко, что ощущал дыхание Диметрио на своих губах.
— Хватит нервничать, я скоро начну трястись вместе с тобой, — произнес он с ухмылкой.
— Прости, я… я правда боюсь тебя подвести, — беспомощно ответил Лесли. — А вдруг я неправильно пойму или переведу, и тогда ты потеряешь деньги или…
Договорить он не успел, потому что совершенно внезапно теплые губы накрыли его собственные, и Лесли снова задохнулся от такого напора. Раньери целовал его требовательно, почти жестко, не давая опомниться или уж тем более перехватить инициативу. Его пальцы собственнически зарылись в волосы на затылке, язык нахально и совершенно по-хозяйски орудовал у него во рту, так что Лесли совсем смешался и растерялся под таким натиском и только и мог, что беспомощно застонать в чужой, почти насиловавший его рот.
Мелькнула мысль о том, что они не одни и за ними наблюдает в зеркало заднего обзора Мик, но тут же исчезла, стоило языку Диметрио приласкать его нёбо. От этой чувственной ласки по всему телу Лесли прокатилась волна дрожи, и он совершенно потерял голову, ответно скользнув пальцами в густые, чуть влажные волосы Раньери и жарко отвечая на его поцелуй.
Наверное, это продлилось бы долго, если бы не дала о себе знать нехватка воздуха. Лесли с закрытыми глазами откинулся на спинку сиденья, тяжело дыша и облизывая губы. Открыть глаза и взглянуть на своего персонального мучителя он не смел, но когда все же сделал это, то наткнулся на внимательный, изучающий взгляд. Глаза Диметрио сейчас приобрели глубокий, насыщенный оттенок маренго, потемнели, словно предгрозовое небо, затянувшееся тучами перед наступлением бури.
Лесли судорожно выдохнул, опустил глаза, снова вскинул и, нерешительно протянув вперед руку, осторожно пригладил разворошенные им волосы, стараясь привести их в первоначальный вид.
— Прости, кажется, я испортил тебе прическу, — пробормотал он смущенно и несколько испуганно ойкнул, когда Диметрио, перехватив его руку, поднес ее к своим губам и поцеловал запястье.
— Лучше нервничай из-за этого, чем из-за предстоящих переговоров, — обронил Раньери.
Как расценивать этот жест, Лесли понять не успел, потому что машина остановилась у парадного входа роскошного пятизвездочного отеля. Как он понял, это был главный отель, принадлежавший «Раньери-корпорэйшн». Здесь имелся и конференц-зал специально для таких случаев, как прием в честь прибывших поставщиков из Франции.
Мик уже предусмотрительно открыл для них дверь, и Лесли выбрался наружу. Вслед за ним — и сам Диметрио, уже принявший самый что ни на есть невозмутимый вид, словно и не он только что едва не довел его до оргазма этим чувственным напором. Сам же Лесли ощущал себя так, словно только что пережил бурю в океане, и думал, что у него наверняка растрепаны волосы, щеки горят и губы распухли. Он поспешно провел рукой по своим волосам и поспешил за Диметрио. Который, впрочем, не стремился уйти вперед или сохранить между ними дистанцию, как предписывал деловой этикет, раз уж Лесли сейчас являлся его штатным переводчиком и подчиненным. Вместо того чтобы идти на шаг впереди, Раньери подхватил его под локоть, заставляя прижаться к себе и повел в сияющий золотом и чистотой холл «Гелиоса» — так назывался главный проект компании Диметрио.
Их уже встречал едва ли не весь персонал отеля во главе с личным секретарем Диметрио. Наконец-то Лесли увидел Гейба воочию. Это оказался человек примерно одного телосложения с Диметрио, разве что чуть более худощав и высок. Соломенного цвета волосы, проницательные карие глаза, которые тем не менее были просто ледяными, несмотря на свой теплый цвет, и чувственный рисунок губ. Все в нем было обычно и заурядно, но эти губы… Они составляли изюминку всей его внешности, и когда он открывал рот, чтобы что-то сказать, или улыбался, то словно весь преображался — в этом Лесли убедился в течение следующих нескольких минут, когда при виде своего босса Гейб чуть насмешливо приподнял бровь, изогнул в улыбке уголок губ и пожал ему руку.
— Надо же, ты на целых десять минут раньше сегодня. Надо ли мне предполагать, что на тебя благотворно влияет твой новый личный помощник? — иронично протянул секретарь.
— В какой-то степени, — согласился Диметрио с ответной усмешкой и направился к лифту. — Где будет проходить встреча? Конференц-зал подготовлен?
— Двадцать четвертый этаж, — ответил Габриэль, шагнув в лифт следом за Диметрио и Лесли. Мик последовал за ними. — Один из номеров подготовили для встречи. Думаю, Жак и Николя уже ждут.
Они поднялись на нужный этаж, миновали длинный, сияющий чистотой коридор, и служащий распахнул перед ними дверь в просторный номер. Здесь в кожаных черных креслах уже сидели двое мужчин. Оба сразу поднялись, чтобы поприветствовать хозяина отеля. Носатый и остроглазый представился Жаком, второй, что повыше и пошире в плечах, шатен с массивным подбородком и тонкими чертами лица, — Николя. Он был по-своему симпатичен, было в его чертах что-то такое, что заставляло задержать на его лице взгляд. Приятный, улыбчивый, но отчего-то на Лесли он произвел отталкивающее впечатление, которое только усилилось, когда француз задержал его руку в своей дольше положенного при приветствии.
Но сосредоточиться на своих ощущениях от знакомства с ним Лесли было некогда. Почти сразу же он принялся выполнять свою работу. Диметрио поприветствовал их и затем без предварительных экивоков и велеречивостей перешел к сути дела, предлагая свои условия для заключения контракта с французской фирмой «Emerald», которая, как понял Лесли, производила мебель, одну из самых дорогих и высококачественных во Франции. Поскольку, заказывая мебель от «Emerald», хорошо известная в элитных кругах компания Раньери делала французской фирме завидную рекламу — их мебель будет стоять в одном из самых дорогих и престижных отелей. Отказываться от этой сделки французам было невыгодно. Но тем не менее они пытались выторговать себе как можно больше выгодных условий. Правда, Диметрио успешно вел переговоры так, как было нужно ему, крепко держа инициативу в своих руках, и ни на секунду не ослаблял хватки, чем Лесли невольно восхищался. Тот плел словесные кружева делового языка так легко и заковыристо, что французы только и делали, что кивали да соглашались, пока Диметрио подробно расписывал им «такие выгодные для них условия».
Лесли предположил, что раз Диметрио так старается, то контракт именно с «Emerald» был ему позарез нужен. Да и сам Лесли был наслышан о том, что мебель от «Emerald» считалась одной из самых красивых и качественных. Неудивительно, что Диметрио хотел ее.
Переводить с французского было не так сложно, как боялся Лесли, и, хотя иногда он запинался, пытаясь подобрать верные слова, чтобы объяснить им, чего хочет Диметрио, неясное желание угодить ему и сделать что-то действительно полезное неожиданно помогло. Переводить же с французского на английский было сравнительно легче, чем наоборот.
Все было относительно гладко и ровно до того момента, когда Николя внезапно заинтересовался непосредственно им самим. Контракт уже почти был заключен, все условия оговорены, уставший Лесли вздохнул спокойнее и ждал, когда обе стороны подпишут договор о поставке мебели фирмой «Emerald» для «Раньери-корпорэйшн», как внезапно Николя спросил, можно ли узнать его имя.
Лесли уже автоматически начал было переводить часть его вопроса, но вдруг понял его смысл и резко запнулся. В поисках поддержки он посмотрел на Диметрио и неловко промямлил:
— Господин Николя интересуется, как меня зовут.